Чтение 14–й страницы книги ~Дворец любви~

его. В глаза бросилось объявление:

Джобал - спасение на воде и буксировка.

Буксиры. Грузовые баржи. Водолазное снаряжение.

Для нас нет работы слишком большой или слишком маленькой.

Джерсен позвонил и объяснил, что ему нужно. Он был уверен, что
заказанное им оборудование будет к его услугам.

На следующее утро тяжелый океанский буксир зашел в устье, развернулся и
пришвартовался к причалу рядом с брандвахтой Наварха на расстоянии трех
футов.

Поэт выскочил на палубу, задыхаясь от ярости.

- Что, обязательно швартоваться так близко? Уберите отсюда эту лоханку!
Вы что, хотите, чтобы я врезался в док?

Перегнувшись через перила буксира, Джерсен улыбнулся разгневанному
Наварху:

- О, кажется, мы вчера перебросились парой слов?

- Как же! Я вас выпер, но вы опять здесь и причиняете еще больше
неудобств, чем вчера.

- Не окажете ли вы мне любезность уделить пять минут вашего времени?
Возможно, для вас это будет выгодно.

- Выгода? Да я пинком отшвырнул больше денег, чем вы за свою жизнь
потратили. Убирайтесь!

- Конечно, конечно... Мы здесь остановились на несколько минут. -
Наварх приосанился, торжествуя победу, и не заметил, как рулевой, нанятый
Джерсеном, ловко перебрался обратно на буксир с брандвахты. - Мне очень
важно поговорить с вами. Если бы вы были так добры...

- Плевать я хотел! Выметайтесь отсюда со своим корытом!

- Уже, - сдался Джерсен и кивнул рулевому. Тот нажал кнопку.

Под брандвахтой прогремел взрыв; она содрогнулась и накренилась на бок.
Наварх в ярости заметался по палубе. С буксира сбросили кошки, которые
зацепили поручни брандвахты.

- Похоже, у вас в машинном отделении взрыв, - участливо заметил
Джерсен.

- Как это могло случиться? Раньше никаких взрывов не было. Здесь даже
нет машины. Я сейчас утону.

- Пока вас держат кошки - нет. Но мы вот-вот отплываем, придется
обрубить швартовы.

- Что? - Наварх простер руки. - Я уйду на дно вместе с кораблем. Этого
вы хотите?

- Если помните, вы приказали мне отплыть, - укоризненно сказал Джерсен
и повернулся к команде: - Рубите швартовы. Мы отплываем.

- Нет, нет! - вопил Наварх. - Я утону.

- Вот если бы вы пригласили меня на борт, помогли со статьей, которую я
пишу, - вкрадчиво начал Джерсен, - я бы вошел в ваше положение, даже
оплатил бы ремонт.

- Что?! - взорвался Наварх. - Да это вы виноваты во взрыве.

- Осторожней, Наварх! Это очень смахивает на клевету. Тут полно
свидетелей.

- Ба! Вы пират и террорист. Написать статью - ну уж дудки! Хотя...
почему вы сразу не сказали? Я тоже пишу. Заходите на борт - поговорим. Я
всегда рад новым знакомым. Человек без друзей все равно что дерево без
листвы.

Джерсен перепрыгнул на брандвахту. Наварх, сама любезность, усадил его
на палубе под лучами бледного солнца и принес бутыль белого вина.

- Располагайтесь поудобнее.

Поэт откупорил бутылку, разлил вино и развалился на стуле, с
удовольствием потягивая из стакана. Лицо Наварха излучало такую
безмятежность, словно горькая мудрость поколений прошла мимо его сознания,
не оставив следов. Как и Земля, Наварх был стар, ко всему безразличен и
погружен в меланхолию.

- Так вы пишете? Я бы сказал, вы не соответствуете стандартному
образцу.

Джерсен протянул журналистское удостоверение.

- Мистер Генри Лукас, - прочел Наварх, - специальный корреспондент.
Почему вы пришли ко мне? Я теперь не на коне, все успехи в прошлом.
Заброшенный, безнадежный. И почему? Хотел представить правду во всей
наготе. А это опасно. Смысл маскируют, чтобы не обидеть читателя, не
высмеять его обычаи. Мне есть что рассказать об этом мире, но неприятие
росло год от года. Пусть себе живут и умирают, мне до них нет дела. О чем
ваша статья?

- О Виоле Фалюше.

Наварх заморгал:

- Интересная тема, но при чем тут я?

- Вы знали его как Фогеля Фильшнера.

