Чтение 14–й страницы книги ~Слой~

Ни того ни другого Костя делать не собирался. Внимательно осмотрев горелый
почтовый ящик с подозрительно свежим замком, он достал из нарукавного
кармашка маленький ключ и вставил его в скважину. В глубине, под свернутой
"Экстрой-М", он нащупал прохладную ребристую рукоятку. На этот раз он
планировал обойтись без стрельбы.
Черный список, который сидел у него в голове не хуже таблицы умножения,
составляли в порядке значимости, но ни этого, ни алфавитного порядков
Костя не соблюдал. Он ликвидировал тех, кого в данный момент было легче
достать, а всякие там системы пусть останутся для пижонов.
Сегодня он наметил Валуева. Казнить министра социального обеспечения можно
было в любой момент - Валуев работал на дому, а семьи у него, как выяснил
Костя, не имелось. На улицу Иван Тимофеевич выходил редко, в основном -
вечерами. Проветриться, размять ноги и, вероятно, придумать на свежем
воздухе новую мочиловку. Валуев писал боевики. Пек их, как блины, в месяц
по штуке, но в звезды так и не выбился - то ли таланта не хватало, то ли
раскрутки, черт его знает. Жил безбедно, но без особого шика. В Интернете
висел по десять часов кряду - пресс-конференции, гнида, устраивал. Костя
однажды подкинул ему пару вопросиков - был в гостях у товарища и
воспользовался случаем, - так Валуев ответил. Он всем отвечал. Тщеславный,
гаденыш. "На это и купим", - решил Константин.
Он прошел мимо арки, похожей на ту, что была у подъезда Панкрашина, и
споткнулся. Вместе с аркой вернулось странное ощущение какого-то
противоречия, даже несуразности. Не мог Валуев быть писателем и дома
безвылазно сидеть тоже не мог. Министр же! Его чуть не каждый день в
новостях показывают... или постой...
Костя совсем запутался. Не появлялся Иван Тимофеевич в новостях - ни
вчера, ни позавчера, никогда вообще, но в то же время Константин помнил,
что Валуева знает вся страна, и пресс-конференции у него были - не
интернетовские, а нормальные, с живыми журналистами.
Константин суеверно пощупал, не появились ли усы, и плюхнулся на ближайшую
лавочку. Сознание словно разделилось на две части: одна талдычила про
Валуева-министра, другая утверждала, что для такой должности
Валуев-бумагомарака жидковат. Каждая из этих версий тянула за собой
длинный хвост взаимоисключающих воспоминаний: об отряде Народного
Ополчения и нелюбимой работе в школе, о связях с шикарными женщинами и
тягомотине семейной жизни, о разных знакомых, о жутких попойках и о том,
как позорно вчера окосел с половины пузыря.
Обе версии были реальны, но, как Костя заметил, не вполне равноценны. Та,
в которой он воевал, рисковал и безбожно блудил, была роднее. Ее он знал
куда лучше, чем вторую - с дырявым глобусом на учительском столе, со
смешной зарплатой, со стремительно стареющей Настей.
Имей Константин склонность к теоретизированию, он, не исключено, просидел
бы на лавке до вечера, но этим боец Народного Ополчения не страдал.
Учитель географии поворчал для порядка и сдался. Куда ему было тягаться!
Таких, как он, Костя отстреливал дюжинами.
Через десять минут Константин садился в вагон метро. От параллельной
биографии остались только затухающее раздражение, не слишком стильная
одежда и возможность быстро попасть в любой конец города. На самом деле -
в этом он был убежден - метро уже третий месяц как затопили.
Проехав пару остановок, он окончательно выбросил из головы всю эту чушь и
занялся мыслями действительно важными. За второстепенной фигурой министра
собеса подходила очередь вице-премьера Немоляева, имевшего три судимости.
Костя опасался, что Немаляева ему не одолеть. В мире, где работало метро и
не было комендантского часа, двадцать лет зоны значили поболе, чем
собственный банк.
Выйдя на "Новых Черемушках", Костя огляделся и, раздосадованно цыкнув,
спустился обратно. Он всегда путал эти полуокраинные районы и никак не мог
запомнить, где и куда нужно поворачивать. Перейдя на противоположную
сторону, он еще раз огляделся. Да, здесь.
От улицы тянулась, пропадая в деревьях, бесконечная цепь серых "хрущевок".
Два дома отсутствовали - на их месте золотой фиксой торчало высокое
кирпичное здание. Там, на четырнадцатом этаже, и трудился писатель Валуев.
Поднявшись, Константин вынул изо рта жвачку и поделил ее на порции. Затем
залепил "глазки" у трех дверей и подошел к четвертой.
Валуев не отзывался долго, больше двух минут, но Костя точно знал, что он
у себя, - электросчетчик вращался как бешеный. Наконец послышались шаги, и
за чистенькой обивкой клацнули замком.
- Добрый день, Иван Тимофеевич, - с легким подобострастием произнес
Константин.
- Здрасьте. Вы ко мне?
Валуев величаво поправил бархатный халат, под которым виднелись рубашка в
тонкую полоску и шейный платок.
