сутки. Жить в отеле можно постоянно, только плати, он так и называется:
"резиденшел" (для резидентов! Шутка). Семидолларовый номер: девять
квадратных метров, ванная - уголочек, туалет и того меньше, но: телевизор,
тумбочка у кровати, стенной шкаф. Если номер девятидолларовый, разница одна:
вместо кровати - диван. С незнакомым человеком поселить не могут
категорически, "двойные" номера только для супругов. Когда вы подъезжаете к
отелю, парень лет восемнадцати ("бой") тащит ваш чемодан из автобуса или
такси. В вестибюле на ваш вопрос, есть ли номера, администратор вежливо
отвечает: вам в какую цену и на какой срок? В карточку заносятся ваша
фамилия и постоянный адрес (разумеется, со слов). Документов не просят.
Паспортной системы в смысле пользования паспортом в США нет, нет и
"прописки".
и собственноручно написанный отчет в налоговое управление, и это его
единственные "официальные" данные, по которым осуществляется учет населения.
Есть еще телефонные книжки, избирательные списки. Человек может состоять на
учете, если покупает что-то в кредит; удрал, не заплатил, попадает еще в
один список - "черный". Смерть и рождение регистрируются в специальном
отделе муниципалитета, типа нашего загса, где выдают соответствующее
свидетельство, которое необходимо для получения паспорта. Формально паспорт
действителен два года, потом его продлевают или обменивают на новый. Молодые
люди в определенном возрасте сами приходят на призывные пункты (по-нашему,
"военкоматы"). На улице полицейский может спросить у вас документ при
каком-либо нарушении, но вполне удовлетворится водительскими правами.
промежуточных остановок. Лифтами управляют девушки в униформе. Никаких
дежурных на этажах в "Нью-Йоркере" нет, уходя, вы можете ключ никому не
оставлять, но все оставляют (либо у "боев", либо внизу у администратора),
потому что владелец отеля остроумно соединил ключи с огромными
набалдашниками, которые, если и положишь в карман, то не иначе, как средство
для самозащиты. При отеле есть врач. Кроме того, "Нью-Йоркер" располагает
собственными детективами "от краж", но если детектив связан с мафией, что
вполне вероятно, он становится наводчиком на богатых гостей, и тогда
правильнее говорить: не "от", а "для" краж.
с резидентом, а затем приступает к осуществлению операции. Сначала он
знакомится с молодым физиком - испанцем, занимающимся в одной из лабораторий
Колумбийского университета, назову его Мигелем. Без особых сложностей Л.
удается завербовать Мигеля, который, приехав в Штаты, прошел унизительную
проверку на благонадежность по линии ФБР: родители Мигеля сражались против
Франко в Испании в 1935 году, после поражения революции были интернированы
во Францию, а уже оттуда попали с сыном в США. С помощью Мигеля, человека
общительного, Л. собирает кое-какие сведения о сотрудниках ЦРУ,
обосновавшихся в таинственном "бюро" при университете: каковы их привычки,
сильные и слабые стороны характера, заработок и т. д. Мигель становится
активным помощником Л., но его рвения все же мало для задуманной операции.
Нужен человек не только с желаниями, но и с возможностями.
как вы знаете, тоже в Америке. Ганс вербует еще одного человека: это крупный
биолог, обладающий в США "именем", преподаватель университета, по убеждениям
космополит. Назову его Симоном Крафтом (кстати, он соотечественник Ганса). В
ненавязчивой форме доктор Крафт предлагает свои услуги цереушникам из
"бюро", они клюют на его удочку, тем более Крафту в скором времени предстоит
поездка в Тбилиси на международный форум по молекулярной биологии. Крафт
становится частым гостем "бюро", где проходит инструктаж и получает
шпионскую экипировку. При этом ему удается незаметно снять слепок с ключей
от сейфа, в котором, по-видимому, хранятся важные документы, содержащие
сведения о лицах, подготовленных или проходящих подготовку для шпионажа
против СССР и стран Варшавского Договора.
его Ганс, человек, не теряющий самообладания. Операция завершается передачей
Центру фотокопий документов, дающих возможность скомпрометировать всю
программу американского ЦРУ по использованию ученых в научно-техническом
шпионаже. После этого Л. возвращается в Канаду с прицелом на последующий
переезд в Англию, а Ганс вскоре командируется "своим" ведомством, то есть
ЦРУ, в Японию. Резидент по заданию Центра сохраняет "остатки" группы для
выполнения в будущем других операций. Все участники не остаются без
поощрений, а Л. получает личную благодарность Председателя.
