Чтение 14–й страницы книги ~Гималайский зигзаг~

отправиться. Он там пасет скот. Как, кстати, наши дела с полицией?

Хозяин довольно ухмыльнулся.

- Все в руке Аллаха, великого и милосердного, мэм! Ну и немного еще в
наших руках. Когда эти руки рассыпают щедроты на ковер жадности... Разрешение
получено. А лучшего проводника, чем ваш новый друг, вам здесь вряд ли удастся
сыскать!

Последние слова прозвучали неожиданно твердо, и Бетси вновь удивилась.
Между тем хозяин вежливо поклонился поочередно Элизабет и ее гостю. Признаться,
девушку несколько смутили столь быстрые и необъяснимые перемены в отношении
господина Ришата к молодому пастуху. Впрочем, Индия - таинственная страна,
здесь постоянно приходится чему-либо удивляться.

Восток!

- Прошу отведать угощения. Мой повар старался специально для таких дорогих
и уважаемых гостей. Вот это должно определенно прийтись вам по вкусу, господин!

Он протянул Амоде блюдо с какими-то медовыми сладостями.

"Вам" да еще и "господин", машинально отметила Бетси уважительное
обращение, а вслух поинтересовалась:

- А что это?

- О, это модака!

"Модака? - поразилась девушка. - Странно, опять эта модака, как тогда, в
Лондоне. Позвольте, но ведь модаку едят шиваиты, а не мусульмане!"

Еще одна загадка?

...Кстати, о загадках! Если господин Ришат столь добр и отзывчив, то не
продаст ли он своей дорогой гостье пистолет?

Глава 4. БЕЗУМНЫЙ ПОЛЕТ

- И больше никакой самодеятельности, господа! - выдохнул Юсупов, отпивая
глоток чая. - Ни-ка-кой!

Они сидели на открытой террасе большого белого дома, принадлежащего Ивану
Алексеевичу Бацевичу, потомку весьма эксцентричного русского купца,
перебравшегося в Дели еще в конце прошлого века и занимавшегося поставками кофе
и чая. Дело пошло, а когда после 1917-го возвращаться стало некуда, семья
Бацевича-предка прочно обосновалась в Индии, благополучно прожив под горячим
южным солнцем весь двадцатый век. Сам Иван Алексеевич, в здешних местах,
конечно, Джон Алекс, дородный мужчина пятидесяти трех лет, чем-то похожий на
Черчилля, ныне владел несколькими магазинами в Дели и пригородах. Юсупов
познакомился с ним в Лондоне несколько лет назад, и Бацевич любезно пригласил
Феликса навестить его, если подвернется случай.

Вот случай и подвернулся. Правда, Юсупов побаивался, что хозяин дома не
обрадуется при виде столь странной компании, но Бацевич, очевидно,
придерживался принципа "Друг моего друга - мой друг". Места хватило для всех,
да и вели себя спутники Юсупова прилично. Разве что Покровский-Бумба, сытно
перекусив, все время порывался спеть. Эти потуги Феликс Третий с ходу пресекал,
решив, что с него вполне хватит и господина Сипягина.

Сейчас они пили чай с ароматными сладкими хлебцами, усевшись вокруг
круглого плетеного стола. Бацевич только что отбыл куда-то по своим
коммерческим делам, извинившись и пообещав вернуться часа через полтора.
Влажный теплый воздух отнюдь не способствовал физической активности, и даже
неугомонный Перси поутих.

- Но что вы имеете в виду под самодеятельностью, босс? - как ни в чем не
бывало поинтересовался Миша.

- Твою дурацкую выходку с чемоданом девки в аэропорту! Нужно хотя бы
предупреждать меня!

- Да чтоб я так жил! Просто хотелось... - начал было Гурфинкель, но Юсупов
был непреклонен, как его дедушка, добивавший Распутина резиновой дубинкой:

- Хватит! Мне все равно, что ты хотел! Идея с самого начала была глупой,
равно как и маскарад! Интересно, как ты выкрутился в полиции?

- Сбежал... - виновато дернул длинным носом Миша. - А чего делать-то было?
Когда они меня вели, я притворился, что потерял сознание. "Бобби" то есть... Ну
не знаю, кто они тут, в общем, положили меня на асфальт, а я вскочил и убежал.

- Так просто? - недоверчиво поднял брови Юсупов.

- Ну да. Я вообще удивляюсь, как тут у них в Индии всех еще не обокрали.
На улицах толпы народу, машины, коровы... Стянул чего и беги, сроду не догонят.

- Зато если догонят, дадут хорошенько, - наставительно прогудел
Покровский. - Вон у них полиция с палками какими! Прочувствовал, fraer?

- С палками - это точно, - согласился Миша, почесывая поясницу. - Как есть
прочувствовал, чтоб они все так жили каждый день!

- Только бьют они по-разному, - хмыкнул Юсупов. - Тебе еще повезло.
Индийцы обыкновенно бьют по пяткам, по ногам. Запросто могут сломать кости
стопы или повредить сухожилия, жалуйся потом...

- Да ладно вам, что уж теперь... Я таки убежал, девчонка ничего не
сообразила, мало ли тут оборванцев! - примирительно заявил Гурфинкель. -
Примочки поставлю - и всего делов.

