Чтение 14–й страницы книги ~Чужие берега~

Болтающиеся, как шнурки у неряхи, гайдропы могли задеть башню, если аппарат пройдет-таки над ней. Когда тупой нос баллона сравнялся с верхней площадкой, окаймленной зубчатой оградой, там появился человек. Все тот же. Олес. Ничего похожего на оружие не обнаружилось в руках его.

- Чего он хочет? - выразила всеобщее недоумение Клади.

И тут намерения молодого князя стали ясны до прозрачности. Олес взобрался на один из зубцов башенной ограды, отцепил и отбросил перевязь с мечом и, поворачивая голову, внимательно наблюдал за гайдропами, описывающими в воздухе сложные кривые.

- Вот кретин! - произнесла Клади, впрочем, не без восхищения.

Дирижабль так и не снесло к башне, он проплывал не над ней - рядом. Но гайдропы раскачивало, водило непредсказуемыми изворотами, и какой-то запросто могло поднести к башне.

- Отчаянный сынок, однако, у князя, - прокомментировал Сварог и закурил еще одну сигарету.

В момент первой Свароговой затяжки центральный трос мотыльнуло к башне. Гайдроп не достал ее, но пролетел достаточно близко; Олес решил, что другого шанса может не быть. И прыгнул.

- Ай! - невольно вскрикнула Клади.

Молодой князь не промахнулся. Вцепился руками в веревочное сплетение - и стал медленно съезжать вниз, к концу троса. Прижался к канату всем телом, обхватил ногами и все-таки затормозил. И летел пока не к земле, а над землей, раскачиваясь вместе с гайдропом.

- А как он думает взобраться?

- Такой заберется. Зубами втащит себя, - уверила Пэвера Клади.

- И ведь не может не понимать, заметьте, - спокойно сказал Сварог, наблюдая за болтающимся в пятидесяти каймах над землей Олесом, - что его видят и при желании избавятся от обузы в два счета.

Чего уж там сложного перерезать гайдроп и тем самым прервать династию правителей Гаэдаро...

Глава тринадцатая
А вместо сердца пламенный мотор...

- Значит, вы утверждаете, что это и есть компас?

- А что вас так удивляет, мастер Сварог?

- Я просто уточняю, мастер Рошаль.

Уточнить не мешало, потому что ну уж на компас эта штуковина походила ровно столько же, сколько и на аквариум: стеклянный шар, в котором бултыхался темный сгусток неприятного вида. Когда сгусток прибивало к какой-то стенке - в той стороне ищи полночь, или наудер по-местному. Сварог не стал рассказывать Рошалю о том, что кое-где существуют устройства гораздо более удобные в обращении и более отрадные глазу. Да и вообще рассказывать Рошалю о чем-либо сейчас - не самое удачное время. С Рошалем нынче общаться затруднительно. Старшему охранителю короны было плохо.

История знакомая. И позора в том для Рошаля никакого, просто не повезло. Так же не повезло с организмом десантному капитану Кучину. На земле его не могло испугать никто и ничто. Поди испугай, когда капитан прошел все огненные броды четырех материков, отстаивая интересы некогда могущественной державы. Не надо никаких уточнений и красочных описаний подвигов: он уцелел, и этим все сказано... Но в воздухе капитан Кучин становился другим человеком. И неважно, на чем он поднимался в этот самый воздух: на вертушке, самолете или чертовом колесе. Его ахиллесова пята - агорафобия. Боязнь высоты, болезнь высоты. И как всякая болезнь, она знает разные стадии: Например, умеренную и крайнюю. Крайняя проявилась и у капитана Кучина, и у мастера Рошаля. Старший охранитель, конечно же, не мог знать о своей ахиллесовой пяте, откуда? Разве что забравшись на какую-нибудь верхотуру посерьезнее... Гор Рошаль даже не мог предполагать, что уже сама по себе высота способна превратить здорового человека в больного.

Бледность лица Рошаля сравнима была только с белизной высокогорного снега. У него тряслись руки, слезились глаза, раскалывалась голова, его мутило. Он то и дело проваливался в полуобморочное состояние. Заклинания от высотобоязни Сварог не знал и лекарств, которые на время снимают хоть часть болезненных ощущений, на борту не было. Н-да, несладко придется Рошалю до самого приземления. И чем дальше, тем неслаще.

