Чтение 14–й страницы книги ~Королевский Крест~

Малкавианы только фыркнули в ответ на слова Сантьяги. Гангрелы и Треми закачали головами, начали что-то обсуждать, Носферату промолчали.

- Надо подождать хотя бы до сентября и сполна использовать удлинившиеся ночи! К этому времени мы прогнозируем серьезные беспорядки у челов и, вполне возможно, отправим в Европу свои войска.

- А если не отправите?

- Если вы решите, что справитесь сами, - позволил себе улыбку комиссар, - мы не будем возражать. Воюйте на здоровье.

- Пойдете по протоптанной нами дорожке?

- Только если вы откажетесь идти вместе.

- Как он повернул, а? - Носферату рассмеялся. - Хитер!

Ги Луминар и Мануэль Робене недовольно переглянулись. Им не понравилось, что лидеры семьи прислушиваются к словам нова.

- Вижу, тебя расстроили слова Сантьяги, - усмехнулся Александр, подойдя к Силе Треми.

Молодого собеседника Силы, Лазаря Гангрела, Бруджа не удостоил даже кивком, просто не заметил. Александр слышал, что Лазарь пользуется авторитетом в своем клане, но ведь не будешь здороваться с каждым известным драчуном?

- Я разочарован, - коротко ответил Треми.

- Мы никогда не подчинялись Великим Домам, - намеренно громко бросил Александр. - Мы не зависим от их Источников и не живем в Тайном Городе. Мы вольны делать все, что сочтем нужным.

- Это так, - согласился Сила.

- И я скажу, - еще более повысил голос Бруджа, - мне не понравилось, что белый франт стал указывать нам, когда воевать! Можно подумать, от его слова зависит, быть или не быть войне! Мы сами определяем время, когда идти за добычей!

- В словах комиссара есть резон, - подал голос Лазарь. - Логично объединять усилия, а не действовать поодиночке.

Александр высокомерно посмотрел на молодого воина.

- Сантьяго не указывал нам, а просил. - Бруджа вперил пристальный взгляд в Трети. - Ведь так, Сила?

- Так, - тут же ответил Трети.

- Так, - поддакнул Лазарь.

Но когда Александр оставил Силу и Гангрела, присоединившись к Робене и Луминару, Лазарь, угрюмо глядя на троицу кардиналов, очень-очень тихо, только для Треми, пробурчал:

- Они считают себя главными.

- Только они сумели сохранить Амулеты Крови своих кланов, - одними губами прошептал Треми. - Это поднимает их выше нас.

Когда-то их было семь - по числу кланов семьи Масан - семь легендарных Амулетов Крови, дающих своим владельцам колоссальную силу. И только три кардинала ухитрились сохранить реликвии предков. Немудрено, что они держались особняком, считали себя вправе говорить от всех масанов и никогда не заигрывали с Великими Домами. Алое Безумие, сияющее на груди Бруджи. Диадема Теней у Мануэля Робене. Пара Драконьих Игл на поясе Ги Луминара.

- Они пытаются заставить нас думать, что Сантьяга просил, а не приказывал. Но ведь у него есть гарки...

- А что было потом? - зачарованно спросил Чернышев.

- Потом наступили дни славы, месяцы упоительной охоты, самый величественный период в истории семьи Масан, - после короткой паузы ответила Клаудия. - Мы гоняли челов по Европе, мы рвали их на куски, мы упивались их кровью. Великие Дома не мешали: в тот момент они пытались свалить Церковь, натравливая на нее человских колдунов. Это была отличная атака на человскую цивилизацию, и наши действия были на руку Тайному Городу.

Увлеченный Роберто не отдавал себе отчет в том, что девушка рассказывает о войне с его предками, об убийстве его соплеменников. Сейчас Чернышев был на ее стороне.

- Мир зашатался, мы решили, что время пришло, и все кланы объединились для святой войны. - Клаудия презрительно усмехнулась. - Это сейчас Гангрелы и Треми уверяют, что всегда были верны Темному Двору. А в те времена они бились за власть на планете не менее жестоко, чем остальные. Мы поверили, что должны сменить челов, что Земля станет лунным миром, что наступит эпоха Масан. Мы поверили... Да и как мы могли не поверить? Ведь нас было много, каждый из нас гораздо сильнее чела, и в отличие от них мы сплотились - у нас была цель.

