- Странно, - негромко проговорил Костя. - Такие древние деды и друг другу: Петя, Виталик… - Он улыбнулся. Мамины сослуживцев даже очень молодые называли друг друга по имени и отчеству, прибавляя иногда еще "многоуважаемый".
- Ничего странного в этом нет. Они молодыми были, когда начали морскую жизнь. А Степан Прокофьевич, вероятно, был капитаном. Они к нему и обращаются, как прежде. Вот капитану "Виталик" не скажешь, хоть прежде, чем подняться на капитанский мостик, его тоже звали Степа. Капитан есть капитан. Наверное, глядят уже с берега в море и кажется им, что они еще плавают, что им предстоят дальние рейсы… И когда-нибудь приходит тот дальний рейс из которого… еще никто не возвращался.
- И мы с тобой когда-нибудь будем сидеть здесь на скамейке и называть друг друга на потеху мальчишкам: Костик и Руслан…
Костя замолчал, представляя себе, какими когда-то были эти деды, сидящие на скамейках. И ведь приходят сюда без жен, без внуков, как когда-то, перед выходом в море.
- Знаешь, Руслан, - продолжал он. - Мне иногда просто удивительно тебя слушать. Мы почти одних лет, а ты мне все объясняешь, как малому.
Руслан только плечом пожал.
Между тем старый моряк и Тейка дошли до крайней скамейки у памятника Пушкину и повернули по другой аллее назад. Руслан перевел взгляд на друга и улыбнулся чуточку печально:
- Думаешь, прежде я был не таким, как ты?! Папа заработал, папа устроил, а потом сразу… другим стал… Вдруг увидел, сколько вокруг… всяких и всякого, чего раньше не замечал. Но все равно хороших больше, чем продажных тварей, как старший пассажирский помощник Просвирин. И эти капитаны-убийцы. - Губы Руслана побелели, сжались кулаки. Он угрюмо заключил: - Меня менты два раза почти что из зала суда выволакивали. Я бы в глотку вцепился гаду Маркову. Ведь обязан был при выходе из порта на мостике стоять, в оба смотреть. К тому же, столько женщин, детей на борту. А он вместо этого шампанское с нужным генералом жрал. Столько людей погубил. И одного и другого капитана повесить надо было. А они… срок за халатность получили. Ну пусть только Марков вернется!
- Если здесь появится, никто из этих дедов не подвинется, чтоб рядом сел, никто руки не подаст, - убежденно проговорил Костя.
- Не посмеет этот трус здесь появиться. Нет, не посмеет! Прятаться будет от матерей и отцов, у которых дети погибли, от вдов… Не посмеет!
Вдруг шедшие впереди Тея и дед Петя прибавили шагу, направляясь к скамье.
- Полный вперед! - скомандовал Руслан, и они почти побежали, проскальзывая между гуляющими.
Тейка уже успела рассказать про находку, она бы и портсигар показала, если б был он у нее, а не у Кости.
Моряк, с которым Тея беседовала, очевидно, здороваясь с дедом Петей, поднялся и теперь все трое стояли в стороне под огромным платаном.
- Вот, ребята, это и есть Василь Васильевич Кравчук, - сказал дед Петя, обращаясь к Руслану и Косте. - Он у нас еще юноша. Плавает.
- Иногда подменяю во время стоянки капитанов, - с напускной скромностью произнес Василий Васильевич. Морская форма плотно облегала его еще могучие плечи. Живые черные глаза, казалось, улыбались даже тогда, когда он говорил о серьезных вещах.
Да, он плавал с Орестом Владимировичем Соколовым на "Жан Жоресе".
- И к берегу вместе с Орестом плыли. Ноябрь месяц. Водичка бодрящая, три-четыре градуса, - рассказывал с нарочито серьезным видом капитан. - У напарника моего губы шевелятся. "Ты чего?" - спрашиваю. "Кляну этих жаб фашистских, что нашего "Жореса" на дно пустили", - отвечает. Тут и я подключился. Ничего, даже согрелся. Все ругательства припомнили, пока до берега добрались.
- А потом воспаления легких, - подсказал Костя. - Или острые респираторные заболевания.
