принадлежал апрелю, а как утверждали часы, был утром, Реймон проснулся. Он
не поеживался, не хлопал глазами, не зевал и не потягивался, как
большинство людей. Он сел на постели, собранный и внимательный.
манер и глядела на него с серьезностью, совершенно отличной от ее игривого
настроения прошлой ночью.
Через мгновение она улыбнулась, развернулась.
был приручен на манер собаки, но охотился со своим хозяином и снисходил до
того, чтобы сидеть у него на запястье. Ты просыпаешься, как он.
назвать похожей на мальчика. Изгибы грудей и бедер меньше обычного, но они
едины со всем ее обликом, и когда она двигалась, они плыли. Так же как и
свет на ее коже и в волосах, которые пахли летним днем.
отделенной перегородкой от Фокс-Джеймсона.
подбородком. Она замурлыкала. - Еще?
мере, ты - в последние несколько месяцев. - Его лицо потемнело. Она упрямо
продолжала. - Для меня это не было так уж важно. Если даже не говорить обо
всем остальном, эти намеки и попытки, весь ритуал ухаживания, снова и
снова... он мешает моей работе. Я развиваю некоторые идеи относительно
планетных ядер. Для этого нужно сосредоточение. Мне бы помогло постоянное
партнерство.
мне все больше и больше. Ты спокойный и сильный человек, вежливый - во
всяком случае, со мной. Я бы могла жить счастливо с тобой - ничего
особенного ни с моей, ни с твоей стороны, просто союз, на глазах всего
корабля - столько, сколько мы оба будем этого хотеть.
жить вместе. - Он провел рукой по ее боку и бедру. - Очень легко.
Нет, прошу прощения, такие вопросы исключены... Переселимся в мою каюту? Я
знаю, что Мария Тумаджан не станет возражать поменяться с тобой местами.
Все равно она держит свою половину отгороженной.
завтрака...
или десятому году по счету звезд, когда ее настигла беда.
заметить это раньше, чем люди на корабле; ибо при такой скорости корабль
волей-неволей летел наполовину вслепую. Даже не имея лучших датчиков, чем
на корабле, этот наблюдатель знал бы о катастрофе заранее, за несколько
недель. Но он все равно не смог бы предупредить.
бесчисленными далекими солнцами, замерзшая река Млечного Пути и редкое
призрачное мерцание туманности или сестры-галактики. В девяти световых
годах от Солнца корабль был безгранично одинок.
боролся со сном, по интеркому раздался голос Линдгрен:
остатки сна. Ничего не ответив, он выбежал из каюты.
капитан Теландер читал роман, проецируемый из библиотеки, и задремал в
кресле. Затем челюсти вселенной сомкнулись.
переборки коридоров, на пружинящий под ногами пол, на запахи роз и
грозового ливня. В его сознании громко отдавалась вибрация двигателя.
Металлическая лестница дробно стучала под его торопливыми шагами, звук
отдавался эхом в колодце.
рядом с видеоскопом. В сложившихся обстоятельствах на этот прибор нельзя
было рассчитывать. Истину могли поведать приборы, которые мерцали на всей
передней панели. Но взгляд Ингрид не отрывался от экрана видеоскопа.
его сюда, все еще ярко светился на экране, подсоединенном к
астрономическому компьютеру. Взгляд его прошелся по окружающим датчикам и
дисплеям. Щелкнуло устройство выдачи и из щели показалась распечатка. Он
схватил ее. Буквы и цифры представляли определение количества: подробности
после запятой, после того, как поступило больше данных и было произведено
больше вычислений. Первоначальное MENE, MENE на панели было нетронутым.
разнеслось по коридорам. По интеркому он отдал приказ всем, кто свободен
от дежурства, явиться в спортзал вместе с пассажирами. И тут же резко
добавил, что будут включены все каналы связи, так что находящиеся на вахте
тоже смогут принять участие в собрании.
что-нибудь видно?
непосредственно впереди по курсу корабля, и стал вглядываться в картину.
При большом увеличении изображение бросилось ему в глаза. Картина была
несколько затуманена и искажена. Оптические проводники не могли
компенсировать такие скорости. Но он видел точки звезд - бриллиант,
аметист, рубин, топаз, изумруд, - сокровища Фафнира. Почти в центре горела
Бета Девы. Она должна быть очень похожа на родное Солнце, но спектральное
смещение придало ей оттенок ледяной голубизны. И вот, на грани
восприятия... этот клочок? Это туманное облачко, способное стереть корабль
и пятьдесят человеческих жизней?
выпрямился.
проконсультироваться с Борисом Федоровым, прежде чем обращаться к
остальным. - Линдгрен сделала движение, чтобы идти с ним. - Нет,
оставайтесь на мостике.
лице. - Если только вы не верите в Бога, правила - это единственное
утешение, которое у нас теперь осталось.
больше значения, чем баскетбольные корзины или яркие одежды, оказавшиеся
случайно на людях. Не было времени разложить стулья. Все взгляды были
обращены на Теландера, когда он взбирался на сцену. Все стояли не
шевелясь. Пот блестел на лицах и в воздухе чувствовался его запах.
сразу, что наши шансы выжить отнюдь не безнадежны, судя по имеющейся на
данный момент информации. Однако мы в беде. Случилось то, против чего
нельзя защититься, по крайней мере на нынешней, ранней стадии развития
технологии бассердовских двигателей...
держался поодаль, рядом со сценой. К тускло-коричневому комбинезону он
прикрепил знак отличия.
Совсем крошечную, сгусток пыли и газа, не более нескольких миллиардов
километров в поперечнике. Она движется с огромной скоростью. Возможно, это
остаток облака или протозвезда. Я не знаю.
Афанасьев Роман
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Лукин Евгений
Мурич Виктор
Орлов Алекс