живем во времена, когда преуспевают люди определенных принципов.
Почему я должен быть исключением из общего правила?
походил по комнате.
в руках.
одну из полок стеллажа. - Очень занятно. Моим идеалом всегда был
сильный человек, умеющий забраться на самую вершину, подчинить себе
других, повелевать обстоятельствами.
усмехнулся. - Ему очень повезло... Но потом он стал ошибаться...
тем, что он есть теперь. И стоит ему покачнуться...
быстро. Но зеленый кожаный переплет еще долго корчился в огне и чадил.
Как говорили древние, quod erat faciendum1.
могло быть и так: perdito tua ex te2.
Отвезите меня куда-нибудь к центру.
ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ ГЛАВА
оперся ладонями о стол и медленно поднялся на ноги, так медленно, что
казалось, это стоило ему большого труда. Некоторое время он еще
смотрел на прочитанные бумаги, потом вперил взгляд в офицера,
стоявшего возле стола.
человек. Это был секретный сотрудник полиции безопасности - тот самый
агент, который выследил Эссена, участвовал в его аресте, затем в
схватке с Дробишем.
с вздувшимися карманами остановился у порога, вскинул руку и прокричал
приветствие.
принцем крови, а не сыщиком.
всесильным шефом гестапо.
надо...
награду. Говори, я должен знать подробности.
получилось как бы случайно. - Остеркампф осклабился, его желтое лицо
покрылось сеткой морщинок. - Искал одного человека, а вышел на
другого. С июля мы смотрим за замком Вальдхоф... Так вот, в прошлое
воскресенье вижу: хозяин днем выехал в автомобиле. Вскоре он
возвращается, и я определяю... Я два года проторчал на таможне,
всякого насмотрелся. Иной раз подходит автомобиль с единственным
седоком. Спрашиваю: "Везете что-нибудь?" Отвечает: "Нет". А я вижу -
врет.
дешевых. Иной раз мы находили по двести кило контрабанды... Вот и
штандартенфюрер Тилле ехал в маленьком автомобиле. Когда через час он
вернулся, было ощущение, что везет груз. Ну да мне что за дело? Может,
купил что-то тяжелое, поместил в багажник... Но вечером он снова
выехал, и автомобиль опять выглядел загруженным... Что же это везут -
то в замок, то назад? Вот я и отправился следом. Я сильно замешкался,
пока добежал до места, где был спрятан дежурный "штеер". Словом,
нагнал штандартенфюрера только возле Гедихнискирхе. Он как раз
разворачивался, чтобы ехать назад.
виду - такси. Два дня мы искали эту машину. Нашли: сейчас в Берлине не
так уж много таксомоторов. Шофер подтвердил: да, в тот вечер он взял
седока близ Гедихнискирхе. Это был мужчина, судя по голосу, немолодой.
такси у Ангальтского вокзала.
пассажир такси. Почему?
Конечно, безрезультатно. Вышел на привокзальную площадь, заглянул в
отель "Кайзерхоф" - это рядом, на краю площади. Минут десять поболтал
с портье. Он и рассказал о клиенте. Это старик иностранец, который уже
много лет наведывается в Берлин по делам своей фирмы, всякий раз
останавливается у них... Накануне постоялец почувствовал себя больным.
Ночью ему было плохо - метался в постели, стонал. Коридорная услышала,
пыталась войти, но дверь была заперта, ключ оставлен в замке. К утру
больному стало легче - отпер дверь и попросил кофе. Отказался от
предложения вызвать врача. А вечером покинул отель.
под руку вел швейцар - он едва передвигал ноги. И все же нашел в себе
силы воспользоваться телефоном портье. Сообщил кому-то, что уезжает,
просил проводить... Я не придал значения болтовне портье: ну заболел
человек, спешит туда, где ему, вероятно, будет обеспечен надлежащий
уход. К тому же он хорошо знаком работникам отеля, - следовательно, и
полиции... Прошла неделя - и вдруг это происшествие в Бабельсберге. Я
не знал о нем - находился в Вальдхофе. Узнал о случившемся только
вчера, на утреннем инструктаже в полиции... Но вам уже все известно,
обергруппенфюрер!
местный житель и поведал о странных делах, творящихся в доме по
соседству.
Поэтому бедняге не спится. За ночь по нескольку раз выходит на улицу,
чтобы глотнуть воздуха. Его домик рядом с коттеджем, где все
произошло. Вот и в эту ночь Шенк никак не мог угомониться. Первый раз
выбрался на волю в час ночи. И увидел, как из коттеджа вышел человек,
сел в грузовичок, стоявший в конце улицы, и уехал. Ну, погулял Шенк и
вернулся к себе. Снова проснулся от боли в груди, когда на часах было
начало четвертого. Приступ астмы был сильный, Шенк распахнул окно. И
сразу заметил тот же грузовик. Машина проехала мимо, остановилась на
прежнем месте, от нее к соседнему дому прошли двое мужчин. Тут уже
Шенк понял, что дело нечисто, вышел на улицу, прокрался к коттеджу. И
явственно услышал, что там стонет человек. Пять минут спустя он
стучался к целленлейтору. Еще через десять минут оба они были возле
коттеджа. Вошли в калитку, стали под окном. Оттуда приглушенно
доносились стоны, перемежаемые какими-то словами: видимо, больной
бредил. Прислушавшись, Шенк едва не вскрикнул: это были русские слова!
Он, Шенк, в первую мировую войну был в плену у русских, изучил там
язык... Целленлейтор приказал ему бежать к телефонной будке и звонить
в полицию, а сам остался у коттеджа. Полиция прибыла спустя двадцать
минут. Дом был пуст. У его дверей лежал целленлейтор. Он уже не
дышал... На следующий день нас повезли осмотреть дом. Там я увидел
желтый саквояж с дорожным несессером и термосом. Вероятно, его забыли
в спешке... Я и задумался: больной человек... саквояж с предметами,
необходимыми в поездке... Короче, вспомнил разговор с портье в
"Кайзерхофе". Через час мы были в этом отеле. Горничная, убиравшая
номер больного иностранца, опознала саквояж.
Буджолд Лоис
Курылев Олег
Володихин Дмитрий
Посняков Андрей
Глуховский Дмитрий
Контровский Владимир