Чтение 14–й страницы книги ~Завещание ночи~

- Мальчик Пашка? - переспросила Наташа. - Ты любишь сказки, мальчик Пашка?

Он подозрительно взглянул на нее.

- Я люблю фильмы по видику, - заявил он. - Про ниндзей, и про пришельцев из космоса тоже. Мы с Кимом смотрим. И еще эротику, - добавил он, вспомнив слово, которое читал у меня в каталоге видеокассет - при всех моих недостатках я все-таки далек от растления малолетних.

- Ладно врать-то, - вздохнул я. - Эротику он любит... Дима, помоги.

Вдвоем мы с ДД извлекли из кофра пакет с портфелем и положили его на расстеленные газеты. Я разрезал целлофан и попытался открыть замки портфеля. Они основательно заржавели и не поддавались.

- Там, внутри, - сказала Наташа, вновь наклоняясь к Пашке, - лежит вещь из сказки. Поэтому я тебя и спросила.

- Сказки, - фыркнул Пашка, - сказки - это для малышей, так не бывает... Я фантастику люблю.

- Ну, фантастика, - легко согласилась Наташа. - Ты лучше смотри.

Мне надоело возиться с замками, и я разрезал ножом кожаные ремни, к которым они крепились. Наташа склонилась над моим плечом и тепло задышала в ухо. Я не без содрогания сунул руку в портфель и обнаружил там обычный газетный сверток. Тяжелый, надо заметить.

Теперь и ДД, сложившись чуть ли не в трое, навис над портфелем. Только Пашка вел себя спокойно и сдержанно - впрочем, он был маленький и все прекрасно видел и так.

- Предлагаю последний раз подумать, - неожиданно охрипшим голосом сказал я, - берем мы на себя эту ответственность или нет. Если нет, то лучше, по-моему, и не доставать...

- Не тяни, - требовательно произнесла Наташа, - доставай скорее. Ужасно интересно, на что же она все-таки похожа...

Я вытащил сверток и размотал газеты. В руках у меня оказалась небольшая - не выше сорока сантиметров - странных очертаний чаша.

Честно говоря, она оказалась совсем не такой, как я ожидал. Она была сделана из какого-то невзрачного темно-серого камня, кое-где вспыхивавшего слюдяными блестками. Я не уверен, можно ли было применять к ней слово "сделано", потому что более всего она напоминала кусок породы, которому игрой воды и ветра было придано случайное сходство с творением рук человека. Потом я понял, в чем дело: Чаша была, безусловно, артефактом, произведением искусства, но искусства, абсолютно чуждого нам. Возможно, руки, высекавшие ее, вовсе не были руками. Впрочем, не знаю.

У нее была массивная ножка со странной вогнутой подставкой, похожей на перевернутый гриб. Края самой чаши, рассеченные грубыми темными полосками, немного изгибались наружу, подобно лепесткам цветка. Больше ничего примечательного в ней не было.

- Да, - разочарованно произнесла Наташа, - так вот ты какой, северный олень...

- Что? - встрепенулся завороженно глядевший на Чашу ДД. - Извини, я не расслышал.

- Старая хохма, - объяснил я. - Да, это, конечно, не ваза эпохи Мин...

ДД снисходительно посмотрел на нас.

- Дед говорил, что сущность ее очень глубоко скрыта... Возьми ее в руки, Наташа!

Наташа неуверенно приняла из его рук Грааль и минуту держала перед собой, будто прикидывая, сколько в нем килограммовв. Потом она вдруг вскрикнула и уронила Чашу на пол. Я инстинктивно бросился ее ловить, но не успел. Грааль с тяжелым стуком грохнулся о паркет и откатился в комнату. ДД спокойно наклонился и поднял его.

- По нему паровым молотом можно бить, - сообщил он, - ему все равно ничего не будет. Почувствовала, Наташа?

Странная гримаса болезненного блаженства скользнула по его худому лицу.

Наташа кивнула и тщательно вытерла ладони`об юбку.

- Противно, - сказала она. - Я больше к ней не прикоснусь.

Я протянул руку и взял Чашу.

С полминуты я ничего не чувствовал - только шершавый холодный камень. Потом я ощутил, как под моими пальцами шевельнулось что-то живое. Я услышал, как Чаша пульсирует у меня в руках.

