Чтение 14–й страницы книги ~Живой щит~

Зазвенела сталь...

Орки сражались отчаянно, но, как всегда, бессистемно, наваливаясь на противника всем скопом и зачастую не давая друг другу нанести точный удар. Их лишенные кольчуг шерстистые тела легко поддавались неотразимым выпадам графа, в то время как орочьи ятаганы бессильно высекали искры из панциря Рейна. Время от времени над его плечом свистела стрела, и очередная тварь падала на землю с торчащим из груди или горла древком.

Один из воинов, лишившись меча, медленно отступал к ближайшей стене, с молниеносной быстротой подставляя порядком изрубленный щит под каждый направленный в него удар. Метко брошенный Зулином топор почти снес башку одной из тварей, и мечник получил секундную передышку, во время которой завладел выпавшим из мертвой руки ятаганом. Сжав непривычное и поэтому неудобное оружие, он снова бросился в атаку, раскроив голову ближайшему противнику, - увы, это был его последний успех, арбалетная стрела, выпущенная почти в упор, пробила кольчугу, сердце бойца, и окровавленный наконечник на полпальца вышел из спины смельчака.

У ног Рейна громоздилась гора поверженных тел, он вынужден был сделать один шаг назад, затем другой - для его меча требовалось жизненное пространство, и он, взмах за взмахом, пел погребальную песню наседающим тварям. Но вот очередной шаг, и спина рыцаря уперлась в каменную кладку стены. Прекрасно, по крайней мере сзади к нему не подойдут.

Меч взметнулся вверх, отражая удар, и выброшенная вперед дага по рукоять погрузилась в податливую плоть врага. Тот дернулся, с хрипом роняя оружие, и окровавленная рукоять выскользнула из латной рукавицы, оставив клинок торчать в горле поверженного орка. Еще один взмах - и начисто отсеченная когтистая кисть падает на землю, заставив орка сменить боевой рев на визг боли.

Фуршан, всадив очередную стрелу прямо в клыкастую пасть здоровенного орка, тут же почувствовал удар в плечо - правая рука внезапно онемела, и пальцы, еще мгновением ранее гибкие и уверенные, вдруг стали чудовищно непослушными. Он изо всех сил пытался заставить руку достать из колчана новую стрелу, но та упорно не хотела подчиняться - навылет пробивший ее и при этом в крошево раздробивший кость арбалетный болт полностью вывел охотника из строя. Старый следопыт схватился уцелевшей левой рукой за висящий на поясе здоровенный охотничий нож, но в тот же момент второй болт попал ему прямо в лицо, отбросив уже мертвое тело назад.

Пал еще один боец - один из градом сыпавшихся со всех сторон ударов зацепил не защищенную кольчугой ногу, а затем, уже упавшего, его добили насевшие со всех сторон зеленые уроды.

Внезапно два орка отлетели в стороны, сбитые с ног могучими ударами когтистых лап. В толпу нападавших ворвалась неведомо откуда взявшаяся большая черная пантера. Молниеносный бросок - и ее клыки разорвали глотку еще одному, а длинные, острые как бритва когти с легкостью разорвали брюхо и выпустили кишки другому. Орки завыли, оборотив оружие против нового врага и давая тем самым передышку измученному Рейну, который тем не менее не упустил случая вонзить меч в ближайшую спину, мысленно вознося хвалу неожиданной помощнице.

Кривое лезвие рассекло лоснящуюся черную шкуру, и огромная кошка жалобно взвизгнула, отпрянув назад. Вслед за этим еще один ятаган полоснул ее по лапе, которая тут же безжизненно повисла.

Изогнувшись, пантера ударила когтями по отвратительной морде, превращая ее в кровавое месиво, но в то же мгновение еще один клинок глубоко ушел ей в бок. Отвернувшись от еще трепещущей жертвы, орки с новой силой набросились на Рейна.

Механически парируя удары и делая ответные выпады, граф с тоской думал о том, что продержится он недолго. Рано или поздно очередной орк нащупает щель в доспехах, и тогда вороненая сталь ворвется в его тело, дробя кости и отворяя дорогу потоку крови.

Последний мечник, прижатый к стене и пронзенный сразу тремя клинками, испустил дух. Зулин, давно истративший метательные топоры, теперь бился мечом - его длинная правая рука неуловимыми для глаза движениями наносила один удар за другим, но и ему оставалось уже недолго - левая безжизненно висела, из глубокой раны сочилась зеленоватая жидкость.

