И время тянуть - очень опасно... Если они начнут допрашивать правильно, с
применением всех средств и методов воздействия - тогда... "
проговориться о Катерине - и от этой мысли ему стало совсем плохо,
страшнее, чем когда он думал о своей смерти...
расслаблю их, кину "отвлекушку", разыграю слизняка... А потом... Потом -
как Бог даст..."
прибавилось, но по воздуху, казалось, прошли какие-то колебания, какие-то
глухие звуки донеслись сверху. Серегин напрягся - там, наверху, похоже,
кто-то ходил или топтался... Послышались приглушенные голоса, а потом вдруг
в темноту "мешка" хлынул ярчайший свет - "тюремщики" открыли люк, в который
давеча сбросили Андрея... Наверное, свет был не таким уж и ярким, но он
ощутимо ударил Обнорского по глазам - так оно всегда бывает после
длительного пребывания в полной темноте. Серегин непроизвольно зажмурился,
отшатнулся к стене и попытался защититься от беспощадного света
выставленной вперед и вверх ладонью... Наверху заржали.
начала пробирать мелкая дрожь - как когда-то давно на соревнованиях, перед
первой схваткой.
имеется... Слышь, нет?..
увидел, что его тюрьма была не такой уж и глубокой - метра три от силы...
Стараясь, чтобы его голос звучал как можно более жалко, Андрей ответил:
полез наверх, но запнулся и упал, что вызвало наверху новый взрыв веселья:
играет поди...
по "базару", это не "комитетчики", а "братаны"... Хотя - разве "братаны" не
могут потрудиться на "конторских"? Или - "конторские" разве не могут
закосить под "братанов"? Все равно надо пытаться сваливать сразу, как
только вылезу... Пусть поржут, это хорошо, веселье, оно расслабляет..."
уцепился за лестницу и медленно полез наверх. Как только его голова
показалась в квадратном люке, какой-то здоровяк в зеленых хлопковых штанах
и в зеленой же рубахе схватил Андрея за уши и поддернул вверх:
ты наш!
выпрямился, а заодно легонько ткнул носком башмака Андрея в лицо. Серегин
откинулся спиной на край люка - это дало еще несколько дополнительных
секунд для знакомства с обстановкой... А обстановка, честно говоря,
удручала - Обнорский вылезал, похоже, в горницу какой-то деревенской хаты,
люк располагался в самом центре комнаты. Вокруг лаза стояли четыре
здоровенных амбала, стриженные головы которых почему-то ассоциировались с
глобусами. В углу комнаты сидел на стуле еще один - он не принимал участия
в общем веселье, смотрел на Серегина внимательными немигающими глазами...
Андрей лишь мазнул по пятому взглядом, но этого хватило для выброса в кровь
новой порции адреналина (хотя, казалось бы, куда уж еще), потому что
внешность этого человека была очень характерной... Абсолютно лысый, с
правильными чертами крупного худого лица, с черными мешками под глазами -
именно так Катерина описывала Черепа, "начальника личной контрразведки"
Антибиотика...
руками, вылез, встал на корточки... Его поза была очень смешной и жалкой, и
амбалы не могли не "оценить" ее по своему - кто-то немедленно пнул Андрея в
зад, и Серегин, используя направление толчка, покатился по полу, вереща и
закрываясь руками:
из которых, лениво сплюнув на пол, заметил:
сдернули?
высрал... Ладно, хорош базарить, Мюллер, подними его!
концентрировалась она плохо, Андрей ведь не ел ничего уже вторые сутки...
Так уж получилось - накануне он успел только позавтракать дома, а потом
закрутился и не пообедал, и не поужинал. Теперь голодуха сказывалась.
Череп?.. К двери пробиваться не стоит - запутаюсь в сенях, потеряю темп...
Окно... Оно ближе, надо туда... Рама хлипкая - авось, выбью... Плохо, что
лысый сидит и смотрит. Господи, неужели это Череп? Все-все... Сейчас...
Давай, Андрюша, давай... Ну!.."
