Он, разумеется, попросил меня уделить вам побольше внимания, но это его
стандартное "поручение", и я не отчитываюсь перед ним, по крайней мере - тут
она сделала многозначительную паузу, которую Рейкер, при желании, мог
истолковать более чем двусмысленно - По крайней мере в том, в чем не считаю
нужным. А что касается моего интереса, то все очень просто. Я часто задаю
подобный вопрос. Одни говорят о страхе, другие - и поверьте, таковых немало - о
ненависти, неприязни и других подобных чувствах. Вы первый заговорили об
уважении. Ужасно интересно, чем может папочка заслужить уважение такого как вы.
Обычно полицейские ищейки вызывают в лучшем случае презрение, а то и
неприкрытую враждебность.
он перепроверял свои чувства к Брассу и постепенно приходил к выводу, что
действительно уважает графа, несмотря на то, что во всей Империи сейчас у него
нет более опасного врага.
уважением к рекну, который в работе успешно совмещает два принципа "желаю" и
"умею". Знаете ли... Рами, в армии много тех, кто слишком часто говорит
"желаю", хотя по умственному уровню многие рядовые солдаты на голову их выше. В
то же время есть немало умных и образованных специалистов, которые с
удовольствием будут плевать в потолок, как только им представится такая
возможность, вместо того, чтобы применять свои знания там, где они нужны.
рассматривая раскинувшийся вокруг город, погруженный в сумерки и расцвеченный
тысячами огней. - Да, папа всегда был профи... Работа прежде всего, прежде
семьи, прежде меня, прежде мамы... Когда мама умерла, он, кажется, даже этого
не заметил. Только работать стал больше. Вы не будете возражать, полковник,
если мы сбежим отсюда. Я устала, проводите меня домой.
папе оно никогда не нравилось.
так уж и устала. Пожалуй, за последний год это была первая рекни, с которой он
был близок, и сейчас полковник прислушивался к своим чувствам. Графиня ему
чертовски нравилась, и с этим ничего нельзя было поделать. В постели она была
именно такой, какой ему хотелось ее видеть - в меру опытная, но совершенно не
распущенная. Очевидно32, он не первый ее сексуальный партнер, однако в ней не
было той раскрепощенности, которая идет как следствие от избытка постельных
приключений. Конечно, нотку застенчивости можно симулировать, и он не был
большим знатоком в этой области, однако шестое чувство подсказывала ему, что
рекни была сама собой, она хотела его и немного стеснялась этого. Он ее
заинтересовал, и это - приходилось признать - было взаимно.
этого. Тревога вряд ли была связана с Рами, хотя усиление внимания со стороны
Брасса не могло его не волновать. И на работе все вроде шло нормально -
Император в последнее время его не трогал, видимо, не возникало особой
потребности в его "советах", так что дни проходили монотонно и скучно. И тем не
менее что-то подсказывало о приближении опасности - возможно, это нормальное
состояние разведчика, однако Рейкер привык доверять своим чувствам и интуиции.
мгновенно. Полковник молча указал старику на стул, и тот сел на краешек,
ссутулившись - годы давали себя знать, от них никуда не скроешься. Старику пора
было на покой, и Рейкер не раз предлагал тому очень солидную пенсию, однако Риш
упрямо отказывался от этакой (весьма редкой в Империи) благодати, уверяя
господина что без него этот дом полетит в тартарары. Кое в чем он был прав, и
господин это не мог не признать.
Рейкер задумчиво крутил в руках ножницы из письменного набора. Затем он
поинтересовался:
всяком случае, голос дворецкого (эта должность автоматически следовала за
получением Рейкером дворянства, хотя его вилла никак не тянула на дворец)
слегка дрожал.
Столько лет я служу в этом доме и ваш батюшка, бывало, не раз поверял мне свои
проблемы. И, смею вас уверить, ничто из того, что попало мне в уши, никогда не
слетало с моего языка.
слова тем, кому их слышать нельзя, то его карьера, как разведчика, скорее всего
завершится очень быстро. С другой стороны, ему просто необходима была
поддержка. Однако сказать старику об истинном положении вещей он и не думал -
как и все остальные, старик люто ненавидел землян и все, что с ними связано.
