коленки нам нужны здоровыми>. Однако если ребенок ухитряется разбить
коленку об мамин висок, даже мама ничего уже не сможет сказать ему в
утешение.
точно и безоглядно, как играющий ребенок. Не сейчас я всемогущ, а тогда был.
Сейчас я лишь собрал урожай, а сеяли мы давным-давно вместе с той
женщиной, которая спит сейчас за стеной; прекрасной женщиной, которую я -
я, не Вербицкий - почти убил своей детской убежденностью в том, что
подлость, гнусность, мерзость человеческая есть, конечно, в книгах, фильмах и
газетах, но там, где я, - их нет, а там, где мама, - их и в помине быть не
может. Верой в то, что взрослые никогда меня не обидят, ведь я такой хороший,
такой послушный и ласковый, и учусь на одни пятерки, и всегда вымою посуду
или вынесу ведро на помойку, если мама меня попросит...
результатам. Ты понял, в чем именно оказался когда-то дерьмом - значит,
понял, что должен сделать, чтобы хотя бы отчасти перестать им быть. От-
вращение к себе - тому, который дерьмо - дает эмоциональный посыл,
необходимый для предстоящей сложной и тяжелой работы. Продолжать
угрызаться теперь - это уже саботаж. Закольцованное самобичевание - не
более чем мазохистская разновидность нарочитого безделья.
И честное слово, если бы не надежда на то, что я сумею хоть как-то помочь
этой женщине и ее сыну, настоящему, ею рожденному сыну, жалкий дебил
Симагин не заслуживал бы ничего, кроме вонючей петли.
сквозь две стены, да вдобавок сквозь расположенную между Антошкиной
комнатой и кухней спальню до него долетело горячее женское дыхание. Не-
сколько секунд он крепился, осаживал себя - потом не выдержал; рывком
повернулся в ту сторону и посмотрел.
обнаженная Ася словно бы робко вживалась в комнату, где не бывала так много
лет, словно бы отдавалась ей...
подглядывать, грех.
поколения. Он просто был мне самым близким, пусть и слегка младшим,
другом; я с ним просто-напросто впадал в детство на законном основании,
доигрывая то, чего в собственном детстве не успел сыграть, потому что читал
не по возрасту умные взрослые книжки...
- не строгий, вечно правый дрессировщик-всезнайка, одним лишь гордым
осознанием качественной возрастной границы лишенный способности по-
настоящему понимать близкого человека, а немного взрослый товарищ, вместе
с которым можно общими усилиями разобраться в хитросплетениях любой
игры, в том числе и той, которая, сколько бы лет тебе ни было, всегда
накатывает из будущего, всегда требует от тебя стать более умным, чем ты есть
сейчас, и называется жизнью...
всех, кого разодрало железо у той высотки, фундаменталисты впопыхах
свалили в овраг и слегка присыпали мерзлой глиной. Поднять его оттуда -
самое простое; это можно сделать за сутки. Но надо состряпать ему легенду
жизни от семнадцатого марта до сегодняшнего дня, надо провести его по этой
легенде, надо, чтобы он эту легенду помнил... Надо решить: дать ему прожить
эти полгода реально или выдернуть прямо сюда, а легенду вкрапить в память...
Пожалуй, второе. Чтобы исчислить и выстроить в реальности мировую линию
такой протяженности и сложности, понадобится энергия порядка полного
двухмесячного излучения Солнца; это слишком. И, кроме того, подвергать
Антошку превратностям случайных флюктуаций, способных деформировать
мое хрупкое создание... Лучше пусть в реальности будет пятимесячная дырка.
Но - окончательно решим завтра. Надо отдохнуть как следует - работа
предстоит действительно сложная, ювелирная, я ничего подобного не делал.
Завтра. А сейчас...
Даже подойти к двери и - просто чтобы голос ее услышать в ответ - шепотом
спросить, ненужно ли одеяло потеплее... нельзя. Не спугни. Она не твоя.
Возможно, никогда уже не будет твоя.
хватит. Освещенных окон не осталось; все заснуло. Неподвижность и тишина.
коротко дунул Симагину в затылок. Симагин обернулся.
человек.
губы, блестящие живые глаза. Благородная седина на висках; волосы слегка
курчавились. Одет Симагину под стать: мягкие вельветовые джинсы,
пузырящиеся на коленях, безрукавка навыпуск, черные матерчатые шлепанцы.
Свой парень.
Подошел к Симагину легкой, упругой походкой; подал руку. Симагин
машинально протянул свою. Рука гостя была сухой и очень горячей, пожатие -
удивительно дружелюбным.
почтение, - произнес гость. Бархатный, медоточивый голос. - Добрый вечер.
горизонте я ждал, что ты захочешь как-то пообщаться. Но... если гора не идет к
Магомету, то Магомету ничего не остается, как записаться в секцию аль-
пинизма. - Гость рассмеялся, а потом вернулся на свое место и удобно
развалился напротив Симагина. - Я не гордый, - заявил он, а потом со
значением добавил: - В мелочах.
пока справиться с собой. Оставалось принять предложенный тон и ждать, когда
что-то разъяснится. Мистический ужас улегся, улеглись вставшие дыбом
волосы; осталась тревога. Сердце билось мощно и часто. - Просто не пришло
в голову, знаешь. Сижу тихохонько в своей щели, - сказал он на пробу, - на-
блюдаю мироздание...
с неожиданной серьезностью. Так, подумал Симагин. Уже понятнее. Я же
никогда ни во что всерьез не вмешивался до сих пор - а тут решил. И сразу
удостоен визита.
насколько я понимаю, - не отрывая от Симагина взгляда, он мотнул головой в
сторону Антошкиной комнаты. Симагин лишь сощурился чуть-чуть и даже не
покосился туда. Воровать у Аси ее наготу, да еще в присутствии этого... - Все
мы где-то люди.
хохотнул почти с умилением.
психопаткой, если уже через несколько дней не начнет целовать твои следы.
Как ты цепляешься за человеческое... Скажи-ка, сколько наносекунд тебе пона-
добилось бы, чтобы вскипятить Средиземное море?
огонь.
разница. Я все равно никогда этого не сделаю. И вот что: есть предложение. Не
надо даже взглядами Асю беспокоить. Она думает, что она там одна - пусть
так и будет.
поскорее и обеспокоил ее не только взглядом. Она ведь ждет тебя, неужели не
видишь? Поверь моему опыту. Она никогда не простит тебе, если ты позволишь
удивительному вечеру закончиться просто так, мирным сном. Или... прости за
нескромный вопрос, но я чисто по-соседски... может, от большой возвышен-
ности души ты опять стал импотентом?
совершенно бескорыстно, - заботливо похвастался гость. - Ты же
понимаешь, на плотских утехах я поднаторел, как, наверное, никто. Что,
действительно проблемы - или ты просто отшучиваешься?
груди и пристально, совсем спокойно оглядел гостя.
каким-то удовлетворением: интересно ведь, как ни крути.
Ну сам посуди: ты, с твоим могуществом, стал бы ходить прилюдно, скажем, со
стригущим лишаем? Только если бы это понадобилось тебе самому. Так и я.
глыба беспросветного, засасывающего мрака. Красноватым огнем полыхнули
треугольные глаза. Картинно запахнувшись в длинный плащ, он величественно
поковылял поперек маленькой кухни, приволакивая ногу и тяжело опираясь на
постукивающую по линолеуму массивную трость с инкрустированным
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Флинт Эрик
Андреев Николай
Русанов Владислав