Чтение 14–й страницы книги ~Фирменный поезд "Фомич"~

Тоси начала терять свою прелесть. А скоро Усть-Манск. Тогда вообще прощай
всякие чудеса, потому что в Усть-Манске уж их наверняка не будет.

Семен тоже пододвинулся и сказал:

- У меня книга есть. В букинистическом купил. "Таинственные явления"
называется. Показать?

- Пока не надо, Семен, - остановил его Степан Матвеевич. - У нас тут у
самих достаточно таинственных явлений.

- Например? - чуть раздраженно спросил я.

- Вы же сами отлично знаете, что кое-что происшедшее в поезде на самом
деле не могло произойти. Рождение вашего сына - это что, в порядке вещей?

- У меня родился сын, - сказал я твердо, - а его появление никого не
должно особенно интересовать. И что вы тут находите таинственного?

- В самом деле, - поддержала меня Тося.

- Подкинули! - выкрикнул шарикообразный пассажир с мальчиком на руках,
катясь по коридору. - Подкинули, а вы тут теории разводите!

Я оставил замечание без внимания.

- Вы что, действительно ничего не понимаете? - удивился Граммовесов.

- Прошу вас, Степан Матвеевич, - попросил я вежливо, но настойчиво, -
оставьте моего сына в покое.

- Ну хорошо, - внезапно согласился Степан Матвеевич. - Подождем, пока
вы сами обратитесь к этой мысли. А вот визит пришельца... - Он не
договорил.

- Нет, уж позвольте! - сразу же и довольно взволнованно прервал его
Семен. - Пришельца, товарища Обыкновеннова, прошу не трогать!

- Да почему же?

- К пришельцам надо относиться с уважением. У меня вот и книга есть. В
букинистическом купил...

- Значит, по-вашему, в визите пришельца нет ничего странного?

- Уважаемого товарища пришельца! - сделал нажим Семен. - Ничего
странного здесь не вижу. Что ж, пришельцам уж и в поездах нельзя ездить?!

- Кто их знает... - сдал свои позиции Степан Матвеевич.

- Ага! - обрадовался Семен. - Сами говорите! Я вас очень прошу оставить
уважаемого товарища пришельца в абсолютном покое.

- Как вы думаете? - спросил меня Степан Матвеевич.

- Вообще-то появление этого товарища кажется мне немного странным.
Что-то тут не увязывается.

- А молоко вы его пили! - вспылил Семен. - Молоко пили! Пили! А сам
факт существования уважаемого товарища пришельца теперь ставите под
сомнение. Это нечестно, непорядочно даже. Я просто вас не понимаю.

- Пили молоко, - согласился я. - И еще много разного можно выпить из
этой занятной бутылки. Как, кстати, ты, Семен, объясняешь ее уникальную
способность превращать воду в различные напитки?

- А никак! Икру делают из нефти? Делают! Почему нельзя коньяк из воды?

- Там все научно обосновано.

- Ты это точно знаешь?

- Точно.

- А я не знаю.

- Так что из этого?

- А то, что я не знаю, как это можно делать икру из нефти, а ее тем не
менее делают.

- Ну и что?

- А вот теперь мы все не знаем, как из воды делают молоко. Но из этого
нельзя вывести, что его и не могут делать из воды. Может, пассажир из
восьмого вагона знает это. Или только конструктор бутылки. И этого
достаточно, чтобы факт существовал.

- Значит, - сказал Иван, - пришелец ни при чем в факте существования
этой бутылки?

- А вот и нет. Ее могли создать еще на планете Ыбрыгым.

- И с такой этикеткой?

- Этикетку можно заменить.

- Я из вашего разговора понял только одно, - сказал усталый Степан
Матвеевич, - что для некоторых факт существования пришельца не является
невозможным или просто таинственным, необъяснимым.

- Да, - сказал Семен. - Пришельцы существуют. И вы не можете отменить
их существование.

- Ну а мою историю вы знаете, - сказал Степан Матвеевич, кивая нам с
Иваном.

- Тоже что-нибудь интересное? - обрадовалась Тося.

- Очень, - сказал я.

- Расскажите, - попросил Семен.

Степан Матвеевич рассказал им очень кратко, только самую суть феномена,
нисколько не вдаваясь в свои душевные переживания.

- Неужели наш поезд перенесло в другую реальность? - обрадовалась Тося.

- А как же Усть-Манск? - заволновался Семен.

- Ну что Усть-Манск? Успеем еще в Усть-Манск!

