Чтение 14–й страницы книги ~Хтон~

ПЯТЬ

Капитан Мойна с нетерпением его ожидала. Атон никогда не встречался с
ней лично, но не узнать ее было нельзя. Приятная женщина в форме торгового
флота, неопределенного возраста, приглаженная и строгая. Губы почти
бесцветны; волосы заправлены под шапочку и скрыты шлемом. На лице ни
малейшего следа двадцатичетырехлетнего разрушительного воздействия
космоса. Команда не любила ее от всего сердца: она сама усердно взращивала
эту нелюбовь. Почему она одна? При аварии все помощники капитана должны
беспомощно сновать вокруг нее. И что она делает в темном грузовом отсеке?

- Пятый, - сказала она без вступления, - охладитель Седьмого не
действует. У нас не больше тридцати минут.

Атон направился за ней в отсек:

- Капитан, кажется, вы вызвали не того человека. Я - машинист.

Она привычным движением открыла шкафчик и вынула комплект
космокостюмов.

- Я вызвала _т_о_г_о_ человека.

- Послушайте, я не могу починить систему охлаждения, даже если мне
приставят к горлу...

Капитан повернулась и схватила его своей тонкой рукой за рубаху. Она
дернула застежки, сунула руку ему за пазуху и вытащила из внутреннего
кармана крохотную книжечку.

Атон был у нее в руках. Обвинение стоило бы ему двух лет тюрьмы и
пожизненного запрета на работу в космосе. Реестр дивидендов торгового
корабля являлся секретным документом.

- Вы - капитан, Капитан, - сказал он.

Она швырнула ему костюм:

- Надевай.

Он замешкался. Его толстый комбинезон не влез бы в легкий костюм.

Капитан мгновенно поняла его мысль:

- Раздевайся. Мы не можем тратить время на благопристойность.

Не отделяя слов от дела, она скинула собственную форму - минимум
нижнего белья только подчеркивал отлично сложенную фигуру - и быстро
влезла в космокостюм.

Атон сделал то же самое, все еще не понимая, что от него требуется.
Она тут же разрешила его сомнения.

- У нас минут двадцать, не больше, мы не можем рисковать. Нужно
перетащить груз из Седьмого отсека в Восьмой, там действует механизм
охлаждения. Пока это возможно, будем работать вдвоем, потом я прикрою тебя
гидрантом. Не теряй времени, но и не тряси особенно ящики. Давай начинать.

- Прикроете меня гидрантом?.. _Ч_т_о_ в _э_т_о_м _о_т_с_е_к_е_?

Она взяла одну из коробок.

- Турлингские афисы.

Коробка в его руках задрожала, когда до него дошел смысл слов.
Тафисы! Пожиратели кораблей!

Во время работы капитан Мойна объяснила положение дел.

- Это насекомые, личинки. На многих планетах считаются деликатесом.
Их надо перевозить живыми, низкая температура держит их в спячке. Когда
теплеет, они просыпаются и начинают все жрать. Сначала собственную
упаковку, потом грузы. Потом все остальное, включая команду. Их не
остановить; со временем они пожирают даже металл. Необходимо содержать их
в холоде и покое. Сейчас на часах 13. За борт их сбросить не удастся.

Это было явное преуменьшение. Покинуть корабль, движущийся быстрее
света, физически невозможно. Окружающей вселенной для него просто не
существует. Пять часов замедления вернули бы их в досветовую область...
если бы голод тафисов выдержал так долго. А экономические и политические
последствия...

- Это легальный груз?

- Не будь наивным! Почему тогда я послала за тобой?

В самом деле, почему. Оказывается, Капитан - безжалостная делячка.
Строго говоря, никакая межзвездная торговля не была нелегальной, поскольку
ни одна планета не могла навязать свои законы вне непосредственной сферы
своего влияния, так что никакого правоведения в большом масштабе формально
не существовало. Но определенный свод законов возник и твердо
поддерживался, а политические системы миров были достаточно сходными,
чтобы поощрять путешествия и торговлю, в частности, между теми планетами,
что гордились своим добрым именем. Закон сектора и полицейские силы
сектора существовали лишь номинально; сама идея такой власти тревожила
независимые колонии намного больше, чем преступное поведение.

