которая могла превращаться в черепаху или обезьяну, стать мужчиной?
отнюдь не ребенком. Вся легкость, с которой дети воспринимают
невозможное, прошла, и она не решилась отпустить его, чтобы в своем
теперешнем состоянии он чего доброго не прыгнул в воду и не утонул.
женщиной, которую ты помнишь.
боль, вызванная болезнью, не могла заставить тебя заплакать, когда твоя
мать приносила тебя ко мне, но ты плакал от обиды на то, что не
можешь превращаться точно так же, как я?
объятьях.
Теперь он успокоился, и она решила отпустить его. Разумеется, объятья
между мужчиной и родственником его матери не могли были сильными,
и мягким в одно и тоже время. Но тем не менее, в целях безопасности
этого мальчика, она старалась находиться между ним и дверью.
его.
хорошо знакомый облик. Ведь она столько лет пребывала в нем.
старой женщины?
было слишком много зубов, и еще были эти необычные глаза. Люди
говорили, что сквозь них смотрит сам бог.
чтобы рассмотреть получше. - Я вообще ничего не думаю. Но почему ты
здесь? Как ты стала рабыней этого Доро?
тебя в рабстве. Тогда кто же ты?
какой представляюсь сейчас. Я решила стать ей, когда умер мой
последний муж, отец твоей матери. Тогда я подумала, что у меня было
достаточно мужей и более чем достаточно детей. Я гораздо старше, чем
ты можешь себе представить это. Я хотела отдохнуть. И вот когда я в
течение многих лет отдыхала, будучи предсказательницей, Доро и
отыскал меня. Со своей стороны, он так же необычен, как и я. И он
хочет, чтобы я была его женой.
мужчина!
иметь мужчину, отличающегося от других мужчин, точно так же, как я
сама отличаюсь от других женщин. Если это и не было полной правдой,
то большего Окойя и не должен знать.
именно он хотел сказать. - Покажи мне, какая ты есть.
превратившись в молодую женщину, чье тело сбросило возраст и вновь
стало почти двадцатилетним. В двадцать лет она ощутила в себе
ужасную болезнь, во время которой до нее доносились чьи-то голоса, она
чувствовала боль то в одной, то в другой части своего тела, и даже
иногда вскрикивала или бормотала что-то на чужих языках. Ее молодой
муж был перепуган тем, что она может умереть. И хотя в семье мужа не
любили ее, из-за отсутствия детей в течение почти пяти лет, муж яростно
защищал ее и не хотел расставаться с ней. Он повсюду искал помощи для
нее и без счета занимал деньги, раздавая их знахарям и предсказателям, и
принося в жертву ценных животных. Казалось, что ни один мужчина не
заботился бы о ней так, как он. И вышло так, что усилия не были
напрасны. Ее тело освободилось от болезней, ее ощущения
восстановились, но она, тем не менее, чувствовала в себе большие
внутренние перемены. Она получила контроль над собственным телом,
что было далеко за пределами того, что могли делать обычные люди.
Она могла управлять всем, что находилось внутри нее, или изменять все,
что наблюдала там. В конце концов она стала достойной своего мужа и
собственного женского начала: она забеременела. Вскоре она родила
своему мужу десять крепких детей. За все последующие столетия, у нее не
было столько ни от одного мужчины.
она научилась старить свое тело, как старилось тело ее мужа. Она очень
быстро узнала, как плохо быть непохожей на других. Ее отличие от
окружающих людей вызывало зависть, страх, подозрения и обвинения в
колдовстве. Но пока был жив ее первый муж, она никогда полностью не
отказывалась от своей красоты. И нередко по ночам, когда он приходил
к ней, она позволяла своему телу возвращаться к прежнему молодому
облику. Возвращение в привычный облик выходило у нее особенно легко
и естественно. Таким образом, ее муж имел молодую жену на всем
протяжении собственной жизни. И вот теперь, Окойя, получил
собственную бабку, которая казалась моложе его самого.
занята, или когда собираюсь в очередной раз замуж.
всего лишь человек. Что тебе до меня?
тобой, но это не должно тебя беспокоить. Он хочет, чтобы я стала его
женой. И он не причинит тебе никакого вреда.
начались головокружения, и нестерпимо болела голова. Он жаловался на
ощущение тошноты, и говорил что его вырвет, если он будет и дальше
находится в замкнутом пространстве тесной каюты.
прохладный. Но даже и там казалось, что плавные раскачивания корабля
продолжают беспокоить его. Вскоре и она сама начала ощущать
болезненность в своем состоянии. Как только она почувствовала это, то
попыталась определить что же происхлдило с ней на самом деле. Она
чувствовала сонливость, головокружение и холодный пот. Прикрыв
глаза, пока Окойя мучился рвотой, она еще раз прошлась по своему
организму и отыскала некий разбаланс в глубинной области ушей. Он
напоминал очень слабое волнение, но она так хорошо знала свое тело,
что без труда обнаруживала самые мельчайшие изменения в нем.
Некоторое время она с интересом наблюдала за этими отклонениями,
раздумывая над тем, что если она не устранит их, то болезнь будет
усиливаться. Она должна бы, видимо, присоединиться к Окойе,
наклонившись рядом с ним через поручни, но решила не делать этого.
Вместо этого, она сфокусировала все свое внимание на внутренних
органах слуха, припоминая, какими они были, находясь в равновесии.
Работа памяти и корректировка внутреннего состояния происходили
одновременно. Такого, относительно легкого управления своим
организмом она добивалась большой практикой. Каждое изменение,
которое она производила в своем организме должно быть осознано ею и
установлено зрительно. Если случалось так, что она заболевала или
была ранена, то она не могла просто так пожелать, чтобы все
исправилось в одночасье. Она могла умереть или быть убитой так же
просто, как любой другой человек, если ее тело было повреждено
настолько, что она не могла достаточно быстро сообразить, что
необходимо сделать в первую очередь для выздоровления. Именно
поэтому она провела значительную часть своей жизни за изучением
болезней, различного рода аномалий и ранений, которые могли
произойти с ней, причем зачастую изучала их путем того, что допускала
воздействие на себя их слабых форм, а затем медленно, болезненно,
пробуя и ошибаясь, приходила к пониманию того, что именно не так, и
как следует производить леченье. Таким образом, когда е
е враги приходили, чтобы убить ее, она гораздо больше знала о
процессах выживания, чем они знали о процессе самого убийства.
при наличии этого нового незначительного отклонения, которое и было
причиной столь ощутимой болезни. К сожалению, ее знания не могли
помочь Окойе. Она перебирала свою память, стараясь отыскать хоть
что-то, способное помочь ему. Ее многолетняя память хранила длинный
перечень лекарств и ядов, которые, зачастую, использованные в разных
Доставалов Александр
Трубников Александр
Володихин Дмитрий
Херберт Фрэнк
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия