Чтение 14–й страницы книги ~Надувная женщина для Казановы~

Раздался щелчок, я вошел в безукоризненно чистый подъезд и услышал сверху:

- Поднимайтесь на второй этаж.

Не зря люди придумали поговорку про маленькую собачку и вечную молодость <Маленькая собачка до старости щенок.>. Издали Лида смотрелась пятнадцатилетним, щуплым подростком, но когда я вплотную приблизился к ней, то понял, что она давно вышла из детского возраста.

- Что-то не припомню вас, - улыбнулась она, - в первый раз пришли? Входите, сейчас все обсудим.

Лида провела меня в уютно обставленную квартиру. Сначала мы миновали холл, потом коридор, затем второй холл. Скорей всего, в апартаментах имелась чертова туча комнат. Наконец мы добрались до нужного помещения. Лида усадила меня на диван, сняла с полок альбомы и спросила:

- Вы хоть отдаленно представляете себе, что хотите?

Я замялся. Ясно, что госпожа Московская работает на дому, но чем она занимается? Шьет?

Вяжет? Чтобы не попасть впросак, я задвигал руками.

- Ну.., такое.., эдакое, в общем, хорошее и красивое.

Лида улыбнулась.

- Понятно. А для кого?

- В смысле?

- Мужчины, женщины, ребенка?

Час от часу не легче! Что же это такое, что может подойти всем и даже детям?

Увидев мое замешательство, Лида улыбнулась.

- Давайте альбомчик посмотрим, может, что и понравится, - предложила она. - Тут много интересного.

- Конечно, - с радостью согласился я.

Едва Лида открыла каталог, все сразу стало ясно. Московская делает ювелирные украшения.

Несколько минут я разглядывал фотографии серег, кулонов, брошек, перстней, браслетов, а потом, решив побыстрее перейти к интересующей меня теме, спросил:

- А запонки вы делаете?

- Их редко заказывают, - уточнила Лида, - причем имейте в виду, я работаю только с гранатами, а они лучше смотрятся в серебре. Запонки же чаще делают из золота.

Чтобы подстегнуть вербальную активность Лиды, я воскликнул:

- Да? И почему же?

- Запонки постоянно застегивают и расстегивают, - пустилась в объяснение Московская, - а серебро мягкий материал. Изделие сначала потеряет форму, а потом может и вовсе сломаться.

Лучше, конечно, делать их из золота, но, повторюсь, в серебре гранат смотрится более эффектно.

Кстати, запонки мне почти никогда не заказывают.

- А я вот видел у одного знакомого на манжетах, - я принялся лихо врать. - Мне они настолько понравились, что я не утерпел и спросил:

"Миша, где ты их купил"? А он ответил: "Да у Лиды Московской заказал". Вот попросил у него ваш адрес и пришел. Хочу точь-в-точь такие, как у него.

Лида похлопала ресницами, потом спросила:

- А у него, это у кого?

- У Стриженова, Михаила Юрьевича, знаете такого?

Московская молчала.

- Неужели нет? Стриженов хвастался, что он ваш постоянный клиент. Говорил, будто заказывал у вас портсигар, футляр для зажигалки.., э... визитницу.

Лида слушала меня, не проронив ни слова.

Я же, стараясь спровоцировать ее, трещал как сорока.

- Конечно, Миша мог и соврать, у него не задержится, но откуда он тогда знает ваш адрес?

С какой стати дал его мне? Или вы просто не хотите тиражировать изделия?

Московская вытащила из ящика стола пачку сигарет и сказала:

- У вас плохо получается врать. Михаил Юрьевич никогда не заказывал у меня запонок, портсигаров, чехлов и прочих вещей. Лучше честно скажите, что он снова натворил? И кто вы? Из полиции? Или из неофициальной структуры?

- А вы можете назвать его местонахождение? - встрепенулся я.

- Сначала представьтесь, - нахмурилась Лида и убрала альбомы.

Поняв, что Московская настроена воинственно, я был вынужден сказать правду.

- Частное агентство "Ниро", ответственный сотрудник, детектив с особыми полномочиями Иван Павлович Подушкин.

Лида кивнула:

- Ясно. И кто на этот раз?

- Вы о чем?

- Ну кто разыскивает Мишку? Кого он обманул?

- Это сложно объяснить, - забубнил я, - в двух словах и не расскажешь. Моя хозяйка Элеонора...

- Можете не растекаться мыслью по древу, - резко прервала меня Московская, - ситуация ясна, это не первый случай. Правда, после того как я в Ковальск переехала, никто ко мне по поводу Стриженова не обращался. Местные не знают о нашей с Мишей связи. Вы-то как на меня вышли?