Однако нарушение неписаного закона каралось занесением виновного в
"черный список" во многих процветающих мирах, ни один торговый корабль не
мог себе этого позволить. У Капитана был повод для секретности.

Половину коробок перенесли без приключений. Наконец началось.
Коробка, которую нес Атон, взбухла. Поверхность испещрили булавочные
проколы, потом следы когтей. Его тяжелые перчатки безошибочно
отреагировали на движение внутри, после чего наружу показались белые
рогатые личинки. Тафисы проснулись.

Атон какой-то миг еще смотрел на артроподов с наждачной поверхностью,
затем бросил коробку. Она тут же разлетелась и запенилась склизкими
тельцами. Личинки безошибочно его учуяли и двинулись белой волной по полу.

- Маска! - крикнула сзади Мойна.

Он застегнул ее вовремя: поток замораживающей пены уже был направлен
на пол. Она повернула гидрант на него. Теперь он понял, зачем нужны
костюмы. Не будь защиты, пена убила бы людей за несколько минут.

Личинки на полу сверились и затихли, погрузившись в состояние спячки.
Но уже корежились остальные коробки.

- Быстрей! - услышал он голос Капитана в наушниках поверх шума
воздухообмена. - Я могу накрывать сразу только одну.

Ум и тело отвращали Атона от соприкосновения, но он слишком хорошо
понимал последствия промедления. Подобрав упавшую коробку, он повес ее в
холодильный отсек. Мойна стояла у дверей и непрестанно поливала его пеной,
окатывая заодно сложенные в Седьмом отсеке коробки. Замороженные тафисы
неопасны - но граница тонка. Если гидрант вдруг сломается...

Атон спешил.

Он чистился в каюте Капитана. Он не мог позволить себе расспросов о
характере работы в Седьмом отсеке, а забытая второпях форма пропиталась
пеной. Существовали, конечно, и другие темы, которые надо было обсудить,
прежде чем расстаться.

Атон вышел из ванной и обнаружил, что капитан Мойна полулежит
переодетая в обычное платье. Ее волосы Сияй распущены и ниспадали тусклым
каштановыми прядями. Она выглядела молодой, слишком молодой для тех
самообладания и силы, которые он видел. Внешний вид обманчив; она
действительно крепка, и впереди ожидается нелегкий поединок. Было бы
рискованно поверить ее позе и позволить себе расслабиться.

Атон прикинул свой актив: он сослужил ей службу, которая спасла
корабль, и обладал информацией, которая вынудила бы ее уйти из торгового
флота в отставку. Но она по-прежнему капитан, наделена капитанской властью
и имеет против него улики. Пат, если один из них не совершит ошибки. И не
потеряет самообладания.

- Садись, Атон, - сказала она, указывая на диван рядом с собой.

Ее голос был нежным, почти музыкальным. Он сразу же понял, что она с
ним играет. То, что он - ее подручный, ей недостаточно? Или она
хладнокровно использует сексуальную привлекательность для усиления своей
позиции? До какого предела?

- Система долей, - сказала Мойна, делая первый ход, - самый удобный
способ беспристрастного вознаграждения участников торгового рейса.

Да, это так. Система заимствована из практики древних китобоев на
Земле. Члены китобойной команды получали вместо платы определенную часть
прибыли. Пятидесятая доля представляла собой пятидесятую часть целого, и
так далее. Даже двадцатитысячная доля могла обернуться внушительной
суммой, если рейс оказывался удачным. Каждый член команды был
заинтересован в экономическом успехе всего предприятия.

Атон кивнул и воспользовался активной защитой:

- Перевозка тафисов, уверен, должна хорошо оплачиваться.

Мойна улыбнулась:

- Владельцы берут себе вторую долю - половину прибыли.

- А какую долю берет Тафис?

Мойна отказалась уступить инициативу:

- Доли на "Иокасте" включают четырехтысячную для новичка...

- Двухтысячную для опытного машиниста, - сказал Атон, подвигаясь
ближе. - Но иногда бывают очень опасные дежурства...

- Частичные дивиденды должны рассчитываться в каждом порту...

- А холодильники проверяться...

- ...в том случае, если член команды увольняется и требует свою
долю...

- ...или если эту долю требуют его близкие родственники...