наилучшим выходом из этого положения будет гаремоподобное разделение.
Мужей и жен должны были разбудить в разное время.
нескольких метрах от него лежит женщина. Ужасно видеть ее, закрытую
накидкой, во время телеконференций (или, может быть, именно маски
усугубляли страдания, подталкивая воображение? Кто знал?). Лучше взломать
опечатанные двери жилых помещений и холодильных секций, которые скрывали
ее. Члены команды, которые несли вахту на женских кораблях, предпочитали
возвращаться на свои собственные корабли, чтобы поесть и отдохнуть.
Сатана немногого добьется, когда все будут разбужены на Растуме."
врезался большой метеорит, - напомнил он сам себе. - А происшедшее еще
более опасно, чем даже такое столкновение. Так что плевать, кто что
подумает."
двери имели только женщины. Но сейчас дверь была открыта настежь.
ударился о дальнюю стенку и отскочил от нее, как пробка.
праведники! Прошу, адмирал.
мешковатый комбинезон, но накидки на ней уже не было.
квадратный подбородок, да к тому же возраст, в котором незамужняя женщина
уже считается старой девой. Но ему нравилась ее улыбка.
искусственной гравитацией.
можете не бояться.
перегородкой.
сделать свою комнату уютной с помощью рисунков, приколотого к стене
портрета Шекспира, нескольких томов Энкера и микропроигрывателя. На дисках
Коффин прочел имена Баха, Бетховена и Ричарда Штрауса - музыкантов, чьи
творения можно было слушать бесконечно.
половину лица, неподвижно уставился на свои пальцы. Они непроизвольно
сжимались и разжимались.
трудом выталкивая из себя фразы. - Я никогда прежде не сталкивался с
подобной проблемой. Если бы дело касалось только мужчин, мне кажется, я
смог бы справиться с ней. Но сейчас речь идет еще о женщинах и детях.
мудрее, чем я думала. Но почему вы обратились именно ко мне?
бодрствует.
почему бы вам не произнести его своим парадным твердым голосом и впридачу
не посмотреть на меня своим свирепым взглядом? Чувствуйте себя
непринужденно, адмирал.
начала рассматривать Коффина.
чем заключается спорный вопрос. Я пыталась им объяснить, но ведь я была на
Земле всего лишь офицером флота и никогда не отличалась математическими
способностями, поэтому, боюсь, я здорово напутала. Вы не могли бы
рассказать об этом подоходчивее?
возвращения"
стороны: удаляясь от Солнца, мы ускорялись при силе тяжести, равной
единице. Хотя у нас была возможность набрать большее ускорение, мы боялись
это сделать, потому что огромное количество оборудования на борту кораблей
было слишком хрупким. Например, холодильные саркофаги могли расплющиться и
погубить лежащих внутри людей, если бы мы увеличили ускорение хотя бы в
полтора раза.
трех месяцев. За это время мы едва покрыли полтора световых месяца
расстояния. Теперь нам предстоит лететь с такой скоростью почти сорок лет.
(Я имею в виду космическое время. Согласно парадоксу временной
относительности, на кораблях флотилии пройдет тридцать пять лет. Но эта
разница не ахти какая). В конце нашего путешествия мы будем в течение трех
месяцев осуществлять торможение при той же самой силе тяжести, что и в
самом начале, и, преодолев последние полтора световых месяца, войдем в
систему "Е" Эридана с относительно низкой скоростью.
конечно, в итоге может оказаться, что астрономические общества смогут
добавить в свой арсенал еще несколько ошибок.
Растума, посылать туда и обратно транспортные планетарные суда. Для этого
мы везем туда запас реактивной массы, который позволит нам в целом
изменить скорость примерно на тысячу километров в секунду, когда мы
прибудем к месту назначения.
решили немедленно поворачивать назад. Нам пришлось бы тормозить все с той
же самой силой тяжести.
и смогли бы выйти на финишную прямую к дому, нам оставалось бы до Солнца
четверть светового года, а общее время нашего пребывания в космосе
составило бы год (космический, конечно).
километров в секунду, понадобилось бы около семидесяти двух лет.
Растуме и обратный путь на Землю, должен был занять всего лишь около
восьмидесяти трех лет!
времени. Получается, что фактически мы доберемся до дома быстрее, если
будем придерживаться первоначального плана. Критический момент наступает
через восемь месяцев полета при максимальной скорости или, что то же
самое, через неполных четырнадцать месяцев после старта с Земли. Сейчас до
этого критического момента осталась всего пара месяцев. Если мы немедленно
повернем назад, нам все равно не добраться до Земли раньше, чем через
семьдесят шесть лет. Каждый день промедления прибавляет месяцы к обратному
пути. Поэтому неудивительно, что все сгорают от нетерпения!
что за это добавочное время та Земля, которую они знали, исчезнет,
изменится до неузнаваемости. Но неужели они не понимают, что это уже
произошло?
улыбнувшись. - Вы проявляете нечто, похожее на человеческое сочувствие.
непринужденно от того, что мне пришлось говорить на безопасную отвлеченную
тему".
это. Теперь он мог сидеть, расслабившись, спокойно смотреть ей в лицо и
говорить с ней как с другом.
желающие вернуться назад, не говоря уж о таком большом их количестве. Если
б мы сию же минуту повернули на Землю, мы сэкономили бы только около семи
лет. Почему просто не долететь до Растума, а там уже решить, что делать
дальше?
здравомыслящий человек не имеет желания быть пионером.
уже известными и сведенными к минимуму опасностями - да; но не рисковать
своей жизнью, будущим целой своей расы на такой полной загадок планете,
как эта.
если этого конфликта больше не существует...
конфликт по-прежнему есть, что Земля, в лучшем случае, предлагает
передышку.
нет?