Чтение 129–й страницы книги ~Американская трагедия~

вперед... И все-таки он повернул назад, к лагерю, чтобы узнать, не побывал
ли там кто-нибудь посторонний (он скажет, что пошел пройтись и заблудился
в лесу).

Примерно в это же время, укрывшись среди деревьев в двух милях западнее
лагеря, сошлись, все вместе и совещались Мейсон, Слэк и остальные. А
затем, покуда Клайд мешкал и даже направился было снова к лагерю, Мейсон и
Суэнк подплыли в байдарке к молодежи на берегу, и Мейсон осведомился, нет
ли здесь мистера Клайда Грифитса и нельзя ли его видеть.

И Харлей Бэгот, который оказался ближе всех, ответил:

- Да, конечно. Он где-нибудь тут, недалеко.

А Стюарт Финчли окликнул:

- Ау, Грифитс!

Но ответа не было.

Клайд был довольно далеко от берега и не мог слышать этого крика, но он
все же возвращался к лагерю, правда, медленно и осторожно. А Мейсон,
сделав вывод, что он где-то неподалеку и, конечно, ничего не подозревает,
решил несколько минут подождать. Все же он поручил Суэнку пойти в глубь
леса, - если он случайно встретит там Слэка или еще кого-нибудь из
разведчиков, пусть скажет, чтобы одного человека направили вдоль
восточного берега, другого - вдоль западного; сам же Суэнк должен на лодке
отправиться к гостинице в восточной части озера, - пусть оттуда оповестят
всех, что в этой местности находится человек, подозреваемый в убийстве.

А Клайд был в это время в каких-нибудь трех четвертях мили к востоку от
них, и что-то все еще подсказывало ему: "Беги, беги, не медли!" - и
все-таки он медлил и думал: "Сондра! Эта чудесная жизнь! Неужели так и
уйти?" Нет, говорил он себе, пожалуй, будет еще большей ошибкой уйти, чем
остаться. А вдруг эти выстрелы ничего не значили, - просто охотники
стреляли по дичи, - и из-за этого все потерять? И все-таки наконец он
снова повернул, рассудив, что, пожалуй, лучше возвратиться не сейчас, во
всяком случае, не раньше темноты: надо выждать, посмотреть, что означали
эти странные выстрелы.

И снова он остановился, нерешительно прислушиваясь: щебетали лесные
пичуги. Он тревожно осматривался, вглядываясь в чащу.

И вдруг не дальше чем в пятидесяти шагах от него из длинных коридоров,
образованных высокими деревьями, навстречу ему бесшумно и быстро вышел
рослый, сухощавый человек с бакенбардами и зоркими, проницательными
глазами - типичный лесной житель; на нем была коричневая фетровая шляпа,
выгоревший, неопределенного цвета мешковатый костюм, свободно висевший на
его поджаром теле. И так же внезапно он крикнул (при этом окрике Клайд
весь похолодел от страха и остановился как вкопанный):

- Одну минуту, сударь! Ни с места! Ваше имя случаем не Клайд Грифитс?

И Клайд, увидев острый, настойчивый и пытливый взгляд незнакомца и
револьвер в его руке, остановился; поведение этого человека было столь
решительным и недвусмысленным, что холод пронизал Клайда до мозга костей.
Неужели он пойман? Неужели за ним и вправду явились представители закона?
Господи! Никакой надежды на бегство! Почему он не ушел раньше, почему? Он
сразу обессилел и одно мгновение колебался, не ответить ли "нет", чтобы не
выдать себя, но, одумавшись, сказал:

- Да, это я.

- Вы ведь из компании, которая расположилась тут лагерем?

- Да, сэр.

- Отлично, мистер Грифитс. Извините за револьвер. Мне приказано
задержать вас при любых условиях, вот в чем дело. Меня зовут Краут,
Николас Краут. Я помощник шерифа округа Катараки, и у меня имеется ордер
на ваш арест. Надо полагать, вы знаете, в чем дело, и спокойно последуете
за мной?

И Краут еще крепче сжал свое тяжелое, грозное на вид оружие и
настойчиво и решительно посмотрел на Клайда.

- Но... Но... нет, я не знаю! - бессильно ответил Клайд; но разом
побледнел и осунулся. - Разумеется, если у вас есть ордер на арест, я
последую за вами. Но я... я не понимаю, - его голос слегка задрожал, -
почему вы хотите меня арестовать?

- Вон что, не понимаете? А вы случаем не были на озере Большой Выпи или
на Луговом в среду или в четверг? А?

- Нет, сэр, не был, - солгал Клайд.

- И вам, видно, ничего не известно про то, что там утонула девушка, с
которой, по-видимому, были вы, - Роберта Олден из Бильца?

- Господи, да нет же! - нервно и отрывисто возразил Клайд: настоящее
имя Роберты и ее адрес в устах совершенно чужого человека... это его
потрясло. Значит, они узнали! И так быстро! Они нашли ключ. Его настоящее
имя и ее тоже! Господи! - Так меня подозревают в убийстве? - прибавил он
слабым голосом, почти шепотом.

