знала, что это не предупреждение о дурном, а, скорее, предзнаменование
того, что могут дать Три Кольца тому, кто откроет свой мозг их могуществу.
В это время больше ограничено то, что может испытать смелый, хотя смелости
всегда не хватает, когда имеешь дело с властью.
в этом направлении лежали владения Осколда. Хотела бы я знать, неужели у
Озокана хватило ума привезти сюда пленника - разве что слишком большая
дерзость такого поступка скроет его следы: никто не поверит, что он тайно
привез пленника в центр отцовских владений. Но если Осколд сам участвовал
в этом? Тогда все принимает другую окраску, потому что Осколд - человек
умный и хитрый. И если он готов пренебречь законами и обычаями, значит, у
него в резерве мощное оружие, которое смутит врага. Я вспомнила скрытую
угрозу в словах инопланетника Слэфида, что о Тэсса известно больше, чем
нужно для нашей безопасности. Я надеялась, что наше сообщение расшевелит
Древних, заставит их принять контрмеры. Среди равнинных жителей всегда
ходило много слухов о нас. Правда, мы жили здесь раньше их и когда-то были
великим народом - как они понимают величие - прежде чем научились другим
способом измерять могущество и величие. Мы тоже строили города, от которых
теперь остались только разбросанные камни, наша история знала взлеты и
падения. Либо люди прогрессируют, либо разрушают сами себя и погружаются в
туманное начало. Волею Моластера мы прогрессируем по ту сторону
материального, и для нас теперь эти ссоры и схватки новоприбывших то же
самое, что суета нашего маленького народа, да и надо сказать, маленький
народ движим простыми нуждами и идет своим путем честно и открыто.
маленький народ выражал возбуждение криком, лаем или другими звуками,
заменявшими им речь. Один раз я услышала, что и барск подал голос, но это
был печальный вой, полный душевной боли. Я послала мысль - желание спать -
чтобы успокоить его. Симла предупредила меня, что к вечеру что-то
случится. Я остановила фургон, вылезла и пошла пешком за Симлой по еще не
побитой морозом траве и через кустарник на вершину холма, откуда была
видна восточная дорога. По ней ехал отряд всадников под началом Озокана.
Он ехал без обычной пышности, просто возглавлял небольшой отряд, не было
ни знамен, ни горна, будто он хотел проехать по этим диким местам как
можно более незаметно. Я проводила их взглядом и вернулась к фургону. Мои
казы не были в настроении надрываться и шли ровным, неменяющимся шагом. В
больших переходах они легко могли обогнать таких быстрых верховых
животных, как у людей Озокана, но на рывок они были не способны, и мне
приходилось мириться с этим.
разведать дорогу. Я нашла только одну тропу, где мог пройти фургон, и она
вела к тракту. Мне очень не хотелось снова ехать по нему: слишком открытое
место, где какому-нибудь Лорду может прийти дурацкая мысль поставить пост.
Я пустила Симлу, и она быстро нашла два поста с часовыми, выбранными за
остроту зрения. Здесь могли не поверить моим причинам для столь далекого
пути. Опасно это или нет, но я должна была этой ночью призвать власть,
потому что ехать наугад было явной глупостью.
уединенное место не очень далеко от дороги. Они сначала побежали вдвоем,
потом разделились. Борба нашла требуемое. Фургон мог остаться на некотором
расстоянии от этого места, спрятанный кустарником и закиданный сверху
травой. Казов я отпустила пастись на лугу. Борба уселась на одного из них
- не потому что они могут заблудиться, а потому, что здесь было полно воды
в озерке и росли сочные плакены по колено высотой. Барска я погрузила в
глубокий сон, а остальных взяла с собой. Мы поели из взятых мною запасов,
потому что телесная сила должна быть опорой силе мысли, которая мне
понадобится, когда взойдет луна. Затем я выбрала стражей из маленького
народа, и они послушно растаяли в темноте. Я, как могла, успокоила свои
мысли, хотя Кольца действовали в обратном направлении. Спокойствие, чтобы
усилить подъем, когда настанет время.
озерком, отметив белыми камнями вершины деревьев. Лунный шар-лампу я
поставила на камень, чтобы ее лучи освещали этот участок. Затем я запела
песню защиты, глядя, как из моих камней поднимается по спирали видимая
энергия. Потом я запела Мольбу и закрыла глаза от внешнего мира, чтобы
лучше видеть внутренний. Когда вызывают власть с таким слабым ощущением
проводника, как было сейчас у меня, то принимают все, что видят, не
удерживая и не отбирая, а только запоминая кусочки и обрывки того, что
позже можно собрать воедино. Так было и со мной, я как бы висела в воздухе
над маленькой крепостью и смотрела внутрь - мыслью.
