Чтение 14–й страницы книги ~Рождение гигантов~

- А зря, это избавило бы меня от многих сложностей. - Сопелов, вздохнув, достал из кармана какую-то бутылочку, чистенькую ложку и принялся наливать в нее пахучую гадость, шевеля губами.

Считает капли, чертов костоправ, подумал Ростик. Если у него еще иногда и получалось отмахнуться от медсестры, которая приходила к нему из госпиталя, от главного тут врача отбиться было труднее.

- А ведь вы из хорошей медицинской семьи, - почему-то выговорил Сопелов, протягивая ложку. Его неприязнь выказывалась в том, что он не принес ничего, чтобы запить ту бурду, которой собирался потчевать Ростика.

- Давай, брат, лечись, - протянул и Ким, вытаскивая из внутреннего кармана своего бушлата небольшую флягу.

- Что это? - спросил Сопелов. - Учтите, Ким, ему спирт противопоказан.

- Это всего лишь настойка на калгане, - отозвался Ким и подмигнул Росту.

Ягоды калгана, кем-то занесенные с Земли, в Полдневье отлично прижились, и хотя настойка на них почему-то отдавала машинным маслом, тоником оказалась превосходным. Такие фляжки в последнее время, как заметил Ростик, вошли у пилотов в моду, они частенько прикладывались к ним, если выматывались больше обычного, да и после полетов пускали в ход.

- Знаю я вас, - буркнул Сопелов обиженно, - у вас такие настойки, что уж лучше бы водкой его поили. Еще раз говорю - противопоказано.

Дверь за плечами Сопелова едва заметно качнулась на петлях. Рост попробовал вскочить, но нога опять подвела, и быстро подняться не удалось. Но это и не потребовалось, потому что он уже понял - вошел кто-то из аглоров. Вместо вставания Ростик попытался его почувствовать, но и этого не успел. Следом за невидимкой в комнату ввалилась Лада. Она была в таком же бушлате, что и Ким, только чистеньком, зато лицо у нее покраснело с мороза.

- Вы тут сидите, черт побери, - заговорила она, стряхивая редкие снежинки с волос, забранных в конский хвостик, - а там Михайлов приплыл... Говорит, что в залив входит какой-то корабль.

- Что-о? - Ким забыл о фляге, он стал медленно и неуклонно подниматься, у него даже глаза потемнели.

- Они ночью наткнулись на корабль, который уже преодолел противоакульское заграждение из водорослей и идет полным ходом к нам, - зачастила Лада. - Нужно вылетать на разведку, вот что!

Ким оглянулся на Роста. Тот уже немного успокоился, потому что теперь все приходило в норму. Перед ними, возможно, вырисовалась новая, неизвестная пока опасность, и следовало принимать какие-то меры. Это был не Сопелов с очередной бессмысленной гадостью.

- Какой корабль? - Рост поднялся со второй попытки и принялся натягивать на себя свитер, бушлат и уже искал глазами, куда подевался его пистолет на офицерском ремне.

- А ты куда? - спросил Сопелов. - Вы же ранены, Гринев.

- Вот тут ты не прав, Артем, - веско провозгласил Ким. - Без него идти на разведку бессмысленно, он с ними договорится, а мы нет. Поэтому... - Он шагнул к Ладе, считая разговор с доктором оконченным. - Полетим на "мышке".

- Нет, - покачала головой Лада. - Лучше будет, если на нормальной бочке. Над морем видели прозрачных червей, без башенных пушек можем влипнуть.

Ким кивнул и повернулся к Росту, который из-за болей в ноге, в боку, в позвоночнике и вообще от неожиданности все еще копался с одеждой.

- Майор, ну сколько тебя ждать?

Рост повернулся к углу, в котором, скорее всего, стоял аглор, и спросил:

- С нами?

Бастен откинул капюшон.

- Я готов.

- Ага, - подытожила Лада, - еще и Бастен... Гружеными, однако, пойдем, - она помолчала, - что невесело.

- Ерунда, всего-то километров пятьсот, - сказал Ким. И вынужден был добавить: - В одну сторону.