- Капельки в нос закапали, - все тем же серьезным тоном сообщил капитан. Тея фыркнула. Рассмеялся и Руслан, заметив:
- Знаем, какие капельки.
- Ну, вот доталапались до Новороссийска, - продолжал Кравчук. - Меня плавдок послали перегонять в Сочи, чтоб врагу не достался. А Орест в морскую пехоту подался. Геройский он был моряк. Потом видели его на Дунае. Говорят, с боями до самого Берлина дошел и уже там свою порцию свинца отхватил. Не знаю, остался ли жив, только вестей о нем больше никаких не было.
- Ну а Иван, который портсигар подарил? - спросил Костя.
- Вот того совсем не помню.
- Может, Иван Коростень? - подсказал дед Петя.
- Нет. Коростеня еще в августе отправили после бомбежки в госпиталь. Не мог он в ноябре Оресту делать подарки.
И тут Кравчук и дядя Петя принялись перебирать всех известных им Иванов, вспоминали друзей и корабли, на которых плавали в далекие годы своей молодости. О кораблях говорили, словно о людях, о товарищах по оружию.
Тея, воспользовалась удобной ситуацией, дважды бегала покупать мороженое - Руслан и Костя, естественно, от лакомства отказались.
После воспоминаний моряки пришли к выводу, что Новороссийск был "несчастливым" портом. Вот и "Нахимов" там затонул.
Руслан уставился в землю. Очевидно, от стариков не укрылась эта реакция: больше ни одного слова о погибшем лайнере не было сказано.
Прощаясь, Руслан и Костя горячо благодарили за помощь. Ведь не исключалось, что Орест Владимирович жив, что вернулся в Одессу, и ребятам теперь еще больше хотелось разыскать его, будто стал он им за этот вечер родным человеком.
Кравчук в свою очередь попросил, если они вдруг что-либо узнают об Оресте Владимировиче, непременно сообщить. Можно по телефону - он назвал номер, а можно и просто прийти сюда. Не будет его, будет Петя, он каждый вечер здесь, благо живет за углом в Воронцовском переулке. Петя передаст.
Распрощавшись с моряками, ребята некоторое время шли в задумчивости. Тея то обгоняла их, то задерживалась у парапета, глядя на парочки, гуляющие по спускавшимся вниз аллеям. На уступах высокого замшелого грота, сложенного из глыб "дикаря" необтесанного камня-ракушняка, расположились целые группы экскурсантов, без устали щелкавших фотоаппаратами. Двое парней забрались даже на самую верхушку и были почти вровень с бульваром.
- Смотрите на этих героев! Я туда сто раз лазила, - не преминула выкрикнуть Тея, хотя "герои" за воплями транзисторов ее слышать не могли.
Постояв еще немного, Тейка стала догонять Руслана и Костю.
А те уже вели оживленную беседу.
- Ты заметил, Руслан, что старики почти ничего не говорили о себе, все о своих товарищах. Они, эти их друзья - товарищи и смелые, и ловкие, и мореходы отличные. А о своих капитанах как отзывались - герои и все тут, - помолчав, Костя добавил: - Ну, все они, без исключения, герои войны.
- Все они были порядочными людьми, - не сразу ответил Руслан. - Папа говорил, что порядочный человек всегда и во всем, в каждой мелочи должен быть порядочным. Это самое важное, а не должности, деньги и всякая дребедень.
Костя кивнул, потому что вспомнил Василя Карпенка. Кого он еще знает из таких вот порядочных людей? Ну, папа не в счет. Он - папа.
- А как узнаешь, кто какой? - словно бы про себя произнес Костя.
- Не знаю… Думаю, случайно. О себе не скажешь: я порядочный. Сказать так может или жулик, или дурак…
- Наверное, ты забыл, - перебила брата подбежавшая Тея, - что вечером положено ужинать.
- А кто четыре порции мороженого, как баклан, заглотал? напомнил сестре Руслан.
- Мороженое не ужин, - рассудительно ответила та. - Сейчас бы картошечки жареной, даже пусть будет отварная. Можно с маслом.
- Что-нибудь придумаем, - пообещал Костя. Ведь дома есть и картошка, и всякие консервы. - Конечно, пора перекусить. Даже не заметили, как время прошло.
