спросил он, наконец.
будет удачнее.
обыкновенно приносили ему прямо в постель? Неужели он не дождется звонка к
завтраку и не сможет до этого проглотить даже чашки чая?
все дальнейшее будет зависеть только от него одного. На его спутника ни в
чем нельзя положиться. В пустой коробке, заменявшей Тартелетту голову, не
могло зародиться ни одной практической идеи. Годфри должен был думать,
изобретать, решать за двоих.
отказался, отложив женитьбу до возвращения, о дяде Виле, которого так
неосмотрительно покинул; затем, повернувшись к Тартелетту, произнес:
если бы у нас и этого не было?
начатое накануне изучение местности. Прежде всего надо было определить, по
возможности, в какой части Тихого океана произошла катастрофа с "Дримом",
потом - попытаться найти ближайший на побережье населенный пункт и
установить на месте, что делать дальше: телеграфировать дяде и ждать его
распоряжений или сразу же уехать на родину с попутным кораблем.
живописные очертания которых вырисовывались из-за деревьев, то может быть
удастся что-нибудь разузнать. И он решил потратить на необходимую разведку
час или два, а если понадобится - всю первую половину дня.
траве. Агути, козы и бараны паслись на лугу у кромки леса.
за собой, Годфри решил оставить около них для присмотра Тартелетта.
Последнему показалось даже забавным превратиться на несколько часов в
пастуха. Однако он все же задал вопрос:
только пройду через лес и сейчас же вернусь на лужайку. Только,
пожалуйста, никуда не уходите.
перевел нам сотни три-четыре долларов!
письмо, - ответил Годфри, не желая лишать Тартелетта его иллюзий хотя бы
до тех пор, пока он сам не узнает толком, где они находятся и на что можно
рассчитывать.
солнечным лучам, которые, однако, едва пробивались сквозь густую листву.
Он шел к высоким холмам, скрывавшим восточный горизонт.
проходивших здесь четвероногих. Два или три раза Годфри даже показалось,
будто в чаще промелькнуло несколько животных из породы жвачных - не то
оленей, не то лосей, но, к счастью, не было заметно никаких следов хищных
зверей вроде тигров или ягуаров.
скрывались орланы и тетерева. Оглашали воздух пронзительными криками
пестрые попугаи, а высоко в небе парили ягнятники с пучками щетинистых
перьев под клювом, похожих на какаду. Однако ни одна из пород пернатых не
была достаточно специфичной, чтобы определить, на какой широте находилась
эта местность.
те же разновидности, что и в той части Соединенных Штатов, которая
включает в себя Нижнюю Калифорнию, залив Монтрей и Новую Мексику. Здесь
росли земляничники [земляничное дерево - растение семейства вересковых;
известно 25 видов земляничников в Европе и Северной Америке], цветущие
кусты кизила, клены, березы, дубы, пять или шесть разновидностей магнолии
и сосна, вроде той, какая встречается в Южной Каролине, а на лужайке -
оливковые деревья, каштаны, кусты тамаринда, мастики и мирты - все, что
можно встретить на юге умеренной зоны. Между стволами было достаточно
пространства, чтобы пройти, не прибегая ни к огню, ни к топору. Легкий
морской ветерок колыхал верхушки деревьев, а на земле то здесь, то там
блестели солнечные блики.
востока лесную чащу, пересекал ее наискосок, не думая ни о каких
предосторожностях. Определяя путь по направлению солнечных лучей, он прямо
шел к своей цели и даже не замечал выпархивающих из-под ног птиц-гидов,
названных так оттого, что они летят впереди путешественников. Птицы то
задерживались, то отлетали назад, то снова устремлялись вперед, будто
желая указать путнику дорогу. Но ничто не могло его отвлечь и, конечно,
такая сосредоточенность была вполне понятна. Не пройдет и часа, как должна
будет решиться его судьба! Еще немного терпения, и он узнает, легко ли
отсюда добраться до первого поселка или города, есть ли здесь люди и можно
ли с ними сговориться.
плавания и невольных отклонений от курса, Годфри пришел к выводу, что
земля эта вряд ли могла быть японским или китайским побережьем. Кроме
того, солнце, всегда находившееся на юге по отношению к судну, показывало,
что "Дрим" не выходил за пределы южного полушария.
леса отклоняясь от принятого направления. Тем не менее он был уже недалеко
от второй линии холмов. Деревья постепенно редели, сбивались в отдельные
группы, солнце свободно просвечивало через высокие ветви. Поверхность
почвы все повышалась, и вскоре начался крутой подъем.
такой кручи, он, не задумываясь, пустился бы бежать. Вскоре он поднялся
выше зеленой полосы леса, выше самых высоких деревьев. Юноша не
оглядывался назад, его глаза по-прежнему были устремлены на оголенный
участок земли, видневшийся вверху, в четырехстах или пятистах футах
впереди. Эта вершина все еще загораживала восточную часть горизонта.
конус, вознесшийся выше всей стальной гряды.
высшей точки! Гребень уже близок! Но что я оттуда увижу? Город? Деревню?..
Пустыню?..
чтобы успокоить биение сердца. Он сильно запыхался, но не мог позволить
себе хоть немного передохнуть. До вершины оставалось не больше сотни
футов! Еще несколько минут - и он у цели!
тридцать пять градусов. Пришлось карабкаться, цепляясь и руками, и ногами.
Годфри хватался за траву, за кусты мастики и миртов, росшие в изобилии до
самой верхушки гребня.
площадкой конуса, и он упал навзничь, пожирая глазами восточную линию
горизонта...
расстоянии приблизительно двух десятков миль.
бесконечное море!
находится на острове, до сих пор не приходила ему в голову. Но это было
так! Воображаемый перешеек, который мог связать эту землю с материком,
внезапно исчез. Годфри чувствовал себя, как человек, который заснул в
лодке, а пробудившись, увидел себя в океане - без руля и без ветрил.
смириться с положением Робинзона. В ближайшее время рассчитывать на
спасение не приходилось. Нужно было надеяться только на себя, на свою
находчивость и терпение.
открывавшийся взору со всех четырех сторон. Неправильная окружность его,
по-видимому, не превышала шестидесяти миль: с юга на север он имел около
двадцати миль, а с востока на запад - не более двенадцати.
конусом, покрыта была сплошным лесом. Отсюда можно было сойти по откосу к
самому побережью - на другую сторону острова.
деревьев, и песчаными отмелями, над которыми громоздились скалы, образуя
далеко уходящие в море мысы. Берег был прорезан несколькими заливчиками и
бухтами, в которых могли укрыться по две или по три рыбачьих лодки. И
только бухта, в которой потерпел крушение "Дрим", занимала от семи до
восьми миль в ширину. Она походила на открытый рейд с береговой линией
наподобие тупого угла. Но никакое судно не могло бы там укрыться от ветра
- разве только от восточного.
Относился ли он к какому-нибудь архипелагу или лежал уединенно в этой
части Тихого океана?
Акунин Борис
Русанов Владислав
Зыков Виталий
Свержин Владимир
Прозоров Александр
Перумов Ник