Глухое рычание заставило орков оглянуться - пантера стояла за их спинами, сверкая желтыми глазами и яростно хлеща хвостом по своим бокам. Насладившись произведенным впечатлением, кошка прыгнула, разорвав горло очередному противнику. Орки в панике сделали несколько шагов назад, а затем вдруг неожиданно бросились бежать, бросая оружие и вопя что есть мочи.

Пантера метнулась им вслед, походя располосовав спину замешкавшемуся, и уже в следующую секунду визжащие остатки орков и преследующая их стремительная черная тень скрылись за разбитыми воротами замка.

Рейн сорвал шлем и вытер обильно струящийся по лицу пот, затем склонился над парнишкой - парень, единственный из павших, еще подавал признаки жизни. Но, увидев его рану, граф покачал головой - никто еще не выживал с разрубленным позвоночником.

Спустя несколько секунд парень дернулся и затих. Зулин, выдрав из туши орка один из своих метательных топоров, зыр-кал по сторонам в поисках цели, но вокруг было тихо.

- Аманда! - крикнул граф.

Не дождавшись ответа, он выбежал за ворота. Девушка, вжавшись в щель треснувшей под ударами катапульты стены, мелко дрожала. Рейн подошел к ней и нежно обнял, не замечая, как его покрытые зеленой кровью доспехи пятнают ее красивый, хотя сейчас и несколько помятый дорожный костюм.

- Все кончилось, - прошептал он, чувствуя, как она доверчиво прижимается к нему. - Мы опять победили... но какой ценой!

Она подняла на него огромные черные глаза.

- Кто?

- Все. Мы остались втроем: ты, я и Зулин. И он уже не боец - ранен в руку, и, похоже, сильно. Остальные погибли... Но, Аманда, я не могу понять. В тот момент, когда, по моему мнению, нас почти опрокинули, неизвестно откуда появилась здоровенная пантера и устроила оркам такую трепку, что любо-дорого смотреть было. Откуда она взялась и почему пришла нам на помощь? Ума не приложу.

Она безразлично пожала плечами:

- Звери не любят орков. Даже птицы бегут при их появлении, а хищники вполне могут и напасть. Я видела ее, она промчалась мимо, как призрак. Не знаю, кто из орков успел уйти от нее живым, но бежали они что есть мочи.

- Может, Лотар держал ее как ручную зверушку?

- Какая разница, если она все же вам помогла? Как ты думаешь, - неожиданно сменила она тему, - это была засада? Они ждали нас?

- Я не...

- Рейн! - раздался резкий, режущий ухо крик Зулина. - Сюда!

Граф и Аманда вбежали во внутренний двор, озираясь по сторонам и ища глазами Зулина, но того не было видно. Спустя мгновение он показался на гребне стены.

- Я здесь. Давайте сюда!

Когда они поднялись на парапет, Зулин протянул здоровую руку.

- Они возвращаются.

И верно, к замку двигалась вражеская колонна - их было не меньше полусотни. Они шли быстро - было ясно, что их предводители прекрасно знают, кто именно ждет их в полуразрушенной цитадели.

Впереди бежали приземистые клыкастые орки, размахивая ятаганами, за ними - с десяток сутулых троллей, которые, впрочем, перебирали ногами столь же быстро, сколь и их шустрые подчиненные - тролли наверняка командовали ордой.

Несколько минут - а врата замка разбиты, и всех защитников - один измотанный рыцарь, один раненый тролль, одна слабая женщина.

Рейн, наклонившись, поднял валявшийся у стены арбалет и тут же, чертыхнувшись, отбросил его - тетива оружия была перерублена.

Распрямившись, он оглядел друзей.

- Что ж, думаю, теперь это конец. Но ты, Зулин, сможешь спастись и должен это сделать, иначе в Андор-холле так и не узнают, что с нами случилось. Ты должен притвориться мертвым - думаю, они будут искать людей, а на тебя внимания не обратят.

Тролль позеленел - человек бы в данной ситуации залился краской гнева, но бросившаяся ему в лицо зеленая кровь придала морщинистой коже странный, ранее Рейном не виданный оттенок.

- Я еще могу сражаться, - проскрипел он, скаля желтые зубы.

- Можешь, - серьезно кивнул Рейн. - Но не будешь. Я прошу... нет, я требую, чтобы ты выполнил мой приказ. Ты должен донести весть...