делали с инопланетником по приказу Озокана. На заре приехал вестник,
Озокан и его люди оседлали животных и уехали.
барьер, который вообще-то я могла разрушить, но сейчас у меня не было
времени, и, кроме того, я не решалась тратить силу - это могло мне дорого
обойтись. Я видела, что дух его силен, и что победить его нелегко.
Единственное, что я могла для него сделать - оказать некоторое влияние на
его путь, чтобы судьба помогла ему, а не мешала, хотя главные усилия
должен сделать он сам. Затем я вернулась обратно.
ответ: никуда не двигаться, а ждать здесь. Иной раз ждать бывает много
труднее. Прошел долгий день. Мы спали по очереди, мой маленький народ и я.
Мне страшно хотелось знать, достаточно ли я помогла тому, кто находился в
далекой крепости, но я хоть и Певица, но не из Древних, которые могут
видеть и послать приказ на расстояние в половину мира. Я заходила в фургон
позаботиться о барске. Он проснулся, поел и попил, но только потому, что я
принуждала его к этому. Мозг его стал апатичным и не мог бы позаботиться о
нуждах собственного тела, если бы я не поощряла его к таким действиям.
Малик был прав, печально думала я, ничего не остается, как отпустить его
на Белую Дорогу. Но я не могла взяться за это, словно надо мной висел
какой-то приказ, которого я не понимала.
душившие звезды, - те солнца, что светят над неведомыми нам мирами. И я
снова подумала о возможности побывать в чужих мирах, больше узнать обо
всех чудесах драгоценных грез Моластера. И я тихонько пела, но не Великие
Песни Власти, но те, которые поднимают сердце, усиливают волю, питают дух.
Маленький народ собрался вокруг меня в темноте, и я успокаивали их сердца
и отгоняла тяжелые мысли.
мрак, висевший над холмами. Мы нашли место под нависшей скалой и прижались
там, пока гром прокатывался по вершинам холмов. Я видела такие грозы в
наших высоких землях, где жили Тэсса, но не так близко к равнинам. Мне
было тепло от прижавшихся ко мне мохнатых тел, я тихонько напевала, чтобы
им было спокойно, и радовалась, что это занятие отгоняет мое собственное
беспокойство.
послание, скорее, намек. Я пошла вместе с маленьким народом к озерку,
сняла с камня лунную лампу, которую уже захлестывала поднявшаяся вода, и
спустилась ниже в долину, где трава была менее густой и обнажились камни.
Я поставила на один из них лунную лампу и снова зажгла ее, как маяк для
кого-то. Я не знала еще, для кого именно, но во мне росла уверенность, что
тот, кого я хотела спасти, находится в достаточно трудном положении,
несмотря на удачу, которую я для него плела.
готовясь к бою, а Тантака раскачивалась, припав на передние лапы.
напрягая силы, чтобы повернуть массивное тело. Лицо его было в грязи, но я
узнала того, кого надеялась увидеть.
долг - но как? Похоже, что он попал из одной опасности в другую. Мы
находились на границе владений Осколда, где подчиняются его приказам. Крип
был в глубоком обмороке, возможно, это для него сейчас самое лучшее.
редко ощущает на себе рожденный в космосе. Крип Ворланд умер в каком-то
тайном месте, но теперь его снова возвратили к жизни, соединив вместе тело
и дух. Когда я открыл глаза и огляделся, я увидел себя в странном
обществе. Однако, странность его не удивила меня, словно я надеялся
увидеть всех их - лицо девушки с серебряными волосами, выбивающимися
из-под капюшона, мохнатые морды с блестящими глазами, внимательно
поглядывающими вокруг.
чего-то боялась. Все другие головы повернулись тоже и зарычали низко и
грохочуще, каждая на свой лад. Мое сонное довольство исчезло, проснулись
опасения.
прижала его к ладони другой руки. Она не двигала его, он сам повернулся и
показал направление, в котором она смотрела.
освещенного места, на котором я лежал. Майлин снова подняла жезл и указала
им на лампу, которая тут же погасла. Затем Майлин подошла ко мне. Ее плащ
Буджолд Лоис
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Лукьяненко Сергей
Прозоров Александр