муж, жена и грудной ребенок. В местной газете по этому печальному поводу
было дано объявление, которое и нашли мои коллеги. Факт, кроме того, был
проверен в регистрационных документах мэрии, а затем стал основанием для
разработки вполне достоверной легенды: родители действительно погибли, а
ребенок остался жив! Если учесть, что в Канаде дети официально
регистрируются и получают имена лишь по достижении одного года, чем я не тот
ребенок? Меня, грудного, подобрали посторонние люди, увезли в Австралию,
откуда были родом, там и воспитывали вдали от недобрых глаз до восемнадцати
лет, а потом рассказали, что я им чужой, и благородно отпустили на все
четыре стороны, дав прилично денег, которые, кстати, и легли в фундамент
моей коммерческой деятельности. Назвать имена моих замечательных спасителей
нельзя, иначе кто-то разбередит их незаживающие раны. Я же, как истинный
уроженец Канады, хочу получить официальное признание моего гражданства, жаль
только, что мои канадские родственники (дядя по матери и две тети по отцу)
не "помнят" меня грудным, а потому не могут официально засвидетельствовать
перед лицом закона, что я - это я. Ну, плохо? Всего одно слабое местечко:
мои спасители - австралийцы! Но какой разведчик имел когда-нибудь
железобетонную легенду? Все мы ходили и ходим по острию ножа...
страну он работает: всячески ограждают от "ненужных" сведений. Отношения
строятся по принципу обыкновенной купли-продажи, провозглашенному еще в
"Двенадцати таблицах" и в Римском праве. Помощник, встречаясь с шефом и
передавая ему информацию, должен думать, что имеет дело с таким же рядовым
агентом, как и он сам. Но если помощник по каким-то причинам вдруг
прекращает работу, такого рода отходы тоже предусматриваются резидентом:
требуется "последняя встреча", во время которой бывшему агенту, во избежание
худшего, рельефно обрисовывается его перспектива на тот случай, если он
выдаст или ненароком проговорится об имевшей место связи. И как бы душа
резидента ни восставала против угроз и тем более их реализации, что
поделаешь? Не проваливать же сеть, с таким трудом созданную и так дорого
стоящую!
ли журналист без согласования с руководством продлить командировку, изменить
ее маршрут или цель? Мы - тоже: разрешения нам, возможно, и не обязательно
испрашивать, но информировать Центр мы должны непременно. О задержке с
отъездом, о прибытии раньше времени, о передаче и получении информации, о
любых изменениях в нашей жизни - о каждом, по сути, шаге! Впрочем, если
кто-то приглашает вас на пикник или в театр на премьеру, молнировать об этом
в Центр не обязательно. Я к чему? На основании собственного опыта и опыта
моих коллег я давно пришел к выводу, что наилучшим прикрытием для разведчика
может быть профессия журналиста. Во-первых, журналист - странствующий
рыцарь, "свободное копье": его передвижения в пространстве не поддаются
контролю и не вызывают подозрений, так как органичны профессии. Во-вторых,
трудно, если вообще возможно, учитывать его доходы и их источники.
В-третьих, журналист раскован: может обращаться к кому угодно и когда
угодно, он "и с угольщиками, и с королями", бывает в трущобах и в высшем
обществе, при этом способен принимать любую окраску - надевать, как
говорится, "мундир" солдата, бизнесмена, шофера такси, чтобы иметь дело с
военными, бизнесменами, дипломатами и рабочим классом. Наконец, журналисту
ничего не стоит заказать визитные карточки, которые служат ему и
удостоверением личности, и пропуском по принципу "Сезам, откройся!" Даже
почтовый конверт на имя "корреспондента такой-то газеты" - уже достаточное
основание, чтобы получить заказную почту, когда нет при себе других
документов. И уходить в случае неприятностей тоже легко: журналист просто
растворяется в воздухе, не оставляя после себя следов (уехал в Абиссинию, в
действующую армию во Вьетнам, на велосипедные соревнования "Тур де Франс",
на корриду в Испанию, в путешествие по Средиземному морю в обществе
знакомого миллионера на его же яхте), ищи ветра в поле!
Вы, конечно, будете утверждать, что журналистика? Допустим. Спорить не
стану. Пусть будет так, но если вы сошлетесь в качестве доказательства на
Ветхий завет, в котором все это будто бы описано, я задам вам только один
вопрос: а кто написал Ветхий завет? Отвечаю: разведчик! Да-с. Это было
первое донесение разведчика Божественному Центру!
Когда я был в американской школе разведки в Швейцарии, недалеко от Базеля,
мы, небольшая группа курсантов в количестве десяти человек, отправились на
пикник. На озеро. Среди нас были три англичанина, два американца, один
немец, датчанин, два ирландца и я, "канадец". Постелили на травку покрывало,
сделали "стол", выпили и решили искупаться. И вдруг "датчанин", первым
раздевшись, с берега кинулся в воду, нырнул, довольно далеко вынырнул и
поплыл, представьте себе, размашистыми саженками, хлопая ладонями по воде.
Так только в России плавают. И больше нигде в мире, где разные кроли,
брассы, баттерфляи и т. д. Мы все стояли на берегу, смотрели, не произносили
ни слова, ведь не только я один понял. Больше "датчанина" я никогда в своей
жизни не видел и даже здесь, в Центре, спрашивать о его судьбе не хочу, мы у
Центра мало о чем спрашиваем.
Шилова Юлия
Василенко Иван
Конюшевский Владислав
Посняков Андрей
Витковский Евгений
Конан-Дойль Артур