- Нет! - яростно прошипел тролль, и его когтистая лапа с силой сжала рукоять топорика. - Мы спасемся вместе или умрем вместе. Никто и никогда не скажет, что Зулин бросил друзей, спасая свою шкуру. И не думай об этом, Рейн. Я не твой подданный, мне плевать на твой приказ... на этот.

- Они уже близко, - заметила Аманда.

Одним прыжком Зулин соскочил с невысокой стены и встал в воротах, готовясь грудью встретить врага. Граф, тяжелые латы которого не позволяли ему совершать такие головокружительные прыжки, двинулся к лестнице. Аманда лихорадочно оглядывалась в поисках исправного арбалета.

Орки взвыли и пошли в атаку. Молнией метнулся топор, вгрызаясь в узкий лоб бежавшего впереди, - Зулин не промахнулся, хотя солнце било ему в глаза. Здоровой рукой он извлек из ножен меч...

- Baruk! - раздался резкий приказ одного из троллей, и орки замерли как вкопанные, не добежав до Зулина всего нескольких шагов. - Sai'd laban t'ai!

Орки медленно, неохотно отступили немного, скаля клыки, но не решаясь нарушить приказ. И все же ятаганы в их когтистых лапах остались обнажены, и в красных глазах горела неистребимая жажда крови. Один вдруг не выдержал и с воплем ярости бросился вперед, но недаром именно тролли всегда командовали ордами - короткий приказ, и злобная тварь рухнула в пыль, почти достав головой ноги неподвижно стоящего Зулина - в спине орка торчал глубоко ушедший в плоть метательный топор.

Рейн встал рядом с другом и обнажил меч. Его глаза сквозь узкие прорези глухого шлема с опаской глядели на замерших орков, готовых, казалось, в любую секунду броситься в бой.

- Чего они хотят? - еле слышно спросил Рейн.

- Не знаю, - свистящим шепотом ответил Зулин. - Думаю, сейчас скажут.

Один из троллей, явно командир орды, вышел вперед. Руки его были пусты. Он неторопливо подошел к Зулину почти вплотную, и палец, увенчанный длинным острым когтем, уперся ему в грудь.

- Se y'li p'yer l'kay?5

- Se k'mit y'len nyriss6, - неожиданно раздался сзади голос Аманды.

Рейн был настолько поражен, что удивленно оглянулся, на миг забыв об опасности. Графиня стояла на полшага позади Зулина, в ее руках был взведенный арбалет, вложенная в желобок стрела смотрела прямо в брюхо троллю.

Тот, вытаращив в удивлении красные глаза, сделал полшага назад.

- Emia?

- Y'l, - коротко бросила она.

- Y'l, Sharack, kmeet y'li, - проскрипел тролль. Затем, подумав, добавил: - Y'len rewly K'hran sean?7

- Ne wetk'ly. Si'chaeen8.

Тролль кивнул и, повернувшись спиной, направился в сторону от дороги. Похоже, его нисколько не беспокоил наведенный ему в спину арбалет. Аманда двинулась вслед за ним.

- Ты куда? - попытался было схватить ее за руку граф, но она успокаивающе положила ладонь на его латную перчатку.

- Жди здесь. Кажется, у нас появился шанс. Постарайтесь не выводить их из себя, может, все и обойдется.

Рейн пожал плечами - что ж, будем ждать. Аманда скрылась с глаз, зайдя за угол привратной башни. Граф слегка расслабил пальцы, сжимавшие рукоять меча, и, пользуясь случаем, принялся рассматривать орков. Те истекали злобой, но, наученные горьким опытом, и не пытались сделать хотя бы шаг вперед. Тролли за их спинами поигрывали топорами, ясно давая каждому понять, что ждет ослушника.

Аманда отсутствовала минут десять.

- Эмиа? Не ждал увидеть тебя здесь, - проскрипел Шарак, присаживаясь на корточки.

Аманда тоже устало опустилась на камень, однако ее арбалет ни на мгновение не утратил прицела.

- Ты можешь убрать свое оружие, - оскалился тролль. - Ваши с Фарром взаимные счеты меня не касаются. Мне не заплатят за твою голову, для этого есть Охотники.

- Приказ отдал Брюс, - усмехнулась она.

- Пусть так. И все же, повторяю, мне твоя голова не нужна. Но ты должна ответить на вопрос. Что означают твои слова, что знак К'храна принадлежит ему по праву?

- Это так. Его зовут Зулин. Он попал к людям еще ребенком... был бой, орки проиграли. На его груди висел знак. Он К'хран по крови.

