Чтение 14–й страницы книги ~Пламя над бездной~

отношению к заключенным там, как в тюрьме, цивилизациям. Они никогда не
узнают славы, вряд ли они могут узнать и правду. Но этот парень за счет
удачи, умения и чистой силы воли преодолевал барьер за барьером. Знал ли
правду Грондр, когда нарисовал рыжего с мечом и пулевым пистолетом? Ведь Фам
Нювен был варваром. Он родился в захудалом колониальном мире - он называл
его Канберра. По описанию это место было очень похоже на средневековую
Ньору, хотя там и не было матриархата. Он был младшим сыном короля. Вырос он
среди мечей, яда и интриг, в каменном замке у холодного-холодного моря.
Наверняка бы этот маленький принц был бы убит - или стал бы королем - если
бы жизнь так и шла средневековым порядком. Но когда ему исполнилось
тринадцать, все переменилось. В мир, где о радио и воздушных полетах только
ходили легенды, пришли межзвездные торговцы. Через год торговли феодальная
политика Канберры перевернулась вверх дном.

- Кенг Хо направил на Канберру экспедицию из трех кораблей. Они влипли,
считая, что мы должны быть на более высоком уровне технологии. Снабдить их
мы не могли, так что два звездолета остались на планете, и вывернули,
наверное, мой несчастный мир наизнанку. Я отбыл на третьем - троянским конем
под видом заложника, по дурацкому плану моего отца. Повезло мне, что меня в
космос не выбросили.

Компания Кенг Хо состояла из нескольких сот кораблей с обычными
двигателями и работала в районе, захватывавшем сотни световых лет. Их
корабли развивали скорость чуть ли не до трети световой. В основном они были
торговцами, иногда - спасателями, еще реже - завоевателями. По последним
сведениям Фама Нювена, компания населила тридцать миров и работала уже три
тысячи лет. Это была такая экстравагантная цивилизация, какая только может
существовать в Медленной Зоне. И конечно, до оживления Фама Нювена никто в
Крае о ней даже не слышал. Кенг Хо была одной из миллионов обреченных
цивилизаций, похороненной в глубине световых лет Медленной Зоны. Только
крупное везение могло вывести их в Край, где можно двигаться быстрее света.

Но для тринадцатилетнего мальчика, рожденного в век мечей и кольчуг, Кенг
Хо была такой переменой, какой редко кто из живших и живущих может испытать.
За пару недель он из средневекового принца стал юнгой на звездолете.

- Сперва они не знали, что со мной делать. Предлагали засунуть меня в
холодильник и выгрузить на следующей остановке. А что еще делать с пацаном,
который твердо знает, что есть только один мир и он плоский? Который провел
всю жизнь, изучая науку махать мечом?

Он резко замолчал, когда поток воспоминаний наткнулся на поврежденную
территорию. Потом глаза его скользнули в сторону от Равны, а улыбка заиграла
прежней самоуверенностью.

- Я был злобным зверем. Вряд ли вы, цивилизованные люди, понимаете, что
это такое - вырасти среди теток и дядей, которые замышляют тебя убить, а
тебя обучают их опережать. В цивилизации я встречал и больших негодяев -
некоторые могли спалить целую планету и назвать это "умиротворением", - но
такого чистой воды вероломства, как в детстве, я не видал никогда.

По рассказам Фама Нювена, лишь слепое везение спасло экипаж от его
заговора. За последующие годы он научился приспосабливаться, приобрел навыки
цивилизации. Должным образом укрощенный, он стал бы идеальным капитаном
кораблей Кенг Хо. И стал, и был им много лет. В районе Кенг Хо была пара еще
и других рас и несколько миров, колонизированных людьми. На скорости в три
десятых световой Фам Нювен десятилетия проводил в гибернаторах, перелетая от
звезды к звезде, потом год или два в порту, стараясь заработать на товарах и
информации, которая могла уже намертво устареть. Но некоторой защитой ему
служила репутация Кенг Хо. "Политика приходит и уходит, но Жадность
пребывает вовеки" - таков был девиз флота, и они пережили большинство своих
клиентов. Даже религиозные фанатики старались не навлекать на себя возмездие
Кенг Хо. Правда, чаще всего искусство и хитрость капитана спасали положение.
И мало кто из капитанов мог сравниться в этом с мальчишкой, который жил в
Фаме Нювене.

- Я был почти идеальным шкипером. Почти. Потому что мне всегда хотелось
посмотреть, что там за краем изученного нами космоса. Каждый раз, когда я
становился по-настоящему богат - так богат, что мог создать собственную
флотилию, - подворачивался сумасшедший шанс, и я терял все. У меня была
репутация самого большого дурака на всем флоте. То я веду пять кораблей, то
в следующем рейсе сижу на обслуживающих программах у какого-нибудь
проклятого рутинера. Поскольку в субсветовых путешествиях время
растягивается, были целые поколения, которые знали меня как легендарного
гения, - и другие, для которых мое имя было синонимом недотепы.

Он снова запнулся, и в глазах его сверкнуло приятное удивление.

- Ха! Я вспомнил, что делал там под конец. Это было как раз в
недотепистой половине цикла, но не важно. Был это капитан двадцати кораблей,
еще психованней меня.., не могу вспомнить, как ее звали.., ее? Быть не
могло, у капитана-женщины я никогда не служил.