- Зря вы думаете, что в Ковальске можно что-нибудь утаить от любопытных ушей и глаз, - хмыкнул я. - Да только я начал расспрашивать про Стриженова, мне сразу сказали: "Ищите его у любовницы, у Лиды Московской!"

- У кого? - засмеялась она. - Право, смешно. Никогда не была любовницей Миши. Во-первых, он меня младше.

- Ну, разница в возрасте никому еще не мешала, - хмыкнул я.

- Оно верно, - кивнула Лида. - Я не с того начала. Видите ли, я сестра Миши.

- Сестра? - подскочил я.

Московская кивнула:

- Да, сводная. Сначала моя мама была замужем за известным художником, Владимиром Московским. Отец и мать прожили вместе довольно долго, но потом папа умер.

Анна Сергеевна Московская погоревала немного и снова связала себя узами брака, на этот раз с успешным дипломатом Юрием Стриженовым.

Через некоторое время на свет появился Миша.

Миша подрос, закончил школу и срезался на вступительных экзаменах в МГИМО. Анна Сергеевна, узнав, что любимый сын получил за сочинение двойку, сначала впала в истерику, а потом принялась трясти мужа:

- Немедленно сделай так, чтобы Мишу не взяли в армию!

Но спокойный, интеллигентный, всегда улыбчивый Юрий неожиданно слетел с катушек.

- Никогда! - заорал он, топая на жену ногами. - Я и так для Михаила слишком многое сделал! Ведь я подготовил его поступление в институт. От парня требовалось только проявить чуточку трудолюбия и усердия. Так нет же, к репетиторам он не ходил, шлялся по кабакам.

- Миша много болел, - попыталась вступиться за сына мать.

Юрий поморщился:

- Ага, обострение хитрости и воспаление лени.

Вот и пусть послужит в армии, там его живо научат вставать не к полудню, а с петухами.

- Юра, - рыдала Анна Сергеевна, - его убьют сержанты.

- Ничего, - не дрогнул отец. - Я два года оттрубил и здоровым остался.

- Время на дворе стояло другое, - взвыла Анна Сергеевна.

Но Юрий остался непоколебим, и Миша отправился в неведомый город Мотьевск. Отец отказался даже пальцем пошевелить, чтобы его оставили в Москве или отправили в столичную область.

Потом отец не раз пожалел о своем решении, потому что через два года домой вернулся парень, лишь внешне похожий на прежнего Мишу. Армия коренным образом изменила парня. Он начал пить, но, к счастью, вовремя остановился. Мать, боявшаяся до потери пульса, что сын превратится в алкоголика, поставила в церкви свечку. Как же, бог уберег ее мальчика от такой беды! Да, Миша бросил пить, но он не пожелал ни работать, ни учиться. Миша предпочел развлекаться: кино, дискотеки, рестораны, клубы, казино...

- Уйми балбеса, - сердился Юрий, - не хочет идти в институт, пусть устраивается на работу.

Сколько можно лентяя поощрять?

- Он просто не нагулялся, - оправдывала сына Анна. - Это понятно, мальчик так настрадался во время службы.

- Ну-ну, - хмыкнул Юра, - посмотрим.

- Вечно ты к нему придираешься, - обозлилась Анна. - Скажи прямо: ненавижу собственного сына.

Юра покачал головой:

- Мужчина обязан работать, иначе из него ничего не получится. Главное - самореализация!

- Ну вот, - скривилась Анна, - началось.

Все дураки, один ты умный!

- Мне никто не помогал устроиться в жизни, я не имел папы-дипломата.

- Завел любимую песню, - махнула рукой жена.

И тут Юрий рассердился:

- Ладно, больше ни слова не скажу.

- Вот и хорошо, - отрезала супруга.

Через год у нее открылись глаза. Даже матери стало понятно, что Мишу нужно пристроить к делу. Но куда определить парня, у которого нет никакого образования, кроме десятилетки? Впрочем, наличие институтского диплома иногда и не обязательно, кое-кто добился в жизни ошеломляющих успехов, никогда не посещая вуз, но Миша принципиально не хотел ничего делать.

Куда только не пристраивала Анна Сергеевна Михаила. Сын вылетал отовсюду. Он пробовал себя в качестве риелтора, страхового агента, администратора у популярного певца, менеджера по продаже запчастей и нигде не задержался. Ясное дело, никому не нужен сотрудник, спокойно заявлявшийся на службу к полудню и нагло отвечавший на справедливые замечания: "И чего? Да всю вашу работу можно за час переделать".

Но если бы Миша просто лишался заработка - это еще полбеды. Намного хуже оказалось другое.