- Я не слышу лжи в твоих словах, - задумчиво пробормотал тролль. - И все же не могу в это поверить. Клан К'храна был перебит К'роллами почти полностью. Его сына похитили, сама Расса К'ролл увезла его... с тех пор ее никто не видел. Может ли этот юнец быть наследником рода?

- Я не стала бы лгать и ради спасения собственной жизни. - Аманда небрежным жестом отложила арбалет в сторону, давая понять, что не нуждается в оружии. - Сейчас же обо мне и разговора нет, вам меня не взять. Тебе это известно не хуже, чем мне.

- Да, я знаю. Несколько лет назад я слышал о тебе, теперь вижу, что те слова были правдой. Ты сражаешься на их стороне?

Она пожала плечами:

- Речь не об этом, верно, Шарак? У тебя свой путь, у меня свой. Хочешь, скрестим оружие, хочешь, разойдемся мирно.

- Пойдет ли он с нами?

- Не пойдет, Шарак. Его жизнь прошла среди людей, и он будет хранить им верность. Честь для него - не пустое слово. А для тебя?

- Для меня тоже, - склонил голову тролль. - К'хран был моим господином, и я не смогу причинить вреда его сыну. Если ты, конечно, не лжешь.

- Мои слова легко проверить, - улыбнулась Аманда. - Что ты знаешь об амулете К'храна?

- Что и все... что только истинный К'хран может его носить. И что нельзя убить владеющего амулетом К'храна и остаться при этом в живых. В этих словах есть скрытый смысл?

- Нет, только то, что сказано. Чего уж проще - протяни руку и возьми амулет. Ты сам, не твои псы-орки, только тролли могут проверить подлинность амулета К'храна.

Некоторое время Шарак размышлял, затем согласно кивнул:

- Хорошо. Пусть будет так. Если он действительно наследник К'храна, вы свободны. И я никому не скажу, что видел тебя, Эмиа.

- Спасибо, - тепло улыбнулась она.

- Будьте осторожны. Здесь сейчас много отрядов, через проход прошли три или четыре орды. Я смогу вас отпустить, но не смогу защитить. Если ты права, последний К'хран потерян для нас.. Может, лучше ему пасть в схватке... но только не от моего топора.

Тролль поднялся и заковылял назад, к своим. Аманда, держа арбалет опущенным к земле, двинулась следом.

Когда они вышли к воротам, там ничего не изменилось. Все так же плечом к плечу стояли Рейн и Зулин, все так же толпились в десятке шагов от них сверкающие ятаганами орки. Шарак неспешно подошел к Зулину и протянул руку.

- Дай ему свой амулет, - сказала Аманда. - Не бойся, он не станет его отбирать, ему необходимо просто взглянуть на камень поближе.

Зулин нехотя снял с шеи цепь и протянул кулон троллю - черный камень мягко лег в подставленную ладонь, и тут же тролль взвыл от боли, выронив амулет и тряся обожженной кистью. Орки качнулись было вперед, но остановленные повелительным окриком, снова замерли на месте.

- Y'len rewly K'hran!9 - крикнул он, и в ту же секунду Рейн чуть не выронил от удивления меч.

Все тролли преклонили колена и склонили головы. Затем, повинуясь жесту командира, встали, выкрикнули резкие приказы, и отряд, развернувшись, двинулся прочь от разрушенной крепости. Орки бросали через плечо злобные взгляды, но никто не посмел ослушаться. Через несколько минут бегущие орки и следующие за ними тролли скрылись из виду.

Рейн снял шлем и перевел дух.

- Что ты им сказала? - спросил он Аманду.

- Правду, - усмехнулась та. - Зулин, думаю, потомок древнего рода... и, по словам этого их предводителя, последний оставшийся в живых. Боюсь, друг мой, - обратилась она к троллю, - что твоя мать погибла. Тебя действительно похитили, может, с целью выкупа, может, просто чтоб поиздеваться. Этот... Шарак, командир орды, когда-то служил клану К'хранов, поэтому счел своим долгом нас отпустить.

- И они поверили? - недоверчиво спросил Зулин, баюкая раненую руку. Кровь течь перестала, но рана порядком ныла, и лицо тролля, и без того жуткое, временами перекашивалось от с трудом выносимой боли.

- Их убедил талисман. По древней легенде, только К'хран по крови может безнаказанно дотрагиваться до черного камня. Ни один другой тролль не сможет коснуться амулета, не получив ожог.

