тюремная планета, мы колония. А Шаклар не только генерал, но и в первую
очередь губернатор, и поэтому может делать с нами практически все, что ему
заблагорассудится. Если он захочет разрешить нам уйти, мы сможем уйти. Но
куда? - Она махнула рукой. - За той стеной нет ничего кроме травы и
вольмаков.
такое - и если нам это по карману, - она пожала плечами. - Он, знаете ли,
не в состоянии даром раздавать космические корабли.
По-настоящему, полезна.
помочь, а не служить.
Йорик. - Я имел в виду помощь знаниями. Я знаю основные факты насчет этой
планеты и насчет ПЕСТа.
знаете что и как. Всегда полезно иметь на своей стороне кого-нибудь из
местных.
я знаю, кто есть кто, и где зарыты собаки, во всяком случае некоторые. И я
провела некоторое время у вольмаков.
меня длился испытательный срок. Но испытательный срок в каждом племени дал
мне год, а за это время я успела встать на ноги и засунуть свои эмоции на
место, - Шорнуа пожала плечами. - Что я вам могу сказать? Это
подействовало.
поможем вам.
убраться с этой планеты, то вы сделаете нас меченой командой. Я имею в
виду, у ПЕСТа должен здесь быть по крайней мере один агент, и если вы
улетите, он живо стукнет своим. А тогда не успеете вы одолеть первый
световой год, как по вашему следу тут же бросится убийца.
винить вас, если вы не захотите идти на такой риск.
убраться через машину времени. В конце концов, пока мы на Вольмаре никакие
убийцы нам не грозят, а без вашей помощи мы можем и не дожить до отлета с
планеты.
сказали, что убийство того вольмака произошло в чересчур удачное время.
Цель его - отправить вас с женой за решетку или в раннюю могилу.
устроил бы вариант ранняя могила.
в наличии.
можно назвать избытком информации.
побольше, прежде чем сможем строить какие-то догадки насчет того, кто же
на самом деле его убил.
большими пальцами.
наверняка влекут и собственные дела.
усилия.
себе метлы, - он быстро усмехнулся ей через плечо. - Как же еще нашим
мамулям держать в чистоте наши дома? - Он снова повернулся к помелу Гвен.
- Видите, только эта веревочка вот здесь остается незавязанной. Ей нужен
всего навсего подобающий рифовый узел. А теперь, вы только прижмите его
пальчиком вот здесь...
придвинуться поближе к молодому человеку. Тот с трудом сглотнул и так
дернул узел, что чуть не порвал бечевку.
вдоль гребня стены пик дюймовой толщины и махнул остальным. Шорнуа
вскарабкалась по ней, перебирая руками, а сразу за ней и Йорик. Род влез
последним и перебросил веревку на противоположную сторону стены. Первым по
ней соскользнул Йорик, затем Шорнуа. Род смерил сердитым взглядом спину
молодого человека, а затем повернулся, спрыгнул, ухватился за веревку и
съехал по ней вниз, совершив мягкую посадку. Шорнуа так и уставилась на
него.
он стремглав проскочил открытую полосу ярко освещенной земли и скрылся в
тени рощи, в пятидесяти футах от нее. Никто не поднял тревоги, часовой в
этот момент смотрел на нечто иное. Род задержал дыхание, чувствуя, как
подступает, грозя поглотить его, жгучая ревность. Затем раздался тихий
свист и шорох, и, резко обернувшись, он увидел, как Гвен заходит на
посадку верхом на помеле.
расплатились за его доброту, - резко бросил Род.
Какой тут предоставлялся выбор? Мадемуазель Шорнуа он бы ни за что не
доверился.
поздравить тебя с удачным развлечением, я имею в виду отвлечением. И если
я еще раз когда-нибудь столкнусь с этим щенком, то вырежу ему печень и
гляделки".
расширились. - Не забудь, что сей юноша говорил с грамарийской ведьмой, и
более того, ведьмой, умеющей внушать нужные мысли и чувства. Поистине,
сему юноше было не на что надеяться.
ссылаться для объяснения на свои способности. Полагаю, я не имею ни
малейшего права сердиться на него, не так ли?
задерживаемся.
сторону Йорика Род. - Ладно, допустим, у этой планеты имеется пара-тройка
лун, так что светит нам почти всю дорогу, а когда зашла большая луна, она
как раз предложила подождать нам двадцать минут, пока не взошла другая. Но
даже с ее светом я едва вижу в двадцати футах перед собой!
просто-напросто размякли, вот и все. Слишком много тысячелетий освещенных
улиц.
костлявая, понимаешь? И лицо какое-то плоское и угловатое. Но я думаю, под
всем этим она все-таки милая малышка.
красавицей, или была бы ею, если б ее лицо постоянно не ощетинивалось
враждебностью. А тело у нее было каким угодно, только не костлявым. Однако
он мог понять, почему она не дотягивала до неандертальского идеала
женственности. Но вот что касалось замечания о ее внутреннем облике, то он
усомнился.
смыслах.
понимала, что подымается по тридцатиградусному склону. Наконец, она
остановилась, и мужчины, отдуваясь и кряхтя, поравнялись с ней и с Гвен,