рада буду увидеть их в качестве моих гостей на свадьбе. И поторопись
разделить счастливейшие дни с твоей любящей сестрой Бронвин".
уже тридцать три, и он все еще не женат. Я уже решил, что он будет
священником вместо меня.
когда ей было всего десять лет, она решила, что Кевин - единственный
мужчина. И только суровый характер матери разделял их так долго. Мак Лейны
твердолобы, но им, конечно, не сравниться в упрямстве с
полукровкой-Дерини, которая решила что-то сделать.
бессмысленнее, чем спорить с человеком, который думает, что его сестра -
совершенство!
скамеечку. У него восстановилось хорошее настроение.
Гвидону отправиться в Кулди завтра утром.
последние недели.
сможем закончить эту работу к заходу солнца, и я смогу отправить их с
Гвидоном утром. Я не могу припомнить, чтобы я когда-нибудь так уставал.
свекровь герцогиня Маргарет выбирали одежду, которую Бронвин хотела взять
с собой в Кулди завтра утром на свадебное торжество. Одежда, которую она
предназначила для самой церемонии бракосочетания, была уже готова и лежала
на кровати. Тут же лежали и другие платья и предметы женского туалета. На
полу стояли два огромных кованых сундука, один из которых был уже почти
набит. Две служанки суетились вокруг сундука, непрерывно что-то в него
подсовывая. Однако Бронвин заставляла их класть все новые и новые вещи, и
служанкам каждый раз приходилось разбирать уже уложенное.
ночь лил дождь, утро было великолепным. А к полудню уже все подсохло.
Яркие солнечные лучи проникали через открытые окна балкона. У дверей три
молоденькие девушки трудились над приданым Бронвин. Их чуткие пальцы как
бы неуловимо бегали по шелкам и кружевам. Две из них работали над
тончайшей газовой вуалью, которую их хозяйка наденет на свадьбу. Третья
вышивала золотом новый крест Мак Лейнов на перчатках Бронвин.
молоденькие девушки: та, что постарше, наигрывая нежную мелодию,
пощипывала струны лютни, а ее подруга с чувством выводила традиционную
песню новобрачных. У их ног свернулся толстый рыжий кот. Он спал, и только
шевеление хвоста говорило о том, что он живой.
не были среди них исключением.
который думал, что уже никогда не познает любовь после смерти своей второй
жены Веры, матери Дункана. Свою первую жену он потерял очень быстро,
герцогиня Эден прожила всего лишь день после рождения первого сына Джареда
- Кевина. Но его женитьба на леди Вере была счастливой - двадцать шесть
лет любви и радости. И это в то время, когда браки в высшем обществе
совершались в основном по расчету, в них не было и следа романтической
любви.
умерла в детстве, и, наконец, Аларик и Бронвин Морган, опекуном которых
стал Джаред после смерти своего кузена Кеннета, отца детей.
болезнью, которая истощила все ее жизненные силы, оставив совершенно
беспомощной. И даже ее могущество Дерини не смогло спасти от смерти: Вера
медленно угасала.
исключительной красотой. Маргарет была бездетной вдовой сорока лет,
однако, это была спокойная женщина с мягкой душой, которая могла
предложить лорду только одно: научить его снова любить.
собственной дочерью. Она присматривала за служанками и следила за всем
своим бдительным родительским оком. Так как Дункан принял обет безбрачия,
только Кевин и его жена могли продолжить род Мак Лейнов. В роде Мак Лейнов
не было женщин, которые бы принесли наследников. Оставалась только
Бронвин, которая теперь должна была войти в их семью. Так что эта свадьба
была большим событием в роду Мак Лейнов, и подготовка к ней велась долго и
тщательно.
резному дубовому ларцу и открыла его ключом, подвешенным к поясу. Бронвин
взяла отрез бледно-розового шелка, приложила его к себе и задумчиво
подошла к большому зеркалу в углу комнаты.
золотыми волосами, которые опускались ей на спину. Она взяла все лучшее от
своей матери Дерини, леди Алисы. Большие глаза на овальном лице были
светло-голубыми, а когда ее настроение изменялось, они превращались в
серые. Розовый шелк, который она держала перед собой, подчеркивал
бледность ее лица, румянец на щеках и яркий цвет губ.
которое она произведет, одев платье из розового шелка. Затем она
одобрительно кивнула и положила шелк на постель рядом с остальными
приготовленными вещами.
Как вы думаете, леди Маргарет? - спросила она.
ладони, покрытый бархатом ларец из ящика и протянула его Бронвин.
смотря на реакцию Бронвин, которая открывала ларец. - Мне хочется думать,
что она принесет счастье женщине, которая будет носить ее.
излучая сияние, высокая усыпанная бриллиантами тиара. Яркие блики упали на
простое голубое платье Бронвин.
осторожно доставая тиару. - Это наследственная корона Мак Лейнов?
вуалью. Марта, принеси, пожалуйста, вуаль!
посмотрела на себя с тиарой в руках. Маргарет и Марта накинули на ее
золотые волосы тончайшую вуаль и долго ее расправляли, добиваясь того,
чтобы она подчеркивала красоту Бронвин, а не была сама по себе. Затем
Маргарет взяла тиару и осторожно надела ее поверх вуали.
как все выглядит сзади. Бронвин стала медленно поворачиваться вокруг и тут
она увидела двух мужчин, стоящих на пороге комнаты. один из них был ее
будущий свекр Джаред, а второго она почти не знала.
улыбкой. - И если бы я был на месте Кевина, я давно бы похитил тебя,
невзирая на желание твоей матери.
порывисто обняла его.
Кевина, конечно.
не помять вуаль. - Должен сказать, моя дорогая, что ты восхитительна. Это
тиара украшала головы красивейших и знатнейших леди Одиннадцати
Королевств. - Он подошел к леди Маргарет и поцеловал ей руку. Маргарет
смутилась.
лорды, он исполнял много разных официальных обязанностей: только что
вернувшись с очередного заседания Совета, Джаред был в герцогской короне и
коричневой мантии Мак Лейнов, через плечо был перекинут клетчатый плед,
закрепленный с помощью серебряной броши со спящим львом Мак Лейнов.
Тяжелая серебряная цепь, каждое кольцо которой было величиной с
человеческую ладонь, покоилась на его широкой груди. На спокойном лице
светились голубые глаза. Он провел рукой по коротко остриженным волосам и
жестом показал на своего спутника, все еще стоявшего у двери.
невестке.
Риммель не был стар, ему всего было 28 лет, но он не был и альбиносом:
когда ему было десять лет, одной теплой летней ночью, во сне, он
неожиданно и необъяснимо стал совершенно седым.
вблизи деревни. Сельский священник долго бился над мальчиком, стараясь
изгнать беса. Но, несмотря на все его старания, волосы Риммеля так и
остались белыми на всю его жизнь. Такая яркая отличительная черта
заставляла его слегка сутулиться, как бы показывая желание скрыться,
сделаться незаметным в толпе.