- А не скажешь ли ты мне, любовь моя, - задумчиво протянул Рейн, вкладывая меч в ножны, - откуда ты вообще знаешь их язык?

- Я многое знаю... - улыбнулась Аманда.

Ее голос звучал несколько напряженно, и от Рейна это не укрылось. Впрочем, устраивать допрос граф не собирался, понимая, что сейчас она, по сути, спасла им жизнь и так ли уж важно, откуда пришли знания, этому способствовавшие.

Им надо было срочно уходить из разрушенного Йена, и все это понимали. Рыщущие по окрестностям орки могут оказаться не столь почтительными к древнему роду К'хранов, и тогда участь графа и его спутников будет предрешена. Замок уже не мог служить достаточной защитой, да и не имело смысла отсиживаться за толстыми стенами - их ждала дорога и крошечная огненная стрелка, трепещущая в перстне Рейна.

Они потратили еще час, обшаривая все закоулки замка, в слабой надежде отыскать хотя бы одного оставшегося в живых, но орки свое дело знали - уцелеть не удалось никому. Видно было, что твари тщательно обыскали все помещения цитадели - выволакивали во двор и приканчивали тех, кто надеялся спрятаться, безжалостно убивали пытавшихся сопротивляться, с особым удовольствием добивали раненых.

К удивлению Рейна, библиотека Лотара оказалась почти цела - орки лишь истоптали свитки и побросали на пол книги, ища в стенах тайники с золотом. Кое-что, видать, они нашли, иначе наверняка со злости запалили бы бумагу, превратив в дым мудрость, копившуюся веками. С помощью Аманды - от Зулина было в этом мало толку - граф уложил свитки в оставшийся неповрежденным сундук и, с трудом спустив его во двор замка, обрушил на него поленницу дров, надежно и надолго похоронившую его под собой.

В остальном же замок был разграблен подчистую - даже с трупов поснимали все сколько-нибудь ценное. Даже оружие - Рейн спросил у Аманды, зачем оркам людские мечи. В ответ та лишь пожала плечами - не знала. Но обоим было ясно, что раз уж орки вооружаются чем попало, значит, их армия уже больше, чем возможности их мастерских. Этот пугающий факт говорил об одном - грядет война. Аманда знала, да и Рейн уже догадался, что орочьи орды не свалились с неба и не восстали из небытия - где-то открылся Портал и через него, пока еще тонкими струйками, просачиваются отряды зеленых тварей. А среди людей нет больше второго Байда-полуэльфа. И надеяться можно только на мечи да на стойкость тех, кто встанет под знамена нового Альянса, которому, похоже, предстоит в скором времени быть созданным.

Они покинули Йен и двинулись дальше - вопрос о том, чтобы прекратить поиски и возвращаться в Андор-холл, никто и не поднимал. И Зулин, и Аманда, и тем более Рейн были убеждены в том, что Лотар попал в беду, раз так и не вернулся в свой замок.

И тем не менее он все еще был жив.

Теперь двигались осторожно, по возможности быстро. К огорчению Рейна, очень скоро дорога перестала вести их к цели, все больше и больше забирая в сторону от того курса, который диктовала им огненная стрелка, упорно показывающая одно и то же направление.

Потратив чуть ли не полдня в поисках хотя бы тропы, ведущей в гору, Рейн вынужден был смириться и двинуться по дороге, хотя она и уводила их от цели. Он надеялся лишь, что рано или поздно тракт свернет в требуемом направлении.

Вокруг последнее время было относительно мирно и тихо. Не раздавался звон мечей, не пели стрелы над головой - и тем не менее граф не снимал доспехов, в любой момент ожидая нападения.

Рука Зулина быстро заживала, но, видимо, удар рассек какой-то важный участок - пальцы теперь не сгибались, эта рука уже не сможет метнуть топор. Если, конечно, не найдется целителя, который сможет вылечить тролля. Аманда немало времени потратила, собирая попадающиеся на их пути корни и травы, но сама весьма сомневалась, что ее отвары и горячие компрессы смогут вернуть руке былую подвижность.

Рейн чувствовал, как накапливается усталость, как тянет опустить голову на грудь и расслабиться хоть немного. Он знал, что если это допустит, то сразу же заснет, а там и недолго сползти с седла под копыта коню. События этого дня вымотали его донельзя, да и друзьям досталось немногим меньше - Аманда тоже слегка покачивалась в седле, а Зулин душераздирающе зевал, тщетно стараясь держать глаза открытыми. Однако оба они упрямо молчали и ни словом не заикнулись о том, что силы человека и тролля, вообще говоря, не беспредельны. Наконец Рейн не выдержал и приказал сделать привал - тем более что уже стемнело и двигаться дальше было бессмысленно.