Вылетели они на лодке, которая, как повелось в Одессе, на всякий случай была заправлена заранее и под завязку. Загребным на этот раз Ким взял совершенно невообразимых статей бакумура, которого в насмешку почему-то называл Никудышником.

Вот этот Никудышник так взялся за свою работу, что поднялись в воздух рывком, словно из катапульты стартовали. Ростик, обустраиваясь в башенке с пушками, за спинами пилотов, немного потренировался, чтобы руки его сами находили запасные обоймы, заправленные в кожаные карманы вокруг сиденья.

Взяли курс на север, при этом Ким немного подергал антиграв, чтобы и самому приспособиться к его ходу.

- Ты же на этой машине уже раз тысячу летал, - негодующе бросила Лада.

- Летал, - признал Ким, - но проверить никогда не мешает. Вода внизу больно холодная, купаться не хочется... Если что-то не в порядке.

- Я сама эту бочку проверяла вчера.

- То ты, а то... мастер моего пошиба, - отозвался Ким.

Ростик решил, что эту говорильню следует приостановить.

- Лада, Михайлов не объяснил, что за корабль они видели? А то, может, зря на таком вот драндулете летим? Может, гостям только в три-четыре крейсера имеет смысл показываться?

- Нет, крейсеров не нужно... Михайлов сказал, это обычный деревянный тихоход, идет под змеями. Еще он заметил, что вокруг него викрамов почти нет... В общем, как ты рассказывал, скорее всего это купцы какие-нибудь.

- Купцы? - удивился Ким. - Да, вспоминаю, бывают и такие мореходы. Только в Полдневье я с ними не сталкивался.

- Ох и худо Михайлову придется, если ошибается, - выдала Лада, - когда вернемся.

- Если вернемся, - ехидно уронил Ким. - Кто знает, какие у них там драндулеты водятся. Ведь корабельные змеи они поднимают, скорее всего, антигравами... Или летающих китов, например, отгонять приходится, или рыбу разведывать.

- Наслышаны, - согласилась Лада и принялась ускорять машину.

- Одна надежда и осталась, - продолжал Ким, - в крайнем случае, мы на них аглора сбросим, он нам этот корабль за десять минут захватит.

- Парашюта нет, - сдержанно пояснила Лада.

- А Бастену не нужно, мы над водой приспустимся, он и выпрыгнет, Ростик так делал уже. А потом мы его на палубе встретим. Вернее, он нас встретит.

- Все-таки, Ким, ты пират в душе, - с чувством выступил Ростик. - Если корабль, то сразу давай захватывать... А если это хорошие ребята?

- Вот пусть и докажут, желательно до встречи с Бастеном, - завершил дискуссию Ким. И Рост с ним внутренне согласился.

Три часа с хвостиком летели почти молча. Лишь иногда Ким выдавал какие-то приказы то Ладе, то Никудышнику, который взрыкивал сзади, словно Винторук в прежние времена. Все-таки Ким очень любил дисциплину на борту своего антиграва, особенно в исполнении бакумуров.

Разок сбились с курса, о чем Рост сразу же доложил Киму, и тот послушно компенсировал промах. Лада озадаченно поинтересовалась:

- Ты их уже чувствуешь?

- Не очень, - высказался Рост, хотя в этом была какая-то неправда.

Потому что он действительно уже ощущал, как им навстречу, словно в прежние времена с Валламахиси, протянулся тонкий, жестковатый, но вполне заметный луч внимания. Но на этот раз их не столько обнаруживали, сколько вели, может быть, даже приглашали. И это было странно. Если корабль вошел в залив с недружественными намерениями, неизвестные гости определенно должны были маскироваться, а не выдавать себя. Ведь не думали же они, что кто-нибудь просвещенный среди людей не поймает этот луч?

У человечества имелись и аймихо, очень эффективные в дальних, не слишком информативных связях, и гиганты... Может, тут и скрыта разгадка, подумал Ростик, они поняли, что мы их заметили с касаток, и решили, что прятаться бессмысленно. Но тогда... Да, тогда выходило, что они очень уверены в себе.

