дракон Дарк Танака некогда правил миром... Правил - МИРОМ, Скай. Не
войной. А вот многие ли вспомнят о тебе иначе как о Диктаторе? Не думаю,
друг мой.
Синий дракон хлестал себя хвостом, впуская и выпуская когти.
давай спросим, что лежит в основе твоей чистенькой и опрятненкой
Империи? Только спросим не меня, Дарк. Спросим ее! - разьяренный Скай
указал в сторону башни.
изумительную зеленую дракону. Она соперничала по красоте с Тайгой,
переливаясь изумрудно-золотистыми оттенками. Дракона была молода и
воистину прекрасна, но в ее рубиновых глазах горело совершенно иное
выражение. Готовность к любой жертве, упорство... И загнанная в самые
глубины души тоска. Глухая, отчаянная. Самая молодая среди Диктаторов,
жена пропавшего Винга, Катана. Она стала Диктатором только двадцать лет
назад, и ей досталась самая тяжелая доля из всех - потерять своего дракона.
Катана ненавидела Дарка такой ненавистью, что черный дракон опасался
проходить вблизи от нее. Она вообще ненавидела весь мир, включая всех
Диктаторов разом, но Дарка - особенно. Только сын удерживал Катану
среди живых, как с тревогой понимали все. Но никакого способа помочь они
придумать не могли. Винг исчез вместе с кораблем, а технологии
проникновения в иные измерения без приемника на том конце пока не
существовало.
покачал головой.
руки, отвернувшись от помрачневшего черного дракона и посмотрев на
башню. Вскоре его примеру последовали все остальные. Из широких дверей
показались две высокие фигуры, за плечами которых развивались длинные
черные мантии.
Множество аборигенов сидели у огня, перебрасываясь редкими фразами.
похожий на морских кве-шу... Он словно пришел из легенд и рассказов об
Айсберге. Как они обрадовались, когда нашли его! И испугались тоже - ведь
он был такой замерзший. И такой добрый. Подумать только, попросил
спасти эльфа! Хотя сам почти до смерти замерз. Странные существа живут
на юге, странные...
существа, которые спасли их с Беорном, похоже, совершенно не чувствуют
холода. Зато в их снежном городе стоит такая жара, что ящер просто диву
давался. Он никак не мог представить себе, что из снега можно соорудить
такие огромные и прочные жилища. И как только они не тают?...
пушистый хвост. Хвост был намного длиннее тела и не уступал ему в
толщине, обеспечивая чуфам выживаемость почти при любой температуре.
Однако этот хвост одновременно служил главной причиной, по которой
чуфы не переносили эльфов и людей. Они не могли вынести, что одежда из
их меха считается на юге признаком богатства и аристократической крови.
То, что эльфы и люди по существу имели очень мало общего, чуфов не
волновало.
Айсберг являет нам два раза в зиму. Правда, уже две зимы никто ее не видел,
но мы знаем, скоро она вернется. Великий Айсберг...
Варан не выдержал.
Шаман удивленно растопырил уши.
проделанную для ящера. Варан поспешно свернулся у каменного очага, в
котором горело веселое пламя. Попыхтев на жару и недостатки такого
красивого и сильного, но в общем-то, неуклюжего гостя с юга, чуф
расположился на подстилке из коротких и толстых веток. Варан грелся, а
хозяин жилища рассказывал.
тебя звери...
Варан подскочил.
просил, то я могу и промолчать...
Ящер с трудом подавил возбуждение.
Чуф немного попыхтел, но не удержался.
страшный, сильный, и одновременно красивый, что первые чуфы пришли
смотреть на Айсберг и испугались. А он сказал им: идите и живите со мной.
Чуфы испугались, но Айсберг сказал: я дам вам теплую шерсть, и большой
хвост, и вы станете самыми красивыми в океане. Тогда наши предки
согласились, и пошли жить на Айсберг.
Виверн с трудом сдерживал нетерпение.
очень умный шаман пришел к Айсбергу и сказал: ты один, а нас много. Давай
сделаем много тебя! Айсберг долго думал, как сделать себя много. Но он не
мог делать как чуфы, потому что не было женщины-Айсберга...
Варан не выдержал.
Чуф распушистился.
рассказывал, ему - его шам, ему - его... Если я хорошо слушал, а я вообще
очень внимательный, тогда ты - точно как они. Их иногда называли
небесными кве-шу, очень похожи были на морских. И на тебя тоже. Мы тебя
когда увидели - сразу подумали, один из них. Им всем потом крылья
оторвали, и у тебя их тоже нет, вот мы и решили. Разве ты не из тех?
Ящер задохнулся. Пару минут в голове бушевала буря мыслей, но наконец
ему удалось хрипло спросить:
зверей с крыльями а потом без крыльев, похожих на тебя?
Урсус рассмеялся.
говорю с тобой, а мы ведь не можем одновременно говорить?
Варан вздохнул.
Старый чуф довольно запыхтел.
древности... Молодежь сейчас пошла не та, нет... Так о чем я? Да. Айсберг
думал много ночей, и однажды он взглянул на небо - а там была луна. И
Айсберг сразу понял, что надо делать. Позвал он шамана, и сказал: видишь
луну? Шаман сказал: вижу. Айсберг сказал: она похожа на
женщину-Айсберг. Шаман очень обрадовался, и спросил: а как ты
приблизишся к ней и сделаешь как чуф? Айсберг сказал: я не могу прийти к
ней, но она может ко мне. И послал шамана к луне. Пришел шаман к луне, и
видит - женщина-Айсберг. Но на луне не жили чуфы. И сказал шаман: иди к
нам, будешь жить с Айсбергом, будет весело! Луна очень обрадовалась. И
спустилась. И много зим жила с Айсбергом, и стало Айсберга так много, что
он перестал плавать в океане. Чуфам просторно стало. И все хорошо было.
Но однажды ночью с юга пришли страшные нечуфы, которые принесли
огонь. Тогда никто не знал, что такое огонь. Чуфы удивились, пришли
смотреть. Шаман тоже пошел. И вдруг к шаману приплыли двое морских
кве-шу, и сказали: не ходи. Они сказали шаману, что эти самые нечуфы
оторвали крылья всем летающим зверям, и сейчас хотят убить чуфов.
Испугался шаман. Побежал к Айсбергу, рассказал ему все. Разгневался
Айсберг. Хотел он встать и убить всех нечуфов. Но не смог. Такой большой
стал, что не мог двигаться. Только говорить мог. Заплакал Айсберг, и сказал
шаману: пойди, возьми много молодых чуфов и женщин, и спрячь. Тогда
нечуфы подумают - убили всех, и уйдут. Шаман так и сделал. Много ночей
прятались они в самом глубоком месте. Потом пришли домой - а дома нет.
Огонь был, а в огне все чуфы. Они плакать стали, рыдать. А Айсберг сказал:
из-за луны не смог я спасти своих друзей. Пусть уходит луна обратно на
небо!
Варан слушал старого шамана, широко открыв глаза. А тот, казалось, сам
видит, о чем рассказывает...
стану я бить свою женщину молнией, чтобы помнила она, как виновата.
Один раз - в тот день, когда спустилась. Второй раз - в тот день, когда
ушла. С тех пор так и пошло. Только луна думает, она хитрая! Она прячется
Корнев Павел
Зыков Виталий
Афанасьев Роман
Круз Андрей
Каменистый Артем
Шилова Юлия