Но Рошаль крепился изо всех сил, держался, как говорится, на морально-волевых. Потому что боялся Сварога. Чувствуя состояние хозяина, поскуливали собаки.

До кабины дирижабля Сварог добрался после того, как втащили на борт Олеса и Сварог с ним немножко переговорил.

Молодой князь в перепачканных, изодранных куртке с позументами и штанах лежал на струганных досках пола, раскинув руки. Ободранные ладони кровоточили. Впрочем, канатолазец пришел в себя довольно быстро. И, едва открыв глаза, расхохотался на всю гондолу:

- А? Видали, как я?! Думал, сорвусь к свиньям - ан нет... Теперь и в цирк незазорно наняться... - Он с трудом приподнялся на локтях, огляделся. - Отец здесь?

- Нет, - сказал Сварог.

- Внизу остался?

- Князь... погиб.

- Ну и славно. Туда ему и дорога, - высказался сын своего отца. - Папаша тот еще мерзавец был... И не надо на меня зверем смотреть, подруга. - Отчего-то новоявленный князь нисколько не был удивлен или смущен нежданной воздушной встречей с баронеттой. - Папашка убил мою мать. Она, видишь ли, была женщина строгой морали, а ему страсть как хотелось навезти в замок своих... не скажу при тебе, кого именно... в общем, наложниц, чтобы в открытую забавляться с ними. Жаль, не я его пришил. Ну да ничего, переживу. Он бы и меня давно прикончил, если б я оказался дураком и жил с ним в дворце...

"С-семейка, чтоб мне..." - пробормотал Пэвер за спиной Сварога, плюнул и вернулся к прерванному наблюдению в иллюминатор за проплывающей внизу землей.

- А ты зачем во дворец сегодня примчался? - спросил Сварог.

- Верные люди простучали, что вас этот охранитель забрал, - весело ответил молодой князь и подул на ладони. - Черт, больно... Ну, думаю, тагорт - это тебе, гад, не нурский шпион, он вам всем задаст перца. Так и вышло. Как увидал эту хреновину в небе, сразу понял: это вы удираете, грохнув папашу и пса цепного его, охранителя.

Сузив глаза, Клади рассматривала своего старого знакомого.

- Чего ж сам править не захотел?

- Без этого? - показал Олес пальцем на потолок. - Без этой птахи мне трон ни к чему. А потом, кто его знает, вдруг папаша жив остался. Тогда б он совсем озверел без своего летающего мочевого пузыря.

- Как себя чувствуешь? - поинтересовался Сварог, но вовсе не из айболитовских побуждений.

- Вполне, - ответил Олес и встал на ноги. - Готов лететь куда угодно.

- Тогда так. Поступаешь в мое распоряжение на правах испытуемого. Для начала сдай кинжальчик.

- Есть, капитан!

Сынок безропотно снял с пояса и отдал свое единственное оружие. Правильно понимает ситуацию - он на борту дирижабля кто угодно, но не князь, и жизнь ему, считай, подарили. А подарок надо отрабатывать.

- Он что, с нами? - уперла руки в бока Клади.

- Ну, не сбрасывать же как балласт, - пожал Сварог плечами.

- А почему бы и нет...

- Между прочим, не ты тут командуешь, - миролюбиво заметил Олес, потирая запястья.

- Между прочим, мастер Рошаль летит с нами, - счел необходимым сообщить Сварог.

- Этот проныра и сюда залез?! - вскинулся юный князь, не сдержав, как видно, всей юношеской любви к охранителю, накопленной за годы соперничества с отцом, которому Рошаль до сего дня служил верно. - Вот сволочь! Вот кого сбросить надо, мастер тагорт! И собаки его тут? Проклятье! Зачем он вам нужен, мастер тагорт?!

- Мастер Сварог. За тем же, за чем нам и ты. Мы теперь один экипаж, каждому найдется дело.