Ким протер стекло перед собой концом полетного шарфа, сокрушенно поцыкал:

- Не воздух, а молоко какое-то. Ни черта не видно, даже море определяю только по солнечному пятну.

Они действительно плыли в сплошном облаке. Лишь внизу слабо отсвечивало от воды солнце, все-таки пробиваясь через этот полог тумана, укутавший море.

- А как ты направление удерживаешь? - удивился Ростик. - Ведь компас?..

- Нам Казаринов недавно гирокомпасы поставил, какими пурпурные на кораблях пользуются, - пояснил Ким. - Они не очень врут, кое-что понятно, если заранее их выставить. - Он оглянулся на Роста. - Так что не журысь, хлопче, лучше думай о том, кого мы впереди встретим, и прозрачных летунов не проворонь.

Летели еще часа четыре, а потом Рост понял, что корабль находится где-то близко. Он попросил:

- Давай-ка по кругу походи.

Ким послушно попробовал заложить вираж влево, Лада, кажется, рычагами дернула машину в свою сторону, поглядывая в боковое окошко, между ними возникло мелкое соревнование. Пока Ким не сдался, скорее всего, из галантности:

- Хватит, а то штанги порвем, - пояснил он девушке, чтобы она не думала, что победила силой.

- Как дети, - высказался Ростик. И вдруг почувствовал: - Вниз, но не ниже метров пятидесяти... Если можете. Теперь прямо. - И прилип к стеклу, чтобы увидеть, что творится внизу.

Они выскочили из тумана мгновенно и на миг ослепли от солнца. А жаль, потому что тут посмотреть было на что.

В неожиданном разрыве тумана, прямо на краю солнечного пятна, играющего на волнах, поднимая небольшой бурун и оставляя заметный с высоты след, на веслах, торчащих из бортов, как ровные крылья, ползла ладья. Низкая, сплошь заправленная палубой, с какими-то фигурками на ней, которые занимались очень важным делом - складывали змея, спущенного из-за тумана или потому, что эти мореходы не знали здешней акватории, так что для них было - чем надежнее, тем лучше.

Высотный змей имел еще коробкообразную форму, и фигурки рядом с ним казались мелкими, словно муравьи вокруг громоздкой добычи... Но скоро он должен был превратиться в груду распорок и ткани, две такие уже лежали в корме корабля, и их, кажется, подготавливали к тому, чтобы снести в трюм.

Ким затормозил так резко, что Роста бросило вперед по ходу. Лада оказалась еще резче, она почти сразу попробовала опустить нос антиграва, чтобы ей стало виднее. Ким недовольно проворчал:

- Опять поперек батьки... Ты бы слушалась меня, девушка, а не то прикажу руки с рычагов снять.

Они повисели, наклонившись носом вниз, слегка дрейфуя по инерции, Ким наблюдал за кораблем долго, почти до новой стены тумана, в которой тот должен был раствориться, словно в мутном уксусе.

- Здорово, - проговорила Лада. - Кстати, опять пропустили, как они змеев своих на корабль сажают.

- Важно не как сажают, это и я смогу, интересно, как поднимают их, - отозвался Ким.

Ростик тем временем "вникал" в корабль внизу изо всех сил. И у него кое-что получалось. Он мог рассказать, как сделан набор корабля, какие он издает звуки на ходу, он мог даже определить, как он управляется... Только все это видел как бы снизу, словно наблюдал за ним из касатки, и это его слегка озадачивало. Но он понял главное:

- Они идут в Одессу. И почему-то совсем нас не боятся. - Он подумал. - Вернее, понимают, что прием им окажут по высшему разряду, и можно даже надеяться на какую-нибудь прибыль от торговли.

Последние слова прозвучали у него вопросительно. Он пробовал понять, что тут происходит, но уже знал, по-настоящему у него не получится. Нужно было думать дальше. Вот этим он и занялся.

- Значит, все-таки купцы, хорошие ребята. Торговать приехали, - высказался Ким. - Кто бы мог подумать?

- С чего это они? - теперь Лада обернулась на Роста. - Ведь ты говорил, что ничего на Гвинее на этот раз не добился?