- Ладно. Эту тему сняли. Бетси отбыла в Сринагар, и вам бы нужно
поторопиться вслед за ней. Я останусь здесь, - Юсупов отметил, что при этих
словах все облегченно вздохнули, - но буду периодически выходить на связь.
Заканчивайте чаепитие и чтобы сегодня уже летели в направлении Кашмира!

- А ужина? - обиженно спросил молчавший все это время Перси. - Ужина
кушать?

- В самолете, мой друг, в самолете, - брезгливо перебил его Феликс Третий.

- Как скажете, сэр, - гулко вздохнул Покровский-Бумба. - А все-таки спеть
надо. Душа просит! Эх!..

"Стой!" - хотел крикнуть Юсупов, но не успел, Бумба расправил грудь, гулко
выдохнул:

Dojdik kaplet na rylo

I na dulo nagana...

Феликс Третий вспомнил рассказы деда о балах в Зимнем дворце, о концертах
Плевицкой, на которых тому доводилось бывать, - и ему стало совсем кисло.

Все оказалось не так уж просто. Звонок в аэропорт принес грустную весть -
пилоты внутренних линий неожиданно начали забастовку.

- Если дело такое срочное, я вам советую поговорить с кем-нибудь из
пилотов-частников, - добродушно посоветовал чиновник из аэропорта. - Они могут
согласиться, особенно если им хорошо заплатить. Более того, я знаю одного
такого пилота, его зовут Ом Пракаш Гангули. Приезжайте прямо сейчас в аэропорт,
я вас встречу и отведу прямо к самолету.

Юсупов передал все инструкции Мише и выделил ему не слишком большую, но
приличную по индийским меркам сумму на дорожные расходы.

- Еще раз напоминаю, - вздохнул он, - никаких жертв, никакой пальбы и
вообще забудьте про европейские штучки! У нас иная цель. И не сорите деньгами!

- Да чем же тут сорить, боже ж ты мой? - потряс пачкой Миша. - А что мы
будем, извините, кушать?

Феликс чуть не застонал.

- Не помрете! Припасы купите в Сринагаре, время не ждет. Быстро хватайте
свои пожитки и вперед, на такси!

Как и уговаривались, на вызов прибыл их старый знакомец - поклонник
Шварценеггера. По пути он поинтересовался, куда собираются господа.

- В Кашмир, - буркнул Миша, прикидывая, какую часть выделенной Юсуповым
суммы ему удастся безболезненно припрятать.

- Ой, это плохая идея. В Кашмире плохо, - опечалился таксист. - В Кашмире
война.

- Что ж делать?

- Я надеюсь, сагибов не убьют, - с некоторым сомнением проговорил индиец и
включил радио, откуда вместо привычной уже восточной мелодии грянул траурный
марш.

Миша икнул, а Бумба, ведомый, вероятно, генетической памятью, сотворил
крест.

Застревая в пробках, они добрались в аэропорт минут через сорок. Водитель
долго махал им вслед рукой, то ли радуясь чаевым, то ли прощаясь навеки.
Оглянувшись, Мочалка Перси заметил:

- Черномазая правду говорила. Моя слыхала по ящику, что в этом Кашмире и
впрямь война. Бух-бух!

- "Черномазая"? А сам ты, снегурочка, что ли? - огрызнулся Гурфинкель. - И
вообще, не трави душу!

- Моя ничего. Моя не черномазая, а афроамерикана. А моя дядя защищала
Гренаду! Она лично знал Мориса Бишопа! - хвастливо заявил Перси, но его слова
не произвели должного эффекта, ибо спутники не знали, кто такой Бишоп, и имели
довольно смутное представление о том, где находится Гренада.

Услужливый чиновник из аэропорта, имени которого не запомнил даже
полиглот-Гурфинкель, оказался длиннющим и тощим как жердь человеком с
гитлеровскими усиками. Он радушно встретил клиентов и, поминутно оглядываясь по
сторонам, повел их какими-то черными ходами на летное поле.

Самолет стоял на его задворках, если только у летного поля таковые
имеются. Сюда стаскивали местный хлам - какие-то продырявленные крылья,
покосившийся набок вертолет с уныло повисшими винтами... Машина, на которой
троице предстояло лететь в Сринагар, мало чем отличалась от всего этого
авиационного мусора - маскировочного цвета, с потрескавшимся плексигласом
кабины, с лысыми шасси. Стойки были едва ли не перевязаны тряпочками, а вместо
пары иллюминаторов виднелись куски фанеры.

- Бо-о-оже, - протянул Покровский. - Nakrylis'!

- Видела бы это моя мама, - только и вздохнул Миша.

То, что изрек Мочалка Перси, заставило оглянуться всех остальных, включая
индийца, который неожиданно густо покраснел и закашлялся.

- Напрасно вы так. Это неплохой самолет, - без особой уверенности заметил
он.

- Это вообще не самолет, чтоб я так жил! - взорвался Миша. - Это несколько
тонн ржавого железа! Он не может летать!

- Он летает, - стоически сказал индиец. - Иногда... А вон и владелец