китаезов надо держаться подальше. Они могут жить там, где любой белый
протянет ноги, потому что они только и думают, на чем бы сделать деньги. -
Джинни мгновение постояла раскачиваясь: рюмка в руках, щеки раскраснелись
от спиртного. - Хочешь знать, как эти сукины дети делают деньги в своих
магазинчиках, когда нет покупателей?
минута прошла без заработка, поэтому просто стоят у прилавка, открывают
коробки со спичками и достают из каждого по спичке! По одной спичке из
каждого коробка! Никто одной не хватится, но стоит им сделать это
пятьдесят раз, и у них для продажи есть лишний коробок. Белый так
уродоваться не будет, но китаез просто стоит вот так... По одной спичке из
каждого коробка!
"Сказки с расистским уклоном" и тут же заметил ошибку в его внутренней
логике.
двусмысленность.
желая столкновения с жесткой старушкой. - По-моему, я тоже хочу еще
выпить.
грубо-непристойного, но опять в его мозгу произошел вербальный затор,
осложненный смущением, усталостью и страхом. Он услышал, что бормочет
Джинни слова благодарности, и попятился от нее, как придворный, которого
отпустил монарх. Хэссон долил себе рюмку и, решив, что пьет сегодня
слишком много, взял на вооружение метод Уэрри - постоянно переходить от
одной группы к другой, пока не появится возможность сбежать и спрятаться в
своей комнате. Очень скоро избыток спиртного в соединении с усталостью
привели его в гипнотическое состояние, так что комната показалась Хэссону
экраном, на котором проецировались плоские и бессмысленные изображения
человеческих фигур, напоминающие тени от угасающего огня.
правил которой ему никто не объяснил, но которая сопровождалась постоянным
движением в темноте, перешептываниями, хохотом, хлопаньем невидимыми
дверями. Ему пришло в голову, что наступил момент побега, что, если ему
повезет, он сможет благополучно лечь в постель прежде, чем его отсутствие
будет замечено. Хэссон попытался сориентироваться в темноте, но его
движению мешали другие, кто, казалось, несмотря на отсутствие света,
обладают магической способностью знать, куда идут и что делают. Перед ним
открылась дверь, за ней оказалась освещенная комната. Несколько рук
толкнули Хэссона вперед. Он услышал, как дверь за ним захлопнулась и тут
же понял, что оказался на кухне наедине с Мэй Карпентер. Его сердце
неровно заколотилось.
Какой у вас знак?
казалось, почти не существовал вовсе, и Мэй превратилась в горячечное
эротическое видение.
изображены две чашки весов. - А у вас что?
карточку, на которой тоже был знак весов.
себе. Перед поцелуем Хэссон увидел ее приоткрытый рот, показавшийся ему
огромным - как у кинобогини на увеличенной фотографии, такой же
идеализированный, как рот любой воплощенной женственности на киноафише -
безукоризненные математические кривые, выпуклая алость и ряд белых
плоскостей заполнили поле его зрения Во время поцелуя Хэссон испытывал
ощущение нереальности происходящего, но в то же время руки его и тело
получали другие впечатления, напоминая о том, что дело жизни - это жизнь,
и что у жизни с ним еще не кончены счеты. Это озарение испугало Хэссона
своей силой и простотой и заставило отстраниться от Мэй.
Но я очень устал, мне надо пойти лечь.
показалась Хэссону бесконечно волнующей и лестной.
вышел. Там было пусто и темно, но кто-то пристроил на разбухшей вешалке
летный костюм с неотстегнутым шлемом и вспыхивающими сигналами на плечах и
лодыжках. Хэссон протиснулся мимо этого гомункулуса, поднялся наверх и
запер за собой дверь. Подойдя к окну, он раздвинул занавески и посмотрел в
незнакомый ночной мир. Прямо из темноты легко и медленно падал снег. Под
окном росло большое дерево, сквозь голые ветви которого лил свое сияние
уличный фонарь. Мириады отсветов, искорок и отражений в конусе света
создавали странное впечатление, будто заглядываешь в длинный тоннель из
паутины.
