Чтение 14–й страницы книги ~Хуевая книга~

жизни, а то я шарахаюсь как роза в полынье, туда-сюда.

Итак, после первого курса была месячная ознакомительная практика в
Магнитогорске -- лето 1982 года. В следующем году -- строяк и колхоз. После
третьего курса, летом 1984 года я с Яшкой, Стасом и Т. Половцевой ездил в
Пицунду в спортивно-оздоровительный лагерь "Металлург", а в сентябре того же
года полгруппы поехали на практику на 1,5 месяца в Череповец, а полгруппы --
в подмосковную Черноголовку. Мы с Беном были в Черепе, а Микоян с Барановым
-- в "Чернозалупке". (Но я знаю, что Яшка там однажды в сиську нарезался и
ходил пьяный по улицам. Мне донесли.)

1985 год -- насыщенный очень. В зимние каникулы -- Сенеж. Лето --
Медведиха и военные сборы под Калинином. А осенью (август-октябрь) --
производственная практика в Запорожье.

На следующий год диплом. А летом 1986 года я, Бен и Яшка ,взяв
двухместную барановскую палатку, поехали на юга, в Пицунду, где жили в часе
ходьбы от "Металлурга", в третьем ущелье.

Но жизнь в виде попоек и поебок текла и во время учебных семестров,
хотя и несколько замедленно. Для особой наглядности я расположу сейчас все
этапы в виде отдельной схемы, чтобы каждый читатель, поднятый среди ночи
пинком в рыло, мог сразу ответить. Хлопнуть эдак ночью сверху по хуиной
голове читателя:

-- А ну-ка, гнида, когда был Запор?

-- С середины августа по середину октября 1985-го года!

-- Ладно, спи покуда...

1982 лето Ч Магнитогорск -- после первого курса

1983 лето Ч Строяк -- после 2 курса

1983 осень Ч Колхоз -- начало 3 курса

1984 лето Ч Пицунда -- после 3 курса

1984 осень Ч Череп -- начало 4 курса

1985 зима Ч Сенеж -- 4 курс

1985 лето Ч Медведиха -- после4 курса

1985 лето Ч Жопа (лагеря) -- после 4 курса

1985 авг.-окт. Ч Запор -- начало 5 курса

1986 весна Ч Диплом -- 5 курс

1986 лето Ч Пицунда (3-е ущелье) -- после 5 курса

Эту табличку надо выучить. Приду, проверю.

Кто не работает, тот срань.

ГЛАВА 18

Как я на спор поебался.

Я подумал и решил, что об этом расскажу позже, а сейчас о другом.
ГЛАВА 18.

Хуюс, Членис, Пенис, Пиписис.

А когда мы отмечали введение антиалкогольного Указа, названного в
народе сухим законом, купили несколько бутылок вина и шарахнули их вкруговую
из майонезной баночки в беляевском лесу. Никто не блевал...

На лекциях мы тоже времени даром не теряли, а играли в литературные
игры, поскольку были рафинированные интеллигенты. Один пишет на листочке
первые 2 строки стихотворения в рифму, другой -- другие 2 строки, и так стих
ковыляет сам по себе, ища себе дорогу. Вот пример.

Детишек много, на спинах ранцы,*

Все утром в школу идут, засранцы.

Идет Ванюша в расцвете лет,

В кармане финка, в руках кастет.

Потянет Таня на первый сорт:

В 12 лет -- второй аборт.

Кто в том повинен -- поди дознайся:

Ромашкин Вова иль Дубов Вася?

А может Коля, а может Сидор,

А может Юра по кличке Пидор?

Приходят в классы, садясь за парты,

А на камчатке играют в карты

На человека -- училку Зинку,

В нее продувший запустит финку.

Продулся в дупель Печенкин Стас,

Попал ей ручкой под левый глаз,

Поскольку финки кидает худо

Тот сраный Стасик, паршивый муда.

Шел мимо завуч, услышал крики,

Дверь открывает -- о ужас дикий!

Помчался завуч, старик несчастный,

Ведь это дети -- народ опасный.

Бежал он быстро, всем жить охота,

А у детишек своя забота:

Пинают Зинку и в глаз и в ухо,

А кто-то хочет разрезать брюхо.

Вдруг слышат голос: "За парты всем!"

Вошел директор, в руке ПМ.*

Попробуй вякни, жесток грузин!

И в лоб залепит весь магазин.

Ребята быстро за парты сели,

Убрали финки свои в портфели.

Училка встала, как ей не злиться?

Плюется кровью и матерится.

И то спасибо, что хоть живая:

Ведь в этом классе она восьмая!

По тому же принципу рисовались комиксы: одна картинка одного автора,
другая -- другого.

Но интереснее всего были прозаические полотна, написанные поочередно
несколькими авторами. Каждый выбирал себе персонаж, одного или нескольких
героев и говорил, и действовал за них поочередно в пределах реплики или
какого-то небольшого участка текста. Каждый вел своего персонажа и, в
зависимости от сюжета, старался сделать ему хорошо.

Иногда разворачивалась жуткая борьба между авторами через персонажей.
Усложнялось дело тем, что персонажи действовали в основном через разговоры.
Надо сказать, что мои герои чаще одерживали победы, я упорно гнул свою
линию. Это свидетельствует, на мой взгляд, о превосходстве моей фантазии,
некоторой природной агрессивности и упрямстве, умении настоять на своем,
когда нужно. Хороший я мужик.

Очень долго и нудно у нас тянулась эпопея о некоем неудачном
сицилийском мафиози Родригесе и его приятеле Санчо Паноса с названием "Из
жизни мафии". Я вел Родригеса, Бен -- Санчо, Яшка -- лейтенанта Интерпола
Дэрьмо и старика Гандоне. Двое мафиози поехали в Ленинград, чтобы выкрасть
из Эрмитажа статую амура, просящего подаяния. За ними все время охотится
лейтенант Дэрьмо.

Была у нас космическая история, где действовали Хуюс, Членис, Пенис,
Пиписис.

Были истории о средневековых инквизиторских допросах, абстрактные
диалоги, эпизоды о стычках работников МВД и КГБ... Была повесть на шести
клетчатых тетрадных листах о том, как мы в лагерях едем в танке на
стрельбище, а кто-то в танке бзднул, а потом насрал в снарядную гильзу. Были
шпионские страсти. И многое другое.

Очень трогательная история, помнится, сложилась про бандитов. Хороши
там были действующие лица: главарь бандитов Скотопизд, его дочь Любовь
Скотопиздовна, некая Блядина Демидова, грузин Мандулия, грузин Ебулия,
старик Еблыська, поручик Хуевич в пенсне, с наганом.

Отрывок подобной эпопеи для примера и строгой оценки нашей студенческой
деятельности литературоведами, я быть может приведу в Приложении. Его читать
не обязательно, это только для продвинутых. А также для заядлых
эстетствующих молодчиков от литературы. Иногда в охотку случалось и
индивидуальное творчество. Я вот стихи написал:

Хочу в стихах я, а не в прозе

Про радость жизни написать:

Люблю пописать на морозе,

А проще говоря -- поссать.

Привычным жестом, по старинке,

Над предрассудками смеясь,

Я извлекаю из ширинки

Холодный член, не торопясь.

Чуть-чуть помедлю, ожидая,

И вот с улыбкой вижу я,

Как, снег пушистый разъедая,

Журчит ядреная струя.