или содержание. В конце концов, содержание определяется не нами, а теми,
кто уполномочен его определять. С формой же у меня всегда и все было на
должном уровне. Мне давали задание. Я его выполнял. И редко кто мог
выполнить лучше, чем я. Поэтому никто не удивился, когда после школы
меня пригласили на комсомольскую работу.
Никогда не обольщаясь, я правильно подбирал кадры: мои люди не хватали с
неба звезд, но этого и не требовалось. Требовалось понимать и исполнять
досконально. Сбоев не случалось.
предусмотрительный и возобновляю свой абонемент заблаговременно и
регулярно.
это новинка. Большинству ив вас наверняка приходилось видеть туристов с
Дархая. Они производят благоприятное впечатление: дисциплинированны,
аккуратны, скромны в поведении и одежде. А это свидетельствует о многом!
Поверьте мне, человек становится выскочкой не тогда, когда впервые
критикует вышестоящих, а когда появляется на службе в ненадлежащем виде.
Мне лично всегда нравились строгие темные костюмы и неброские галстуки,
и за пять лет моей работы в Космофлоте никто из подчиненных не позволил
себе пренебречь моими вкусами.
***
бросаться кадрами, даже если я и был не вполне прав. Космофлот собирался
достойно встретить стосорокалетие выхода человека в космос. Главный
Диспетчер, Зуев, уходил на персональную, вопрос этот был уже решен и
оставалось только неясно, кто конкретно станет его преемником. Впрочем,
кроме меня, серьезных кандидатов не было. Меня уже вызывали наверх и
обстоятельно беседовали. Ну а Главный Диспетчер Космофлота - это уже
номенклатура, оттуда рукой подать до Директора и, следовательно, до
кресла в Совете ЕГС.
кандидат, который нужен на столь ответственном посту? Все шло, как надо,
и не хватало лишь заключительного штриха. Тут и подвернулся этот поганый
"пассажир", "Адмирал Истомин". Он вез детей, отбывших после каникул из
нашего ведомственного лагеря в поясе Цереры, и, по графику, должен был
прибыть на Ормузд-2 четырнадцатого. Но подумайте: какая радость для
космолетчиков встретить своих детишек именно в праздник? Что может быть
проще? Как исполняющий обязанности Главного я связался с "Адмиралом" и
приказал капитану скорректировать время прибытия. Директива, разумеется,
была устной. В оскорбительных выражениях капитан отказался, ссылаясь на
будто бы дряхлый реактор. Пришлось его отстранить, тем более, что первым
помощником был человек, известный мне еще по комсомолу как
исполнительный и добросовестный товарищ.
Ормузда, корабль взорвался. Полетел реактор. Вместе с ним на Ормузд
полетели радиоактивные осадки... а я полетел с работы. Все бы могло
обойтись, если бы не проклятый "Ксеркс". На месте Контрольной Комиссии я
бы вначале разобрался, что делал патрульный рейдер ДКГ во внутреннем
пространстве Союза, прежде чем принимать к сведению клеветнические
измышления по поводу якобы подслушанных устных директив. Так я на
заседании Комиссии и заявил - слово в слово...
***
ценителя.
Гутелли. И вместе с тем он принадлежит к поколению, которое исповедует
старые, классические принципы отбора.
дархайская музыка, благовония, перезвон бубенцов, умелая игра светом.
Актер был совсем молод, но сколько продуманной властности таилось в его
движениях, сколько мудрой зрелости! Я, немного знакомый с традициями
Дархая, смог различить иероглифы: "В единстве труда и послушания -
сила". Похвальный обычай, нужно отметить: украшать государственным
девизом одежду!
лвати, оставшись только в широких белых ти и белой же ти-куанг. На
похрустывающей от свежести материи я разглядел знакомые мудрые знаки
благородного древнего дархи: "ПЛОДЫ ЛА". Неужели?! Синий и алый свет
резали арену. Юный дархаец оправил волосы, и в разрезе ти-куанг блеснул
долгожданный, амулет. И не стало сомнений. Свершилось! Он искрится в
синем луче! Но как же долго пришлось ждать...
три часа. Занялся гимнастикой. "ДОРОГУ ОСИЛИТ СПОКОЙНЫЙ!". Вверх-вниз.
Гантели, штанга, брусья. "СИЛА ПИТАЕТ ЕДИНСТВО!". Стойка "токон": руки -
как крылья, грудь - вперед, резкий выдох. "ВСЕ - ВОЖДЬ, ВОЖДЬ - ВС‚!"
Время еще есть. "ЗНАЮЩИЙ НЕ СПЕШИТ!" Свершилось. Посланец пришел.
Возбуждение ушло. Тело - как камень. Дрожи нет, есть гнев. Великий гнев.
Великий, как Путь!
свой приют. О нем не знает никто: я своими руками превратил кладовую в
Обитель. Стопка "Откровений Истины" - их не надо брать, они в сердце.
Что еще? Достать из тайника меч! Да, конечно, я же забыл сорвать с себя
растленные земные тряпки. Как облегает тело суровая ти-куанг! Как
струятся складки просторного лвати! Все? Глаза в глаза, зрачки в зрачки
- я и портрет над столом. Я и он, он и я. О! Словно свинец, густая и
тяжелая Сила Справедливости вливается в жилы мои, о Вождь!
прощает. Мысли бьют в виски. Гниль! Они выгнали меня. Ублюдки! Им
пришелся кстати донос продажных демократов. Старый Бушмакер прилюдно
назвал меня лжецом. Мразь! Маразматик! "В Партии таким не место!" - он
сказал так. За что? За полторы сотни визжащих сопляков - меня, и.о.
Главного? Ведь были же объективные причины... Ненавижу! Я не нужен вам?
А вы - мне! Демократическая Конфедерация умеет ценить специалистов!
Брезгуют, видите ли. Спевшаяся сволочь! Ладно! Все вы еще узнаете, кто я
такой...
факелы. В воздухе - благовонный дым. Вокруг - борцы. Приветствую тебя,
брат! И тебя! И тебя! И Вас, почтеннейший!
- портрет.
повернулся к нам.
А Ладжока! Шли дни тьмы и скорби - и нет их отныне. Настал день радости;
поднимается в небо солнце Справедливости - и верх станет низом, а низ -
верхом. Мы ждали рассвета. Рассвет наступает. Посланец явился на Землю.
Он пришел издалека, и сладка его весть: близится час отрубить голову
дряхлой гидре. Пирамиды прогнили, и мы - могильщики для обветшавших
кирпичей. Сегодня на сотнях планет тысячи борцов внимают слову,
посланному с Дархая. Здесь, на Земле, вас поведу я! Возрадуйтесь! Вас,
озаренных немеркнущим сиянием идей квэхва, помнит Вождь А Ладжок! Он,
Любимый и Родной, шлет вам свой привет. Плод ла созрел!
словом единство братьев?
чадящими факелами - наравне с портретом Любимого и Родного. Тишина.
Застывшие лица. Лишь взмахнула крыльями на моей груди гордая птица
токон, зажавшая в когтях пирамиду.
передо мной, Лучом Ока Единства. Был приказ: стань незаметным. И я ждал.
Я знаю, что такое приказ. Эти, согнутые, считали меня равным себе. Я
терпел это. Теперь - все! Надо мною - только Вождь. Но... он далеко.
планеты, державы...