Через несколько минут весело затрещал костер, разбрасывая искры, и в воздухе запахло едой - Рейн грел над огнем жалкие остатки их дорожных запасов. Да и то сказать, они и не собирались тащить на горбу еду, зная, что в Йене их ждет радушный прием и непременно накрытый стол. Ну, насчет радушного приема они не сильно ошиблись, встреча была действительно... бурной. Но вот насчет угощения... орки не оставили в замке ни крошки съестного, поэтому после выхода из стен крепости их дорожные вьюки тяжелее не стали. И теперь в распоряжении путников было только несколько кусков твердой чесночной колбасы да пара хлебных лепешек - все, что нашлось во вьюке у Фуршана, мир праху его.

Рейн вызвался дежурить первым - в том, что кто-то должен охранять остальных, пока те спят, никто и не сомневался, но каждый знал, что может не выдержать эту, самую тяжелую, первую вахту. Зулин засопел почти мгновенно, кажется, даже с куском колбасы во рту - впрочем, и во сне он продолжал жевать, мощные челюсти, усаженные здоровенными, страшными на вид и чертовски крепкими зубами, работали сами по себе, но глаза уже закрылись, и тролль провалился в сон.

Аманда свернулась калачиком и, положив голову на колени Рейну, сладко спала, убаюканная теплом костра. Ее черные, ставшие от дорожной пыли слегка пепельными волосы рассыпались по плечам, и Рейн, слегка касаясь густых локонов, ласкал их, стараясь не разбудить свою любимую.

Граф делал героические попытки не заснуть, но это оказалось куда труднее, чем бросаться с мечом на орочьи клинки. Снова и снова закрывались его глаза, и каждый раз перед мысленным взором вспыхивали одни и те же картины - бой, пробитое стрелами тело Фуршана, его мечники, падающие один за другим, ненавистные клыкастые рожи орков и его меч, то высекающий сноп искр из вражеского оружия, то мягко входящий в живую... пока еще живую, плоть. Он вздрагивал, вновь выныривал из сладкой полу-дремы, испуганно бросая взгляд на Аманду - не разбудила ли ее эта дрожь.

Но разбудить Аманду сейчас не смог бы, пожалуй, и набат. И граф, убеждаясь, что все в порядке, снова соскальзывал в омут беспамятства, с каждым разом уходя по этой дороге все дальше и дальше.

Он проснулся от странных звуков и в первое мгновение, придя в себя, даже не рискнул шевельнуться. Уж очень знакомым был этот звук - скрежет зубов, обгрызающих неподатливую кость. Медленно открыв глаза, граф увидел нечто такое, что повергло его в ужас. Тем более что было уже достаточно светло, чтобы он смог рассмотреть открывшуюся ему картину во всех подробностях. Он знал, что он видит, так же как знал и то, что это явление не сулит ему ничего хорошего.

На другом конце поляны на корточках сидело странное, можно сказать, даже страшное создание. Огромная туша, состоявшая, казалось, исключительно из толстых пластов жира, была, даже находясь в этой позе, намного выше Рейна. Пожалуй, если чудовище встанет, а граф влезет на коня, тогда, возможно, они смогут посмотреть друг другу прямо в глаза. Необъятная талия - хотя какая может быть талия у этого мешка с салом? - была обтянута куском порядком затасканной ткани, мятой, грязной и местами драной.

Но самым удивительным было другое - массивный торс венчали сразу две головы - две чудовищно уродливые башки, во лбу каждой из которых торчал единственный глаз.

Рядом с огром валялась здоровенная дубина - поменьше, впрочем, чем та, что висела в арсенале Андор-холла. Но и этот образчик вполне способен был бы, к примеру, одним ударом вогнать его сиятельство графа Андорского в землю по самые уши. Или еще глубже.

Чудовище завтракало. Огромные, толстые, как бревна, руки сжимали здоровенный кусок мяса - пристально вглядевшись, Рейн содрогнулся - это была задняя нога лошади. И он почему-то не сомневался, что лошадь эта совсем недавно еще бегала, ведомая одним из его воинов. Обе головы поочередно вгрызались в ляжку своими желто-коричневыми, торчащими в разные стороны и к тому же о-о-очень неприятными на вид огромными зубами, отрывали от нее здоровенные куски и глотали их, почти не жуя.

