Чтение 14–й страницы книги ~Отравленный пояс~

- Моя карьера тоже кончена, раз больше нет студентов и университетов! -
воскликнул Саммерли.

- Я же благодарю небо за то, что у меня еще есть мой дом и мой муж.
Цель жизни у меня осталась прежняя, - сказала миссис Челленджер.

- У меня тоже, - заметил Челленджер. - Научной работы есть сколько
угодно, и самая катастрофа поставит нам на разрешение множество
чрезвычайно интересных проблем.

Он открыл окно, и мы созерцали молчаливый, безбрежный пейзаж.

- Дайте мне подумать, - продолжал он. - Вчера, в три часа пополудни или
несколько позже, земля так глубоко погрузилась в ядовитый поток эфира, что
совершенно захлебнулась в нем. Теперь девять часов. Спрашивается, в каком
часу вышли мы из ядовитой зоны?

- На рассвете воздух был особенно душен.

- Совершенно верно, - подтвердила миссис Челленджер. - Приблизительно в
восемь часов я совершенно ясно ощутила то же удушье, какое почувствовала
вчера, в начале катастрофы.

- Будем, стало быть, считать, что мы вышли из зоны в восемь часов.
Семнадцать часов земля пропитана была ядовитым эфиром. Этот срок
понадобился, чтобы очистить мир от человеческой плесени, поглощавшей на
поверхности земли ее плоды. Так разве нельзя допустить, что дезинфекция
произошла неполная и что, подобно нам, остались в живых и другие люди?

- Я тоже над этим задумался, - сказал лорд Джон. - Почему именно нам
быть единственными камешками, оставшимися на побережье после отлива?

- Предположение, что, кроме нас, кто-нибудь еще мог пережить
катастрофу, совершенно нелепо, - возразил чрезвычайно решительно Саммерли.
- Вспомните только, как вредоносно действовал яд. Такой человек, как
Мелоун, сильный, как буйвол, и с канатами вместо нервов, - и тот едва
вскарабкался по лестнице, а потом свалился замертво. Невозможно, стало
быть, допустить, чтобы кто-нибудь мог противиться этому яду хотя бы
семнадцать минут, а о многих часах и говорить нечего.

- А что, если кто-нибудь предвидел катастрофу и принял свои меры
предосторожности, как старый друг наш Челленджер?

- Это весьма неправдоподобно, - сказал Челленджер, пригладив себе
бороду снизу вверх и сощурив глаза. - Сочетание наблюдательности, железной
логики и необычайной фантазии, которое позволило мне предвидеть опасность,
встречается так редко, что едва ли в одном и том же поколении возможны два
таких случая.

- Ваш вывод, следовательно, тот, что, кроме нас, все погибли?

- На этот счет почти не может быть сомнений. Однако мы должны принять в
соображение то обстоятельство, что яд действовал в направлении снизу вверх
и что поэтому меньше повлиял на возвышенные местности. Это, несомненно,
поразительное явление. В будущем оно представит чрезвычайно
соблазнительное поле для наших исследовании. Если поэтому кто-нибудь еще
выжил, кроме нас, то поиски такого человека скорее всего увенчались бы
успехом где-нибудь в тибетской деревне или в шалаше на альпийской вершине,
так как они лежат на много тысяч футов выше уровня моря.

- Но если иметь в виду, что уже не существует ни кораблей, ни железных
дорог, то нам от этого не больше проку, чем если бы уцелевшие находились
на луне, - сказал лорд Джон. - Но я хотел бы по крайней мере точно знать,
действительно ли опасность уже вполне миновала или же только часть ее
оставили мы за собою.

Саммерли вывернул себе шею, чтобы обозреть весь горизонт.

- Воздух стал как будто прозрачнее и чище, - заметил он, колеблясь, -
но и вчера он был такой, и я ничуть не уверен, что нам больше ничто не
грозит.

Челленджер пожал плечами.

- Мне приходится опять вернуться к фатализму. Если когда-либо такое
событие уже совершилось во вселенной, - а это возможно, - то произошло
оно, несомненно, очень давно, и мы поэтому можем твердо рассчитывать, что
подобная катастрофа повторится очень нескоро.

- Все это было бы очень мило и приятно, - сказал лорд Джон, - но мы
знаем из опыта, что при землетрясении, обыкновенно, за одним толчком
немедленно следует другой. Мне кажется, что нам следовало бы немного
пройтись и подышать свежим воздухом, пока у нас есть такая возможность.
Так как наш кислород израсходован, то нам безразлично, здесь ли нас
застигнет гибель, или на лоне природы.

Поразительна была та полная летаргия, которая нашла на нас в виде
реакции после лихорадочного волнения и напряжения последних суток. Апатия
полностью овладела и телом и духом и наполняла нас крепко укоренившимся
чувством, что все безразлично и не нужно. Даже Челленджер поддался этому
ощущению. Он сидел на своем месте, подпирая обеими руками могучую голову и
уйдя в глубокое раздумье, пока лорд Джон и я не подхватили его под руки и
чуть ли не насильно поставили на ноги, за что награждены были только злым
взглядом и сердитым ворчанием раздраженного бульдога. Но, когда мы из
нашего тесного приюта вышли на свежий простор, обычная наша энергия начала
медленно к нам возвращаться.

