хохот.
собой шесть пустых бутылок и одну за другой стал бросать их в глубокую
голубую воду. Погружаясь, они издавали гулкий, задыхающийся звук.
бормотал Биггс. - Нарекаю тебя именем Биггс, Биггс, канал Биггса...
прыгнул через костер и подбежал к Биггсу. Он ударил Биггса сперва по зубам,
потом в ухо. Биггс покачнулся и упал прямо в воду. Всплеск. Спендер молча
ждал, когда Биггс выкарабкается обратно. Но к этому времени остальные уже
схватили Спендера за руки.
каменные плиты. Он сразу приметил, что Спендера держат.
веселиться! Спендер, пойдемте со мной!
Господи, какое безобразие!
пятьдесят долларов.
видят, как мы дураков корчим.
мы здесь?
здесь сделано. Здесь есть улицы, и дома, и книги, наверно, есть, и широкие
каналы, башни с часами, стойла - ну, пусть не для лошадей, но все-таки для
каких-то домашних животных, скажем, даже с двенадцатью ногами, почем мы
можем знать? Куда ни глянешь, всюду вещи и сооружения, которыми
пользовались. К ним прикасались, их употребляли много столетий. Спросите
меня, верю ли я в душу вещей, вложенную в них теми, кто ими пользовался, - я
скажу да. А они здесь, вокруг нас, - вещи, у которых было свое назначение.
Горы, у которых были свои имена. Пользуясь этими вещами, мы всегда,
неизбежно будем чувствовать себя неловко. И названия гор будут звучать для
нас как-то не так - мы их окрестим, а старые-то названия никуда не делись,
существуют где-то во времени, для кого-то здешние горы, представления о них
были связаны именно с теми названиями. Названия, которые мы дадим каналам,
городам, вершинам, скатятся с них как с гуся вода. Мы можем сколько угодно
соприкасаться с Марсом - настоящего общения никогда не будет. В конце концов
это доведет нас до бешенства и знаете, что мы сделаем с Марсом? Мы его
распотрошим, снимем с него шкуру и перекроим ее по своему вкусу.
великолепен.
Если мы не открыли сосисочную в Египте среди развалин Карнакского храма, то
лишь потому, что они лежат на отшибе и там не развернешь коммерции. Но
Египет всего лишь клочок нашей планеты. А здесь - здесь все древность, все
непохожее, и мы где- нибудь тут обоснуемся и начнем опоганивать этот мир.
Вот этот канал назовем в честь Рокфеллера, эту гору назовем горой короля
Георга, и море будет морем Дюпона, там вон будут города Рузвельт, Линкольн и
Кулидж, но это все будет неправильно, потому что у каждого места уже есть
свое, собственное имя.
ж, мы согласны ими пользоваться.
поглядел на отливающие металлом горы. - Они знают, что мы сегодня появились
здесь, будем пакостить им; они должны нас ненавидеть.
это были добрые, красивые, мудрые люди. Они принимали свою судьбу как
должное. Очевидно, смирились с тем, что им вымирать, и не затеяли с отчаяния
никакой опустошительной войны напоследок, не стали уничтожать своих городов.
Все города, которые мы до сих пор видели, сохранились в полной
неприкосновенности. Сдается мне, мы им мешаем не больше, чем помешали бы
дети, играющие на газоне, - велик ли спрос с ребенка? И кто знает, быть
может, в конечном счете все это изменит нас к лучшему. Вы обратили внимание,
Спендер, на необычно тихое поведение наших людей, пока Биггс не навязал им
это веселье? Как смирно, даже робко они держались! Еще бы, лицом к лицу со
всем этим сразу сообразишь, что мы не так уж сильны. Мы просто дети в
коротких штанишках, шумные и непоседливые дети, которые носятся со своими
ракетными и атомными игрушками. Но ведь когда-нибудь Земля станет такой,
каков Марс теперь. Так что Марс нас отрезвит. Наглядное пособие по истории
цивилизации. Полезный урок. А теперь - выше голову! Пойдем играть в веселье.
Да, штраф остается в силе.
вокруг космонавтов, вокруг капитана и Джеффа Спендера, когда те шли обратно
к остальным. Ветер ворошил пыль и обтекал сверкающую ракету, теребил
аккордеон, и пыль покрыла исцелованную губную гармонику Она засоряла им
глаза, и от ветра в воздухе звучала высокая певучая нота. Вдруг он стих, так
же неожиданно, как начался.
ракеты, стараясь не глядеть на Спендера. Звук его голоса погас, будто в
пустом зале. Будто никого вокруг нет - Давайте все сюда!
вытряхнул из инструмента влагу и убрал его в карман.
предсмертный стон животного. И все.
прислонившись к ракете, и поднес ко рту карманную фляжку
тихонько, медленно поползли вверх по дрожащему бедру, нащупали пистолет и
стали поглаживать кожаную кобуру.
охрану у ракеты и захватим с собой оружие - на всякий случай.
четырнадцать, включая Биггса, который стал в строй, гогоча и размахивая
бутылкой. Шесть человек решили остаться.
окраину дремлющего мертвого города, озаренного светом двух догоняющих друг
друга лун. Тени, протянувшиеся от их ног, были двойными. Несколько минут
космонавты стояли, затаив дыхание. Ждали: вот сейчас что-нибудь шевельнется
в этом безжизненном городе, возникнет какой-нибудь туманный силуэт,
промчится галопом по бесплодному морскому дну этакий призрак седой старины
верхом на закованном в латы древнем коне немыслимых кровей с невиданной
родословной.
светящимися призраками шли люди по проспектам, замощенным камнем, слышалось
невнятное бормотание, странные животные стремительно бежали по
серовато-красному песку. В каждом окне кто-то стоял и, перегнувшись через
подоконник, медленно поводил руками, точно утонувший в водах вечности, махая
каким-то силуэтам, движущимся в бездонном пространстве у подножия
посеребренных луной башен. Внутренний слух улавливал музыку, - и Спендер
попытался представить себе, как могут выглядеть инструменты, которые так
звучат... Город был полон видениями.
кто тут есть в городе, отзовись!
шепотом, потому что у них было такое чувство, будто они вошли в огромный
читальный зал под открытым небом или в усыпальницу, где только ветер да
яркие звезды над головой. Капитан заговорил вполголоса. Ему хотелось знать,
куда девались жители города, что за люди они были, какие короли ими правили,
отчего они умерли. Он тихо вопрошал: как сумели они построить такой
долговечный город? Побывали ли они на Земле? Не они ли десятки тысяч лет
назад положили начало роду землян? Так же ли любили они и ненавидели, как
мы? И были ли их безрассудства такими же, когда они совершали их?
их.