Чтение 14–й страницы книги ~Стоунхенж~

- Да, сидонцы, - проговорил Интеб. - Они торгуют - серебряными чашами и
тонкими тканями. Сам покупал у них.

Покрытые шрамами кулаки Эйаса сжались, он нагнулся вперед.

- Да, они торгуют с Египтом, - проговорил он. - И с Атлантидой тоже. В
Библе мы знали их.., как знают и на любом побережье, вдоль которого водят
они свои корабли. Эти торговцы мгновенно превращаются в пиратов. И охотно
убьют нас, чтобы забрать припасы из каюты и прихватить пустой корабль.

Глава 8

Корабль сидонцев торопился навстречу, кренясь, словно хищная птица. Для
Эсона дело было знакомое. Это не драться обмотанными руками, не вычерпывать
воду из тонущего корабля.., с оружием, обращенным против него, он умел
справляться.

- Интеб, открой тот ящик и раздай оружие тем, кто знает, как им
пользоваться. А остальные - быстро заливайте воду в корабль.

Его не спрашивали - почему, просто повиновались. Приказ был ясен, и, пока
темный корабль приближался, галера все ниже оседала в воде. Люди с мечами,
пригнувшись, попрятались в низкой каюте на корме и под передней палубой. Те
же, кто взял кинжалы, остались на скамьях гребцов и спрятали оружие под
собой. Эйас отказался взять меч и поднял сжатый кулак.

- Я всегда при оружии, - проговорил он, опускаясь на скамью возле каюты.
- Что мы должны сделать?

- Возьмем их обманом, - отвечал Эсон. - Вложите ноги в колодки и
прикройте их. Пусть сидонцы подумают, что вы прикованы. Втяните весла.
Прикиньтесь больными - это несложно. Мертвыми, если сумеете. Корабль,
лишившийся мачты и паруса, брошенный, с умирающими прикованными рабами.
Пусть сидонцы решат, что перед ними спелое яблочко... Они ничего не
заподозрят. Когда я крикну - все в бой. Он закончится только со смертью
последнего из них. Отсюда уйдет лишь один корабль. Наш корабль.

Эйас, быть может, воспользовавшись опытом своих боев на арене, дал целое
представление. В поединке с благородными, которых он мог бы убить без
всякого труда, ему нередко приходилось прикидываться потерпевшим поражение,
и он поднаторел в этом деле. Поникнув на скамье, он хриплым голосом принялся
подзывать приближающийся корабль, успевая в промежутках шепотом сообщать
новости засевшим в каюте:

- Они приближаются на веслах.., парус свернули. Люди перевешиваются через
борт, показывают и кричат. На некоторых шлемы, доспехов я не вижу, есть мечи
и копья. Они подбирают весла, дрейфуют поближе.

С уже нависавшего над ними темного корабля послышались гортанные крики.
На носу и корме вздымались высокие черные шесты, черным был и корабль, и
латинский парус, подобранный на наклонной рее. Послышались крики и хохот,
галера вздрогнула, когда сидонский корабль стукнулся в нее носом. По крыше
каюты застучали ноги, один сидонец спрыгнул с канатом на переднюю палубу,
чтобы надежнее привязать галеру. Другие посыпались вниз, только когда оба
корабля оказались надежно соединены: высокие смуглые люди с черными бородами
и волосами, перехваченными обручами. Но Эсон все еще выжидал. Незваные гости
не обращали внимания на рабов, сидевших на скамьях галеры, и он хотел, чтобы
сидонцев в галере оказалось побольше. В дверь каюты сунулся мужчина,
облаченный в пурпурную одежду, - все прочие были в белом, - в руке его был
богато украшенный меч.

Вонзив клинок в чрево вошедшего, Эсон отбросил в сторону тело и,
перехватив меч из ослабевшей ладони убитого, взревел, как подобает
микенскому льву.

Поднявшиеся гребцы убивали тех, кто оказался с ними рядом. Чернобородый
воин повернулся в сторону Эйаса, и тот нанес сидонцу столь сокрушительный
удар кулаком, что упавший враг сбил с ног и следовавшего за ним. Прежде чем
они сумели прийти в себя, Эйас переправил обоих за борт. Справившись с
удивлением, сидонцы отступили и, обнажив оружие, стали спиной друг к другу.
Отважные бойцы не оставляли галеру, только криками звали на помощь. Через
борт с корабля полезли новые люди, битва разгоралась.

Расчистив мечом заднюю палубу, Эсон не стал спускаться в гущу дерущихся
внизу, а перелез на борт черного корабля. Ударило копье, но, опустив голову,
он принял удар на шлем. И копейщик не успел отвести оружие для второго
удара: Эсон пронзил его мечом насквозь и отбросил тело в сторону, чтобы
подняться на палубу. Схватив копье вместо щита, он издал громкий вопль,
чтобы слышали все, и подобно земледельцу, жнущему жито, торопливо начал
прокашивать путь по палубе.

Воина в полном доспехе невозможно остановить. Другой воин, вооруженный не
хуже, может вступить с ним в бой, и одолеет сильнейший.., но никто более не
в силах справиться с ним. Копья отскакивали от груди Эсона, мечи от шлема,
прочная бронза поножей хранила ноги - их не могли подрубить. Эсон был
создан, чтобы убивать: неотвратимый и бесстрастный, как набегающая волна,
холодно и коротко поглядывая вокруг, он разил мечом одного за другим не
прикрытых доспехом противников.