Девушка не сказала главного - масаны не просто сплотились, они осознали свою силу. Давнее разделение семьи на обособленные кланы было следствием образа жизни: вампирам надо пить кровь разумных и по возможности скрывать свое существование. Семья рассеялась по планете, масаны группировались вокруг наиболее населенных районов, образуя автономные органы управления и собственную аристократию. Единого властелина у вампиров никогда не было, каждый клан развивался самостоятельно и, несмотря на связи с остальными масанами и Тайным Городом, считал себя независимым племенем. Однако рано или поздно приходит понимание того, что, сложив пальцы в кулак, можно добиться многого. Собравшиеся вместе вожди неожиданно увидели, какие перспективы открывает объединение семьи, и в них взыграло честолюбие.

- Разумеется, мы не собирались истреблять челов, предполагалось оставить за ними довольно обширные автономные области. Но хозяевами на планете должны были стать масаны. До поры Великие Дома смотрели на наши действия благожелательно, а потом... - Девушка прищурилась. - А потом была кровавая баня, "сезон истинных чудес", во время которого человские Инквизиторы поставили Тайный Город на колени, и все перевернулось с ног на голову. Наша свобода стала одним из пунктов ультиматума, выставленного Великим Домам. Принятого ультиматума. Мы получили приказ отступить. - Клаудия грустно улыбнулась. - Мы осмелились ослушаться.

И разъяренные поражением гарки набросились на вампиров, как стая псов. Элитные воины Нави, нечувствительные к магии Крови, непригодные в качестве пищи, не умеющие не исполнять приказы князя. И если повелитель говорил: "Без жалости", гарки понимали его слова буквально. Роберто доводилось слышать о том кошмарном для масанов периоде, о "кладовых братской любви" и "купании в лучах славы", о Трибунале Крови и о белом франте Сантьяге - карающей длани князя Темного Двора. И любой масан, которому удалось пережить те события, заходился от ненависти при одном упоминании проклятого имени.

- Я думаю, помимо человского ультиматума, у Великих Домов был еще один повод для борьбы с нами, - продолжила Клаудия. - Ведь если доминирующей на планете станет раса из Тайного Города, ему придет конец. Даже сотрудничая с челами во время войны с гиперборейцами, Великие Дома продолжали скрывать свое местонахождение. Тайна гарантирует независимость, а независимость - свободу. И они никогда не допустят, чтобы положение изменилось.

- А как же Инквизиторы? Они ведь знали, где находится Тайный Город.

- Великие Дома потребовали гарантий сохранения статус-кво, и церковники очень быстро уменьшили количество знающих истину челов.

- Политика, - пробормотал Чернышев.

- Да, политика... - Девушка откинулась на подушку и заложила руки за голову. - Возможно, у нас был шанс. Инквизиторы здорово потрепали Великие Дома, и мы сражались с ними на равных, но проклятому Сантьяге удалось перетянуть на свою сторону Треми и Гангрел. Это послужило началом Раскола, идеологом которого стал Лазарь Гангрел, в то время еще очень молодой, но уже авторитетный воин. Он провозгласил принципы самоограничения, призывал соблюдать режим секретности и подчиниться Великим Домам.

- Он рисковал, - хмыкнул Роберто, любуясь лежащей рядом девушкой.

- Мой отец и другие лидеры кланов готовили убийство Лазаря, - не стала скрывать Клаудия. - Они понимали, к чему приведет Раскол, и пытались избежать его. Если бы вся семья сказала: "Нет!", Великим Домам пришлось бы придумать что-нибудь другое. А так... - Она вздохнула. - Нас опередили всего на два дня. На сорок восемь часов, которые стоили масанам тысяч жизней. Лазарь Гангрел и Сила Треми, отец Захара, вырезали в своих кланах всех несогласных. Никого не жалели, убрали даже кардинала Треми и двух старейшин Гангрел, а после присягнули на верность Темному Двору. Началось брожение. Бруджа, Робене и Луминар заняли самую непримиримую позицию, остальные кланы разделились. И с тех пор идет война.

Некоторое время Чернышев молчал, думая о чем-то своем, а затем тихо заметил:

- В гражданской войне не бывает победителей.

Он знал, о чем говорил.

- Согласна, - задумчиво ответила Клаудия.

- Твой отец хочет закончить ее?