"Да уж, экипаж подобрался - не пожелаешь и врагам народа. Но - что выросло, то выросло. Будем их дрессировать, как сержант срочников-новобранцев... Эх, где-то ты, Странная Компания. Ничего, я скоро вернусь, мы еще повоюем..."

- Значит, так. Экипаж, слушай мою команду. Пассажиров среди нас нет, парашютов тоже...

- Чего - тоже? - переспросил Олес.

- Неважно. Важно, что падать будем вместе. А чтобы не упасть, придется потрудиться. Для начала Олес и Пэвер вытянут тросы, свернут их в бухты. Баронетта, вы займетесь грузом, - кивнул Сварог на ящики, сундуки и прочие тюки, беспорядочно разбросанные по всей гондоле. - Князь держал аппарат в постоянной готовности к вылету. Значит, мы везем с собой джентльменский набор путешествующего монарха. Среди прочего должна отыскаться и кой-какая еда, вы уж, баронетта, не соблаговолите за труд взять на себя и приготовление легкого ужина... - Сварог заметил, как заблестели глаза Пэвера. Суб-генерал только что не облизнулся. Несомненно, этот прохвост надеется обнаружить в ящиках и некую часть княжеских погребов. Да, судари мои дорогие, с личным составом придется повозиться, чтобы из отряда анархистов-авантюристов получилось более-менее боеспособное подразделение... - На вас, баронетта, также ложится учет имущества, полная инвентаризация барахла. После тросов остальные члены экипажа приступают к аккуратному раскладыванию груза. Чтобы освободить свободный проход по салону, чтоб ничего не ездило по палубе и на голову не валилось... Вопросы, проблемы, неясности?

Оставь их без дела, пустятся мыши в пляс, начнутся поиски сомнительных развлечений, пойдут выяснения прошлых отношений. Нельзя допускать праздности на борту. Да, честно говоря, и не предвидится праздности, есть подозрения, что работой все будут завалены от печенок до горла...

- Разрешите личный вопрос! - браво отчеканила Клади.

- Личные не больше одного, - сурово позволил командир.

- А на ушко? А на минуточку, шкипер?

Конечно, следовало бы, крякнув в кулак, сказать что-то весомое, военно-морское, мол, это вам не бал-маскарад, барышня, извольте встать в строй и вытянуться по стойке смирно. Но...

- В виде исключения, - сдался строгий шкипер.

- Вам штурманы нужны? - вот что прошелестела в ушко баронетта, обдав его ласковым и волнующим дыханием.

Сварог самонадеянно посчитал сказанное за игривый намек на приятные стороны исключительного положения подруги капитана. И решил, как говорится, остудить. Мол, не время сейчас, товарищ девушка, после, вот одолеем, победим, долетим, тогда уж...

- Клади, - начал он остужающую речь. - Я летаю на подобной машине впервые. Мне надо срочно во всем разобраться, чтобы подготовиться к возможным неожиданностям. И поэтому...

- А разве не ты горевал об утерянной карте? - перебила Клади.

- И? - Сварог невольно принял охотничью стойку.

- Чтоб вы, мужчины, без нас делали! Только командовать мастера. - Вздохнув, Клади достала из извечного женского сейфа согретую теплом девичьих округлостей скрутку тонкого пластика. - Бери и больше не теряй.

Сварог, лишь развернув рулончик и вглядевшись, окончательно поверил, что перед ним именно та самая карта. Бумага Ваграна. Да уж, признаться, охваченный подозрениями, он и думать не мог, что она...

- Как ты сумела?! - спросил Сварог, переводя восхищенный взгляд с бумаги на скромно потупившуюся баронетту.

- Потому что женщина, - лишний раз напомнила Клади. - Пока мужчины заняты своими играми с оружием, нам приходится проворно прятать компрометирующие улики. Видимо, природой заложено. Повезло, что вещица удобная, как раз поместилась. - Она не без умысла показала, где именно поместилась. - Я посмотрела бы на того солдата, даже из подчиненных старшего охранителя, кто осмелился бы обыскать Клади, баронетту Таго.

- Я восхищен вами, баронетта!