- Он всегда себя недооценивает, - буркнул Ким.

- Отставить треп, - приказал Ростик. - Теперь, ребята, главное, нужно слетать к Фопу, я попробую установить с ним контакт, чтобы он не вздумал этому кораблю противодействовать. - Он снова взвесил свой план. - И надеюсь, что он предупредит наших викрамов, чтобы те тоже не рыпались. А не то - плохо получится.

- Главное, - согласно кивнул Ким, - чтобы нам топлива на твои эволюции хватило.

- Возможно, это - контакт с их морским сообществом. И корабль этот разнесет весть, что мы нормально можем торговать, и тогда... Если только...

- Что? - спросила Лада.

- Если только они не везут нам что-то или кого-то, кто нам очень нужен.

- А нам кто-то нужен? - не понял Ким.

- Он говорит о Докай, - пояснила Лада. Она снова повернулась к Ростику. - Слушай, Фоп зимой обычно сидит у твоего Храма. Ты будешь там высаживаться, чтобы свои медитации устраивать?

Оказаться дома было бы здорово, решил Ростик. Но ему хотелось быть и в Одессе, когда туда прибудет корабль. Потому что перспективы и новые возможности, которые "плыли" к ним с этим кораблем, казались невообразимыми. И в них следовало очень аккуратно и точно разобраться.

ГЛАВА 26

Садиться у Храма все-таки пришлось. Сначала Бастен попросил, чтобы его там высадили, причем сделал это в обычной для него уклончиво-решительной манере. А потом и Ростик понял, что контакта с Фопом с воздуха у него не получается. И поскольку это было действительно важно, пришлось ему тоже высаживаться на берегу, чтобы дотелепать до дому на своих двоих, как он внутренне ни содрогался от такой перспективы.

Но Ким почему-то стал неумолим, он настаивал, чтобы сразу лететь с тем, что они подсмотрели, в Боловск. В общем, решили, что километров пятнадцать пассажирам придется пройти пехом, и тогда топливных таблеток антиграву хватит до Города, а вот тратить еще четверть часа на подлет к Храму и потом на возвращение тем же маршрутом было в их нынешнем состоянии рискованно.

Рост посмотрел-посмотрел на друзей-пилотов, и решил, что с Бастеном проделать этот путь будет безопасно. Вот он и высадился с аглором у моря, и потопал почти в темноте, проводив антиграв на юг взмахом руки, который, конечно, никто не увидел. Ну, может, исключая невидимку, но тот как вышел из машины, так и растворился сразу. Даже песок, кажется, под его ногами не скрипел.

Ростик топал себе, переживая боль в ноге, неожиданно проснувшиеся неприятные ощущения в боку, и пробовал унять головокружение. Это было непросто еще и потому, что слишком уж он растратился, когда с борта антигравитационной бочки пробовал вызвать "думающий мускул".

Впрочем, он уже догадывался, что фокус не в том, что сверху это было мудрено сделать, а в том, что стояла слишком глубокая осень, Фоп, скорее всего, уже залег в зимнюю неподвижность, когда ему не только думать не хотелось, но он и питался-то от случая к случаю и самым простым образом, например, планктоном.

Когда переставлять ноги стало привычно, Рост понял, что неплохо видит в этой мути, не намного хуже, чем человек в воде, а это позволяло не сбиваться с шага. Бастена по-прежнему было не слышно. Где-то взлаивали панцирные шакалы, еще где-то неподалеку плескалось море, шумели прибрежные кусты... Все было очень хорошо, спокойно, как бывает только вдали от городов, в первозданной дикости Полдневья.

На Роста снизошел покой, расслабуха и абсолютная убежденность, что он - лишь маленький всплеск пламени, называемого жизнью, и ни на что большее не претендует... Внезапно он понял, что сидит на берегу моря, что рядом, на расстоянии вытянутой руки находится невидимка, который не бросил его, а почти по-дружески охраняет со своими мечами, и что он только что провел сложнейший, почти невозможный в его нынешнем-то состоянии сеанс связи с Фоп-фалла. Вот только Рост почти ничего не понимал и не помнил из того, о чем он просил Фопа и чем их переговоры закончились.