- А мама? А пироги?

- О господи! Здесь другая реальность, а он пироги вспоминает!

Семен посмотрел на свою жену как-то странно. Кажется, впервые он не
понимал ее. И это пугало.

- Но что все-таки следует из того, что мы попали в другую реальность? -
спросил я.

- Теперь понятия не имею. Раньше мы бы просто вернулись в свою, прожив
в той некоторое время. А теперь...

- Уж не хотите ли вы сказать, Степан Матвеевич, - спросил Семен, - что
мы навечно застряли в этой непонятной реальности?

- Ничего я не хочу сказать.

- Нам же ведь в Усть-Манске сходить! Нет, уж вы, пожалуйста, все
сделайте как положено.

- Да как же я могу сделать?

- А это не наше дело. Вы нас сюда затащили, вы нас и выручайте!

- Да откуда вы взяли, что именно я вас сюда затащил?

- Так ведь это все вы путешествуете по другим реальностям. А нам это
вовсе ни к чему. Нам вот в Усть-Манск нужно.

- Да успеем мы еще в Усть-Манск, - разволновалась Тося.

- Тут нужно внести ясность, - сказал Иван. - Степан Матвеевич никак не
мог своею волею перенести нас в другую реальность. Если это и произошло,
то нужно искать причину и методы возвращения. А то, что он находится в
нашем поезде, так это даже хорошо, потому что никто не знает столь много
об этих самых путешествиях во времени, как Степан Матвеевич. И его опыт и
знания должны нам помочь. Тем более что еще ничем совершенно не доказано,
что мы действительно перенеслись в другую реальность. Странностей,
конечно, много.

- Не знаю, - сказал я, - происходит тут на самом деле что-нибудь
непонятное и таинственное или нет, но ощущение какой-то тревоги все время
не покидает меня. Чувствую, что что-то все же произошло, но не могу
понять, а главное, кажется, даже и не хочу. То есть хочу, чтобы все так и
осталось.

- Я тоже чувствую что-то необычное, - сказала Тося. Но в ее голосе было
столько восторга и радости по поводу этого необычного, что в основе наших
чувств не могло быть ничего общего. Ей было интересно, что же будет
дальше. А я боялся, что у меня исчезнет то, что я уже имел.

17

- Пойду узнаю, когда будет Усть-Манск, - сказал Семен и двинулся к купе
проводниц. Вот сейчас он там немного поговорит, все выяснит, успокоится.
Обогнуть Усть-Манск мы никак не могли. Должен быть Усть-Манск, так же как
обязательно должен быть пришелец на пути Семена и Тоси.

Времени было часа четыре. Самое пекло. Семен вернулся успокоенный,
встал на полку и проверил, действует ли вентилятор. Нет. Он упорно не
действовал.

Я полез в карман за платком, но вытащил оттуда лишь аккуратно сложенную
вчетверо телеграмму.

- Э! А про телеграмму-то забыли!

- Бабуся Коля, - подхватил Степан Матвеевич.

Все другие, может, и боролись с жарой, но Степан-то Матвеевич был занят
явно другим. Он старался найти объяснение случившемуся с ним.

- Да-а! - вскричал я. - Ну надо же. Совершенно забыл. Бабуся ведь
оставила в нашем купе чемодан!

- Как так? - удивился Семен. - Забыла?

- Нет. Она его специально не взяла. Оставила, и все. Пусть, кому нужно,
тот берет.

- Это она из-за меня? - спросила Тося.

- Нет, нет. Она его действительно оставила нарочно. Не нужен он ей. И
внук Коля тоже сказал: пусть этот чемодан едет в Марград.

- Ой как интересно! - засияла Тося. Сейчас я понимал Ивана. Тося -
красавица!

- Садитесь сюда, - предложил ей Иван. Тося перелетела на его место. Они
немного столкнулись из-за неповоротливости Ивана, но женщина не обратила
на это внимания. Иван же только нахмурился.

- Комиссию надо выбрать, - предложил Семен. - Опись придется делать. И
тетю Машу надо пригласить, как представителя администрации. У кого есть
бумага и ручка? У меня есть бумага и ручка. Так что, начнем?

Тетя Маша каким-то образом почувствовала, что ей совершенно необходимо
находиться здесь, и уже спрашивала:

- Это кто тут чемоданы оставляет?

- Тебе бабуся сказала об этом чемодане, - обратился ко мне Семен, - ты
и открывай его.