посмотрел в него всего двенадцать часов тому назад, что прошло меньше дня
его отдыха. Память разбухла от новых лиц, голосов, имен и мыслей. Он
подошел к постели, скинул с себя одежду и надел пижаму. Как обычно по
вечерам Хэссон двигался легко и без затруднений: длинный период
подвижности размял его суставы и мускулы Впрочем, теперь наступил момент
получить порцию боли на сон грядущий.
спина соприкоснулась с матрацем, началась привычная война. Конфликт возник
между разными группами мышц, пытающихся получить преимущество в этом новом
состоянии расслабленности и устроить более мощный залп мучений.
Проигравшим в любом случае оказывался Хэссон. Он молча переносил эту
борьбу, пока приступы боли не стихли, и вскоре после этого заснул: раненый
воин, измученный, потерпевший поражение во всех столкновениях этого дня.
заново переживавшего одно и то же событие. Особое событие.
в том, что было у него на уме. Сначала было воздушное путешествие на
Гебриды, и в том, что он предпочел отправиться туда в одиночку, еще не
было ничего необычного. Потом он добыл запасные аккумуляторы и специальные
кислородные баллоны увеличенной емкости, но даже это можно было бы
истолковать как разумную предосторожность перед дальним полетом над
малонаселенной местностью. И Хэссон уже начал свой большой подъем, когда,
наконец, понял, что именно он делает.
пределы его возможностей. АГ-аппарат работал, искажая линии
гравитационного поля таким образом, что надевший его как бы падал вверх.
Ближайшей аналогией может послужить магнитное поле, в котором кусочек
металла втягивается в область с наибольшей напряженностью. Поскольку
АГ-аппарат получал большую часть своей энергии из самого гравитационного
поля, он лучше всего работал на малых высотах. Вблизи поверхности Земли
энергия аккумуляторов расходовалась слабо, но когда летун поднимался выше,
он обнаруживал, что запасы энергии тратятся все быстрее и быстрее,
компенсируя неизбежную потерю коэффициента полезного действия аппарата.
высоты, достижимой отдельным летуном, но, как это всегда бывает, предел
зависел от определенных технических и индивидуальных параметров. Только
что прошедший квалификационную аттестацию воздушный полицейский Роберт
Хэссон не больше обычного человека интересовался механикой большого
подъема. Однако его снедала беспокойная жажда узнать свои собственные
психологические возможности, выяснить, у кого предел подъема окажется выше
- у человека или у машины. Хэссон знал, что это навязчивая идея, что в ней
нет ничего нового или необычного, и все же этот эксперимент необходимо
поставить...
установил скорость подъема 250 метров в минуту. Для АГ-аппарата эта
скорость была достаточно умеренной, но масса Хэссона сильно увеличилась за
счет трех дополнительных аккумуляторов, и он вовсе не хотел перегружать
какую-нибудь часть механизма, поскольку от этого во многом зависела его
жизнь. Максимальная масса, которую можно поднять на АГ-аппарате,
ограничена тем, что выше определенной точки он сам начинает генерировать
заметное гравитационное поле. Последнее нарушает особую структуру силовых
линий, создаваемую антигравитатором. Базовый вес, как называли нагрузку
учебники, составлял 137,2 килограмма, и его превышение вызывало эффект,
называемый коллапсом поля, в результате которого у летуна появлялись все
аэродинамические свойства камня.
легкому западному ветерку отнести его к водам Северного Минча. Со всех
сторон разворачивались причудливые комбинации суши и воды. Примерно в
шестидесяти километрах к востоку показался берег Шотландии. Растительность
Березин Федор
Конюшевский Владислав
Сертаков Виталий
Верещагин Олег
Витковский Евгений
Акунин Борис