государственного долга!
сказал Мартин, - и тут мне трудно с вами спорить, ибо и это, несомненно,
одно из созданных вами учреждений. Но почти всем этим у нас ведает одно
учреждение, именуемое Олд-Бейли!
причем достопочтенный Илайджа Погрэм проявил самую невероятную прыть, совсем
позабыв про раскрытый зонтик, который так прочно застрял в дверях рубки, что
нельзя было ни вытащить его, ни закрыть.
пассажиров, столпившихся позади; они пришли в исступление, видя кушанья,
слыша стук ножей и вилок и отлично понимая, чем кончится дело, если они не
попадут к столу вовремя; а между тем добродетельные граждане за столом,
подвергая себя смертельной опасности, делали сверхъестественные усилия,
стараясь уничтожить все съестное, прежде чем явятся остальные.
Достопочтенный Илайджа Погрэм и Мартин после ожесточенной борьбы оказались
рядом, как это могло бы случиться в партере лондонского театра, и целых
четыре минуты Погрэм глотал большими кусками все, что ни попадалось под
руку, жадно, как ворон. Покончив с необычайно затянувшимся на сей раз
обедом, он обратился к Мартину и попросил его нимало не стесняться и
говорить с ним совершенно свободно, ибо он спокоен, как подобает философу.
Мартин был весьма рад это слышать, ибо он уже начал задумываться, не
принадлежит ли мистер Погрэм к другой, школе республиканской философии,
благородные афоризмы которой вырезаются ножом на теле учеников и пишутся не
пером и чернилами, а смолой и перьями.
- спросил Илайджа Погрэм.
произнес ни слова; каждый, как и всегда, старался поскорей набить себе
желудок, и большинство решительно не умело вести себя за столом.
этого не думаете, я знаю!" - и вскоре его мнение подтвердилось.
которого из остатков табака засыхавших вокруг рта и на подбородке,
составилась даже целая борода - украшение, настолько распространенное здесь,
что Мартин не обратил бы на него внимания, если б этот почтенный гражданин,
стремясь уравнять себя в правах с новоприбывшими, не обсосал хорошенько свой
нож и не воткнул его в масло как раз в ту минуту, когда Мартин брал себе от
того же куска. Все это было проделано так неаппетитно, что стошнило бы даже
мусорщика.
увидел, что Мартин отставил тарелку, так и не взяв себе масла, он
обрадовался и сказал:
учреждения нашей страны!
непонятная страна, какая существует на свете! Человек ведет себя
положительно как свинья, - и это у вас называется "учреждением"!
непременно приобретать. Речь идет о том, чтобы не утратить врожденную
вежливость дикаря и ту инстинктивную воспитанность, которая заставляет
человека остерегаться, как бы не оскорбить другого и не внушить ему
отвращения. Неужели этот человек не сумел бы вести себя лучше, если бы не
считал, что очень хорошо и независимо быть скотом в мелочах, - как вы
думаете?
сказал мистер Погрэм.
Мартин. - Большинство ваших соотечественников начинает с того, что упрямо
пренебрегает мелкими правилами общежития, которые не имеют ничего общего с
такими установлениями, как сословные традиции, нравы, обычаи, и не связаны с
формой правления или особенностями страны, но требуются простой,
естественной среди людей учтивостью. Вы поощряете их в этом, возмущаясь
нападками на их невежливость, словно это лучшая черта национального
характера. От несоблюдения мелких условностей они переходят к пренебрежению
крупными обязательствами и отказываются платить долги. Что они могут делать
в дальнейшем или от чего еще отрекутся, я не знаю; но всякий может видеть,
если захочет, что это естественно должно последовать, что это неизбежный
процесс развития, порочного в самом корне.
и они опять вышли на палубу, где мистер Погрэм занял свой прежний пост и
жевал табак до тех пор, пока не впал в летаргическое состояние, граничившее
с полной бесчувственностью.
самой пристани, где Марк чуть было не остался в тот вечер, когда они уезжали
в Эдем. Хозяин гостиницы, капитан Кеджик, стоял на пристани и очень
удивился, увидев своих старых знакомцев.
Мартин.
Только нашим не очень-то понравится, что вы вернулись.
А вы их надули, не отрицайте. этого!
бы!
принимать? Разве это была моя затея? Не вы ли сами говорили, что меня начнут
травить, как бешеную собаку, и угрожали мне всеми видами мести, если я их не
приму?
амбицию, то их ничем не уймешь, могу вам сказать!
которые отправились в "Национальный отель".
имеет права на популярность, если не оправдывает ожиданий. Лучшие люди
нашего общества не пошли бы к нему на прием, если бы знали это.
оба они не умерли в Эдеме. Постояльцы в "Национальном отеле" были тоже
оскорблены в своих лучших чувствах, но, к счастью, им некогда было особенно
огорчаться, так как все вдруг решили наброситься на достопочтенного Погрэма
и немедленно устроить ему прием.
мистер Погрэм закусывали и пили чай втроем, когда явилась депутация, в
составе шестерых постояльцев и одного крикливого юнца, чтобы объявить об
этой чести.
о присутствии крикливого мальчика, представил его:
дарованием. Он здесь недавно, сэр, могу вас уверить, и является для нас
приобретением, сэр. Да. сэр. Мистер Джод, сэр. Мистер Иззард, сэр. Мистер
Джулиус Биб, сэр.
нос.
Мерривезер Биб, сэр, по лесной части, сэр, пользуется большим уважением.
Полковник Гропер, сэр. Профессор Пайпер, сэр. Меня самого, сэр, зовут Оскар
Баффем.
Погрэма, пожал ему руку и отступил назад. После того как представления
закончились, оратор продолжал:
будете так добры, доктор Джинери Данкл, и возьмете на себя выполнение нашей
небольшой миссии, сэр?
"Национальный отель" и сознавая патриотический характер услуг, оказанных
вами обществу, желает иметь удовольствие, сэр, видеть вас и общаться с вами,
сэр, а также отдохнуть в вашем обществе, сэр, в эти минуты...
страны, сэр.
Слушайте его! Отлично!
Данкл, - они просят оказать им честь и присутствовать на небольшом приеме,
сэр, в дамской столовой, в восемь часов вечера, сэр.