Он колол, резал и медленно продвигался по палубе. Оказавшиеся на галере
сидонцы пытались вернуться на свой корабль, но их убивали - стоило только
повернуться. Уцелевшие сидонцы издавали вопли отчаяния, но не собирались
прекращать сопротивление. Могучие воины, искусные мечники, они бились
поврозь и вместе. Однако число их уменьшалось, и последний боец их, столь же
искусный в воинском деле, как и первый, пал с гортанным проклятием на губах.

Наконец все закончилось, пролилась последняя кровь, убитых раздели и
побросали за борт. Экипаж галеры тоже пострадал, но не слишком, порезы
промывали маслом и морской водой, пока они не закрывались. Лишь заросший
густой бородой молчаливый саламинец получил глубокую рану в живот и теперь
сжимал ее края, чтобы не выпали внутренности. Он не пытался остановить
кровь. Смерть от потери крови легка, и все это знали. Ему принесли вина,
хотя он едва смог омочить в нем губы.., все уселись с ним рядом,
разговаривали и шутили.., наконец он осел, и глаза его закатились.

Эсон сам смешал вино с водой и приглядел, чтобы досталось каждому. И пока
его люди гоготали, ругались, наслаждались своей победой, обратился к ним с
высокой задней палубы. Решение он принял, когда заметил этот корабль,
выжидал только подходящего момента, чтобы сообщить его.

- Я знаю этот берег, - закричал он, - я был возле него. В той стороне, в
дне пути отсюда - Египет. Можете плыть туда, если хотите, вы получите свою
долю того, что захватили мы на этом корабле и галере.

Послышались довольные восклицания, желающие уже обыскали корабль и
явились с тканями и кувшинами масла, даже с резной слоновой костью,
ценившейся повсюду. Эсон слышал радость в их голосах и, когда она достигла
предельной силы, указал мечом в противоположную сторону - на запад вдоль
берега.

- Плывите туда, если хотите, но я отправляюсь на запад и прошу лучших
присоединиться ко мне. Мы пойдем за Столпы Геракла к острову Йерниев, чтобы
отомстить за моего дядю и убитых с ним родичей. Назад мы привезем олово,
целый корабль металла, который дороже золота и серебра, и каждый получит
свою долю. И потому я спрашиваю вас, пересекших море, которое еще никому не
покорялось, вас, бившихся с людьми Сидона и одолевших, вас, бесстрашных и
сильных. Кто пойдет со мною в края, которые мало кто видел, чтобы вернуться
богачом? Кто будет со мной?

Ответ мог быть только один - могучий одобрительный рев, повторяющийся
снова и снова. Кто же мог отказаться, если каждый из них был могуч и знал об
этом! Уронив меч на палубу, Эсон перебросил в правую руку копье, поймал его
и, отогнувшись назад, изо всех сил запустил в сторону заходящего солнца. Оно
взмыло вверх, словно стремясь к самому светилу, подрагивая в воздухе,
золотые солнечные лучи отражались от бронзового наконечника, и далекой
тростинкой исчезло в воде. Люди разразились новыми воплями.

Подобрав свой меч, Эсон распрямился и увидел лицо криво улыбающегося
Интеба.

- Значит, это ты и задумал, - проговорил египтянин.

- Да, задумал. Я обдумывал этот план с того дня, когда ты рассказал мне о
гибели Ликоса и остальных. Туда нужно отправить корабль - за оловом и чтобы
отомстить, - так почему бы не наш? На возвращение в Микены потребуется
несколько недель, потом когда еще выйдем в море. Так зачем возвращаться? Мы
и так уже на дороге, ведущей на запад. Отец много рассказывал мне об олове,
и даже я понял, что олово нужно Микенам теперь же, немедленно, пока
Атлантида зализывает раны. На Фере погибло много кораблей, возможно, даже
сам Атлас, хотя на подобное благодеяние едва ли можно надеяться. Теперь с
ними нужно - можно бороться! Ну, а для этого нам необходимо олово.

- Ты говоришь прямо как Перимед.

- Он - царь Микен, а я - его сын. А ты, Интеб? Кажется, в общем радостном
хоре я не слышал твоего голоса.

- Эсон, ты всегда можешь рассчитывать на мое одобрение, пусть иногда и с
опозданием. Мы сейчас рядом с Египтом, там мой дом, и фараон готов осыпать
меня почестями. Возвращаться ли мне туда?

- Возвращаться? Зачем - плыви с нами. Ты сделался моей правой рукой, и я
люблю тебя как брата.

- И я люблю тебя, Эсон, - взяв его за руки, египтянин приложился щекой к
грубой щеке Эсона, мокрой от пота, покрытой запекшимися каплями крови
убитых. - Я люблю тебя и последую за тобой куда угодно.

КНИГА II

Глава 1

Деревья и густой подлесок спускались к самому краю воды, и каждое легкое
дуновение бриза доносило до корабельщиков влажное дыхание сырой зелени из
зарослей на берегу. Огромным водяным жуком черный корабль полз против
течения возле утеса. Весла, шевелящиеся, словно ноги водяного насекомого, с
трудом толкали его вперед. Большой парус свернули - небольшой ветерок дул в
противоположную сторону. С ругательствами и ворчанием мореходы наваливались