Анне Сергеевне постоянно звонили какие-то женщины. Всех их связывали с Мишей интимные отношения. Девушки называли себя его невестами, и все как одна хотели вернуть деньги, которые давали "жениху" в долг.

Анна Сергеевна всякий раз устраивала сыночку допрос с пристрастием. Миша спокойно отвечал:

- Ну, мама, не обращай внимания, мало ли что тебе эти дуры расскажут.

Но "дур" было слишком много, и впервые в голову Анны Сергеевны закралось сомнение: может, Миша просто альфонс?

Она гнала от себя черные мысли. Нет, ее мальчик самый хороший, просто вокруг него, редкостного красавца и умницы, роем летают бабы, мерзкие, гадкие. Эти безмозглые курицы хотят лишь одного: захомутать Мишеньку, войти в их семью. И чем дальше, тем больше Анна Сергеевна убеждалась в своей правоте, потому что ей звонить перестали. Значит, Миша объяснил наглым девицам, что надеяться им не на что.

Не успела Анна Сергеевна успокоиться, как грянул гром. Да, ее лично беспокоить перестали, все звонки теперь адресовались Лиде. Первое время она искренне недоумевала, слыша из трубки:

- Лидия? Вам, очевидно, будет неприятен мой звонок, но, увы, придется посмотреть правде в глаза. Ваш муж, Михаил Стриженов, мой любовник. Я не стала бы вам ничего говорить, но он взял у меня взаймы довольно большую сумму и исчез!

Услыхав в первый раз такое заявление, Лида засмеялась.

- Что вы, Михаил мой сводный брат, я не замужем.

- Все равно, верните деньги, - не дрогнула звонившая.

Лида пожала плечами и бросила трубку. Естественно, она моментально сообщила брату о странном звонке. Тот отмахнулся:

- Не бери в голову, Лидка, как она назвалась?

- Тамарой, - растерянно ответила сестра.

- А-а-а, - протянул брат, - тогда понятно.

- Что?

- Ну, у нас был роман, а потом я от нее ушел, потому что не перевариваю истеричек, - улыбнулся Миша, - и теперь Томка решила мне отомстить. Ясно?

Надо сказать, что у Миши был фантастический, гипнотический, просто цыганский талант заговаривать людям зубы. Михаил находил такие слова и смотрел на вас таким взглядом, что вы, абсолютно не желая того, либо кидались ему на помощь, либо давали взаймы. Под обаяние Стриженова попадали даже мужчины, чего уж там говорить о женщинах, которые просто падали к ногам парня.

- Он что, настолько красив и сексуален? - удивился я.

- Не сказала бы, - пожала плечами Лида, - рост самый обычный, Михаил намного ниже вас, фигура обрюзгшая, в его облике есть некая бабистость: покатые плечи, слишком маленькая стопа.

Представляете, он носит ботинки тридцать девятого размера, большая, между прочим, проблема для мужчины. Хорошей обуви для такой ноги днем с огнем не сыскать. Глаза, правда, у него большие, карие, выразительные, но остальные черты лица мелкие. Знаете, не будь я ему сестра и начни Миша ко мне клинья подбивать, никогда бы даже не поглядела в его сторону.

Но из всех окружающих только Лида видела Мишу без розовых очков и лишь на нее не действовало его постоянное вранье. А врал Стриженов просто самозабвенно. Чего он только не плел своим вечно сменяющимся бабам! Одной на полном серьезе заявил:

- Дорогая, увы, наши встречи временно прекращаются. Я улетаю на работу в Конго, вернусь через полгода.

Другой, не моргнув глазом, сообщил:

- Любимая, моя жена при смерти. Бедная Лидочка уже не может пошевелиться. Понимаешь, я должен провести около нее последние месяцы.

И ему верили: ждали из Конго и давали взаймы на операцию супруги. Но потом гипноз проходил, женщины обретали способность трезво мыслить и начинали звонить Лиде и требовать вернуть деньги.

Лида не понимала, зачем брат всем дает ее телефон. Однажды она ни на шутку разозлилась и сердито заявила Михаилу:

- Будь добр, не вмешивай меня в свои аферы!

- Что ты, Лидочек, - засверкал своими глазищами Михаил, - как только тебе в голову такая глупость пришла?

- Не ври, - хмуро сказала Лида, - на меня твои речи не действуют. Дури голову остальным и не смей раздавать направо и налево мой номер телефона.

Внезапно Миша ухмыльнулся и признался:

- Знаешь, Лидок, без этого никак нельзя.

- Это почему? - оторопела сестра.

- Неубедительно выйдет, - серьезно ответил братец, - сама посуди; знакомлюсь с бабой, клянусь ей в любви, а телефона не даю. Согласись, это выглядит странно.

- Вот свой номер и сообщай, - окончательно разозлилась Лида.