- Хочет найти выход. - Девушка задумчиво потерла висок. - Некоторое время назад погиб Лазарь, и, по нашим оценкам, сейчас у Сантьяги нарастают проблемы с масанами. Епископ Гангрел имел огромный авторитет, был неформальным лидером, к слову которого прислушивалась вся семья. Он даже отказывался стать кардиналом или старейшиной - ему это не было нужно... - Помолчала. В глазах Клаудии появилось отрешенное выражение: сейчас рядом с Чернышевым лежала не распутная красавица, а предсказательница клана, которая вновь принялась анализировать известные ей факты. Машинально. Потому что, несмотря на всю манерность в поведении, это действительно было для нее важно. - Лазаря уважали, поскольку он был одним из немногих, кто еще помнит Раскол. Он был с ног до головы замазан кровью братьев, но ему прощали все, ибо он не боялся отстаивать перед Великими Домами интересы семьи. С другой стороны, епископ был предан навам, и его пример удерживал масанов в повиновении лучше любой пропаганды. У Сантьяги до сих пор нет равноценной замены Лазарю, он потерял мощную объединяющую силу, и у нас появился шанс.

- Выдернуть Камарилла из-под власти темных? - не сдержался Роберто.

- Примерно так...

Клаудия неожиданно замолчала, поймав себя на том, что чуть не сболтнула лишнего. Ведь одно дело болтать об истории семьи, и совсем другое - о ближайших планах тех, кто эту историю творит. Чернышев понял, что продолжения не будет, понял, почему, и, не желая затягивать возникшую паузу, легко коснулся груди девушки. В восхитительных, идеальной формы округлостях.

- Хочешь еще?

Она протянула руку, холодные пальцы дотронулись до губ Роберто. Он поцеловал нежные подушечки, бордовые ногти, мягкую ладонь.

- Хочу.

- Любовь масана затягивает...

В ее глазах мелькнула улыбка. Чернышев подался вперед, заглянул прямо в красные зрачки.

- Ты ведь не используешь магию? Все по-настоящему?

Клаудия помолчала, дотянулась до любовника и после долгого поцелуя прошептала:

- Никакой магии. Все по-настоящему.

Все по-настоящему. Так, как не было у Роберто никогда в жизни. А будет ли еще когда-нибудь? Кто знает? Упивающийся счастливыми минутами Чернышев не думал об этом. Он не думал ни о чем, кроме лежащей рядом женщины. Холодной, как лед, и горячей, как вулкан. Женщине, красивее которой невозможно отыскать на всем белом свете. Женщине, страшнее которой он никогда не встретит. Рожденная убивать дарила ему любовь.

У них все было по-настоящему.

Клаудия встретила Чернышева, лежа на кровати. Тончайший белый пеньюар и необычайно светлая кожа резко контрастировали с черным постельным бельем. Хрупкая девушка была похожа на изящную мраморную статуэтку, выточенную великим мастером, - совершенную и холодную. Даже волосы за ту пару часов, что Роберто не видел Клаудию, поменяли цвет, теперь они были белыми, с едва уловимым золотым отливом.

Я спросил сегодня у менялы,

Что дает за полтумана по рублю,

Как сказать мне для прекрасной Лалы

По-персидски нежное "люблю"?

Она продекламировала на память, глядя не в раскрытую книгу, а на замершего в дверях Чернышева.

Поцелуй названья не имеет,

Поцелуй не надпись на гробах.

Красной розой поцелуи веют,

Лепестками тая на губах,

- мягко продолжил Роберто.

От любви не требуют поруки,

С нею знают радость и беду.

"Ты - моя" сказать лишь могут руки,

Что срывали черную чадру.

На губах девушки заиграла улыбка, в глазах вспыхнул алый огонь. Клаудия закрыла книгу и, не спуская глаз с Чернышева, чуть потянулась. Прозрачный шелк не скрывал прелестные формы: узкие бедра, плоский животик, стройная шея, ломкая линия плеч и нежные округлости небольшой груди. Изящные полушария с темными, почти черными сосками... дымка пеньюара лишь подчеркивала их прелесть.

- Отец и Жан-Жак уехали, - негромко произнесла девушка. - Мы одни.

- Я знаю.

Роберто медленно присел на кровать. Он не мог оторвать взгляд от Клаудии, от тонких линий лица, от глаз, показавшихся еще более огромными, чем обычно, от бордовых, почти черных губ. Таких чувственных, таких манящих...

- Всем в клане известно, что меня привлекают не только масаны, но все делают вид, что ничего не знают. А враги называют меня...

- Глазами Спящего, - перебил девушку Чернышев. - Ты великолепная предсказательница.

- Нет, - улыбнулась Клаудия. - Они называют меня Римской Шлюхой.

- Если ты еще раз произнесешь эти слова, я тебя ударю, - тихо, но очень твердо сказал Роберто.

- Ударишь?

- Да.

Аромат ее кожи пьянил. Девушка находилась в сантиметрах, в одном движенье, и вся ее защита - белый иней шелка.

Узкая ладонь легла на щеку Чернышева. Изящные пальцы с бордовыми ногтями ласково скользнули по подбородку, шее, прокрались под рубашку, замерли на плече, принеся с собой холод и желание.