Он уже говорил наполовину сам с собой.

- В общем, этот парень готов был поставить все на такой шанс, который
нормальные люди обсуждают разве что за пивом. Корабль у него назывался - как
же это перевести? - вроде "Дикий гусь". Можете себе представить, что это был
за капитан. Он считал, что где-то во вселенной должна быть
высокотехнологичная цивилизация. Вопрос в том, чтобы ее найти. Он даже
каким-то странным образом догадался насчет Зон. Проблема была в том, что он
был недостаточно сумасшедшим и одну маленькую штуку он понял неправильно.
Какую, догадываетесь?

Равна кивнула. Учитывая, где нашли разбитый корабль Фама, это было
очевидно.

- Ага. Спорить могу, что сама идея старше космофлота: "старшие расы"
должны быть ближе к ядру галактики, где звезды теснее и энергию можно
черпать из такой экзотики, как черные дыры. И туда он поволок всю свою
двадцатку. Они собирались, идти вперед, пока не найдут кого-нибудь или не
будут вынуждены остановиться и основать колонию. Капитан считал, что успех
за время нашей жизни маловероятен. Но если хорошо спланировать, мы сможем
найти тесно забитый звездами регион и основать новую Кенг Хо - а она пойдет
дальше.

В любом случае мне повезло, что меня взяли на борт хотя бы программистом,
- все, что можно было знать обо мне плохого, этот капитан знал.

Экспедиция длилась тысячу лет, прошла путь в двести пятьдесят световых
лет к ядру галактики. Кенг Хо была ближе ко дну Медленной Зоны, чем Старая
Земля, и оттуда они еще пошли внутрь. И все равно им не повезло, что они
напоролись на край Бездны после всего двухсот пятидесяти световых лет.
"Дикий гусь" терял контакт с кораблями один за другим. Иногда это случалось
без предупреждения, иногда была видимость сбоя компьютеров или грубой
ошибки. Выжившие смотрели на эту картину и считали, что отказывают обычные
компоненты. И никто, конечно, не связал проблему с регионом космоса.

- Мы сбросили скорость, нашли солнечную систему с полуобитаемой планетой.
Всех остальных мы растеряли начисто. Что мы делали.., не могу ясно
вспомнить. - Он сухо рассмеялся. - Наверное, мы были точно на грани, шатаясь
где-то в районе коэффициента интеллекта 60. Помню, как дурачились с системой
жизнеобеспечения. Наверное, поэтому и погибли.

Он глянул грустно и с недоумением. Потом пожал плечами:

- А потом я проснулся в нежных тисках Организации Вриними, тут, где можно
путешествовать быстрее света и где виден край самих Небес.

Равна минуту помолчала, глядя на берег с прибоем. Разговор длился
довольно долго. Солнце заглядывало под лепестки деревьев, свет разливался по
офису. Понимает ли Грондр, что у него в руках? Почти все, приходящее из
Медленной Зоны, имеет коллекционную ценность. Но Фам Нювен - явление
уникальное. Он лично пережил больше, чем целые цивилизации, и он заходил
глубоко в Бездну. Теперь понятно, почему он смотрит на Переход и называет
его Небесами. Это не наивность и не ошибка образовательной программы
Организации, фам Нювен прошел через два барьера, изменивших его полностью -
от дикаря до звездного путешественника и от звездного путешественника до
жителя Края. Каждый из этих прыжков невозможно вообразить. Теперь он видел,
что возможен еще шаг, и полностью был готов себя продать, чтобы его сделать.

Так чего же мне рисковать своей работой ч его переубеждать?

Но ее рот уже жил собственной жизнью.

- А зачем торопиться с Переходом, Фам? Разберитесь сначала, что есть
здесь, на Краю. Вас с радостью примут почти в любой цивилизации. А в людских
мирах вы станете чудом века.

Отблеском доньоранского человечества.

Местные группы новостей на Сьяндре Кеи считали, что Равна проявила дикое
честолюбие, приняв стажировку за двадцать тысяч световых лет от дома.
Вернувшись, она сможет выбирать работу Действительного Академика в любом из
десятков миров. По сравнению с судьбой Фама Ню-вена это просто ерунда. Есть
народы столь богатые, что просто будут готовы подарить ему целый мир, лишь
бы он остался.

- Вы сможете сами назвать цену. Ленивая улыбка рыжего стала шире.

- Да, понимаете, я уже ее назвал, и вроде бы вринимийцы на нее согласны.

"Хорошо бы в самом деле что-нибудь сделать с этой улыбкой", - подумала
Равна. Билет Фама Нювена в Переход был оплачен внезапным интересом какой-то
Силы к Страумскому Отклонению. И "я" этого простака могло закончить свою
жизнь в миллионах кубов смерти, управляя миллионом миллионов процессов
моделирования человеческой натуры.

***

Грондр позвонил через пять минут после ухода Фама Нювена. Равна знала,
что Организация будет подслушивать, и она уже говорила Грондру о своих
опасениях по поводу этой "продажи" разумного существа. И все же при виде
Грондра она слегка занервничала.

- Когда он собирается к Переходу?

Грондр протер фасетки. Кажется, он не сердился.

- Не в ближайшие десять или двадцать дней. Сила, которая его покупает,
еще более заинтересована в изучении наших архивов и наблюдении за тем, что