И в самом деле уже зажглись огни. Процеженный сквозь пышную зеленую листву свет не затенял блеска портовых огней.
К белоснежной колонне маяка шел величественный, гигантский контейнеровоз. Деловито сновали по порту трудяги-буксиры, с прогулочных возвращавшихся из Черноморки суденышек звучала музыка. По широкой эстакаде, ведущей к морвокзалу, мчались автобусы, машины. У двух причалов, залитых огнями, пришвартовались два иностранных судна с туристами.
- Красиво у нас, - сказал Костя.
- А с моря порт и город еще красивее, - тихо досказал Руслан. Косте показалось, что другу уже видится, как он возвращается домой из дальнего рейса.
ГЛАВА X
Как договорились накануне, Костя с утра должен был зайти в адресное бюро, справиться относительно Ореста Владимировича Соколова. Валентину надо было вовремя поспеть в морскую школу, а Руслан обещал своей маме сходить на базар за картошкой и овощами. Так что в адресное бюро Костя отправился один.
Он долго стоял на остановке, дожидаясь нужный ему троллейбус, хотя мог бы уже давно уехать трамваем. Но торопиться не хотелось. Надо было заранее придумать, что и как спросить в адресном бюро. А вдруг ответят: несовершеннолетним справок не даем. Словом, без Руслана он чувствовал себя не очень уверенно. Еще не совсем привык к тому, как должен себя вести новый Костя, навсегда расставшийся со своими детскими привычками. Разве маме могло бы прийти в голову отправить сына куда-то что-то узнавать.
Наконец показался одиннадцатый номер, который он ждал. И вдруг Костя, почуствовав на себе чей-то пристальный взгляд, обернулся.
В двух шагах от него стояла девушка с золотистыми волосами и темной родинкой над верхней губой. Она улыбнулась и вошла вслед за ним в троллейбус.
- Давай здесь сядем, - проговорила девушка так, будто они были давно знакомы, и указала на два свободных места.
Костя растерянно кивнул. Ее он видел только один раз, несколько дней тому назад. Что надо ей, такой красивой, взрослой?! На нее даже оборачивались.
- Меня зовут Катя, и ты мне очень нужен, - сказала девушка и, приподнявшись, закомпостировала два билета - себе и ему.
От такого вступления Костя еще больше растерялся и молчал, не зная, что отвечать.
- Я тебя видала прошлый раз с одним человеком…
Костя лишь склонил на бок голову: пока ничего не прояснялось.
- У него русые волосы, пышные усы, - продолжала Катя, - скажи, как его зовут, где он живет?
Теперь уже более-менее понятно, в чем дело. Втрескалась в Валентина. Но спросить: почему сама не подошла, неудобно. А ей удобно: красивой серьезной девушке самой допытываться у пацана, где живет Валентин, навязываться со своим знакомством.
А она, не скрывая, что очень интересуется пышными усами, добавила:
- Я должна его увидеть, сказать несколько слов. Костя назвал адрес, фамилию Валентина. Но увидев, что Катя собирается выходить, остановил ее:
- Подождите. Дома вы его все равно не застанете.
- Почему? - удивленно спросила она, снова усаживаясь на свое место.
- Он живет сейчас у нас и будет жить, пока не вернется моя мама.
Катя, казалось, была немного озадачена.
- А когда твоя мама вернется?
Костя ответил, что не знает, и объяснил почему.
- Все равно, мне надо его видеть! Ты живешь в доме, рядом с остановкой? - спросила Катя.
- Вторая парадная со двора, - буркнул Костя. "И это знает. Вот настырная! А вдруг Валентин рассердится, что он отвечал на Катины вопросы. Нет, скорей всего, не рассердится, очень уж она красивая. Да и не назвал он своей фамилии и номера квартиры".
Ладно, там будет видно.
- До вечера, - сказала Катя и пошла к выходу.
- До вечера, - машинально повторил Костя, ошарашенно глядя ей вслед. "Интересное кино. Значит, она даже без приглашения в гости решила заявиться?!"
Емилина Ника
Сертаков Виталий
Володихин Дмитрий
Журавлев Владимир
Витковский Евгений
Прозоров Александр