избрали, как знатока закона и языков, для далекого путешествия. Конечной
целью был Нанкинг, где иудейская община будто бы нарушала правоверие. Были
дела и в других общинах, по пути. Не спеша, уже два года равви Исаак
пробирался из Александрии Нильской "дорогой шелка". Он гостил во многих
общинах единоверцев-единоплеменников. О нем заботились, его передавали из
рук в руки, он нес вести, поучая и учась сам. Он встречал добрых и злых,
видел богатство одних общин, слабость и бедность других. Он не напрасно
взывал к богатым иудеям, указывая им на обделенных. Сила в единении, иудей
обязан помочь иудею. Но везде, везде Израиль живет в унижении. Везде
Израиль вынуждается хитрить, обманывать, угождать, покупать, дарить,
давать - чтобы чужие терпели его. Ибо везде Израиль живет на чужой земле,
и над ним шумят чужие знамена, и нет средь чужих прямого пути, а кто не
гнется, тот будет сломан.
погибли в чужой распре, между чужими знаменами, затоптанные, как слабый
источник под копытами взбесившегося стада...
возить. Теперь же ему не хватило бы на путь до Нанкинга. Русский выручил,
сам предложив та-эли. Взамен Исаак дал письмо на кашгарскую общину, но
русский не согласился получить заемный рост. Он благороден - Исаак судил
не по услуге, так же как судил Бхарави и тибетца. Подобных Исаак встречал
в пути не однажды. Встречи с ними утоляют голод души, с такими искренность
не опасна.
книгах, священных и для христиан, открыто сказано об избранном народе и о
Мессии. И все же это тайна.
несет плоть обещанного тобою Мессии. Наставь же Израиль, как ему
готовиться к пришествию Мессии!" Есть путь золота, путь власти через
богатство, так как золото побеждает в битвах, золото выигрывает войны,
золото правит народами, лишь слепой отрицает власть золота. Многие иудеи
считают этот путь предуказанным. Таким заблуждающимся равви напоминал о
золотом тельце, проклятом богом. Путь золота есть путь крови, это не путь
Израиля.
иные иудеи, соблазненные выгодой, своим живым умом способствовали
какому-либо чужому правителю набивать казну золотом, проклятым богом
Израиля. В Александрии Исаак слышал о нескольких иудеях, которые из
корысти служат киевскому князю Святополку. Подобное плохо кончалось в
других государствах. Так случилось и в Поднебесной при И Цзуне. Вместе со
стяжателями и больше стяжателей страдали честные иудеи...
маккавейская кровь. Но да не превратятся пальцы, державшие рукоять меча, в
когти жадного торгаша. Пусть рука иудея будет рукой врачевателя, рукой
ученого, которому ты разрешаешь исследовать полезные тайны небосвода,
глубин земли, морей, горных вершин, тайны наследства Адама. Отврати разум
иудея от золота, направь его разум в науки, дабы на этом сильном пути
Израиль подготовился к пришествию Мессии сам и подготовил другие народы.
Тебе я служу, сохрани семя мое в детях моих, чтоб я мог, вернувшись,
увидеть их возросшими и умереть, благословляя твое имя. Боже, ты обещал
Израилю! Исполни и большое и малое! Ты исполнишь, ты сам сказал нам: ничто
не может ограничить того, кто все содержит..."
к унижению его.
Андреем.
но не будьте строги ко мне. - Он продолжал медленно, как посол, который
излагает главное: - При прадедах русские князья приняли христианскую веру,
и наши люди крестились толпами. В моем детстве священник научил меня
верить в чудо озарения истиной, которая свыше пролилась на Русь...
души людей ищут чуда.
же было у римлян, у греков. И у них христианство заменило их прежнюю
одряхлевшую веру. А к памятному для нас году крещения Руси многие русские
уже были христианами. Да, деревья и злаки, где ни растут все одинаково
питаются водой из небесных туч. Этим примером я хочу вам сказать, что моя
земля и до своего озаренья учением Христа не была темным, диким местом.
Крестившись, мы сохранили былые законы и обычаи. В речи нашей, не кривя
душой, мы поминаем имена старых богов, ибо мы не стыдимся прошлого. И у
нас не преследуют тех, кто еще держится старой веры. У нас нет гонений на
инаковерующих людей других народов, тогда как греки, латиняне, арабы
жестоки к иноверным.
такой губит свое учение.
Судить о сущности высшего я не могу. Бога я чту в чести, в любви, надежде,
милосердии, разуме...
не помню его трудное имя, назвал бога Владыкой Тишины. Вспомним еще одно
имя Неба - Покой - Мир Души. Покой есть движение, в нем Душа,
оплодотворяясь Любовью, разрывает Круг вещей. Безмерно усилие бабочки,
сотворяющей себя из личинки. Безмерно усилие личинки, сотворяющей из себя
бабочку. Разум соблазняет человека непокоем, и человек бежит и бежит, но
внутри Круга, - и он неподвижен.
будто осталось перед ним, цвета старого луба, в странных твердых морщинах.
Без возраста, каменно-спокойное и такое грубо-чужое, что не назовешь и
уродливым. А под ним - те же заботы, те же тревоги обо всем, обо всех.
Живая душа, свой! Такие встречи на крутой лестнице дней - это пир, это
высшая роскошь. Андрею захотелось встать, крикнуть: о вы, братья мои! И
вдруг его потянуло на Русь, домой, так потянуло, как, может быть, никогда
еще за долгие годы странствий.
будущее.
как редка их сила, они были бы куда храбрее. И умные тоже. Ведь редкость и
ум. Стало быть, сомнение в себе тоже от бога?
Радуясь удачно выраженной мысли, он сказал:
искушения насилия, как перила моста ограждают от падения тех, кто боится
высоты.
Она способна нагло попирать и силу, и ум. Несправедливо это как будто. У
нас говорят: "Бог знает..." Много нужно работы, чтобы построить дом,
который один человек развалит за утро. Хитрость... Горькое презренье
сильных и умных - мед перед ядом презренья хитреца.
тибетского гостя:
Может быть, когда-либо откроется, кто остановил Тенгиза, сына Гутлука,
соком грибов или чем-то еще. Но думаю, не откроется. К чему? Совершившееся
- совершилось.
убийцы - Случай, Судьба, Небрежность... Таких слов много, и мы, не
соглашаясь со злой волей, возлагаем надежду на божий суд. Так ли, иначе
ли, но суны имеют в монголах опасных соседей. Что будет?
караваны. Ты без помехи уйдешь на запад, он, - Бхарави кивнул на Исаака,
погруженного в молитву, - на восток. Пока - будет мир. Суны - множество,
но им хватает пределов Великой Стены.
ленивы, жестоки, как дети, любят оружие и развлекаются войной. Может быть,
найдется кто-то среди них же, только среди них, кто научит их находить
счастье в мире. Но, не умея трудиться, они скучают, скучают... Им снятся
походы.
слабый свет, и пещера-келья казалась погруженной в туман. За дверью был
слышен шорох многих ног, издали, из храма Будды, доносился глухой звук
меди.
будущем. Это не нужно, не нужно... Время то стремится, то замедляется. Не
знаю. Может быть, Брама спит и грезит, а мы, вселенная, все, что движется
и что неподвижно, - только сны Брамы. Что я знаю? Может быть, есть нечто
совсем иное, совсем. Нечто непостижимое для нас и находящееся вовне. Что
могу я сказать? Я - тень. Я только сон...
Один - на восход солнца, другой - на его закат. Самый умный следопыт не
мог бы сказать, куда же ведет тропа, так как число встречных следов было