Но что было нам делать на этом кладбище человечества?. Никогда не
случалось людям стоять перед таким вопросом! Правда, мы имели возможность
удовлетворять наши повседневные потребности и даже потребность в какой
угодно роскоши, в самых широких пределах. Все съестные припасы, все винные
погреба, все сокровищницы искусства были к нашим услугам. Нам достаточно
было протянуть к ним руку. Но что нам было делать с нашим временем? С
некоторыми задачами нужно было справиться немедленно, они уже ждали нас.
Мы отправились поэтому в кухню и уложили обеих служанок на предназначенные
для них постели. Они, казалось, умерли совершенно безболезненно; одна
сидела на своем стуле перед очагом, другая лежала перед раковиной для
мытья посуды. Затем мы принесли со двора бедного Остина. Его мускулы были
тверды, как дерево. Он лежал в чрезвычайно странном окостенении, и мышцы
губ стянулись так, что лицо исказилось отвратительно-насмешливой гримасой.
Признаки эти наблюдались у всех, умерших от действия этого яда. Куда мы ни
приходили, повсюду мы видели эти ухмыляющиеся лица, словно трунившие над
нашим ужасным положением и молча, с глумливой злобной усмешкою взиравшие
на последних представителей их рода.

- Послушайте! - сказал лорд Джон, без устали ходивший взад и вперед по
столовой, пока мы слегка подкреплялись едою. - Не знаю, каково у вас на
душе, но я положительно не в силах спокойно тут сидеть и ничего не делать.

- Не будете ли вы любезны, - ответил Челленджер, - сказать нам, что в
сущности должны мы делать, по-вашему?

- Встряхнуться и пойти поглядеть на все, что произошло.

- Как раз и я хотел это предложить.

- Но не здесь. Что произошло в деревне, это видно нам также из этого
окна.

- Куда же нам отправиться?

- В Лондон.

- Вам легко говорить, - проворчал Саммерли. - Сорок миль пешком
отмахать - это вам по силам. Но решится ли на это Челленджер с его
толстыми, короткими ногами, это другой вопрос. Да и я не мог бы поручиться
за себя.

Челленджер рассердился.

- Если бы вы усвоили себе привычку, сударь мой, интересоваться только
собственными телесными особенностями, то убедились бы, что они послужили
бы вам достаточно обширным полем для наблюдений и необычайно обильным
материалом для бесед.

- Я совсем не имел намерения вас огорчить, мой милый Челленджер, -
ответил наш бестактный товарищ, - никто не отвечает за свое физическое
сложение. Если природа наделила вас толстым, коротким туловищем, то
естественно, что и ноги у вас должны быть толстыми и короткими.

Челленджер пришел в такую ярость, что не мог выговорить ни слова. Он
только мог рычать и щурить глаза, а волосы у него взъерошились. Лорд Джон
поспешил вмешаться в спор, пока он не обострился чрезмерно.

- Зачем же нам идти пешком? - спросил он.

- Вы, может быть, желаете отправиться в Лондон по железной дороге? -
спросил Челленджер, все еще кипевший от гнева.

- А ваш автомобиль на что? Отчего нам не воспользоваться им?

- По этой части у меня нет опыта, - сказал Челленджер, дергая себя в
раздумье за бороду. - Но вы совершенно правы, лорд Джон, если думаете, что
человек с высоким умственным уровнем должен уметь справиться со всякой
задачей. Ваша мысль положительно превосходи на. Я сам отвезу вас в Лондон.

- От этого я убедительно прошу вас воздержаться, - сказал энергично
Саммерли.

- Нет, Джордж, это в самом деле невозможно! - воскликнула миссис
Челленджер. - Вспомни только, как ты сделал однажды такую попытку: ты при
этом разнес вдребезги половину гаража.

- Это была только случайная неудача, - объяснил совершенно спокойно
Челленджер. - Значит, вопрос решен, я сам отвезу вас всех в Лондон.

Лорд Джон спас положение.

- Какая у вас, скажите, машина?

- Двадцатисильный Хамбер.

- Да ведь я сам управлял много лет таким автомобилем! - живо воскликнул
он. - Честное слово, я никогда не думал, что смогу когда-либо посадить в
автомобиль все наличное человечество. Он как раз пятиместный, помнится
мне. Готовьтесь в дорогу, я в десять часов подам его к подъезду.

Ровно в десять часов к воротам, пыхтя и гудя, подкатил автомобиль,
которым управлял лорд Джон. Я уселся рядом с ним, а миссис Челленджер, как
полезное маленькое государство - буфер, была вклинена между обеими
враждующими державами. Лорд Джон выключил тормоз, включил скорость -
первую, вторую, третью, и мы понеслись в самое необычайное путешествие,
какое только предпринималось на памяти людской.

Читатель должен представить себе дивную прелесть природы в это
роскошное августовское утро, прохладный чистый воздух, золотой блеск