Сварог, отбросив всякие черные мысли, обнял баронетту и поцеловал, как во всех мирах целуют женщин, которых страстно желают. Черт, а он-то о ней такого напридумывал, кретин...

- А мы тут о тросы пачкайся, - долетело до них ворчание Пэвера.

- Чего их вытягивать, обрезать, да и дело с концом, - заметил Олес.

- Разговорчики, рядовой! - рявкнул Пэвер. И назидательно добавил:

- Избавиться от чего бы то ни было, если это, ни болезнь и ни жена, всегда легко, юноша. Вот возвращать замучаешься.

- На земле бы ты называл меня "ваша светлость", - угрюмо огрызнулся князь, впрочем, без всякого высокомерия.

- Потускнела твоя светлость, рядовой, как неумолимо тускнеет все сущее...

- Да вы философ, мастер суб-генерал! - искренне расхохотался Олес.

А Сварог, прервав грозивший стать затяжным поцелуй, с картой в кармане направился в кабину, где и нашел совсем больного Рошаля.

Кабина по площади превышала кабину земного самолета раза в два. Очень узкое лобовое стекло имело почему-то салатный оттенок и несколько искажала видимость. Квадратные иллюминаторы-окна по бокам были точь-в-точь такими же, как и в салоне. Еще кабина насчитывала аж два штурвала. Сварог, присмотревшись, понял, как фиксируются штурвалы в определенных положениях: с помощью деревянных клиньев, вставляющихся в отверстия на поворотном колесе. Перед каждым штурвалом к палубе было прибито по креслу с высокими спинками.

В лобовом стекле порхали зеленоватые клочья облаков. Боковые стекла позволяли разглядывать землю, их дирижабль сейчас проходил над низиной со множеством коричневых болотных полян, окруженных лесом. Вдали Сварог разглядел прямую линию гати, по которой брел обоз из трех телег. Телеги горбились крестьянским скарбом, сбоку и сзади шли мужчины, женщины и дети. Смотрели под ноги, воздухоплавательный аппарат не замечали, иначе бы проявили хоть какое-то оживление. Наверное, снялся с насиженного места гаэдарский хутор, движется к побережью. На что они надеются? Купить или выпросить место на корабле чужого государства? Успеть построить лодку и на ней если не доплыть до нового материка, то хотя бы попытаться отыскать пресловутые Блуждающие Острова?

А горизонт наливался багрянцем. Начинало смеркаться. Ветер свистел в тросах, крепящих гондолу к баллону, пел свою тоскливую песню...

Входя в кабину, Сварог задел головой знакомый "китайский фонарь", только не зажженный. Вот тоже задачка: скоро стемнеет и снаружи, и внутри воздушного судна, значит, надо разбираться, как врубаются эти "фонарики", братья которых остались в ангаре.

- Где вы пропадали?! - злым стоном встретил его старший охранитель, полулежа в одном из двух кресел.

Сварог опустился на второе.

- Молодого князя на борт втягивал.

- Олеса?! - поразился Рошаль.

- Его.

- Ладно, ну его, потом. - Охранитель скривился от приступа высотного недуга, обхватил руками голову. - Я с трудом держу курс, нас то и дело сносит...

- А куда вы курс держите, позвольте полюбопытствовать?

- Что значит - куда?! На Гидернию, разумеется! - простонал Рошаль.

Сварог внимательно посмотрел на старшего охранителя. Интересно, может ли высотобоязнь вызвать помутнение рассудка? И спросил проникновенно:

- А зачем нам туда? Мы же вроде на Острова собирались...

- А Гидерния что, по-вашему, не остров, что ли? - разозлился охранитель. - Не мешайте. Я вас вытащил из кутузки, я и привезу, куда надо...

Сварог лишь недоуменно пожал плечами. Ну, Гидерния так Гидерния. Хотя - странно, конечно. И на кое-какие размышления наводит. К примеру, зачем выбирать такой сложный путь, чтобы выкрасть одного незадачливого короля из другого мира... Он поинтересовался:

- Компас-то здесь есть?

