научиться готовить.
исполнилось двенадцать, и к пятнадцати годам хорошо умела готовить простые
блюда.
что правду.
подарок, который я могу сделать своему мужу, - это умение хорошо готовить.
Может, у меня и не хватит таланта, чтобы стать шеф-поваром. Но попробовать
можно.
об этом.
книги, которые мы вместе штудировали. Потом отправила меня на три недели к
тете Кароль, которая обучила меня креольской кухне. Тетя Кароль была
южанка французского происхождения, после Гражданской войны вышедшая - о
ужас! - за проклятого янки, за старшего брата отца дядю Эвинга, ныне
покойного. Дядя Эвинг участвовал в оккупации Нового Орлеана и однажды дал
в зубы сержанту, спася тем от беды девицу-южанку. За этим последовало
разжалование из капралов в рядовые - и женитьба.
уроженцами Миссури, а происходили из Миннесоты и, как люди пришлые, по
примеру отца не затрагивали тем, могущих огорчить наших соседей. В Миссури
симпатии переплетались - штат был и пограничный, и рабовладельческий, и в
нем проживали ветераны обеих армий. Наша же часть Миссури называлась
"вольной": в иных городах никогда не держали рабов, а теперь не допускали
к себе цветных жителей. К таким относились и Фивы. Кроме того, наш городок
был таким маленьким и незначительным, что союзные войска обошли его
стороной, когда наступали здесь в шестьдесят пятом году, грабя и поджигая.
Батлер сожгли до основания, он так и не оправился потом полностью, но Фивы
не тронули.
не входил в Конфедерацию, и Реконструкция [саквояжниками назывались
эмиссары правительства, после Гражданской войны осуществлявшие в мятежных
штатах репрессивный режим Реконструкции] его не коснулась. Дядя Джайлс,
отцовский кузен, живший в Канзас-Сити, объяснил причину переезда так:
"Дрались мы, значит, в Дикси [южные штаты] четыре года, а потом вернулись
домой... только чтобы вещички собрать и сняться. В Миссури не такая жара,
как в Дикси, но и такого холода нет, когда тени к земле примерзают, а
коровы дают мороженое".
торчала у нее на кухне, пока не вышла замуж. В те три недели и случилась
история с лимонной меренгой - кажется, я о ней уже упоминала.
корочка подгорела, однако три остальные получились хорошо - не так-то
легко добиться нужной температуры, имея дровяную плиту.
меренгу в церковь и подсунуть ее под меня?
Кароль), а когда Нельсон явился с извинениями, расплакалась и легла с ним
в постель. Тут и произошел один из трех фейерверков.
нам с рук.
представлялся случай - до самой своей свадьбы. Да и свадьбой дело не
кончилось, потому что Нельсон позднее переехал в Канзас-Сити.
четырнадцать.
предохраняться, что за него замуж я ни за что не пойду, что я могу
забеременеть и что ребенок будет катастрофой для нас обоих. В то
воскресное утро он послушно дал мне надеть на него французский мешочек,
ухмыльнулся и сказал: "Мо, ты просто молодец". Потом с неостывшим
энтузиазмом приступил к делу и в рекордный срок довел меня до оргазма.
вдовами". Пеклась я не о себе - у меня всегда были при себе свои - а о его
гареме. После того как я приобщила его к этому виду спорта, он занялся им
с жаром и врожденным талантом, и ни разу не влип. Шустрый мальчик.
дела, но с меньшим успехом. Посоветовавшись с ним, я разослала тем, кого
это касалось, вежливые напоминания об уплате долга. Вам не приходилось
писать от руки сто писем подряд? Я поняла, почему мистер Клеменс при
первой же возможности сменил перо на пишущую машинку, подав пример всем
другим писателям.
столько-то долларов, причем Вы не платили по счету с марта 1896-го года.
Возможно, это просто недоразумение. Можем ли мы ожидать, что Вы уплатите
указанную сумму до первого числа следующего месяца?
доктору в пятницу десятого числа, чтобы уладить вопрос к обоюдному
согласию.
Наглоу-младшему, близнецам и маленькой Туппи.
всего мы использовали вышеприведенный образец. Про некоторых адресатов
отец говорил: "Этим не посылай. Они заплатили бы, если б могли, но не
могут". И все же я разослала больше сотни писем.
затраченное мной на письмо, оценим в пять центов. Итого, каждое письмо
стоило нам десять центов, а все вместе - чуть больше десяти долларов.
наличными. Около тридцати пациентов пришли объясняться. Около половины из
них принесли что-нибудь в счет долга - яйца, ветчину, вырезку, овощи,
свежий хлеб и так далее. Шестеро-семеро договорились о рассрочке, и
некоторые действительно сдержали слово.
бедолаги вроде Джексона Айгоу, а состоятельные фермеры и горожане. Это
ради них отец вставал среди ночи с постели, одевался и ехал - в повозке
или верхом, в снег, в дождь, в пыль и в грязь, по колдобинам - к ним или к
их детям. А когда он попросил их заплатить ему, они и ухом не повели.
оставь, мол, эту затею, поскольку я с самого начала сомневался в ее
полезности. И уже приготовилась вздохнуть с облегчением.
несколько негодующих ответов, среди которых были и оскорбительные. Отец
велел мне подколоть каждое письмо к соответствующей медицинской карте, но
не отвечать на них.
показывались. Это и был тот положительный результат, на который отец
надеялся и которому радовался.
каломель и аспирин - вот в основном и все, чем мы пока располагаем, да еще
сахарное драже. Я уверен в результате, только когда принимаю роды,
вправляю кость или отнимаю ногу. Но, черт побери, я все-таки делаю, что
могу. Стараюсь. И если кто-то злится только потому, что его просят
уплатить за услуги, - не вижу, почему я должен вылезать из теплой постели
и идти его врачевать.
миле от нашей главной площади, городской совет по этому случаю расширил
границы Фив, и к нам пришла железная дорога. А следом и телеграф - теперь
"Лайл Каунти Лидер" получал новости прямо из Чикаго, но только раз в
неделю, и "Канзас-Сити Стар", которая приходила по почте, обычно опережала
его. Добрался до нас и телефон Белла, хотя поначалу звонить можно было
только с девяти утра до девяти вечера, за исключением воскресного утра:
станция помещалась в гостиной вдовы Лумис и прекращала работу, когда вдова
отсутствовала.
нахмурился:
будет вызывать доктора по телефону в любое время. Ну конечно. Сейчас я
езжу на ночные вызовы только в том случае, если больного так прихватит,
что кто-то из домашних запряжет лошадь и приедет за мной. А что будет,
если меня станут извлекать из постели, покрутив ручку аппарата? Все начнут
ее крутить - а для чего? Чтобы позвать меня к умирающему ребенку? Нет,
Морин, - к тому, у кого заусеница задралась. Помни мои слова: телефон