необходима.
вздохом: "Fin de ligne" [последний в роду (фр.)].
поезд должен был прибыть в Брум в одиннадцать тридцать, и он прибыл почти
без опоздания.
4
ощущалось.
доме священниками, приходившими в него в одеянии домашних учителей. Эта же
маленькая часовня сохранялась в качестве места для случайных паломников,
желавших помолиться за священного Джервейса Краучбека.
площади; она была построена прапрадедом Гая в начале шестидесятых годов
девятнадцатого века в самом начале проходящей через всю деревню улицы. А в
конце той же улицы стоит средневековая церковь, неф и алтарь которой
используются приверженцами англиканского вероисповедания, в то время как
северный боковой придел и примыкающая к нему часть кладбища являются
собственностью владельца поместья. Могилу для мистера Краучбека вырыли на
этом участке земли, и именно в этом боковом приделе церкви ему поставят
позднее памятник среди множества статуй и мемориальных досок, воздвигнутых
в память о его предках.
обособленную общину наподобие тех, которых часто можно встретить во многих
уголках графства Ланкашир и на отдаленных островах Шотландии и которые так
редки в западной части Англии. Прихожане англиканской церкви в
незапамятные времена объединились с двумя соседними деревнями, и их
обслуживал один священник, который раз в месяц приезжал на велосипеде и
проводил богослужение, если верующие собирались в достаточном количестве.
Бывший дом священника перестроили и сдавали в аренду дачникам.
является продолжением тянущейся вдоль деревни улицы. Мистер Краучбек очень
часто, но не совсем, конечно, правильно заявлял, что любой солидный дом,
под которым он, конечно, подразумевал дома, основанные не иначе как в
средние века, должен стоять на дороге, на берегу реки или на утесе. Дом в
усадьбе Брум стоял на шоссе, ведущем в Эксетер, и так было до
восемнадцатого столетия, пока владелец соседней усадьбы, представлявший
графство в палате общин, не добился разрешения провести дорогу через свои
владения и установить на ней заставу для взимания прибыльных подорожных
сборов. Старая дорога все еще проходит мимо дома в усадьбе Брум, но
пользуются ею очень немногие.
своего священника, а молельню устроили в длинной, обшитой панелями
галерее. Никто из живущих в монастыре не появлялся в приходской церкви, за
исключением разве каких-нибудь особых случаев. Похороны мистера Краучбека
стали как раз одним из таких событий. Обитатели монастыря встретили тело
покойного накануне вечером, когда его привезли из Мэтчета. Они накрыли
катафалк балдахином, а утром следующего дня спели погребальную песнь. Их
священник должен был помочь провести заупокойное богослужение.
и печальным.
церемония?
проповедь, но дядя Перегрин отговорил его.
сказать, не придется ли мне участвовать в каком-нибудь ритуале или нести
что-нибудь? Я ведь совершенно не знаю этих порядков.
тебя ничего не потребуется.
Перегрина и монастырского священника здесь были еще четыре священника,
один из них носил титул монсеньора.
своего представителя, чтобы передать свои соболезнования.
адвокат отца.
пресвитерии поставил виски и сладкий пирог. Дядюшка Перегрин оттеснил Гая
в уголок. Его глупое старческое лицо выражало льстивую благопристойность.
встретился в этом деле с немалыми трудностями. Сделать на заказ что-нибудь
сейчас почти невозможно. Нигде нет ни одного специалиста по гербам. В
ризнице, правда, хранится целая коллекция старых мемориальных щитов, но
все они не в очень хорошем состоянии. Там есть щит твоего деда, но он,
конечно, соединен со щитом Роутмэна и поэтому вряд ли подойдет. Потом мне
немного повезло: я наткнулся на щит, который, должно быть, заказывали для
Айво. Довольно грубая работа, видно, местного мастера. Я ведь был за
границей, когда он умер, бедняга. Это очень простой герб, не разделенный
на четыре поля. Но это лучшее из того, что можно найти в настоящий момент.
Как, по-твоему, правильно, что я остановился на нем?
Надо, чтобы кто-то показывал им, куда садиться.
вещи, которые необходимо обсудить, а ведь встретиться для этого еще раз в
наше время довольно трудно.
прелата.
кардинал Хинсли выполняет замечательную работу по радио. Про него можно
уверенно сказать: он прежде всего англичанин, а потом уже христианин; а
ведь этого никак не скажешь о том или другом _нашем_ епископе.
поступило несколько сотен.
были близкими друзьями папы. Эту ночь я провела в монастыре и поеду домой
только сегодня вечером. Монахини были очень милы и любезны. Достопочтенная
матушка хочет, чтобы после похорон все вернулись в монастырь и выпили
кофе. Здесь собрались люди, с которыми нам следует поговорить. Я никак не
думала, что их приедет так много.
запряженных пони. Гай и Анджела наблюдали за ними из окна пресвитерии.
отеле.
дядюшка Перегрин, чтобы повести за собой ближайших родственников.
Джервейсом и Хермайэни, которая по традиции называлась часовней. Медленно
шагая по проходу между рядами, Гай печально смотрел на катафалк и на
горящие рядом с ним высокие неотбеленные свечи. В прохладном, слегка
задымленном воздухе сильно пахло пчелиным воском и хризантемами. Позднее к
этому запаху прибавился благовонный запах фимиама.
предрождественскую ночь: почти все жители деревни, многие из соседних
деревень. Глава судебной и исполнительной власти графства сидел на
передней скамье слева, рядом с представителем рыцарей Мальты. Лейтенант
Пэдфилд сидел вместе с англиканским приходским священником, семейным
адвокатом и директором школы Богоматери-Победительницы. Хор из монахинь
расположился рядом с органом на верхнем ярусе. Священники, за исключением
трех, совершающих богослужение, заняли места вдоль стен алтаря. Дядюшка
Перегрин окинул всех взглядом и убедился, что все на своих местах.
какую-нибудь ошибку в ритуале церковной службы. Он преклонил, как и они,
колена, сел, затем снова опустился на колени, опять сел и поднялся, когда
три священника, облаченные в черное, вышли из ризницы, еще раз сел, но
забыл перекреститься при этом. Бокс-Бендер выполнял этот ритуал не
вслепую. Он бывал на мессах и раньше. Он просто хотел выполнить все в
точном соответствии с принятым обрядом. Глава судебной и исполнительной
власти тоже не знал ритуала, и его тоже посадили в таком месте, чтобы он
мог видеть других.
были едва слышны даже на первых скамьях. Бокс-Бендер вовремя заметил, как