- Ты такой горячий, - прошептала Клаудия. - Ты обжигаешь...

Она искала его тепла, он тянулся к страсти холода. Можно ли разжечь пожар в медленно бьющемся сердце утонченной красавицы?

И первый же поцелуй показал - можно. Роберто потерял голову, коснувшись мягких прохладных губ. И сделал движенье, смахнул шелковый иней с плеч Клаудии и не заметил, как сам остался без одежды. Ледяная страсть сплела их тела, заставила осыпать поцелуями совершенное тело богини, рожденной убивать. А потом он вошел в нее, в богиню, и вспыхнули алые зрачки девушки, и холодный айсберг превратился в пылающий огнем вулкан. Обжигающее дыхание, становящееся все более и более прерывистым, негромкие возгласы, ее руки на его шее, ее гибкое, послушное тело. Роберто чувствовал, что готов заниматься любовью часами, готов сжигать себя дотла, лишь бы не обрывать возникшую между ним и Клаудией связь.

"Любовь масана затягивает..."

И в то же время мечтал вместе подняться на пик наслаждения. Пережить упоительный момент полного единения с женщиной, секунду максимального слияния, миг, когда даже Спящий не знает, где чья душа и где чье тело. Он чувствовал, что они вот-вот окажутся на вершине.

- Сейчас! Сейчас!!

- Роберто!

То ли позвала, то ли простонала. И когда Чернышев увидел глаза девушки, то понял, ЧЕГО она хочет. Но не отпрянул, даже не вздрогнул, склонился к Клаудии, позволяя ей делать все, что заблагорассудится. Склонился так, чтобы бордовые губы оказались рядом с его шеей. И не сбился с ритма, когда иглы вонзились в вену. И взлетел на вершину вместе с кровавой богиней, заревел от восторга, захрипел от сладострастия, вдохнул ее стоны и крики.

- Тебе надо восстановить кровь. - Клаудия протянула Роберто бокал с бальзамом. - Я старалась ограничивать себя, но...

- В такие моменты ты теряешь голову.

- Трудно удержаться, когда хочешь мужчину и так... и так...

Не из-за этого ли там, на вершине, их слияние оказалось столь тесным? Близким, как ни с кем другим? Незабываемым.

"Любовь масана затягивает..." Чернышев еще не понял, что отныне для него перестали существовать другие женщины. Он взъерошил Клаудии волосы, потянулся, прикоснулся к ее губам. Почувствовал солоноватый привкус, но поцелуй из-за этого стал только крепче. Отодвинулся, залпом выпил бокал, схватил девушку в охапку и прижал к себе. На ее груди и шее застыли капельки крови, ее совершенное тело было холодно, но в глубине красных глаз пылало обжигающее пламя.

- Я хочу тебя...

* * *

"К сожалению, в представлении большинства людей, игорный бизнес до сих пор ассоциируется с криминалом. Увы, но это факт. Я понимаю, что наследие девяностых годов изжить тяжело: бритые затылки, малиновые пиджаки и казино - типаж сложился. Накладывают отпечаток и голливудские кинофильмы, подробно рассказывающие о том, что все американские игорные заведения принадлежат мафии. Но в США другой менталитет, граждане этой страны с почтением относятся к организованной преступности и не видят ничего дурного в том, чтобы подарить уголовнику пару долларов. Наши же сограждане в большинстве своем бандитов недолюбливают, кормить их не желают, а потому, поверьте профессионалу на слово: казино, с ярко выраженной криминальной окраской, давным-давно прогорели. Русский игорный бизнес вышел из тени, к нам приходит все больше серьезных, а главное - честных инвесторов, и если я, к примеру, захочу купить какое-нибудь казино, я просто сделаю его владельцам выгодное предложение..." (из интервью Д. З. Цвания газете "Труд")

"Заявление Сантъяги, в котором комиссар Темного Двора официально подтвердил, что все проникшие в город мятежные масаны уничтожены, успокоило общественность. Глубокое одобрение вызвало и сообщение о том, что в течение ближайшего месяца гарки предпримут внеочередной "поход очищения" с целью продемонстрировать Саббат неудовольствие Великого Дома Навь. Все успокоились, но вопросы, как говорится, остались. И первый из них..." ("Тиградком")

* * *

Частный жилой дом.

