шкуре попробуйте, что такое - набег. По делу и награда...
выгорела, хода по ней нет. Зимой тоже, кони от бескормицы подохнут. По весне
степью не проехать: такая грязь на ногах виснет, что сдвинуться невозможно. Ну,
да сами увидите. Вот как подсохнет, тогда надо опасаться. Впрочем, разъезды
уходят в дозор постоянно. Мелкие разбойничьи племена могут и в неурочное время
подойти... Жизнь как жизнь, бояре! - неожиданно повысил он голос, заметив
нахмурившиеся лица. - Тридцать лет здесь живем, и целы! Отец мой сюда переехал,
когда я под конем во весь рост проходил. Оскола-крепости в помине не стояло.
Дикие земли, ни единой христианской души вокруг. И ничего, в своей постели
умер. И я пока еще жив!
широким лугом, упершаяся в каменистую россыпь дорога снова поворачивала от
реки.
Земля твоя отсель начинается. .- И, пригладив русую бороду, Храмцов добавил: -
С приездом, бояре!
вместе, но по очереди. Первому, естественно, Варламу - как единственному
семейному. Но с делом этим не торопились: усадьба не шалаш, не на день - на
века ставится. Посему место следовало выбрать доброе, чтобы правнуки потом
предка не ругали. Хорошо, коли река рядом - но нельзя, чтобы половодье погреба
подтапливало или избы подмывало. Такое место обычно на холмах встречается: но
на случай набега вражьего колодец свой нужен - стало быть, не скалистый холм
должен быть, земляной. И чтобы заезд на повозке оказался удобный, чтобы скот, в
усадьбу поднимающийся, ноги не ломал - но и чтобы чужой человек так просто к
стенам подобраться не смог. Хорошо бы, от торной дороги неподалеку - но и
желательно, чтобы на глаза случайным прохожим лишний раз не попадаться.
поставленными в круг телегами, а братья Батовы вместе с боярином Храмцовым
объезжали ближние хутора и деревни. Боярин Сергей зачитывал смердам ввозную
грамоту, после чего Варлам разговаривал с мужиками, увещевая их остаться на уже
поднятых землях, обещал оброком и барщиной не давить и даже облегчение дать от
государева тягла. Некоторые сразу отмахивались, изъявляя желание по весне уйти
на пустующие земли, дабы не иметь над собой ничьей власти. Но больше трех
десятков семей из почти сорока успели к месту прикипеть, обжиться и согласились
попробовать жить под рукой молодого боярина.
усадьбу выбрали холмик невысокий, с пологими склонами - зато всего в трех
сотнях саженей от Оскола, уже слившегося в этом месте с Бабьим рвом. Вдобавок,
по вершине холма шелестела дубовая роща, под корнями которой прели застарелые
листья - а значит, половодье не доходило сюда уже несколько лет.
взял в руки топор. Он же, перекрестившись, первым нанес удар по толстому и
кряжистому, многовековому стволу растущего крайним дуба.
боярами смерды. Дуб, конечно, куда хуже поддавался топору, нежели стройные
северные сосны - но сталь все равно оказалась прочнее, и к вечеру густая
красивая роща полностью полегла на землю, освободив вершину холма новым
обитателям.
разыскать глину и как можно больше камней, и следующим утром мужчины
разделились: большинство остались рубить ветви и распускать самые толстые
стволы на доски, а часть поехали на телегах собирать обнаруженные накануне
валуны.
паренька лет восемнадцати, отправившегося на новые земли вместе с такой же
молодой, но черноволосой Мелитинией, к впадающему в Оскол ручейку, журчащему
как раз по гладко отмытым булыжникам.
блестящий. За пару часов смерд перетаскал три десятка камней на телегу, после
чего они отправились назад.
толстые корни и многообхватные пни.
Северной Пустоши салом, но потом незнакомый Юле молодой кузнец, которым так
гордились бояре, прямо на горячей земле начал класть первую печь, подбирая
валуны по размерам - так, чтобы мелкие камушки заполняли щели между крупными, а
потом щедро обмазывая их глиной. Одновременно вокруг него, под присмотром
Варлама, смерды начали поднимать стены из отобранных дубков примерно в локоть
толщиной.
поднимать на холм бревно. - Из дуба стены рубить!
навес на высоких столбах - для сена. Рядом двое смердов рубили навес низкий, но
вытянутый - лошадям. К вечеру усадьба начала приобретать очертания будущего
жилья: два навеса оставалось только прикрыть дранкой, стены широкого дома
поднялись на четыре венца, над которыми про глядывала пока еще беструбная печь.
недалекий лес на охоту, часть смердов отправились к реке рубить на жерди
молодые тополя, а остальные снова взялись за дом, предоставив женщинам
заниматься скотиной и едой. К полудню на стенах появилось еще шесть венцов, и
строители занялись стропилами.
наблюдая, как плечистые смерд Иннокентий и боярин Григорий проталкивают в окна
дубовые доски в ладонь толщиной.
вверх жердей, потом вторая. Их соединили длинным, тонким дубовым бревнышком,
после чего остальные стропила принялись крепить к нему. Григорий с усталым
Иннокентием все таскал и таскал внутрь доски, и Юлю все подмывало спросить -
куда он их все там девает? Однако вскоре они сели вдвоем на улице, уложили
рядком три доски, приколотили поверх них короткими, кованными ребристыми
гвоздями две толстые жердины, обтесанные с одной стороны, еще одну - под углом
к предыдущим. А затем Григорий, хитро поглядывая на невестку, принес две
длинные железные петли, купленные еще в Москве, и принялся с демонстративным
старанием прибивать уже их.
как впрочем, любая женская одежда шестнадцатого века, состоящая, в основном, из
множества юбок и платков. Тяжелые одеяния душили тело, привыкшее к спортивному
костюму и короткой, ничем не прикрытой стрижке. Однако татарские шаровары и
самодельная блузка смирили ее с действительностью. Привыкла она и к берету, не
позволяющему называть ее простоволосой.
ответил.
угла послышался стук топора. А потом появился и Варлам.
вперед, и кивнул на дверь:
интересно, откуда они его взяли? Пол лежал на месте, плотно подогнанный, доска
к доске. Дверь закрывалась и открывалась, и у стеночки стоял приготовленный
засов. Над головой сверкал ровной, свежей древесной белизной потолок - доски
поверх стропил. И хотя сквозь щели над головой просвечивало небо, хотя окна
все еще оставались просто дырами в стенах - без слюды и ставен, это все-таки
был дом.
стружку и опилки, обняла и крепко поцеловала.
окончания строительства, сколько по тому случаю, что бояре привезли с охоты
крупного секача и еще годовалого кабанчика. Люди уже успели соскучиться по
ароматному сочному жаркому из парного мяса, почти забыли за два месяца пути,
что это такое - есть до отвала, без всяких ограничений. И сейчас пьянели от
угощения, как от хмельного меда.
походную медвежью шкуру и сшитую из лисьего меха накидку, подаренную еще до
свадьбы будущей жене.
лишь одно слово:
что вместо полутора десятков здесь стояли два с половиной десятка шатров, да
еще тем, что двадцать из них выглядели, как гордость мурзы - оставшийся после
отца наследный шатер: двадцати шагов в ширину, подбитый войлоком изнутри и
укрытый сшитыми в единое целое овчинными шкурами.
но больше двух табунов коней и четырех овечьих отар степь вокруг стойбища
прокормить не способна, а значит, в нем есть место только для полусотни людей.
Контровский Владимир
Круз Андрей
Конюшевский Владислав
Пехов Алексей
Володихин Дмитрий
Беляев Александр