Это чиновник, и я могу быть ему полезен. Каждый день я отправляюсь верхом в
Филдхед. Когда же наконец я смогу назвать это поместье своим домом, а его
хозяйку - своей женой? На душе у меня тяжело и неспокойно, я испытываю
танталовы муки, которые иной раз страшнее всех пыток. Теперь, глядя на
Шерли, невозможно себе представить, что совсем недавно она склонялась к
моему плечу, приникала ко мне с нежностью и доверием. Мне страшно, она
превратила меня в несчастное существо. Она меня избегает, - когда я
приезжаю, она ускользает от меня. Сегодня я заглянул в ее большие темные
глаза. Трудно описать, что я в них увидел! Пантера, прекрасная дикая
пантера, коварное, неукротимое, несравненное создание! Она грызет свою цепь,
я вижу белые зубы, закусившие сталь! Она мечтает о диких лесах, стремится к
девической свободе. Я хочу, чтобы Симпсон возвратился и снова вынудил ее
искать защиты в моих объятиях, чтобы ей снова угрожала опасность потерять
меня, как я сейчас рискую потерять ее. Нет, я ее не потеряю, но меня страшит
слишком долгая отсрочка...
Всего несколько часов назад она прошла мимо меня, спускаясь по дубовой
лестнице в прихожую; она не знала, что я стою в полутьме у окна и смотрю на
холодный блеск звездного неба. Как близко от меня проскользнула она! Как
стыдливо сверкнули ее большие глаза! Ее взгляд, мимолетный и робкий, легкий
и быстрый, был словно сполох северного сияния!
Хелстоун, которых она пригласила. В белом вечернем платье, с ниспадающими на
плечи густыми локонами, легкой, неслышной поступью, с бледным лицом и
глазами, полными тьмы и света, Шерли походила на эльфа, на дитя огня и
ветра, дочь солнечного луча к дождевой капли, на что-то неуловимое,
воздушное и непостоянное. Я хотел хоть на мгновенье оторвать от нее взор и
не мог. Я разговаривал с другими дамами, но смотрел только на нее. Она была
очень молчалива. Мне кажется, Шерли ни разу не обратилась ко мне, даже
тогда, когда предложила мне чаю.
прихожую, залитую лунным светом, чтобы перекинуться с ней хоть словом, когда
она будет возвращаться. Надежды мои сбылись.
равнодушны, так далеки от меня?
мрачного домового!
свободе. Вот уже три дня я не разговаривал с вами наедине, - это жестоко.
сквозила во всех ее движениях, была написана у нее на лице, звучала в ее
голосе, хотя все ее существо сковывала какая-то почти неприметная,
неуловимая, смутная отчужденность.
когда вы назвали меня своим будущим супругом, а теперь я снова стал для вас
учителем. Вы называете меня "мистером Муром", "сэром"; ваши уста забыли имя
"Луи".
забыть.
обнять.
ней. - Вы, кажется, смирились, но что-то вас еще пугает.
ни себя, ни вас. Но встаньте. Когда вы так ведете себя, мне тревожно и
беспокойно.
неподходящей для меня позе. Я только хотел, чтобы она успокоилась и вновь
прониклась ко мне доверием, и я добился успеха.
счастья, оставаясь в таком неопределенном, неудобном положении.
как вы теперь счастливы. Любая перемена будет к худшему.
великодушны, не подвергайте же меня столь жестокому испытанию!
мне, что терпеливы.
нашей свадьбы. Подумайте об этом сегодня вечером и решите.
или, вернее, выскользнула из моих объятий, и я остался один".
героями, с которыми мы познакомились в этой повести, и затем пожмем друг
другу руки и на время расстанемся.
упоминали. Кто из вас самый достойный и скромный - шаг вперед!
нашему описанию.
повесть о твоих делах и похождениях слишком невероятна, чтобы кто-нибудь в
нее поверил. Разве ты не знаешь, что у взыскательной публики есть свои
причуды? Неприкрашенная правда не встретит сочувствия, голых фактов никто
просто не переварит. Визг живой, настоящей свиньи в наши дни не более
приятен, чем и во время оно. И если я поведаю о постигшей тебя жизненной
катастрофе, то публика забьется в истерике и раздастся истошный крик:
"Скорее нюхательной соли и жженых перьев"!*
потерявшего сознание.
"Неизящно!" - единогласно решили бы все. Заметь хорошенько, Питер! Когда
говоришь чистую, неприкрашенную правду, ее всегда называют ложью. От нее
отворачиваются, ее гонят прочь, отсылают в сиротский приют, тогда как плод
воображения, пустой вымысел, даже просто бред, - примут, приласкают, назовут
приличным, милым, необыкновенно естественным; уродливый выдуманный подкидыш
получает все ласки, а на долю настоящего родного дитяти остаются одни
колотушки. Таковы порядки в этом мире, Питер, и поскольку ты именно такой,
настоящий, неотесанный, неумытый и непослушный, то лучше тебе не
высовываться вперед.
Суитинг, урожденной мисс Дорой Сайкс, самой великолепной и самой
тяжеловесной женщиной во всем Йоркшире. Они поженились при весьма
благоприятных обстоятельствах, когда мистер Суитинг начал получать
достаточное жалованье, чтобы жить в довольстве, а мистер Сайкс был при
деньгах и смог дать за дочерью хорошее приданое. Суитинги жили долго и
счастливо, любимые прихожанами и многочисленными друзьями.
было предполагать. Он тоже женился, причем на весьма практичной, кроткой и
благовоспитанной маленькой женщине. Женитьба пошла ему на пользу: он стал
образцовым семьянином и весьма деятельным приходским священником - от более
высокого сана он сознательно отказался. Церковные чаши и блюда мистер Донн
полировал самыми лучшими полировальными порошками, о мебели алтаря и всего
храма заботился с рвением обивщика и столяра-краснодеревца. Он воздвиг
маленькую школу, церквушку, уютное скромное жилище, - и все это было своего
рода совершенством. Если бы единообразие и вкус в архитектуре были тем же,
что постоянство и серьезность в религии, то мистер Донн стал бы идеальным
пастырем своей христианской паствы! И еще в одном искусстве ни один смертный
не мог с ним сравниться - в искусстве выпрашивать деньги. Один, без
посторонней помощи мистер Донн выпрашивал столько, что ему хватало на все
его сооружения. Действовал он на диво беззастенчиво, без всякого стеснения,
просил у всех подряд, и у бедных и у богатых, начиная с босоногого
мальчишки-батрака и кончая титулованным герцогом. Он рассылал письма во все
концы - и к старой королеве Шарлотте, и к принцессам, ее дочерям, и к
наследным герцогам, ее сыновьям, и к принцу-регенту, и к лорду Каслри, и ко
всем членам тогдашнего кабинета. Самое замечательное, что от каждой из этих
особ он хоть немного, да получал! Говорят, что даже у старой скупой королевы
Шарлотты он выклянчил пять фунтов, а у царственного распутника, ее старшего
сына - две гинеи.
вчера вы дали ему сто фунтов, то это еще не значило, что сегодня он не
Лукин Евгений
Максимов Альберт
Никитин Юрий
Пехов Алексей
Лондон Джек
Перумов Ник