На короткое, слишком короткое мгновение я испытал неописуемое ощущение космического, неограниченного могущества, сконцентрированного в Граале. Потом все прошло. Я осторожно поставил Чашу на столик.

- А можно я?... - спросил Пауль, и, не дожидаясь разрешения, крепко ухватился за бугорчатую ножку. Секунд через двадцать он отдернул руку.

- Она щекотится, - пожаловался он, - как фанта...

- Ну, и что мы с ней будем делать? - спросил я.

Теперь от Чаши было трудно отвести глаза. Она уже совсем не казалась мне уродливой. Нет, это была Красота - просто какая-то иная, неизвестная нам Красота. И она была древняя, очень древняя. Каким-то образом я понял это, пока держал ее в руках. Она была старше нашей цивилизации, старше нашего мира, старше миллиардов звезд, сияющих нам из глубин неба. "Она пришла из-за занавеса Ночи", - сказал Роман Сергеевич Лопухин. В эти минуты я готов был ему поверить.

Внезапно я ощутил, что мне будет очень тяжело расстаться с Чашей. Ощущение могущества, которое она дарила... Мне хотелось испытывать его снова и снова. Я машинально потянулся к Граалю.

- Давайте хоть цветы в нее поставим, - предложила Наташа. - А то они завяли совсем...

Прежде чем я успел открыть рот, ДД взял со столика Чашу и ушел с ней в кухню. Оттуда донесся шум воды.

- Вы с ума сошли, - сказал я Наташе. ДД вернулся и сунул в Грааль гвоздики. Они больше чем наполовину высовывались за края Чаши, но не ломались и не падали.

- Ты сошел с ума, - повторил я. - Ставить цветы... в это?

- Цветам надо ножки обрезать, - заявила Наташа. - Ким, у тебя есть бритва?

- Какая бритва?! Вы что, не понимаете - это же Чаша!

ДД добродушно засмеялся.

- Что, зацепило? Это коварная штука, Ким. Дед говорил, главное -стараться не обращать на нее внимания, принимать, как есть. Подожди немного, ты увидишь - чары ослабнут.

Я хмыкнул, взял Чашу и цветы и пошел отрезать кончики. Вода в Чаше приобрела странный золотистый цвет, ножки гвоздик причудливо преломлялись в ней.

- Ким, - потянул меня за рубашку Пауль, проследовавший за мной в ванную, - а этот, длинный... он кто?

- Ученый, археолог... - буркнул я, расправляясь с очередным цветком.

- Вроде Индианы Джонса?

Я от души рассмеялся.

- Ну, ты скажешь тоже, старик... Он вроде профессора из "Назад в будущее", только занимается раскопками. Понял?

- Не-а, - равнодушно признался Пашка. - А эту штуку он выкопал?

- Выкопал, - подтвердил я. - Но лучше бы не выкапывал.

Я торжественно пронес Чашу с гвоздиками в комнату и поставил ее на низкий столик между креслами. Получилось очень красиво.

- Ну что, - сказал я, - господа компаньоны? По сто грамм за успех нашего безнадежного дела?

- Нет уж, - заявила Наташа, поднимаясь. - Хватит с меня этих бесконечных выпивок. В конце концов, я уже третий день торчу в Москве, а к тетке еще не заглянула. Так что вы как хотите, а я поехала.

- Я провожу тебя, - подскочил ДД, но я скомандовал "Сядь!", и он сел.

- Никто и никуда отсюда не уедет, по крайней мере пока мы не выясним, что нам дальше делать с этим сокровищем. Вы неплохо устроились: забрали из тайника Чашу, отдали ее мне и разбежались, кто куда, так, что ли? - Я приложил максимум усилий к тому, чтобы в голосе моем звенело побольше металла. - Нет уж, милые мои, персональной ответственности за ваш, Дмитрий Дмитриевич, раритет я нести не собираюсь.

Тонкое лицо Дмитрия Дмитриевича побледнело.

- Да, разумеется, Ким, мы все втроем должны решить, что делать с Чашей. Однако, если ты не хочешь участвовать в этом дальше...

- Не пори чушь, - оборвал я. - Просто ситуация изменилась.

- Естественно, - он посмотрел на меня, как на дурака. - Ведь Чаша теперь у нас.

