Чтение 129–й страницы книги ~Жюльетта~

Замок стоял в нескольких метрах от берега, и в мощной наружной стене мы
увидели железные ворота, через ров шириной метров шесть был перекинут
мостик, который сразу поднялся, как только мы прошли по нему. За первой
стеной находилась вторая, мы снова вошли в железные решетчатые ворота и
оказались посреди деревьев, насаженных так часто, что нам пришлось
пробираться сквозь них, а за этим зеленым ограждением мы увидели третью
преграду - толстую трехметровую стену, в которой не было видно никаких ворот
или калиток. Великан приподнял большую каменную плиту, которую, кроме него,
пожалуй, никто не смог бы сдвинуть с места, и перед нами открылась темная
пещера. Мы сошли вниз по ступеням, и хозяин установил плиту на место другой
конец подземного прохода был закрыт таким же тяжелым камнем, великан
отодвинул его и вывел нас из кромешной темноты в помещение с низким сводом.
Оно было украшено скелетами, многие просто валялись возле стены, тут же
стояли скамьи, сделанные из человеческих костей, а пол был усеян черепами
нам показалось, что откуда-то из-под земли доносятся глухие стоны, и злодей
любезно сообщил, что как раз под этим залом в подземелье располагаются
казематы с жертвами.
- Итак, вы в моей власти, - сказал он, когда мы сели на жуткие скамьи,
- и я могу сделать с вами все, что захочу. Но не бойтесь: ваши занятия там в
горах убедили меня в том, что я встретил родственные души, достойные моего
гостеприимства. Пока готовится обед, я немного расскажу вам о себе.
Я - русский, родился в маленьком селении на берегу Волги. Моя фамилия -
Минский. После смерти отца я унаследовал его несметные богатства, а Природа
наделила меня необычайной силой и столь же необычайными вкусами. Я еще в
молодости осознал, что рожден не для того, чтобы прозябать в глухой дыре,
где появился на свет и где жили мои предки, и отправился путешествовать
увиденный мир показался мне слишком тесным для моих желаний, которые были
беспредельны и для которых нужна была вся вселенная с самого детства я был
распутным и безбожным, необузданным и извращенным, кровожадным и жестоким,
позже я побывал в самых разных, самых дальних странах, изучал местные
обычаи, впитывал их и совершенствовал. Я начал с Китая, Монголии и моей
родной Московии, которую у вас называют Тартарией объездив всю Азию, я
направился на север, проехал Камчатку и добрался до Америки через знаменитый
Берингов пролив. В этой обширной части света я побывал практически везде -
ив обществе аристократов и политиков, и среди дикарей, взяв для себя за
образец преступления первых, пороки и жестокость - вторых. После этого я
поплыл на восток и в вашу дряхлую Европу привез привычки, настолько для вас
необычные, что меня приговорили к смерти на позорном столбе в Испании, к
колесованию во Франции, к повешению в Англии, к четвертованию в Италии, но
богатство - лучшая защита от любого суда. Я был и в Африке, где окончательно
убедился, что так называемая распущенность - не что иное, как естественное
состояние человека, а ее различные конкретные формы - продукт окружающей
среды, в которую поместила его Природа. Африканцы - эти благородные и
простодушные дети солнца - громко смеялись надо мной, когда я пенял им за их
варварское обращение с женщинами. "Что такое, по-вашему, женщина, - отвечали
они, - как не домашнее животное, которое дала нам Природа для двойной цели:
удовлетворять наши потребности и наши желания? По какому праву должна она
рассчитывать на лучшее обращение, чем коровы и свиньи, живущие в загонах?
Единственная разница заключается в том, - говорили мне эти чувствительные
люди, - что наша скотина заслуживает хоть какого-то снисхождения по причине
своей покорности, тогда как женщина заслуживает только суровости и грубости
из-за своих врожденных качеств: лживости, зловредности и коварства. Да, мы
совокупляемся с ними, но что еще можно делать с женщиной после того, как она
удовлетворила ваши желания, кроме как использовать ее в качестве рабочего
скота, скажем, осла или мула, или забить ее на мясо для пищи?"
Короче говоря, в том краю я нашел человека в его изначально порочном
виде с жестокими инстинктами и с приобретенной свирепостью, и именно таким,
находящимся в гармонии с Природой, я полюбил его и предпочел эти свойства
простой грубости американцев, подлости европейцев или циничному разврату
жителей Востока. Я убивал людей, когда ходил на охоту вместе с первыми, пил
вино и спал со вторыми, пролил много спермы вместе с третьими, а с моими
добрыми африканскими друзьями ел человеческое мясо и пристрастился к нему
вы видите здесь остатки людей, которыми я питаюсь, и другого мяса я не ем
надеюсь, вы оцените сегодняшний ужин, когда к столу подадут
пятнадцатилетнего мальчика. Я вчера насладился им, поэтому ужин должен быть
отменный.
После десятилетних странствий по миру я вернулся в свою родную страну,
где меня со слезами радости на глазах встретили мать и сестра. Я
возненавидел Московию еще в то время, когда покинул ее, и дал себе слово,
никогда больше не возвращаться туда, а теперь решил, что настал удобный
момент навести окончательный порядок в своих делах. Я изнасиловал и убил их
обеих в первый же день: моя мать была все еще красивой женщиной с роскошным
телом, а сестра, хотя она и не отличалась особой статью - рост ее был только
сто семьдесят пять сантиметров, - по праву считалась самым прелестным
созданием в обеих частях России.