- А вам неизвестно, что она утонула в прошлый четверг? Разве вы не были
с нею в это время?

Краут не отрывал от него жестких, пытливых, недоверчивых глаз.

- Нет, конечно, не был, - ответил Клайд, помня только одно: он должен
все отрицать, пока не придумает, что еще говорить и как действовать.

- И вы не встречали троих прохожих в четверг вечером, часов в
одиннадцать, когда шли от озера Большой Выпи к Бухте Третьей мили?

- Нет, сэр, конечно, не встречал... Я же сказал вам, что я там не был.

- Прекрасно, мистер Грифитс, мне больше нечего вам сказать. От меня
требуется только одно - арестовать вас, Клайда Грифитса, по подозрению в
убийстве Роберты Олден. Следуйте за мной.

Главным образом для того, чтобы продемонстрировать свою силу и власть,
он вынул пару стальных наручников; при виде их Клайд отшатнулся и
задрожал, словно его ударили.

- Вам незачем надевать их на меня, сэр, - сказал он умоляюще. -
Пожалуйста, не надо. Мне никогда не приходилось их надевать. Я и без того
пойду с вами.

Он тоскливо, с сожалением посмотрел в глубь леса, в спасительную чащу,
где еще так недавно мог бы укрыться... Там была безопасность.

- Ну что ж, - ответил грозный мистер Краут, - это можно, если вы
пойдете спокойно.

И он взял Клайда за безжизненную руку.

- Можно мне попросить вас еще об одном? - тихо и робко сказал Клайд,
когда они двинулись в путь (мысль о Сондре и обо всех остальных ослепила
его и отняла последние силы. Сондра! Сондра! Вернуться туда к ним
арестантом, убийцей! Чтобы его увидели таким Сондра и Бертина! Нет, нет!).
Вы... вы намерены отвести меня обратно в лагерь?

- Да, сэр. Мне так приказано. Там сейчас прокурор и шериф округа
Катараки.

- О, понимаю, понимаю! - истерически воскликнул Клайд, потеряв почти
все свое самообладание. - Но вы... вы не могли бы... ведь я иду совсем
спокойно... понимаете, там все мои друзья, и это будет ужасно!.. вы не
можете провести меня как-нибудь мимо лагеря... куда хотите! У меня есть
особые причины... то есть... я... о боже! Очень прошу вас, мистер Краут,
не ведите меня назад, в лагерь!

Он показался теперь Крауту очень слабым и почти мальчиком... тонкое
лицо, вроде бы невинный взгляд, хороший костюм и хорошие манеры... ничуть
не похож на грубого, дикого убийцу, какого ожидал встретить Краут. Явно
человек того класса, к которому он, Краут, привык относиться с уважением.
И в конце концов у этого юноши может оказаться могущественная родня. Из
всего, что до сих пор слышал Краут, он ясно понял: этот молодой человек
принадлежит к одной из лучших семей Ликурга. И потому Краут решил быть по
возможности любезным.

- Ладно, молодой человек, - сказал он, - я не хочу поступать с вами
чересчур сурово. В конце концов я не шериф и не прокурор, я обязан только
арестовать вас. И без меня есть люди, которые скажут, как с вами быть. Вот
мы дойдем до них, и вы попросите, может быть, они скажут, что не
обязательно вести вас обратно в лагерь. Только вот как с вашими вещами?
Они, верно, остались там?

- Да, но это неважно, - торопливо ответил Клайд. - Их можно будет взять
в любое время. Просто я не хотел бы сейчас идти туда, если только можно...

- Ладно, пошли, - ответил мистер Краут.

И вот они молча идут среди высоких деревьев, стволы которых в сумерках
возвышаются торжественно, словно колонны храма, - они идут, как молящиеся
по нефу собора, и Клайд беспокойным и усталым взглядом следит за багровой
полоской, еще сквозящей за деревьями на западе.

Обвинен в убийстве! Роберта умерла! И Сондра умерла - для него! И
Грифитсы! И дядя! И мать! И те, в лагере!

Господи, ну почему он не бежал, когда нечто - все равно, что это было,
- твердило ему: беги?

9

В отсутствие Клайда впечатления Мейсона от общества, в котором тот
здесь вращался, подтвердили и дополнили впечатления, полученные прежде в
Ликурге и Шейроне. Этого было достаточно, чтобы отрезвить его и поколебать
прежнюю уверенность, будто нетрудно будет добиться обвинительного
приговора. Из всего, что он тут видел, было ясно: найдутся и средства и
желание замять подобного рода скандал. Богатство. Роскошь. Громкие имена и
высокие связи, которые, конечно, потребуется оградить от огласки. Разве не
могут богатые и влиятельные Грифитсы, узнав об аресте племянника, каково
бы ни было его преступление, пригласить самого талантливого адвоката,
чтобы оберечь свое доброе имя? Несомненно, так будет, а такой юрист сумеет
получить любые отсрочки... И тогда, пожалуй, задолго до того, как он мог
бы добиться осуждения преступника, он сам автоматически перестанет быть
обвинителем и не будет не только избран, но и намечен кандидатом на столь