- Дело не в этом, - терпеливо сказал я, удивившись тому, что Наташа не рассказала ему о предложении Косталевского. - Боюсь, что Хромец уже знает о том, что Грааль у нас. Или, по крайней мере, догадывается. Сегодня он предложил мне продать Чашу ему. И назначил цену.

Я коротко рассказал о разговоре в "Мэйхоа". Реакция Лопухина была неожиданной.

- Но ты же не будешь продавать ему Чашу, правда? - спросил он, как-то затравленно оглядевшись по сторонам. - Или ты решил...

- Заманить вас сюда и отдать в руки Хромца, - закончил я. - Да, Дима, интуиция не подвела тебя и на этот раз.

Наташа скорчила недовольную гримаску.

- Ой, Димуля, ты такой милый! Ты что же, всерьез думаешь, что Ким может отдать Чашу убийце твоего деда?

"Спасибо, родная", - подумал я и флегматично уточнил:

- Не отдать, а продать. За миллион.

- Извини, Ким, - ДД виновато улыбнулся. - Правда, прости. Я уже сам не соображаю, что говорю...

- Почему же, - любезно возразил я. - Вполне хорошо соображаешь. Я действительно предлагаю продать Чашу, как того и добивался Хромец. Но не ему.

- Это становится интересным, - глаза Наташи моментально похолодели. - Кому же, если не секрет? Президенту США?

- В Москве есть несколько крупных коллекционеров, - объяснил я. -Они в принципе могут купить наш раритет за очень большие деньги, поскольку каждому ясно, что истинная ее цена исчисляется совершенно астрономической суммой. Это ведь не просто раритет, это уникум. А отдать за Чашу такие деньги сможет только человек, уверенный в том, что в его силах обеспечить подобному приобретению надлежащую охрану. Я не хочу сказать, что ее будут сторожить автоматчики с овчарками, но Хромцу, во всяком случае, придется сильно попотеть, чтобы выцарапать ее оттуда...

- Ты думаешь, это его остановит? - в голосе ДД была злость.

- А ты думаешь, его остановим мы? Я не хочу, чтобы мы взваливали на себя такую ответственность, понятно? Я не хочу всю жизнь трястись, как сегодня в зоопарке! Я не...

- Ким, - сказала Наташа, - но ты же обещал...

Это меня взбесило.

- Во-первых, я никому ничего не обещал! Мне с самого начала не нравилась вся эта затея с террариумом! Я пошел туда только потому, что без меня вы потеряли бы и Чашу, и свои жизни, еще не выйдя из зоопарка! Но если уж я пошел у вас на поводу один раз, то это не значит, что я буду делать это вечно. Чаша - наш смертный приговор, неужели неясно? Если кто-то обязательно должен быть хранителем Чаши, то пусть это будем по крайней мере не мы! В конце концов, Роман Сергеевич просил меня помочь уберечь Чашу от Хромца и ни словом не обмолвился насчет того, чтобы я хранил ее у себя под подушкой! А что такое это мое предложение, как не помощь в сокрытии Чаши?

Пашка, о существовании которого я успел забыть, тихонько захныкал.

- Ким, - жалобным голосом протянул он, - а можно мы видик посмотрим?

- Все понятно, - сказал ДД и встал. - Ты испугался. Это естественно. Я забираю Чашу и освобождаю тебя от ответственности. Спасибо, Ким.

Он потянулся к Граалю. Я перехватил его длинную руку и толчком швырнул обратно в кресло.

- Катись в задницу со своим благородством! - заорал я. - Хватит с меня смертей! Я не отдам тебе Чашу, Дима! Я сам решу, что с ней делать.

Он побледнел еще сильнее. Наташа шагнула ко мне, глаза ее потемнели.

- Ты не можешь... - произнесла она с угрозой. Я заставил себя усмехнуться.

- Могу! Я не хочу рисковать твоей жизнью из-за какой-то древней хреновины! Мне наплевать, что за тайны в ней скрыты, но я не позволю делать из тебя пешку в чужой игре! Я испугался не за себя, пойми это! Я хочу только отдать Чашу кому-нибудь другому, и я готов сделать это сам, без вашего ведома, потому что, если Хромец сунется за этим ко мне, я убью его!

И в этот момент раздался телефонный звонок.

Наташа вздрогнула. Пальцы ДД сжали подлокотники кресла. Маленький Пашка, воспользовавшись всеобщим замешательством, включил, наконец, свой видик.

