все такого рода титанические фигуры классического Ренессанса были ненужной
обузой, мешали его мелкому предпринимательству и пошлому самодовольству в
результате наживы и накоп ления. Вот почему, читая этот роман Сервантеса, мы
еще и теперь горько чувствуем всю нереальность донкихотского титанизма, и
само слово "донкихотство" уже давно стало для нас синонимом иллюзорного
самомнения, постановки нереальных задач и наивной веры в
и внимательной оценки. Поэтому то отграничение "Дон-Кихота" от других форм
испанского романа, которое формулирует Л.Е.Пинский, должно приниматься нами
в первую очередь (см. 95, 307
сказочных стран, рыцарского убранства, роскоши пиров или турниров занимали
большое место уже в куртуазном романе - в противоположность строго
повествовательному стилю эпоса, но там они игр али орнаментальную
самодовлеющую роль, поражая воображение наряду с необычайными деяниями
героя. Более скупые, но выразительные описания обстоятельств в "Дон-Кихоте"
выполняют конструктивную функцию, обосновывая характер героя и сюжет. В них
нет ничего н еобычайного, исключительного" (там же, 311). Необходимо также
отличать "Дон-Кихота" и от популярного в те времена плутовского романа. Этот
последний характеризовался мелочным реализмом в изображении обстоятельств и
вещей, духовной незначительностью дейст вующих лиц, опорой на
приключенчество, на ловкачество и на близость к разнообразным бытовым
ситуациям. Фигура Дон-Кихота далека от всякой мелочности и натурализма, она
не имеет ничего общего с приключенчеством и ловкачеством и отличается
каким-то торжест венным и грандиозным характером. Была еще и пасторальная
форма романа. Но это уже имеет совсем ничтожное отношение к эстетике
"Дон-Кихота".
бесповоротного трагизма, не было и чувства гибели великой эпохи и не было
горького сознания невозможности для большого человека настолько утверждать
себя в своем самодовлеющем арти стизме, чтобы этому поверили все, чтобы
перед этим все преклонились и чтобы это несло с собой огромную
общественно-политическую нагрузку. Дон-Кихот - символ гибели возрожденческой
эпохи, символ гибели крупной, богатырской личности, которая титанически и
так и в глазах всей окружающей общественности. Эстетика романа Сервантеса -
это эстетика гибели стихийно утверждающей себя и титанически-артистически
действующей богатырской личности
буржуазного индивидуализма дал потрясающее пророчество гибели этого
индивидуализма. Однако в настоящем месте нашей работы нас интересует не
столько судьба буржуазной Европы в течение посл едующих четырех столетий,
сколько судьба Ренессанса, одним из последних представителей которого
Шекспир, безусловно, является.
небывалую картину гибели могучего возрожденческого титана и богатыря. Как и
Сервантес, он обладает беспощадной убежденностью в бессмыслице
индивидуализма перед лицом наступающих новых
требующих его коренной реформы. Ведь для возрожденческого индивидуализма,
как мы знаем, требовалась своя собственная общественно-политическая и вообще
социально-историческая почва.
возрожденческий титан не знал для себя никакого удержу, и его эстетика была
эстетикой стихийно-индивидуального артистизма. Глубоко чувствуя гибель
возрожденческой гармонии и неизбежно сть трагической обреченности
возрожденческого индивидуализма, Шекспир подбирает такие исторические эпохи
и такие социально-исторические отношения, которые демонстрируют именно эту
возрожденческую трагедию41.
Брут - защитник Рима, того грандиозного, в его глазах все еще нерушимого
полиса, который одновременно является для него и всем миром. На самом же
деле Брут - представитель только респ убликанских слоев населения, и
убийство Цезаря, в котором он участвует, оказывается вовсе не убийством
врага римского народа, а, наоборот, бессильной попыткой задержать водворение
всемирного римского принципата. Этот римский титан теперь уже никому не ну
жен, поскольку единый римский полис уже уходит в историю, а понимание нового
периода, в который вступает Рим, Бруту недоступно. Здесь ярко выраженная
эстетика гибели героя, отдающего свою жизнь за благо народа, а фактически
уже далекого от целостной римс кой республики, от которой оставалась только
старинная сенатская аристократия. В силу злой иронии судьбы Брут если кого
фактически и защищал, то не весь римский народ как таковой, а только старую
аристократию, к которой народ относился вполне враждебно.