Он попробовал подняться. Это было сложно, он устал, и, как всегда после таких вот ментальных и непонятных нагрузок, ему хотелось одного - выпить горячего морса из боярышника, лечь и вытянуть ноги. Но поступать так было нельзя, Бастен, скорее всего, был готов оказать лишь посильную помощь, а в остальном он сам обязан, если не ранен... И бесполезно было его убеждать, что после таких вот штук Роста смело можно было записывать в инвалиды.

Когда он все-таки поднялся, его шатало. Он был настолько не в себе, что даже не сразу понял, что с неба на них уже смотрит солнышко. Он спросил:

- Бастен, разве уже день?

- Ты просидел всю ночь, я думал, ты окаменел. - Он помолчал и вдруг доложил совсем уж неслыханное для аглора: - Ты сильный думатель, Рост-люд.

Они снова пошли, причем Ростик пытался лихорадочно, насколько это было доступно его измочаленным мозгам, сообразить, куда идти проще, к Храму, или теперь можно отправляться к Одессе? Получалось, что все-таки можно и к Одессе, только это было дальше километров на тридцать, и следовательно, без аглора такой поход выдержать было нелегко.

- Ты все еще собираешься в Храм? - спросил он невидимку на всякий случай.

- Будет лучше, если мы соберемся дома вместе, - отозвался Бастен. И добавил почему-то: - Компактно.

Рост тащился по песку, едва проросшему редкими по зиме стебельками травы, и прикидывал, что надолго его не хватит. Да, что ни говори, а эта вот нагрузка с думаньем, с его непонятными отключками сознания, здорово выматывала.

- Полагаешь, мне следует быть в Храме?

- Ты открыл для чужаков залив, они теперь пройдут, - отозвался Бастен.

- И что? Я не понимаю...

- Тебе следует самому увидеть, что ждет тебя впереди.

Ростик помолчал.

- Мне кажется, когда корабль прибудет в Одессу, меня все равно вызовут. - И вдруг он понял, что сказал ему аглор. - Ты хочешь собрать всех своих в Храме? Но у нас же мало времени, всего-то... дня два.

- Поэтому ты меня замедляешь, - сказал Бастен и вдруг резковато, так что Рост даже охнул, взвалил его себе на спину и побежал.

Странное, должно быть, зрелище, лениво размышлял Ростик, почти засыпая на спине невидимки, скрюченный человек летит в метре над землей, причем со скоростью, явно превышающей бег нормального стайера...

А потом он все-таки уснул. Или почти уснул. В себя он пришел уже в паре километров от Храма, когда тот виднелся между прибрежных дюн блеском своей крыши и дымом очагов. Ростик никогда так не наблюдал Храм, в котором провел долгие годы, который собственными руками восстановил, о котором всегда думал, как о доме. Он даже удивился этому... И лишь тогда понял, что проснулся от скрытого раздражения Бастена.

Он заставил невидимку отпустить себя, немного размял затекшие ноги, потом выпрямился и сказал:

- Спасибо, Бастен. А теперь иди, выполняй свой план, собирай своих... компактно.

Невидимка исчез, лишь пару раз на легких снежных лужицах проявились его следы. Кстати, в сторону Храма. И правильно, решил Ростик, он должен добежать до тех, кто охраняет аглорышей, предупредить, чтобы не высовывались, и лишь потом отправляться на поиски Ихи-вара и тех, кто бродит где-то еще.

Рост осмотрелся и, как уже с ним случилось вчера вечером, почувствовал, что тут ему очень хорошо. Он медленно, но неуклонно наливался тем особым, не выразимым словами равновесием, что так редко посещает людей, чрезмерно суетливых и многодумающих существ. И это совсем не шло им на пользу, особенно когда они забывали о том, что это состояние может возникать у них чаще.