- Выключи, - приказал я и на негнущихся ногах прошел в прихожую.

Больше всего я боялся услышать в трубке знакомое зловещее шипение и потому подносил ее к уху осторожно, словно готовую ужалить змею. Незнакомый энергичный голос сказал:

- Кима, пожалуйста.

- Ким у телефона, - ответил я.

- Меня зовут Олег, - сообщил голос. - Я представляю человека, интересующегося антиквариатом. Мне хотелось бы встретиться с вами, чтобы обговорить вопрос об имеющейся у вас коллекционной вещи. Вы ведь хотели что-то продать, я не ошибаюсь?

Я взглянул на часы. Было пятнадцать минут девятого. Разговор с Косталевичем состоялся не многим более четырех часов назад. Оперативность этих людей - кто бы они ни были - выглядела совершенно фантастической.

Я промедлил с ответом достаточно долго, чтобы он спросил:

- Вы меня слышите?

- Слышу, - сказал я. - Кого конкретно вы представляете?

- Этот вопрос я предпочел бы обсудить позже. Скажем, после заключения принципиальной договоренности.

Я подумал. Хромец, разумеется, мог действовать через нескольких посредников, но мне почему-то казалось, что такая суетливость ему не свойственна.

- Ладно, - согласился я. - Где мы встретимся?

- Завтра в пятнадцать ноль-ноль, ресторан "Джалтаранг", открытая терраса, - по-военному четко доложил Олег. - Я буду в сером костюме-тройке, белой рубашке и красном галстуке, в руках - журнал "Пентхауз". Устраивает?

- Четырнадцать ноль-ноль, - сказал я. - И не "Пентхауз", а "Плейбой".

Он коротко хохотнул.

- Договорились. До завтра, Ким.

Я положил трубку и вернулся к веселым гостям.

Они, похоже, о чем-то крупно поспорили. Наташа сидела с закушенной губой, закинув одну красивую ногу на другую, и смотрела не на ДД, а в беззвучно полыхающий взрывами и выстрелами экран. ДД, красный и взъерошенный, возвышался в кресле, как монумент оскорбленной добродетели. Пашка с раскрытым ртом наблюдал за прихотливыми перипетиями сюжета фильма "Большой переполох в Маленьком Китае" - в двадцать пятый раз. Грааль по-прежнему стоял на столике, гвоздики в нем ожили и стали как будто больше.

- Ну вот, - сказал я, входя. - Спешу вас обрадовать: на Чашу нашлись первые покупатели.

Никто из них даже не повернулся. Хотя нет, вру, друг мой Паулюс бросил на меня восторженный взгляд, удостоверился, что я уже не разговариваю по телефону, и спросил ангельским голосом:

- Ким, а можно, я теперь звук включу?...

____________________

12. МОСКВА, 1991 год. ГРОЗА.

Перед тем, как выйти на повисшую над Чистыми Прудами открытую террасу "Джалтаранга", я проверился - помедлил минуту у стеклянной стены, изучая сидевших за ажурными белыми столиками. Лысого не было - правда, я не сомневался, что сам он сюда не заявится, но и остальные посетители ресторана особых подозрений не вызывали. Группа индусов, две толстые тетки с огромными золотыми перстнями на красных пальцах... У самого края террасы расположились знакомые ребята из "Националя", а в углу, отгороженный от них компанией девиц в супер-мини, одиноко сидел человек в стального цвета костюме, рассеянно листавший "Плeйбой". Я не заметил, чтобы он с кем-то переглядывался и вообще проявлял беспокойство. Это мне понравилось, и, проверив на всякий случай висевший в кобуре под мышкой пистолет, я вышел на террасу.

- Добрый день, - сказал я, подходя. - Олег, если не ошибаюсь?

Он поднял голову и посмотрел на меня. В лице у него было что-то рысье - густые брови над слегка раскосыми ореховыми глазами, резкие скулы, жесткая линия губ. Мне он сразу показался смутно знакомым, и в конце концов я понял, почему: был он похож на поэта Брюсова, если только можно представить себе Брюсова с глазами профессионального убийцы.

- Ким? - спросил он, глядя на меня этими страшноватыми глазами. -Присаживайтесь. Вы молодец - страховались, прежде чем войти. Это похвально.