Рима, но и здесь эта защита является напрасным и в конце концов трагическим
предприятием, поскольку цельного Рима давно уже нет, так что герой находится
только во власти глубочайшей и сторической иллюзии.
"Макбете" (1606). Тут тоже изображены герои титанического характера. Но
сначала формулируем то, что мешает этим титанам осуществить свои идеалы и
из-за чего они должны погибнуть. Вместо чис то возрожденческой веры в
гармонию титанической личности с ее общественно-политическим окружением
здесь мы находим новую стихию жизни, которую можно было бы характеризовать
так: "Прозаический формализм и лицемерие "твердого" порядка в политике - и
животн о-эгоистические инстинкты, эгоизм в семейных и общественных
отношениях, в быту, а главное, нивелирование человеческого достоинства равно
в верхах, как и в низах общества, - такова картина складывающейся
абсолютистской и буржуазной культуры в трагедиях Ше кспира" (95, 284). В
борьбе с этой стихией растущего буржуазного общества гибнет всякая
героическая индивидуальность, воспитавшаяся на более гармонических идеалах
Ренессанса. Это относится не ко всем шекспировским героям, но без этого
нельзя формулироват ь существо шекспировского трагизма.
разумного человека. Это ученый и философ, учившийся в Вюртембергском
университете. Он привык думать, что для человека вполне естественно быть
справедливым и разумно пользоваться своей
отступить не может. Это вполне возрожденческий человек. В его венах бьется
титаническая кровь благородной эстетики Ренессанса, привыкшей возвеличивать
отдельную личность, прославлять ее у м, храбрость, мужество, сколь и
героическое самоотдание за благо общества и народа. И все это рушится у
Гамлета после того, как он узнает о том, что творится при датском дворе. Ему
никогда не хотелось кого-нибудь убивать, так как всякое убийство представ
ляется его благородному сознанию черным злом, не совместимым ни с какими
человеческими идеалами. И вот, вступая в неравный бой с указанной выше
стихией, жесточайшим образом осуществившей себя в придворном обществе,
Гамлет неожиданно для себя убивает пред ставителей этого двора и сам гибнет
в борьбе с ними. Вся эстетика трагедии Гамлета есть не что иное, как
трагедия гибели возрожденческого индивидуализма.
воспитан иначе, чем Яго; в его душе тоже, как и в душе Гамлета, заложены
благородные возрожденческие идеалы, и он тоже хотел бы быть не -убийцей и не
рабом своих страстей, но титаном,
менее он сталкивается с той полузвериной общественностью, которой отличалась
восходящая буржуазная эпоха. И он тоже погибает в результате бури своих
собственных страстей, а эта буря
возрожденчески настроенный Отелло не привык.
том, что на этот раз выступающая против окружающей среды титаническая
личность сама воспитана на зверином эгоизме нового типа. Макбет - уже не
возрожденческий герой, а герой нового,
результате длительных кровавых интриг ему самому приходится погибать,
поскольку оказывается, что не только возрожденческий индивидуализм отжил
свое время, но даже и индивидуализм нового типа тоже не находит для себя
никакой почвы и должен погибать от своего собственного звериного эгоизма. В
конце концов и трагедия Макбета является не чем иным, как результатом гибели
все того же возрожденческого индивидуализма. Ведь у Шекспира погибают не то
лько возрожденческие титаны "чистой крови", но и те, кто, расставшись с
возрожденческими идеалами, все еще пытается индивидуалистическими путями
создать свое благополучие. Эстетика "Макбета" есть тоже результат гибели
возрожденческого индивидуализма, но
окружающей его общественностью, но еще и в результате отказа от собственной
возрожденчески настроенной идеологии. Поэтому, если угодно, "Макбет"
Шекспира основан на эстетике еще более жес токой гибели возрожденческого
титанизма, чем мы это находим в других трагедиях Шекспира. Индивидуализм,
дошедший до озверения в своих оценках всего окружающего, начинает отличаться
озверевшей оценкой самого себя, откуда и окончательный, бесповоротный тра
гизм всего Ренессанса, взятого в целом. С нашей точки зрения, это есть
эстетика гибели возрожденческого титанизма, дошедшая до своего логического
предела (см. 83. 105. 11. 12. 96).
формулировали (для предварительного ознакомления) яснее и проще. Всякий
Русанов Владислав
Ильин Андрей
Куликов Роман
Афанасьев Роман
Василенко Иван
Чернецов Андрей