Ростик даже одежду оправил теперь с удовольствием, даже пистолет на боку не казался тяжелым, даже недалекие стаи оголодавших хищников его не беспокоили. И вдруг он решил, что ради этого состояния гармонии с миром, кажется, он и совершает все свои поступки и прошел через все, что ему пришлось преодолеть...

В Храме его уже ждали, Ждо приготовила отменный обед, уже обед, отметил про себя Ростик, хотя полагал, что для этого еще рановато, ведь Бастен не шел с ним на плечах, а бежал, как скаковой конь, и поэтому все-таки было рано, до условного полудня должно было пройти еще часа два или три. Тем не менее есть хотелось, и он с удовольствием принялся уплетать супец из сушеных грибов на рыбном бульоне, какие-то пельмени со сметаной, в которую было добавлено местное хмели-сунели, и компот из разных ягод. Винрадка сидела, подперев щеку, смотрела на него умильно, словно к ней пришел не какой-никакой муж, а некий ангел во плоти.

- Вам Бастен сказал, что я буду? - спросил Ростик.

- Сказал и еще предупредил, - жена нахмурилась, - что скоро ты неизбежно удерешь опять.

- Может, завтра, когда придет корабль... - Ростик принялся рассказывать о том, что у них в Одессе произошло, и вдруг понял, что Винрадка еще ничего не знает о его походе на Гвинею.

Он принялся рассказывать и эту историю, втайне надеясь, что она все произошедшее там как-нибудь прокомментирует, и из этих ее слов удастся понять, как аймихо относятся к тому, что они с Михайловым пережили. Но Винрадка, и Ждо, и Винторук, который приковылял послушать, и бакумуреныши в несметном количестве, которых не отправили в Боловск учиться на зиму, и даже кто-то из невидимок, как Ростик почувствовал по тому, что Винрадка побаивается смотреть в угол у лестницы, ведущей на второй этаж, слушали его словно сказочника, который, может быть, придумывает все прямо на ходу.

Ростик еще не успел завершить свое повествование, еще обдумывал, как уляжется спать после такого-то обеда, но вдруг Винторук поднял свои уши из шерсти над плечами. Рост дрогнул.

- Что?

- А-а'грв.

- Не может быть. Кому я потребовался, если Ким, скорее всего, обо всем доложил начальству?.. Или это не ко мне?

Но Винт оказался прав, в морозном воздухе за стенами их теплого и уютного дома разливался шум работающих на пределе мощности антигравитационных котлов тяжелого крейсера. От чувства покоя всего этого места мигом не осталось и следа, оно было разорвано в клочья, разметено, как легкий утренний туман разгоняют даже слабые полдневные ветра. И определенно, крейсер шел за Ростом.

Это были Ким с Ладой, они даже не особенно и отошли от своего крейсера, который, как иногда бывало с Ростиком, показался ему чужим, большим и чрезмерно ощетинившимся пушками.

- Быстрее, Рост, начальство требует, чтобы ты прибыл в Одессу.

Пришлось собираться, хотя с этим как раз проблем не было, Ждо, по старой привычке наложила ему пирожков с рыбой, даже приготовила судок с понравившимся грибным супом, но передать не успела, Лада, усевшись на место левого вспомогательного пилота, так зашипела на Кима, который расположился за правыми задними рычагами, что они взлетели, чуть не обдав спешащую бакумуршу антигравитационной волной.

- К чему спешка? - оторопело спросил Ростик.

- Председатель, Перегуда, Пестель и еще кто-то... уже в Одессе, - пояснил Ким. - Ждут тебя, чтобы быть готовыми к приему иностранцев.

Рост поерзал, сидеть на месте среднего вспомогательного пилота, куда его решительно усадила Лада, было трудно. Кроме того, все время хотелось взяться за рычаги, хотя Ким заранее попросил его этого не делать. Мол, мы сами, ты только тормозить нас будешь... Рост даже вспомнил Бастена с его - "замедляешь", но в возражения не пускался, ему хотелось спать, а кроме того, боли после поездки на невидимке стали сильнее.

- Какие иностранцы? - не понял Ростик, подумав об аймихо, аглорах и пурпурных разом. Еще, при желании, можно было вспомнить бегимлеси, дваров, волосатиков и викрамов. Еще, опять же, где-то существовали другие разумные или полуразумные... соседи человечества, но о них думать уже не хотелось.