Вот тогда Рошаль и познакомил его с компасом необычного вида. Из навигационных приборов в кабине еще наличествовал альтиметр, как две капли воды похожий на каминные часы с одной стрелкой (только место циферблата занимала шкала, раскрашенная в семь цветов радуги, где каждый цвет означал определенную высоту), а также указатель силы и направления ветра, напомнивший Сварогу тестер электромонтера.

- Нас об землю не долбанет?

- Не должно. Давление газа в баллоне рассчитано. Если будем опускаться, придется выбрасывать балласт - свинцовые плиты в ящиках вдоль борта снаружи видели? А если потянет слишком высоко, стравлю газ из баллона. Проще простого. Ветер почти попутный, с ним легко забирать в сторону побережья... Вот, извольте, мы движемся к границе Гаэдаро с Шадтагом через провинцию Керн, - сказал Рошаль и бросил на колени Сварогу карту. Карта оказалась топографической.

Рошаль взглянул на указатель ветра.

- Ветер в четыре паруса <Мера силы ветра. В "четыре паруса" примерно соответствует двадцати метрам в секунду>, можно обходиться без мотора. - От напряжения у него заслезились глаза. - Побережем уголь.

Сварог оторвался от карты.

- А что у нас с углем, мастер Рошаль?

- Старший создатель убеждал, что на две земли <Земля - гаэдарская внесистемная мера длины, приблизительно равная двумстам пятидесяти лигам. Появилась благодаря преданию, в котором говорится об основателе династии Саутаров. Первый князь Гаэдаро - единственный, кто спасся с корабля, потерпевшего крушение вблизи нового материка. Расстояние, якобы преодоленное первым из Саутаров до берега, закрепилось в обиходе как "земля"> полета должно хватить. Это если жечь безостановочно, выжимая полную мощность. Если вы считаете, что нам этого достаточно, чтобы добраться до Гидернии, пожалуйста, заводитесь. Я бы пока доверился ветру.

- Я с вами согласен, мастер Рошаль. Нехай Гидерния.

Ощущение полета в дирижабле иное. Никакой вертолетной тряски или напряженной вибрации корпуса самолета. Дирижабль плавно скользит по воздушному катку, как яхта по легкому ветру и спокойной воде или трамвай по ровным рельсам. Конечно, с работающим мотором ощущения несколько изменятся. Внизу медленно проплывают земли и озера, вдалеке синеют горные пики...

- А эт-то еще что такое? - спросил Сварог.

Самый высокий пик был окутан плотным черным облаком, время от времени озаряемым беззвучными нутряными сполохами. Облако походило на исполинскую электрическую медузу, усевшуюся на гору. Дым клочьями сползал по склонам, обтекал льдистые уступы...

- Гора Краберен, - ответил Рошаль.

- Вулкан, что ли?

- Не знаю, - пожал он плечами. - Никто не знает. Просто дым.

Сварог прикинул расстояние до пика и нахмурился. Облако на горе впечатляло своими размерами. И не просто впечатляло - пугало. Причем очень. Или здесь перспектива какая-то не правильная, или, случись извержение, жахнет так, что Везувий покажется детской хлопушкой... Вот так и наступает Тьма.

- И давно это - просто дым? - спросил он.

- С месяц, наверное.

- С месяц... А если рванет? Рошаль опять передернул плечами:

- Так ведь обязательно рванет.

- А... Ну, да. Понимаю. - Сварог вернулся к карте. - Значит, под нами сейчас Кернейские топи. Скоро должна показаться Ро. Ага, я прав...

Сварог бросил взгляд в окно - вдали блестела серебряная лента воды. Вновь заглянул в карту.

- Много поселений, смотрю, среди болот.

Сварог не обращался к Рошалю, просто высказывался вслух, но старший охранитель ответил, борясь с очередным приступом боли:

- Лишний раз власть не доберется. К тому же на болотах процветал доходный промысел. Сбор горького мха, настой которого обладает легким дурманящим действием. Предыдущий князь боролся со сборщиками и с любителями настоя. Почти все болотные хутора повыжег. Мы же не препятствовали, вот они снова и расплодились.

- Скоро пойдем над землями Шадтага. Города есть резон огибать.

- Зачем? Стрелы и пули до нас не достанут... - возразил Рошаль и утер со лба пот.