"Богема, твою мать", - внутренне ухмыльнулся Костя.
Ивану Тимофеевичу было пятьдесят с небольшим - самый расцвет
интеллектуальных сил. В таком возрасте человек либо спивается и тупеет,
либо обнаруживает в себе спящие таланты и принимается их будить. Валуев
был как раз из этих, из перспективных. По крайней мере, хотел таковым
казаться.
- К вам, Иван Тимофеевич. Извините, что без договоренности, на это есть
особые причины. Меня зовут Константин.
- Очень приятно, Константин, прошу. - Валуев раскрыл дверь шире и
посторонился.
"Что ж вы такой доверчивый, батенька, - подумал Костя. - Ведь не на даче в
Абрамцеве - в Москве. В городе криминальном и вообще достаточно мерзком".
- Чему обязан? - спросил в спину литератор. Константин подавил
снисходительный смешок и, дождавшись, пока не щелкнет язычок замка,
ответил:
- Мы создаем издательство, и я...
Дверь закрыта. Можно начинать.
- А! Ясно, ясно. - Валуев дружественно приобнял его за плечи и повел в
кабинет.
На широком письменном столе работал принтер - видно, господин сочинитель
расстарался на новый боевичок. Рядом мелькал флажками-окнами монитор. У
боковой стены, напротив серой рамы из ПВХ, стоял книжный шкаф-купе, до
потолка забитый разноцветными корешками.
- Вы ведь понимаете, я профессионал... - Валуев церемонно прикурил и
исподлобья зыркнул на Костю. - Оцените свои возможности. Если у вас
молодое издательство...
- Вы о гонорарах? Мы платим в полтора раза больше, - неизвестно к чему
ляпнул он.
Продолжать разговор не имело смысла, но Константин неожиданно для себя
очаровался магией творчества. Сейчас, при нем, возникал никем не читанный
роман, и это рождало ощущение сопричастности.
- Соблазн велик, - заметил Валуев. - Но у меня связаны руки. Договор
заключен не только на эту вещь, но и на две следующих.
- Серьезно? - не поверил Костя. - Договор на те, которые вы еще не
написали?
- Что в этом особенного?
- Необычно как-то. Их еще нет, а вы уже... А если не будет вдохновения?
- Вдохновения? - Валуев озадаченно посмотрел на свою сигарету и обронил
пепел. - Вы откуда? Вы кто?
И то верно. Хватит дурака валять.
Отсекая путь из кабинета. Костя шагнул вправо и подкинул в руке нож.
- Ко мне сейчас придет консультант, - скороговоркой предупредил писатель.
- Он майор милиции. Но если вы немедленно уберетесь...
- Пустое, Иван Тимофеевич. Никакого майора вы не ждете.
- У меня есть связи в МВД. Вас будут искать. А денег в доме все равно нет.
Так, на текущие расходы. Остальное в банке. Нет резона.
- Есть, и еще какой.
- Драгоценностей не держу. Компьютер возьмете? Он тяжелый, плюс монитор.
Не дотащите. К тому же слишком приметно. - Валуев без всякой на то причины
перестал нервничать и двинулся вдоль стола - к тумбе.
Константин простил ему еще десять сантиметров, но, когда рука литератора
рванулась к верхнему ящику, не стерпел и, прыгнув вперед, горизонтально
полоснул ножом по щегольскому халату. Валуев вскрикнул и завалился на
клавиатуру - летящие флажки исчезли, и белое поле экрана исторгло
нескончаемое слово из одних согласных.
Кроме степлера и веера карандашей, в ящике лежал сказочных размеров
револьвер - вороненый восьмизарядный "люгер" сорок пятого калибра,
который, вздумай Валуев стрелять, отдачей разбил бы ему лоб.
- О-о! - Костя заглянул в ствол, но тут же разочаровался. - Ваши крутые
герои наверняка учат фраеров не держать газовое оружие. А сами что же?
Ведь это правда, Иван Тимофеевич, газовик - он только от насильников. Вы
боитесь насильников?
Валуев, кряхтя и капая кровью, опустился вниз. Немного посидел,
раскачиваясь, и откинулся на спину.
- Забирайте. В шкафу деньги. В большой комнате. Не трогайте меня, -
произнес он, еле дыша.
- Да я ведь не за этим, Иван Тимофеевич.
- Берите все. И уйдите. Вызовите "Скорую". Прошу вас.
Константин не спеша высыпал патроны и, встав на цыпочки, положил их на
книжную полку. Потом педантично защелкнул барабан и убрал "люгер" обратно
в стол. Пугач ему был не нужен.
- За деньги спасибо, выручили, - сказал он. - Но я вообще-то не грабитель.
Мне бы справочки навести.
- Справочки? X... Х-х... - Валуев утробно кашлянул и застонал от боли. - Я
же вру, сочиняю. Про все эти разборки. Если что совпало, так случайно.
Советовал мне Владик - осторожней надо. Вдруг за чистую монету примут...
- Какой Владик? - насторожился Константин.
- Савельев. Тот, майор.