Я терпеть не могу, когда со мной начинают разговаривать в этаком покровительственном тоне, но, во-первых, он казался старше меня - на вид ему было лет тридцать - тридцать пять, а во-вторых, удивительно было то, что он заметил, как я проверяюсь. Я ведь тоже не мальчик, надо заметить.

- Я не страховался, - соврал я. - Просто смотрел, где вы сидите. Не люблю, знаете ли, вертеть головой, как сова, - глупо выглядишь.

Он кивнул. Отложил журнал и накрыл его ладонью, на которой не хватало мизинца.

- К делу, - сказал Олег. - Вы уже, очевидно, поняли, что я действую не по собственной инициативе.

- Вы посредник?

- Нет, - он слегка поморщился, от чего загорелая жесткая кожа на его лице пошла твердыми складками. - Я - доверенное лицо того человека, которого заинтересовало сообщение о том, что вы продаете некую вещь.

- Откуда вы знаете о том, что я что-то продаю? - спросил я.

Его ответ был выдержан в лучших традициях европейской дипломатии.

- Мне не кажется, что эта информация может повлиять на ход наших дальнейших переговоров.

Подошел официант и забрал стоявшую перед Олегом пустую чашечку из-под кофе.

- Повторите заказ, - распорядился Олег. - Вы будете кофе?

- Я буду есть, - сказал я. В волнениях и хлопотах первой половины дня я не успел не то что пообедать, а даже и позавтракать, и теперь действительно чувствовал жуткий голод.

- Баранину, пожалуйста. Кофе. И что-нибудь на сладкое.

Олег удивленно посмотрел на меня. За это время я успел обдумать, что я ему отвечу.

- Видите ли, - как бы в раздумье произнес я, когда официант отошел, - вы, очевидно, не вполне информированы о моих обстоятельствах. Вещь, владельцем которой я являюсь, обладает исключительной ценностью. Строго говоря, она бесценна.

Я на секунду остановился, потому что меня вновь посетило воспоминание о том невыразимом ощущении могущества, которое я испытал, впервые взяв в руки Чашу. Олег терпеливо ждал.

- Но существуют люди, которые хотят эту вещь получить. Любой ценой. Вы понимаете, что в подобных условиях значит - любой ценой?

Он молча кивнул.

- Так вот, я хотел бы четко знать, кто желает приобрести эту вещь. Но пока...

- Я смогу сказать вам это только по достижении предварительной договоренности, - перебил Олег.

- Пока мне нужно знать только, откуда вы или тот, кого вы здесь представляете, получили информацию об этой вещи. От вашего ответа будет зависеть, станем мы разговаривать дальше или нет.

- Ну что ж, - сказал он, - я думаю, что могу сообщить вам это. Известный вам Саша Косталевский вчера вечером предлагал в Клубе некую сделку на совершенно фантастическую сумму одному коллекционеру...

- Этот коллекционер - ваш патрон?

- Этот коллекционер отказался - сумма, повторяю, была абсолютно нереальной. Но информация пошла дальше...

"Быстро же она пришла по назначению", - мельком подумал я, разглядывая начинающее темнеть небо над "Джалтарангом".

- Ваш патрон готов приобрести у меня эту вещь за названную сумму?

- Человек, которого я представляю, готов обсудить с вами условия подобной сделки.

- Прежде чем я дам вам ответ, - сказал я, - я хотел бы узнать о вашем патроне одну вещь... Его имя не Роман Сергеевич Лопухин?

- Нет, - сказал Олег совершенно равнодушно. - Это все?

- Да, - кивнул я. Мысли разбегались, и я вдруг запаниковал. Это могла быть чрезвычайно хитрая ловушка, подстроенная Хромцом, а мог быть чрезвычайно удачный шанс избавиться от Чаши, но я не в состоянии был понять, как же именно обстояло дело. К счастью, появившийся официант несколько облегчил мою задачу. Я набросился на дымящуюся баранину, лихорадочно прокручивая в голове варианты выбора.

- Ну так что же, - спросил Олег, дождавшись, пока я расправлюсь с первым куском мяса. - Мы будем обсуждать вашу проблему?

И тут я решился. Я вытер губы куском лепешки и сказал:

- Будем.

- Тогда мы должны выяснить следующие вопросы. Что за вещь вы предлагаете на продажу? Какую цену вы за нее хотите? И когда вы собираетесь осуществить сделку?