влажное полотенце, которое подают в ресторанах, чтобы вытирать лицо и
руки]. - Что в Татэсина? Когда ты оттуда вернулась?
машину. На нее упал огромный камень. Правда, они немного повеселились,
пошумели в Хаяма.
самого дна на глубине десять километров, - объяснил Есимура.
умеете нырять с аквалангом?
опасно!
тоником.
не дала, - Юри поднялась и, положив руку на плечо Онодэры и заглядывая ему
в лицо, спросила: - Так научите меня? Когда?..
хостэс [женщины, выполняющие в ресторанах роль хозяйки за столиком].
Онодэра беспокойно огляделся, потом крепко, всей рукой схватил запотевший
стакан с бледно-зеленой жидкостью и кусочками льда и осушил его двумя
глотками.
и стала ему что-то шепотом говорить. Кажется, она выспрашивала о ком-то из
клиентов. Онодэра взял подсоленный земляной орешек и одним глотком выпил
половину второй порции. Он начинал скучать. И ушедшая Юри, и сидящая рядом
с Есимурой хостэс в каштановом парике отличались красотой и изяществом, но
на их молодых лицах - а девушкам было не больше двадцати трех - четырех
лет - лежала неизгладимая печать утомления. Дорогой шик в одежде - и
несвежая кожа. Прекрасно держатся, но обе какие-то колючие. Зарабатывают,
небось, в трое-четверо больше такого служащего, как он, и все же их
пожирает какая-то неутолимая жажда. Конкуренция, зависть, ревность,
деньги, неудержимое желание роскоши, блеска терзают их, сжигают изнутри...
Что-то в них раздражающим образом действовало на Онодэру.
молодость, уже не умеют по-настоящему радоваться. Сердца их не знают
полноты, как не знает насыщения звериная утроба. Они утомились от
собственных желаний, которые в них постоянно искусственно возбуждают.
Где-то в глубине их глаз уже появились первые признаки мрачно-тусклой
скуки. К тому же они все время говорят умненькие вещи, но ни в одной не
ощущается интеллекта. Но, что делать, ему придется еще немного
потерпеть... Онодэру охватило уныние, на душе было противно, и он опять
схватил стакан. Какое же оно, если копнуть поглубже, это первоклассное
заведение на Гиндзе?.. Кто они, превратившие этих юных созданий в
ненасытных жалких скряг? Политиканы, люди искусства или племя белых
воротничков? И те и другие. Все вместе взятые. И их деньги, которыми они
сорят как безумные.
осушил стакан. На сердце чуть потеплело. Появилась некоторая
раскованность.
сидевшая рядом с управляющим. - Впрочем, при таком сложении...
хотели поговорить?
думал попозже, куда спешить...
словно обращаясь к ребенку.
пусто. Он взял земляной орешек.
предлагали?
не скучающее ли у него лицо.
собирается сильно расширить отдел разработки сырья. Пусть это пока
останется между нами, но, я думаю, ты в этом отделе займешь довольно
высокую должность. Совершишь скачок, так сказать, через головы других. Я
уже замолвил за тебя словечко... Есть только одно "но" - твое холостяцкое
положение. Женатый человек выглядит солиднее, ему больше доверяют.
заранее знал ответ начальника.
созрел для умственной деятельности и...
внезапно возникшее опьянение начинает медленно проходить. По рукам и ногам
разлилось тепло, и почему-то вдруг опять стало портиться настроение.
"Плохо, - подумал он, - может быть, из-за атмосферного давления?"
спросил Есимура, откидываясь на спинку кресла.
таком виде?
двадцать шесть, потрясающая красавица, хотя и не без норова лошадка. Но ты
бы... Нет, думаю, что именно если с тобой...
проскальзывал так называемый "приказ в виде просьбы". Есимура приходился
дальним родственником одной родовитой фамилии, с отличием окончив
знаменитый университет, он устроился в государственное учреждение, где
прослужил всего два-три года. По каким-то обстоятельствам он оттуда ушел и
стал служить в фирме по разработке морских шельфов КК. Онодэру все это
мало интересовало, но поговаривали, что в судьбе Есимуры немалую роль
сыграл один крупный политический деятель, который замолвил за него
словечко. В фирме Есимура был на лучшем счету и вполне мог претендовать на
ведущее место. Высокий, широкоплечий, с ярким красивым лицом - его
породистость сразу бросалась в глаза. В данный момент фирма приняла
решение удвоить свой миллиардный капитал и соответственно расширить рамки
деятельности, должно быть, и Есимура тоже расширял рамки какой-то
собственной деятельности. Онодэра понял, что между этими проектами и
сегодняшним предложением Есимуры существует какая-то связь...
его подручным, давая понять, что решающим будет послушание. Конечно, о
своей заинтересованности он говорит не прямо, а полунамеками, чтобы, если
Онодэра не отреагирует должным образом, в любую минуту можно было все
переиграть. Онодэра усмехнулся про себя. Чиновники или бывшие чиновники -
странные люди. Конкуренция доводит их до помешательства. Они обуреваемы
лишь одной заботой: дробиться наверх, а там либо самим сесть кому-то на
голову, либо, если не получится, посадить кого-то себе. Примерно так
поступают обезьяны, когда выбирают вожака. Все это было чуждо натуре
Онодэры. Но у него, может быть, здесь сыграло роль опьянение, появилось
желание заглянуть в замыслы Есимуры - уж очень самодовольным выглядел этот
честолюбец.
небрежно, но с явным намерением прощупать своего подчиненного, ответил
Есимура. - Семья владеет довольно крупным состоянием. Хотя это
провинциальный родовитый дом, нравы там достаточно свободные: батюшка
кончил университет в Европе, сама девушка тоже училась за границей и
возвратилась в Японию года два-три назад. Услышав такое, ты, чего доброго,
сразу дашь задний ход, а?
приближающейся хостэс.
лет, сколько зим! Кажется, не виделись с тех пор, как были в Кавана?
пятьдесят очков. Мне два раза выпадало забивать бардий, а у меня все мимо,
да мимо.