Глядя на эту трапезу, Рейн вдруг почувствовал, как его рука непроизвольно тянется к мечу, несмотря на всю беспомощность этого жеста. Для чудовища его меч - все равно что зубочистка.

Аманда еще спала - во сне она, видимо, чуть отодвинулась, и теперь ее голова лежала на ее же локте, поэтому граф имел определенную свободу движений. Пальцы наконец сжали рукоять орудия, и он, вопреки здравому смыслу, почувствовал себя несколько увереннее.

По всей видимости, монстр заметил его движение, поскольку одна из голов повернулась и взгляд багрового, с желтыми прожилками, глаза уперся прямо в графа.

- Чё, сразу за меч хвататься, да? - неожиданно тонким, каким-то даже детским голосом спросила голова, в то время как вторая продолжала жрать. - Чё мы-то тебе сделали, а?

При этих словах Аманда встрепенулась, раскрыла глаза и ошалело уставилась на огра, а граф опешил от неожиданности. Он, откровенно говоря, ожидал чего угодно другого, незамедлительного нападения, например, но уж никак не такого.

- Ты лошадь мою зачем сожрал, скотина? - ляпнул он первое, что пришло в голову.

- А тебе что, жалко? - обиделась голова. - Вона у тебя их сколько, подумаешь, одной меньше... А мы уж, почитай, дня два не жрамши. Мы и так выбрали, что похуже. Вы б ее все равно загнали, не сегодня, так завтра.

Голова на некоторое время отвлеклась - пришла ее очередь заняться изрядно уменьшившейся в размерах лошадиной ляжкой. По всему видать, что хоть брюхо у них и одно на двоих, но пожрать любят обе башки. Пока мощные челюсти рвали кровавое мясо, громко рыгнув и облизав влажные от крови губы, заговорила вторая голова - ее "голосок" неожиданно оказался низким и хриплым.

- Ты б, рыцарь, не за оружие хватался, а и сам бы пожрал чего. Там и на вашу долю осталось. Твоя баба вон худа, как смерть, смотреть больно. Небось вообще ее не кормишь? Внезапно Рейн расхохотался.

- Не понять тебя, рыцарь, - вздохнула башка. - То за меч хватаешься, то ржешь как оглашенный... Иль это у тебя... как ее... стерика, да?

- Да... наверное, - пробормотал, давясь смехом, Рейн. - Господи, Аманда, ну что с нами творится. Жили себе тихо и мирно, и вот пожалуйста. Убийцы, засада, тролли... теперь здоровенная образина лопает мою лошадь, да меня же, урод, еще ею и угощает. С ума сойти.

- Мы не урод, - снова обиделся огр, точнее сказать, теперь уже вторая его голова. - Мы очень красивые. Разве что маленькие. Но мы еще растем и обязательно вырастем выше всех. А ты, рыцарь, сам тварь неблагодарная. Тебе вон жрачку оставили, а ты еще и нос воротишь.

- В чем-то он прав, - пожала плечами Аманда, оставшись серьезной и настороженной. Теперь она уже полностью проснулась. - Во всяком случае, не пропадать же добру. Думаю, кое-что съедобное мы соорудить сможем. Особенно если ты, друг мой, поможешь мне разделать столь любезно предоставленную нам нашу долю.

Пока мясо жарилось на костре - этот процесс сопровождался шумным возмущением урода по поводу безмозглых людишек, попусту уродующих огнем такое хорошее мясо, Аманде постепенно удалось вытянуть из огра более или менее правдивую историю его появления на скрытой от чужих глаз лесной поляне. По всему было видать, что монстр еще молод - во всяком случае, как истинный ребенок, он при случае старался приврать, а когда его на этом ловили - смертельно обижался и дулся, надолго замолкая и демонстративно отворачиваясь. И все же, слово за слово, он рассказал о себе достаточно.

Его звали Тхай-Тхел. Вообще-то Тхай, обладатель хриплого баса, утверждал, что он старше - якобы он первый вылез из материнского чрева. Обычно, как только Тхай выдавал такое заявление, Тхел начинал бурно с ним спорить - один раз он, ошалев от возмущения, даже тяпнул "брата" зубами за ухо, но тут же получил кулаком по лбу и на некоторое время утихомирился.

