тоном сказал возчик. - По воскресеньям-то он надевает свой лучший костюм и
виолончель берет, а в другой одежде старика и не признаешь.
который стоял, прижавшись спиной к книжному шкафу.
опять поворачиваясь к священнику. - Но его вины тут нет. Он от природы вроде
как дурачок, бедняга, и никак не потолстеет, но дискант у него
замечательный, вот мы его и держим в хоре.
что его существованию нашлось оправдание.
против, - заверил его возчик. - Правда, Лиф?
это не понравится, сэр, только и всего.
отношение, возчик в порыве великодушия решил еще больше расположить к нему
священника, отметив его достоинства.
Никогда его не увидишь в грязном балахоне, а уж честный - другого такого не
сыщешь. Вид у бедняги, конечно, страшный, а больше о нем ничего плохого не
скажешь. Так ведь в своей внешности мы не вольны, сэр.
всем желании помочь никто не в силах и придется ему выкручиваться самому.
умный сын и ей не пришлось бы работать.
навестить.
выпрямился и начал приготовленную речь.
люблю брать быка за рога.
священника, и вперил взгляд в своего собеседника, а затем перевел его за
окно.
предполагая увидеть за окном того самого быка.
хотел сказать, что он не настолько Дурно воспитан, чтобы думать так и
сейчас, - что по справедливости оркестру надо дать срок до рождества, а не
разгонять его так сразу. Уж вы извините, что я говорю с вами попросту,
мистер Мейболд.
словно пытаясь измерить оставшееся до рождества время. - Дело обстоит
следующим образом: у меня к вам нет никаких претензий, и я отнюдь не желаю
насильственно менять заведенный в церкви порядок и обижать кого-нибудь из
моих прихожан. И если я наконец решил заменить оркестр органом, то лишь по
предложению - я бы даже сказал, по настоянию одного из церковных старост,
который неоднократно обращал мое внимание на то, что у нас есть человек,
умеющий играть на органе. А поскольку инструмент, который я привез с собой,
стоит без дела (тут он указал на стоявший у стены кабинетный орган), у меня
не было оснований откладывать мое решение долее.
это неправда, сэр? - спросил возчик извиняющимся тоном, который говорил, что
он отнюдь не желает быть назойливо-любопытным.
заводить об этом разговор - я вполне доволен вами. Но, как я уже сказал,
один из церковных старост так настойчиво ратовал за орган, что мне ничего не
оставалось, как дать свое согласие.
как попытку выгородить себя, а этого он, будучи щепетильным молодым
человеком, делать совсем не собирался, и потому поспешил поправиться.
старосты, но я и сам думал просить об этом... мисс Дэй, - сказал он и по
непонятной Рейбину причине густо покраснел.
церковный староста вам о ней говорил? - спросил возчик, давая своим тоном
понять, что он не только не хочет проявлять излишнее любопытство, но
предпочел бы вообще не задавать никаких вопросов.
присловье есть, вот оно нечаянно и вырвалось. Он на нас за что-то зуб имеет,
- может, за то, что мы ему тогда под рождество спать не давали. Будьте
покойны, тут дело вовсе не в том, что мистеру Шайнеру очень уж нравится
орган. Он в музыке понимает, как вот этот стул. Ну да ладно.
органе, потому что настроен против вас. Что касается меня, то я предпочитаю
органную музыку всякой другой. Я считаю, что она больше всего подходит для
церковной службы и что я поступаю правильно, вводя ее у себя в церкви. Тем
не менее, хотя, на мой взгляд, органная музыка и лучше, я вовсе не хочу
сказать, что вы играете плохо.
подобает мужчинам, - назначайте любой день. Извините уж, что я так попросту.
если такой старинный хор прикончится потихоньку, ни с того ни с сего, где-то
там после пасхи. А вот, если бы наш конец пришелся на рождество, это было бы
как-то торжественней; обидно все же сойти на нет где-то между праздниками, в
воскресенье, у которого и своего названия-то нету.
справедливо.
задерживаю, сэр?
горячностью убеждал священника, что сам не заметил, как подошел к нему почти
вплотную.
чтобы лучше видеть собеседника. - Все вы энтузиасты своего хора, и я этому
очень рад. Равнодушие - это даже хуже, чем заблуждение.
продолжал Рейбин проникновенным тоном, еще ближе надвигаясь на священника, -
мой отец до того любит музыку, просто удивительно.
чтобы священник мог видеть его отца, и указал на старика рукой.
самыми уголками губ, подтвердил, что он и вправду очень любит музыку.
справедливости священника, искоса поглядел ему в глаза. Тот, судя по
выражению его лица, очень хорошо все видел, и обрадованный возчик рванулся к
нему с каким-то даже неистовством и остановился так близко, что пуговицы их
жилетов только что не соприкасались. - Если бы вы, или я, или еще кто из
молодых погрозил отцу кулаком, - вот так, к примеру, - и сказал: "Откажись
от музыки!" - Возчик отошел к сидевшему на стуле Лифу и поднес кулак к
самому его носу, отчего тот в испуге прижался затылком к стене. - Не бойся,
Лиф, я тебе ничего не сделаю, это я просто, чтобы мистеру Мейболду было
понятнее. Так вот, если б вы, или я, или еще кто погрозил бы отцу кулаком и
сказал: "Выбирай, Уильям, - музыка или жизнь!" - он бы ответил: "Музыка!"
Такой уж он человек, сэр, и такому человеку очень обидно, когда его гонят
взашей вместе с виолончелью.
в глаза.
верхнюю часть туловища, не двигаясь с места, но убедился в неосуществимости
этого маневра и отступил еще на дюйм, оказавшись в результате многократных
отступлений плотно зажатым между креслом и краем стола.
Мейболд как раз обмакнул ручку в чернильницу; когда депутация вошла в его
кабинет, он, не вытирая пера, положил ручку на самый край стола. И вот
теперь, шагнув назад, он задел полой сюртука за перо, и ручка свалилась
сначала на спинку кресла, затем, перевернувшись в воздухе, на сиденье, а
затем со стуком упала на пол.
как бы ни были велики их разногласия в вопросах церковной музыки, он не
настолько мелок душой, чтобы это отразилось на его личных взаимоотношениях
со священником.
из-под стола.
уж много, - отозвался возчик из-под кресла.
причин на вас обижаться. - Убедившись, что Рейбин нашел ручку, он поднялся с
пола и продолжал: - Знаете, Дьюи, часто говорят, что очень трудно поступать
Суворов Виктор
Мацумото Сэйте
Березин Федор
Каменистый Артем
Херберт Фрэнк
Мурич Виктор