Подмосковье, Люберцы,

5 ноября, пятница, 08.14

Солнце давно взошло. Неяркое, редко показывающееся из-за ноябрьских облаков, но все равно смертоносное для любого масана. Надежные стены, заложенные окна, запертые на все замки двери - вампиры сделали все, чтобы не допустить внутрь лучи жестокого светила. Вампиры не желали играть с огнем, старались не покидать внутренние комнаты, а вот их лидер, барон Бруджа, к доводам разума не прислушивался, и совещание по итогам ночи проходило в его любимой гостиной, гигантские окна которой были закрыты лишь толстыми гардинами.

- Никита Крылов начал игру. - Жан-Жак, стоящий за спиной Александра, угадал желание хозяина и наполнил его бокал красным вином. - Что скажешь, дочь?

Бруджа сделал глоток, но, несмотря на заданный вопрос, обратил взгляд не на девушку, занявшую кресло напротив, а на стоящего у окна Чернышева. Даже не на него, на отметины, оставленные Клаудией на шее Роберто, - на две аккуратные ранки. Внешне барон оставался невозмутим, но долгий взгляд говорил сам за себя. Три холодных красных глаза взирали на Чернышева, Роберто стало зябко.

- Партию в "Королевский Крест" не рекомендуется прерывать, - напомнила Клаудия. - Придется ждать, когда Крылов закончит игру.

Она элегантным жестом поправила светлый локон и вновь закуталась в шаль.

- Ты можешь предсказать, что будет дальше?

Темно-зеленые губы изогнулись:

- Если ты не уверен в предпринимаемых шагах - бросай монетки. Я предсказательница, а не нянька. Я сказала, что наше предприятие, скорее всего, увенчается успехом, и не надо бегать ко мне по любому поводу. Поступай так, как будто меня здесь нет.

Жан-Жак напоминал статую, всем своим видом слуга показывал, что не слышал ни слова. Чернышев же, впервые видевший, как Клаудия устраивает отцу выволочку, опешил: он не представлял, что барон способен стерпеть подобное обращение.

- Иногда мне кажется, что тебя здесь действительно нет.

Александр вновь против воли посмотрел на отметины Роберто. Чернышев понял, что ему еще придется ответить барону за сегодняшнюю ночь. Но, как ни странно, эта мысль не испугала. За такую ночь ничего не жалко. И когда Бруджа в следующий раз покосился на отметины, Роберто вызывающе вскинул подбородок, заставив Александра удивленно приподнять брови.

- Кто активизировал шкатулку? - поинтересовалась Клаудия. - Сам Крылов?

- Мы не поняли, маг он или нет, - после короткой паузы признал барон. - Рядом работал артефакт, и, чтобы разделить энергетический фон, требовалось плотное сканирование...

- Почему вы его не применили?

- В его квартире была ведьма.

- Любовница?

- Да. Ее зовут Анна Курбатова.

Чтобы узнать это имя, вампирам пришлось вернуться в "Два Короля" и вновь допросить несчастного Даньшина. Только на этот раз Бруджа не тратил времени на поиск нужного чела, а просто вызвал Владимира при помощи магии в подземный гараж казино, где и провел короткое интервью.

- Одновременно Анна является любовницей компаньона Крылова.

- Какая испорченная девушка, - бесстрастно произнесла Клаудия.

Александр промолчал. Дождался, когда Жан-Жак наполнит опустевший бокал вином, и продолжил:

- Я предполагаю следующее: Мамоцких принес Крылову Колоду Судьбы, надеясь на списание долга. Крылов, или зная, или догадываясь о свойствах карт, согласился взять их. То есть он - честный владелец.

- Что значит: "или зная, или догадываясь"? - набрался смелости спросить Чернышев.

- Или Крылов знает о Тайном Городе и сразу понял, что ему достался редкий артефакт, или же он просто почувствовал идущую от карт энергию.

- Но почему ее не почувствовал Мамоцких?

- Потому что он не был честным владельцем, - пожала плечами Клаудия. - Колода его игнорировала.

- И наша задача заполучить шкатулку так, чтобы честным владельцем стал барон.

- Иначе все бессмысленно.

- Вы вполне можете переговорить потом. - Александр демонстративно отвернулся к окну. - Сейчас нам надо решить, что делать дальше.

Роберто неожиданно подумал, что от смерти Бруджу защищает всего несколько слоев плотной ткани. Сорви он гардины, и... Впрочем, Клаудия наверняка пострадает, а этого Чернышев допустить не мог.

- Учитывая обстоятельства, я бы постаралась получить информацию о наших новых друзьях, - негромко проговорила девушка. - Знают ли они о Тайном Городе? И, если знают, какое положение занимают в нем? На кого работают? Кто числится у них в друзьях?

- Это понятно... - начал было Александр, но Клаудия не позволила себя перебить.