- Так они же звонить начнут, - хмыкнул Миша.

- Ну назвал бы любой набор цифр, - продолжала недоумевать сестра, - зачем ты сначала мамин номер давал, а теперь мой?

Брат скривился:

- Ну вот услышишь ты из трубки: "Позовите Мишу", и что ответишь?

Лида пожала плечами:

- Ну... "Его сейчас нет, попробуйте перезвонить в понедельник или среду..." В общем, называю тот день недели, когда ты ко мне в гости собрался.

- Вот! - Мошенник поднял вверх палец. - Замечательно получается. Я-то телкам нашептываю, что это номерок квартиры, где я раньше с женой жил, а теперь, встретив эту телку, стараюсь с супругой как можно меньше времени проводить, по приятелям контуюсь, домой лишь переодеться раз в три дня наведываюсь. А если назову ей незнамо чей телефон, там просто скажут: "Здесь такой не живет". Начнет баба выяснять, поймет, что ее обманули...

У Лиды от возмущения пропал голос.

- Если тебе не нравится, что они звонят, - прикинулся идиотом Миша, - так и быть, не стану твой номер давать.

- Зачем же ты у женщин деньги берешь? - отважилась спросить Лида.

- Так в долг ведь, потом отдам.

- Это отвратительно!

- На что же мне жить? - совершенно искренне удивился Миша.

Лида только захлопала ресницами. Правда, ей перестали звонить любовницы брата, а потом Лида вышла замуж за чеха и уехала в Ковальск.

Брат ей не писал, но иногда звонил. Стриженов внимателен и, как все альфонсы, показушно заботлив. Миша не забывал ни про день рождения Лиды, ни про ее именины, ни про дату свадьбы, всегда поздравлял, находил самые хорошие, самые правильные слова и перед тем, как повесить трубку, говорил:

- Лидуська, я тебя люблю. Господи, как же мне повезло с сестрой.

Но на Лиду эти нежности не производили никакого впечатления, и она радовалась, что ее и братца разделяют страны и границы. Впрочем, Миша никогда не рассказывал Лиде о своих похождениях, сведения о нем притекали от мамы.

Анна Сергеевна очень не любила брать в руки стило, а потому тратила бешеные деньги на оплату телефонных счетов. Мать могла часами висеть на проводе, болтая с дочкой, и никакие увещевания Лиды, типа: "Мамуся, мы говорили уже целый вечер", на нее не действовали. Основной темой разговоров были Мишины успехи.

Непутевый парень неожиданно взялся за ум.

Он, к огромному изумлению сестры, поступил в институт, да не в какой-нибудь, а в театральный.

Прошел творческий конкурс и попал на первый курс. В ГИТИСе Миша просто расцвел. Его безостановочно хвалили педагоги, он играл во всех курсовых постановках, а после получения диплома попал на работу в новый, но уже популярный театр "У дороги" и получил там несколько ролей.

Одна беда - денег у парня так и не появилось.

В театре платили мало. Зрительный зал, правда, всегда набитый под завязку, не мог вместить много народу, а в кино, в сериалы на телевидение, где актеры и получают основное "бабло", Мишу пока не звали.

Анна Сергеевна, рассказывая Лиде об успехах брата, приговаривала:

- Ну ничего, ничего, я, пока жива, помогу Мишеньке, жалко, папа умер, не увидел его успехов.

Из всего вышесказанного Лида, благополучно в свое время окончившая институт и никогда не доставлявшая матери никаких проблем, сделала два вывода. Для того чтобы тебя трепетно и нежно любили родители, надо сначала выпить у них три литра крови, заставить пролить озера слез, а потом начать вести себя как все, лишь изредка совершая какую-нибудь гадость, дабы предки не расслаблялись и помнили, какой хороший у них ребенок. И второе: Миша не зарабатывает себе на жизнь, его содержит мама.

Потом Анна Сергеевна скончалась, и Лиде никто не сообщал подробности о жизни брата. Но некоторое время назад Миша вдруг появился в Ковальске. Лида с ужасом наблюдала за разворачивающимися событиями. Похоже, брат совершенно не изменился ни внешне, ни внутренне.

Он моментально обзавелся любовницей, глупой девочкой по имени Света. Лида не поняла, почему ее расчетливый братец, никогда не связывавшийся с бедными девчонками, выбрал эту, ничем не примечательную дурочку. В Ковальске было полно обеспеченных "больных" дам, явившихся на воды не столько для того, чтобы "прополоскать" печень и почки, сколько для поисков молодых любовников. Но Миша, вопреки своим привычкам, связался с нищей Светкой, работавшей администратором на ресепшн в лазне и по совместительству медсестрой.