Иногда полковнику казалось, что будь Риш немного помоложе, было бы сложно
удержать его от попытки завербоваться в армию. Нет, сыграть надо на другом, на
естественной и искренней неприязни, которую каждый нормальный рекн питает к УБИ
и его представителям.
Мудрейшего, у меня появилось немало новых друзей. Но не только... - Риш
понимающе кивнул, полковник задумчиво пробарабанил пальцами по столу, затем
продолжил - Да, появились и враги. Зависть, она, знаешь ли, многое может. А
Справедливейший Император под горячую руку способен расстрелять и собственного
сына. Потом, конечно, будет сожалеть, однако... В общем, мне бы не хотелось
попасть под порыв его гнева, тем более, что Мудрейший - человек настроения.
Иногда я буду звонить домой и спрашивать, как идут дела. И тогда ты ответишь
мне так, чтобы только ты и я поняли, о чем идет речь. Если все идет как обычно,
и никакой тревоги нет, то ты скажешь "все нормально" или "все по-старому". Если
у меня дома возникли сложности, о которых мне еще неизвестно, то я хочу
услышать слова "все хорошо". А если... ну, в общем, если для меня появиться
дома стало смертельно опасно, то ты скажешь "все идет прекрасно". Иногда
полезно скрыться с глаз его милости на некоторое время и подождать, пока
схлынет его гнев. А граф Брасс, поверь Риш, очень меня не любит, и с
удовольствием ухватится за любой шанс навредить мне. И ему достаточно
недовольного взгляда Императора, чтобы смешать меня с грязью.
Поверьте, милорд, мало найдется рекнов, не мечтавших хоть когда-нибудь насолить
функционерам УБИ. Будьте спокойны. Но что, если меня не будет на месте?
позже. Спасибо, Риш. А теперь оставь меня, мне надо привести себя в порядок.
облачаться в эти помпезные наряды. Будет достаточно обычного мундира. И пусть
приготовят машину, я еду во дворец.
не подведет ли его старик. Действительно, он служил им так долго, что сам
полковник давно считал его в какой-то мере членом семьи. Однако время сейчас
было страшное, бывало, что и дети доносили на родителей, брат на брата, слуги
на своих господ, и наоборот. И все же это был оправданный риск. Теперь были
шансы, что его вовремя предупредят.
приема, полковник принял душ, затем облачился в повседневный мундир и вышел из
кабинета. Предстоял очередной рабочий день, и неизвестно, что его ждет.
Особенно, если Брасс узнает о том, где Рейкер провел большую часть ночи.
"Впрочем - поправил себя полковник - не если, а когда. Граф непременно узнает,
работа у него такая - все знать. Будь проклята его работа, его профессионализм,
и сам он вместе со всем своим управлением".
что Рейкеру казалось - еще немного и он примерзнет к креслу.
прибытия - похоже, ждал. Некоторое время в упор разглядывал хозяина кабинета,
прислонясь к косяку двери, затем равнодушно произнес свой
полувопрос-полуутверждение. Ответ его, похоже, не сильно интересовал, однако
Рейкер все же ответил:
не надо лишних слов. С тех пор, как моя дочь научилась самостоятельно
формулировать мысли, никому не удавалось заставить ее что-то сделать помимо ее
воли. Поэтому я вас не обвиняю - Рейкеру явственно послышалось пропущенное
"пока". - Однако запомните - голос стал еще суше и еще холодней, хотя, казалось
бы, дальше уж и некуда. - Запомните, Рейкер, если вы обидите девочку, я вас
сгною. Поверьте, это не так уж и сложно.
заботе о ребенке.
жалко этого выжатого работой рекна, потерявшего жену и уже готовящегося
потерять дочь. Рами была уже в том возрасте, когда замужество из далекой
перспективы становилось животрепещущей проблемой. И тогда он останется один,
один - со своими компьютерами, агентами, осведомителями и прочим дерьмом,
которое еще никому не приносило счастье. Брасс даже как-то сразу постарел,
полковник на миг увидел просто уставшего и очень немолодого рекна, который
кроме работы ничего в жизни не видел и, похоже, никогда уже и не увидит. Однако
наваждение быстро спало, плечи графа распрямились, взгляд снова стал колючим и
жестким. И теперь у двери снова стоял могущественный серый кардинал, самый
Березин Федор
Шилова Юлия
Скальци Джон
Афанасьев Роман
Лукин Евгений
Майер Стефани