разрушенные ворота, некогда украшенные статуями, уже давно рухнувшими и
развеянными в прах, как обратились в прах и паломники, благочестиво на них
взиравшие; безмолвные закоулки, где столетний плющ вился по остроконечным
крышам и развалившимся стенам; старинные дома и буколический ландшафт - поля
и фруктовые сады - все по-прежнему овеяно было прозрачным воздухом, над
всем, реял прежний умиротворяющий дух раздумья.
этаже, где в давние времена обычно сидел Урия Хип, увидел мистера Микобера,
который с великим усердием что-то писал. Он был в черном костюме, как и
подобает законнику, и в этой маленькой канцелярии казался особенно дородным
и внушительным.
смутился. Он хотел тотчас же повести меня к Урии, но я отказался.
наверх. Как вам нравится юриспруденция, мистер Микобер? - спросил я.
фантазией, мешает изучать юридические науки обилие мелочей, которые мы в них
находим, - ответил мистер Микобер. - Даже в нашей деловой корреспонденции, -
тут он бросил взгляд на написанные им письма, - ум не может воспарить до
сколько-нибудь возвышенных выражений. Но все же это великое поприще. Великое
поприще!
Микобер будет очень рада снова видеть меня под своим кровом.
продолжал мистер Микобер, - но он может явиться ступенью, ведущей к более
роскошному жилищу.
встал с табурета, чтобы убедиться, плотно ли закрыта дверь, и только потом
ответил, понизив голос:
затруднений, всегда находишься по сравнению с другими в невыгодном
положении. Это не выгодное положение не улучшается, если гнет вынуждает вас
просить жалованье до наступления срока платежа. Могу сообщить вам только,
что мой друг Хип отвечает на призывы, о коих мне нет нужды распространяться,
в такой форме, которая воздает должное в равной мере его уму и сердцу.
- сказал мистер Микобер с несколько принужденным видом.
я.
стал напевать сквозь зубы какую-то мелодию.
разговора.
Уикфилд, позволю себе сказать, преисполнен благих намерений, но он... одним
словом, он... опустился.
мистер Микобер, с некоторым смущением поерзав на табурете. - Я здесь
нахожусь в качестве лица, пользующегося особым доверием. Здесь на меня
возложена значительная ответственность. Даже с миссис Микобер (давней моей
спутницей во всех превратностях судьбы и женщиной замечательного ума) я не
могу касаться некоторых предметов, не подлежащих обсуждению в силу взятых
мною на себя обязанностей. А потому мне приходится заявить, что в наших
дружеских отношениях - о, я верю, они никогда не прекратятся! - следовало бы
провести черту. По одну сторону черты, - - тут мистер Микобер воспользовался
конторской линейкой для изображения этой черты на конторке, - находится
решительно все, относящееся к человеческому интеллекту с одним только
исключением, а по другую - это самое исключение, иными словами дела фирмы
"Уикфилд и Хип" со всем, что сюда относится. Надеюсь, я не наношу обиды
спутнику моей молодости, осмеливаясь просить его беспристрастно обсудить это
предложение. Хотя я увидел, что в мистере Микобере произошла перемена и он
как-то обеспокоен, словно новые обязанности пришлись ему не по плечу, но
обижаться у меня не было оснований. Так я ему и сказал, а он с облегчением
потряс мне руку.
Микобер. - Это - молодая леди, замечательная своими добродетелями,
привлекательностью и изяществом манер. Честное слово, - тут мистер Микобер
стал отвешивать грациозные поклоны и посылать воздушные поцелуи в
пространство, - я выражаю нижайшее почтение мисс Уикфилд! Гм...
вечер, когда вы сообщили нам, что ваша любимая буква - "Д", я безусловно
предположил бы, что это буква "А", - сказал мистер Микобер.
то, что он говорит и делает, он уже говорил и делал в далеком прошлом и
давно-давно видел те же самые лица, предметы и окружение и будто он
прекрасно знает, что именно ему сейчас скажут, словно внезапно вспомнил эти
слова.
такой силой, как в тот раз, когда мистер Микобер произнес приведенную выше
фразу.
всем домашним. Когда я его покинул, а он уселся на табурет и, взяв перо в
руки, покрутил головой словно для того, чтобы привести ее в должный порядок,
прежде чем снова приняться за работу, я ясно почувствовал, что с той поры,
как он приступил к своим новым обязанностям, между нами возникла какая-то
преграда, которая мешает нам обходиться друг с другом по-прежнему и
решительно изменяет характер наших отношений.
пребывании здесь миссис Хип. Я заглянул в комнату, все еще занимаемую Агнес,
и увидел, что она сидит у камина за старинным изящным бюро и пишет.
сознавать, что являешься причиной такой внезапной перемены в ее задумчивом
лице и тебя встречает такой ласковый, милый взгляд!
мы уселись рядом.
хватает каких-то свойств, в которых я очень нуждаюсь. В счастливые прежние
времена вы так много здесь думали за меня, а я, не размышляя, так часто
приходил к вам за советом и помощью, что, право, мне кажется, будто я
потому-то этих свойств и не приобрел.
серьезным?
таким нерешительным, настолько сомневаюсь в себе, что, должно быть, мне не
хватает... Как бы это сказать... Мне не на кого положиться. Так?
есть на кого положиться, у меня есть цель, и мне ясен мой путь. Когда я
сворачиваю с него, стоит мне приехать сюда, и мгновенно я чувствую себя
другим человеком. Обстоятельства, которые приводили меня в уныние, ничуть не
изменились с той минуты, как я вошел в рту комнату, но я уже испытываю
какое-то благотворное влияние, и я меняюсь - о! меняюсь к лучшему! Что это
такое? В чем ваш секрет, Агнес?
прежде так бывало в пустяках, а теперь в делах важных. Прежние мои
неприятности - чепуха, нынешние - серьезны, но каждый раз, когда я покидаю
мою нареченную сестру...
мне руку, которую я поцеловал.
совет или одобрение, я как будто терял голову и попадал из одного
затруднительного положения в другое. Но как только я приходил, наконец, к
вам (а я всегда приходил), на меня нисходил мир, и я обретал счастье. Словно
усталый путник, я пришел сейчас в родной дом, и на меня нисходит
благословенный покой.
голос мой прервался, я закрыл рукой лицо и разрыдался. Я пишу чистую правду.
Были ли во мне, как и в других людях, противоречия и разлад, мог ли я
действовать иначе и гораздо лучше, правильно ли я поступал, не прислушиваясь
к велениям собственного сердца, об этом я не думал. Я знал только, что был
искренен, когда с таким волнением говорил, что около нее нахожу мир и покой.
кротость и мягкость, благодаря которым я давно признал ее дом священным для
себя приютом, помогли мне преодолеть мою слабость и рассказать обо всем, что
произошло с момента нашей последней встречи.
я свой рассказ.
опорой.
Посняков Андрей
Никитин Юрий
Шидловский Дмитрий
Афанасьев Роман
Березин Федор
Распопов Дмитрий