котором автор текста прекратил загрузку авторедактора, и затем, когда
"чучело" замерло и телекамеры тут же отключились, он повернулся к
стоявшему рядом с ним автору и сказал:
произносил речь с абсолютно правильной интонацией, точно и аккуратно, хотя
первоначальный ее текст был несколько видоизменен, а точнее, переписан
заново Мегалингвом 6-У. И хотя Адамсу Мегалингв 6-У виден не был, он
ощущал, что текст передается "чучелу" авторедактором. Он как бы воочию
видел источник энергии, ожививший эту металлическую куклу, сидевшую за
дубовым столом под американским флагом. Просто жуть берет, подумал Адамс.
независимо от того, кто ее произносит. Парнишка-старшеклассник,
декламирующий Томаса Пэйна, его стихи до сих пор ничуть не устарели...
чтец-декламатор не запинается, не ошибается и не перевирает слова. Или
"чучело", окруженное обслуживающим персоналом, присматривающим за тем,
чтобы не было никаких сбоев. И, подумал он, мы поступаем таким же образом.
Мы ведаем, что творим.
человека.
задумчивости, не в силах отмахнуться от собственных мыслей даже сейчас,
когда "чучело" снова замолчало.
речи, а затем сообразил, что смуглый молодой человек намекает ему, что
лишь недавно стал йенсенистом и еще не занял прочного места в служебной
иерархии.
Чейенна.
участок земли для поместья, поспешил с переездом в загрязненную зону;
слухи, ходившие среди всемирной элиты, позволявшей себе расслабиться в
часы вечернего досуга, подтвердились: он слишком поспешил, и теперь юный
Дэвид Лантано мучается от ожогов.
полном объеме. Я надеюсь, что поправлюсь. Кроме того, зона остывает прямо
на глазах, - Лантано криво усмехнулся. - Навести меня как-нибудь, Адамс.
Мои железки работают день и ночь, и вилла уже почти готова.
отправился бы в "горячий" Чейенн. Ваша речь свидетельствует, что вы могли
бы стать незаменимым сотрудником Агентства. Так стоит ли рисковать
здоровьем и жизнью? Почему бы вам не поселиться в жилом комплексе в
Нью-Йорке, до тех пор пока...
достаточно за десять-пятнадцать лет и кто-нибудь не отхватит себе поместье
прямо у меня перед носом. - Он имел в виду, что его единственный шанс
стать владельцем поместья - поселиться там заблаговременно. Как это делали
раньше многие йенсенисты. Зачастую за чрезмерную поспешность они
расплачивались своей жизнью. Смерть их не была легкой и скорой - они
годами разлагались заживо.
самому очень повезло. Он уже давно и на законных основаниях являлся
владельцем поместья, дом уже давно построен, повсюду посажена зелень. И он
поселился к югу от Сан-Франциско, когда это было уже безопасно; он
пользовался тогда информацией, полученной за большие деньги у людей Фута,
и все получилось самым лучшим образом. Лантано это не удалось.
собранных среди развалин Чейенна. Только его самого уже не будет в живых.
другим попытаться захватить лакомый кусочек. Алчные йенсенисты бросятся
туда, чтобы присвоить себе поместье, оставленное Лантано. Адамсу было
горько сознавать, что по иронии судьбы вилла этого юноши, за которую тот
заплатил своей жизнью, достанется кому-нибудь другому, кто не принимал
участия в строительстве, не присматривал изо дня в день за бригадой
железок.
сколько это допускается законом. - Согласно закону, принятому Советом
Реконструкции, владелец поместья должен был проводить в нем не менее
двенадцати часов в сутки.
возвратился к пульту управления Мегалингвом 6-У; Адамс последовал за ним.
- Как вы только что сказали, Адамс, мне нужно работать. И я хочу жить,
чтобы работать.
вежливо заметил Адамс.
речь в Мегалингв 6-У, и когда он ознакомился с ней от начала и до конца,
когда она из лингва была переправлена в "чучело", когда он выслушал ее из
уст седовласого, по-отечески заботливого Талбота Йенси, он ощутил полную
бесполезность собственной речи. Контраст был разительным.
пробой пера, младенческим лепетом. Ему захотелось провалиться сквозь
землю. Навсегда.
радиацией юнцу, еще не зарекомендовавшему себя толком среди людей Йенси?"
- спрашивал себя Адамс. - "И где он научился так выражать свои мысли? И
откуда он так точно знает, к чему приведет обработка его текста
Мегалингвом и как он будет выглядеть в устах "чучела" перед телевизионными
камерами? Разве этому не нужно учиться долгие годы?" У него самого немало
времени ушло на то, чтобы научиться предвидеть, как написанное предложение
будет выглядеть на экранах телевизоров в подземных убежищах перед
многомиллионной аудиторией, изо дня в день смотревшей эти передачи и
верившей передаваемым для нее текстам, называемым почему-то "печатными
материалами".
материалов-то не было. Впрочем, это не совсем точно; отдельные места из
речи Лантано казались исключением из правила. Адамс был вынужден признать,
что иллюзия существования Йенси была не только сохранена, но и усилена.
подлинная мудрость. Она напоминает ораторские выступления Цицерона. -
Своими собственным речами он гордился и считал Цицерона, Сенеку,
исторических персонажей из драм Шекспира и Томаса Пэйна предтечами.
ответил:
слышу их именно от вас.
быстрый взгляд, - я знаю, что, несмотря на ваши недостатки, вы
действительно работали изо всех сил. Я думаю, вы меня понимаете. Вы изо
всех сил стараетесь, добросовестно, избегая кажущейся легкости и не
допуская досадных оплошностей. Я уже несколько лет слежу за вашей работой
и вижу разницу между вами и всеми остальными. Брозу это тоже прекрасно
известно, и несмотря на то, что он "зарезает" значительную часть того, что
вы пишите и не пропускает ваши тексты в эфир, он все же уважает вас. Он
вынужден вас уважать.
уже на уровне Женевы? После того, как она прошла все остальные инстанции?
Вы испытывали разочарование? - Дэвид Лантано посмотрел на него. - Нет, я
думаю, вы испытывали страх.
вилле, наедине со своими железками. Не тогда, когда я писал речи, или
загружал их в авторедактор, или наблюдал как "чучело" их... нет, тогда я
был слишком занят, чтобы бояться, но всегда, когда я оставался один...
мысли этому юному незнакомцу. Обычно йенсенисты опасаются говорить друг
другу правду. Ведь любая информация о личной жизни может быть использована
в непрекращающейся борьбе за право быть составителем речей для Йенси, для
самого Йенси.
конкурируем друг с другом, но на самом деле мы - каста, гильдия, то, что
христиане называли "братством". Это ведь совершенно особый и очень емкий
термин. Но в шесть часов вечера разъезжаемся в своих аэромобилях. И
попадаем в пустынную сельскую местность, в замки, населенные