"Есть чему достать. Смотря какие люди захотят тобой заняться. Так что нечего попадать под лишние взгляды", - подумал Сварог и предложил:

- А если набрать высоту?

- Видимость упадет из-за облаков. Как мы разберемся, где находимся?

"Это верно, с таким набором навигационного оборудования без привязки к местности не определишь, куда тебя занесло".

- Но все-таки, мастер Рошаль, от городов будем держаться подальше. Крюк так крюк.

- Тогда скоро придется запускать мотор. Нас несет прямо на Прогонт <Второй по величине город Шадтага>. Отвернуть совершенно не сумеем, над окраинными селениями пройдем точно.

Наукой ларов в Сварога было вложено умение разбираться в незнакомых механизмах, но в данном случае не требовалось никаких особых умений. Все примитивно. Но примитивное не страшно, главное - чтоб надежно. Даже наличие двух штурвалов не поставило Сварога в тупик, что тут неясного: одним управляются вертикальные рули, другим - горизонтальные. Постоянное наличие двух пилотов обязательно лишь в ситуации маневра с изменением одновременно углов тангажа и рысканья. И какой бы необычной конструкции паровой движетель ни ждал Сварога в машинном отделении, покорение его много времени не займет. Если он исправен.

Дирижабль величественно достиг реки Ро, естественной границы Шадтага и Гаэдаро, пересек извилистую линию топкого, заросшего берега. Болотистая местность по обе стороны реки снимала необходимость в пограничных заставах, большим силам через топи не пройти, да и выгрузиться на такой берег - задачка еще той сложности.

У шадтагского берега крутилось несколько широких тупоносых лодок. Стоящие в них люди что-то вылавливали баграми из спокойной, стального отлива воды. Когда "Парящий рихар" оказался над ними, Сварог разглядел, какого рода рыбалкой заняты прибрежные жители. Они обыскивали утопленников. Один в лодке притягивал багром и придерживал утопленника у борта, другой обшаривал и раздевал. Судя по грузовой лодке, в которую сваливали улов, клевало сегодня хорошо.

"Рыбаки" заметили над собой летучий корабль, замелькали руки и багры. Один "рыболов" от испуга свалился в воду. И было бы смешно, да отчего-то Сварогу не смеялось.

- Вы знаете, как зажигаются светильники? - спросил он, так как этот вопрос становился своевременней с каждой минутой.

- Да. Приподнимаете фонарь, снизу за головку выдергиваете нечто вроде булавки. Вот и все.

- Долго горят?

- Около суток.

- Неплохо! Откуда ж такие?

- Гидернийские штучки. Каждый стоит, как стадо овец. Попытка разобрать приводит к воспламенению всего, что может гореть, в радиусе пяти каймов. Это чтоб никто другой на Агаре не разобрался, как они устроены...

- Ах, черт! Надеюсь, успею, пока никто из этих не додумался...

Успел в самый раз, Олес уже крутил в руках "китайско" - гидернийский фонарик, уже пробовал за что-то подергать. Рядом стоял Пэвер и с командирским видом давал какие-то советы. До беды оставались минуты.

- Отставить фонарь! - рявкнул Сварог из проема кабины. - На место его!

Бурча под нос "как дети малые, оставить нельзя, так и норовят разобрать, сломать, посмотреть, что внутри", Сварог пробирался узким проходом между ящиками, тюками, узлами.

Одна Клади порадовала шкиперский глаз. Одна она занималась делом. Но при внимательном рассмотрении стало ясно, что и ее дело явно застопорилось на ящике со свертками разных тканей. Цветастые рулоны с отмотанными краями образовали пеструю горку, на вершине которой восседала баронетта с невесть откуда взявшимися ножницами в руках. Ими прекрасная охотница вырезала треугольные образцы тканей. Наверное, чтобы после приставать к Сварогу: "Тебе какое платье понравится, из черного бархата в горошек или..." Тьфу ты, думать даже не хочется!

Клади, ни на кого не обращая внимания, тихонько напевала себе под нос:

Голубка моя,

Умчимся в края,

Где все, как и ты, совершенство,

И будем мы там

Делить пополам