Самая ужасная трагедия огра состояла в том, что он не вышел ростом. Не то, что бывает у людей - один чуть повыше, другой - пониже. Нет, тут все было гораздо хуже, Тхай-Тхел был настолько "короче" остальных своих сородичей, что его считали чуть ли не уродом. И малыш очень болезненно это переживал, изо всех сил пытаясь всем доказать, какой он ловкий, сильный и умный.

Получалось плохо - силенки его вполне соответствовали росточку, а ум у огромного, или даже не очень огромного, огра - вообще качество редко встречающееся и потому мало ценимое - думать могут и тролли, а вот махать дубиной - это как раз самое подходящее занятие для огров.

И все же он старался - настолько, что ушел в набег с первой же подвернувшейся под руку ордой. Тролли, по крайней мере поначалу, были даже рады такой силовой поддержке - огров было мало, и присутствие колосса, или даже колоссика, способного в принципе выдрать с корнем средних размеров дерево, почти гарантировало успех любого набега. Увы, очень скоро их мнение переменилось. Все дело в том, что Тхай-Тхел действительно оказался, мягко говоря, недоразвитым. С их точки зрения - и вовсе законченным и неизлечимым моральным уродом. И дело даже не в росте: юный огр, к ужасу его товарищей по отряду, был - страшно сказать! - добрым. Кошмар!

Когда отрад орков пронесся по деревне, оставляя за собой трупы и пожары, Тхай-Тхел сидел за околицей, закрыв толстыми ладонями глаза, и шумно всхлипывал. Ему было жалко этих людишек, они были такие забавные - и он никак не мог понять, зачем же их резать. Но самое жуткое произошло потом - вожак орды потребовал от огра, чтобы тот развалил здоровенный каменный дом, в котором староста и его сыновья забаррикадировались и вполне успешно держали оборону.

Видать, отношения у старосты с жителями деревни были не самые лучшие - его усадьба представляла собой настоящий бастион, построенный явно с расчетом на возможную осаду. Толстые каменные стены, узкие - даже самому маленькому орку нипочем не пролезть - стрельчатые окна, массивная дверь, окованная железом. Даже крыша у дома была крыта не соломой, а доброй черепицей, а посему факелы орков были этой мини-крепости не страшны. А оттуда, из-под самой крыши, из отдушины, куда орку и руку-то просунуть - труд великий, время от времени били арбалетные болты, аккуратно пришпиливая зазевавшихся к более скромным, бревенчатым, стенам окружающих построек.

Разумеется, разметать это строение по кирпичику было для Тхай-Тхела плевым делом, и держи он язык за зубами - все было бы хорошо. Но он, на свою голову, поинтересовался, зачем ему это делать, и вожак, без задней мысли, пояснил, что там, мол, засели особо гнусные людишки, которых просто необходимо вытащить оттуда и придать лютой смерти.

- Не буду, - надулся огр. - Им больно будет. Чего ты на них взъелся?

- Они уложили уже пятерых наших, - ощерился тролль, которому арбалетная стрела разодрала ухо. Пройди она на ла- донь левее - и короткое древко теперь плотно торчало бы у него изо лба.

- Так вы же первые начали, - недоуменно уставился на тролля Тхай-Тхел, который, будучи, по сути, ребенком, искренне верил, что если ты никого не трогаешь, то и тебя не тронут.

Великан представлял себе набег в несколько розовом свете - лежат, стало быть, где-то несметные богатства, которые охраняют злобные чудища, с ног до головы закованные в сталь, готовые броситься на любого, кто попадется на их глаза. И этих гадов надо перебить, а сокровище, ясное дело, забрать.

Здесь же, к его удивлению, не было никаких сокровищ, не было и жутких железных монстров, а были только хлипкие людишки, которых он немало повидал и в доме его матери и от которых он в общем-то и зла никакого отродясь не бывало. Более того, этих людишек орки безжалостно поубивали, хотя те просили о пощаде. Поэтому те, что сумели-таки дать оркам достойный отпор, вызывали у Тхай-Тхела чуть ли не восторг.

- Сами напросились, сами и выкручивайтесь. - Он демонстративно повернулся к троллю спиной, бурча, что отдельных задир просто необходимо иногда немного проучить. К тому же злобный тролль, размахивающий топором перед животом Тхай-Тхела, его порядком раздражал - он вообще был грубым, и огр уже жалел, что связался с этим невоспитанным уродом.

И тут взбешенный тролль сделал две ошибки, которые оказались для него роковыми.