И смех и грех, решил Рост, про себя удивляясь вот этой русской привычке принимать в себя почти любые формы жизни и считать их едва ли не своими, родственными, но при этом постоянно чуть ли не паниковать при мысли о каких-нибудь... иностранцах. Что-то в этом было неправильное, но уже до того обыденное, что и спорить не хотелось.

- Сухроб, ты поднажать не можешь? - прикрикнул Ким на сидящего за головными рычагами пилота. Рост опять не понял, спросил шепотом:

- Какой сугроб?

- Это Сухроб, ты его, кажется, не знаешь, - пояснила Лада, указав подбородком на первого пилота крейсера. - Через пару-тройку месяцев, наверное, научится пилотировать велосипед, если будет стараться.

Рост заметил, как тяжелая шея парня впереди налилась краской. Все-таки казарменные обычаи в Ладе стали необратимыми, решил Рост и принялся рассказывать, как он сдуру сумел-таки объяснить Фопу, что корабль следует пропустить в Одессу.

- Никто в этом не сомневался, - буркнул Ким, и разговор на этом неловко завершился.

В Одессе, когда они прибыли, дым стоял коромыслом. Город готовился к приему "иностранцев", как выразился Ким. Оказалось, что для прибытия, организуя встречу первых в жизни человечества Боловска купцов с другого континента, начальство решило расстараться. Тем, кто должен был прибыть, решили выделить вполне уютные домики неподалеку от порта, два строения для складов, и даже подбирали кое-какую охрану, чтобы их поменьше беспокоила местная ребятня.

При этом пурпурных, которых оказалось больше тысячи, подумывали выселить, чтобы не пугать неизвестных моряков раньше времени. Но и мощь собирались продемонстрировать, поэтому расположили за городом, на посадочной площадке два крейсера, с тем, который приволок Ростика, насчитывалось три.

Офицеры сбились с ног, наводя на всех постах и в орудийных башнях небывалый блеск, попутно распиная каждого солдатика, у которого не все пуговицы оказывались начищены до хирургической чистоты, а остальному населению срочно приказали провести банный день. С обязательной постирушкой, чтобы все выглядели цивилизованно.

Рост, как ни намеревался сразу по прибытии в Одессу доложиться и отправиться на боковую, все-таки походил по улицам, посмотрел на разные странные, с его точки зрения, проявления начальственной подготовки к торжественной встрече, а затем отправился к Дондику.

Бывший капитан госбезопасности сидел в привычном для него здании, в общей столовой, за здоровенным столом, составленном из сдвинутых трех обеденных, и распоряжался кучей дел сразу. Вокруг него тоже разместилось немало народу, Росту даже пришлось подождать, пока перед Председателем освободится место. Зато потом он уселся с полным правом и поздоровался.

- Ты чего такой хмурый? - спросил его Дондик, протянув руку, хотя, чтобы ответить на рукопожатие, Росту пришлось привстать. - Ты все, как обычно, сделал правильно, сходил на Гвинею, приволок кого-то... Хотелось бы, правда, знать, кого именно?

- Гринев, - спросил его оказавшийся неподалеку Пестель, - что тебе не нравится?

- Ваш марафет, - выдавил Ростик, набираясь решимости. - Глупости это все.

- Объясни? - попросил Перегуда.

- Если вы хотите их правильно встретить, то лучше не пурпурных выселять и не бакумуров заставлять расчесываться, а выслать им навстречу крейсер, или даже пару, сбросить с них концы, посмотреть, захотят ли они зачалиться, и добуксировать до Одессы, если все получится. И вежливость будет соблюдена, и силу продемонстрируем, если вам захотелось с помпой их встречать.

- Та-ак, - протянул Дондик, оглянувшись на тех, кто стоял за его плечами. - Этот Гринев всегда придумает...

- Нечто такое, что потом только в затылке чешешь, и как сами не догадались, - подсказал Пестель, тонко улыбнувшись Ростику через очки.