ногой в грудь:
в промежность снизу вверх, а правой - под кадык... Удары получились -
Андрей, что называется, "вложился" в них... Он никогда еще не бил так - со
всей внутренней силой... Когда-то в Йемене Обнорского учил приемам
рукопашного боя палестинский капитан Сандибад - и он многому научил Андрея.
Однако с тех пор прошло много лет, и полученные навыки понемногу
утрачивались... Собственно говоря, Обнорский только один раз попал в
настоящую рукопашную схватку - было это в Ливии, когда на него напали
пятеро тунисцев, но и тогда Андрей всего лишь защищался, не стараясь
убить... Потом - в России, Серегин несколько раз "вписывался" в уличные
драки. Но драка, она драка и есть, это совсем не то, что настоящий бой... В
драке ведь если и убивают, то, скорее, случайно, а в бою смерть врага - это
цель... Перешагнуть этот рубеж между дракой и боем могут немногие...
начал наваливаться на Андрея... Обнорский схватил его за рубашку и резко,
на выдохе, швырнул безвольное тело под ноги остальным амбалам... Время
словно замедлило свой ход - Серегин увидел краем глаза, как Мюллер летит на
коллег, отметил, что сзади, за ремень штанов, у него засунут стволом вниз
пистолет, и успел пожалеть, что не схватил оружие... В ту же самую секунду
Обнорский рванулся к окну, оттолкнулся от пола и прыгнул головой вперед.
амбалов - но долететь до окна ему не дали... Один из трех оставшихся "в
строю" здоровяков перепрыгнул через тело Мюллера и с совершенно неожиданной
для его комплекции грацией ударил правой ногой в бок летящему Серегину -
Андрею показалось, что он услышал треск собственных ребер... Обнорского
развернуло в воздухе и швырнуло в угол, под окно... Видимо, в горячке
Серегин не сразу почувствовал боль - он умудрился сгруппироваться в падении
и уйти перекатом от следующего удара. Толкнувшись ладонями от пола, Андрей
выпрыгнул вверх и вправо, обозначил обманное движение, будто собирался бить
ногой, а сам резко подался назад, прошел в развороте вдоль стены и успел
рубануть бугая ребром ладони за ухо... Это был последний удар, который смог
провести Обнорский - двое остальных "братанов" оказались вдруг как-то очень
рядом, и Серегину досталось сразу с двух сторон - в голову, в грудь, в бок
и в правое колено... У Андрея перехватило дыхание, он упал лицом в грязный
пол, попытался снова подняться, но из попытки этой ничего не вышло - его
начали молотить с таким умением и остервенением, что Обнорский уже с
какой-то равнодушной отстраненностью подумал - нет, даже не подумал, а
констатировал: "Убьют... Замесят до нуля..."
губы и кроша зубы - и вот тут пришла боль, забравшая остатки сил. Заболело
сразу все - Обнорский словно превратился в сгусток боли, она ослепила и
оглушила его, лишила способности дышать и двигаться... Андрей уже не ощущал
новых ударов, когда сидевший в углу человек спокойно встал с обшарпанного
стула и негромко, но очень веско сказал:
дыша (один механически поглаживал распухшее ухо), а тот, кто был одет в
зеленые брюки и зеленую рубаху, резко развернулся и шагнул к неподвижно
лежавшему навзничь посреди комнаты Мюллеру. Наклонившись к "коллеге",
"зеленый" похлопал его по щекам, потом присел на корточки, попытался
нащупать пульс, затем приник ухом к грудной клетке неподвижного "быка".
Остальные молча наблюдали за его действиями... "Зеленый" поднял голову и
сказал растерянно, обращаясь к лысому:
Мюллера, посмотрел несколько секунд и кивнул:
Обнорскому, но лысый остановил его окриком - словно бичом хлестнул:
хозяина злобный, но хорошо обученный пес.
надо было... Еще немного - и наш друг в окно выпрыгнул бы...
Расслабляетесь, ребятки, расслабляетесь...
Шилова Юлия
Флинт Эрик
Посняков Андрей
Володихин Дмитрий
Прозоров Александр
Орлов Алекс