Таким образом, имея годовой доход около двух миллионов, я приехал в
Италию с намерением навсегда поселиться здесь. Я специально выбрал это
необычное, дикое и безлюдное место, где мог насытить свое извращенное
воображение, а прихоти и фантазии мои не так уж безобидны, уважаемые гости,
и надеюсь, у вас будет возможность убедиться в этом за несколько дней,
которые вы проведете в моем доме. Нет ни одной страсти, как бы порочна она
ни была, которая оставила бы меня равнодушным, нет ни одной мерзости,
которая меня бы не волновала. Я не совершил больше злодейств только потому,
что мало представлялось удобных случаев, но мне не в чем упрекнуть себя, ибо
я использовал все, выпавшие на мою долю, и я искал их всегда и везде. Если
бы мне повезло больше, я бы удвоил счет своих злодеяний и стал бы еще
счастливее, ведь удовольствия от преступлений имеют такое свойство, что их
не может быть слишком много. Если из моих слов вы заключили, что я -
законченный злодей, вы не ошиблись, и ваше пребывание у меня в гостях
укрепит вас в этом мнении. Вы, наверное, думаете, что мой дом - большой, но
здесь вы ошибаетесь, ибо он огромен: в нем содержатся две сотни мальчиков в
возрасте от пяти до шестнадцати лет, которые постоянно переходят из моей
спальни в кухню, и приблизительно такое же количество юношей, в чьи
обязанности входит содомировать меня. Я бесконечно люблю это занятие, в
целом мире нет ничего сладостнее, чем ощущать, как внушительный инструмент
скребется в вашей заднице в то время, когда вы наслаждаетесь другим
предметом. Утехи, посреди которых я застал вас сегодня на краю вулкана,
показывают, что вы разделяете мою страсть к подобному способу проливать
сперму, вот почему я так откровенно беседую с вами, если бы дело обстояло
по-другому, я просто-напросто изрубил бы вас на куски.
У меня два гарема: первый состоит из двух сотен девушек от пяти до
двадцати пяти лет когда они погибают, не выдержав жестокого обращения, я
употребляю их мясо в пищу. Еще больше женщин от двадцати до тридцати лет во
втором гареме, и вы увидите, как я с ними обращаюсь.
За этими предметами моего наслаждения надзирают пятьдесят слуг обоего
пола, а для восполнения запасов у меня есть сто доверенных лиц во всех
больших городах мира. Следует отметить, что попасть в мое жилище можно лишь
тем путем, которым мы с вами добирались, и никто бы не поверил, что здесь
проходят целые караваны, потому что все делается в строжайшей тайне. Не
подумайте только, будто у меня есть хоть малейший повод для беспокойства,
отнюдь: мы находимся на землях герцога тосканского, ему известны все мои
проделки, но серебро, которому я не знаю счета, надежно охраняет меня от
нескромных глаз и от нежелательного вмешательства.
Чтобы дополнить свой автопортрет, я хочу привести сведения, касающиеся
моей персоны: мне сорок пять лет, и даже в этом возрасте я обладаю такими
способностями к плотским утехам, что никогда не ложусь спать без того, чтобы
не испытать десять оргазмов. Впрочем, это и неудивительно, потому что я
употребляю огромное количество человеческого мяса, которое увеличивает объем
и плотность семени: тот, кто перейдет на эту диету, наверняка утроит свою
сексуальную мощь, не говоря уже о здоровье и сохранении молодости. Я не
стану распространяться о чудесных свойствах этой пищи, скажу только, что вам
надо попробовать, и тогда ваш желудок больше не захочет принимать другой:
никакое мясо - ни рыба, ни дичь, ни животные - не идет ни в какое сравнение
с человеческим. Главное - преодолеть первое отвращение, после чего кушайте
на здоровье, ибо чело-вечина никогда не приедается. Коль скоро я надеюсь,
что мы не раз будем кончать вместе с вами, считаю своим долгом заранее
предупредить вас о жутких, на первый взгляд, симптомах, которые сопровождают
мой оргазм: происходят мощные выбросы семени, струя достигает потолка, очень
часто бывает даже не одна струя, а целых пятнадцать или двадцать, причем от
многократного повторения семя отнюдь не иссякает, и мое десятое извержение
настолько же бурное и обильное, как и первое, к тому же я никогда не
утомляюсь - ни днем, ни ночью. А вот и орган, который творит все эти чудеса.
- И Минский показал нам дубину невероятных размеров, увенчанную
темно-красной головкой величиной с кирасирский шлем. - Посмотрите на него:
он никогда не бывает в другом состоянии, даже когда я сплю или гуляю.
- О, Боже ты мой! - в ужасе выдохнула я, уставясь на это чудо Природы.
- Это же не фаллос... это настоящий убийца!
Минский взглянул на меня и пожал плечами.
- Чтобы понять мое поведение, необходимо обладать глубоким философским
умом да, я - чудовище, но чудовище, которое Природа исторгла из своего
чрева для того, чтобы я помогал ей разрушать, ибо в разрушении она черпает
материал для созидания. Мне нет равных в ужасном злодействе, я -
единственный в своем роде... Я знаю наизусть все обвинения, которые мне
могут предъявить, но я достаточно могущественен, чтобы ни в ком не
нуждаться, достаточно мудр, чтобы жить в одиночестве, презирать все
человечество и плевать на его законы и на то, как оно ко мне относится я
достаточно опытен и умен, чтобы разрушить любую веру, опровергнуть любую
религию и послать к дьяволу любого бога со всеми его атрибутами достаточно
горд, чтобы презирать любое правительство, разорвать любые узы, чтобы
считать себя выше любого морального принципа, а самое главное - я счастлив в