- Гм... Ну да. Вообще-то, об этом мало кто знает. - Наварх подлил еще
вина. Рука его дрожала. - Чего именно вы хотите?

- Информации.

- Я бы предпочел, - неожиданно взвился Наварх, - чтобы вы получили
информацию из первых рук.

Джерсен согласно кивнул:

- Совет хорош, если знаешь, где искать. На Краю Света? Во Дворце Любви?

- Нет. Он здесь, на Земле. - Вся любезность поэта испарилась, он
хмурился в раздражении.

Джерсен откинулся на стуле. Его сомнения и неуверенность исчезли.
Фогель Фильшнер и Виоль Фалюш - одно и то же лицо. Здесь, перед ним, сидел
человек, который знал обе личины.

Наварх же становился все более агрессивным.

- Есть множество людей куда более интересных, чем Виоль Фалюш.

- Откуда вы знаете, что он на Земле?

Поэт презрительно хмыкнул.

- Откуда знаю? Я - Наварх! - Он показал на облачко дыма в небе: - Я
вижу это и знаю. - Потом кивнул на мертвую рыбу, плавающую кверху брюхом:
- Я вижу это и знаю. - Наконец поднял бутыль с вином и поглядел сквозь нее
на солнце. - Я вижу это и знаю.

Джерсен молчал, озадаченный.

- Я не собираюсь критиковать вашу теорию познания, - нашелся он
наконец. - Я просто не понимаю ее. У вас есть более достоверные сведения о
Виоле Фалюше?

Наварх попытался приложить указательный палец к носу, но промахнулся и
ткнул себя в глаз.

- Есть время для бравады и время для осторожности. Я до сих пор не
знаю, какую цель преследует публикация статьи.

- Это будет обвинительный документ, строго объективный, без передержек.
Пусть факты говорят сами за себя.

Наварх скривил губы:

- Опасное предприятие. Виоль Фалюш - самый чувствительный человек в
мире. Помните принцессу, которая почувствовала горошинку под сорока
перинами? Виоль Фалюш может услышать даже фальшивую нотку в ежеутренних
песнопениях к Кальзибе. С другой стороны, миры меняются, ковер знаний
развертывается. У меня нет причин быть благодарным Виолю Фалюшу.

- Вы полагаете, что его личность носит негативный характер? -
пробормотал Джерсен.

Наварх забыл об осторожности. Он отхлебнул вина и вскинул руку в
величественном жесте.

- Очень негативный. Будь я у власти, какое наказание я мог бы
придумать? - Он откинулся на стуле, вытянул костистый палец, словно
указывал на поверженного врага, и размеренным, сухим голосом судьи
произнес: - Погребальный костер, высокий, как гора. На верхушке - Виоль
Фалюш. Платформа окружена десятью тысячами музыкантов. Единым взглядом я
вызываю пламя. Музыканты играют, пока их мозги не начинают вскипать, а
инструменты - плавиться. Виоль Фалюш поет сопрано... - Поэт подлил еще
вина. - Потрясающее зрелище, но едва ли мои глаза насладятся. На худой
конец пусть эту мразь утопят или отдадут на растерзание львам.

- Вы действительно очень хорошо знакомы.

Наварх кивнул. Его взгляд блуждал в прошлом.

- Фогель Фильшнер читал мои стихи. Юнец с воображением, хоть и без
ориентиров. Как он изменился, как распространился! Он добавил власть к
воображению. Теперь он великий художник.

- Художник? В какой области?

Наварх отмел вопрос, как не стоящий внимания.

- Он никогда не смог бы достичь теперешнего положения без таланта, без
чувства стиля и пропорций. Не смейтесь! Как и я, он простой человек с
ясными целями. А вот вы... вы сложная и опасная личность. Я вижу в вашем
мозгу темное пятно. Вы землянин? Нет, не говорите мне ничего! - Наварх
замахал руками, словно отбрасывая любой ответ, который мог придумать
Джерсен. - В этом мире уже слишком много знания, мы используем факты и
пренебрегаем чувствами. Факты - фальшивка, логика - пустышка! Я знаю лишь
одну систему познания - чтение стихов!

- А Виоль Фалюш тоже поэт?

- Он не слишком силен в обращении со словами, - проворчал Наварх, не
желающий возвращать беседу в обыденное русло.

- Когда Виоль Фалюш посещает Землю, где он останавливается? Здесь, с
вами?

Наварх удивленно уставился на Джерсена:

- Нелепая мысль.

- Так где же?

- Там, тут, везде. Он проникает повсюду, как воздух.

- Как вы разыскиваете его?

- Я никогда не делаю этого. Иногда он меня находит.