Чтение 14–й страницы книги ~Шестирукий резидент~

Теперь порядок.

- Что это у вас вещи из окна падают? - осведомился Миша, просовывая нос в кухню. - Кстати, Машк, у тебя там дверь открыта.

- Знаю! - огрызнулась Маша.

- Машка, дура [цензура], ты какого [цензура] эту [цензура] из окна выкинула?! - вошел злющий Сева, сжимая в одной руке перечницу, а другой потирая шишку на затылке. - А дверь чего не закрываешь? Во дурища-то!

- Маш, у тебя там дверь была открыта, - почти вплотную с ним вошла Надя. - А под окном вещи не твои валяются? Я там такого милого медвежонка нашла - можно взять, а?

- Да хоть все забирай!

Послышался щелчок дверного замка - Юре единственному хватило разумения запереть за собой дверь. Он вошел, задумчиво вертя в руках помятую клетку.

- А почему?..

- Вещи под окном или открытая дверь? - устало уточнила Маша.

- Э-э-э... ну, дверь ты, наверное, просто закрыть забыла. А вот вещи...

- Это он их выбросил, - обвиняюще указала на меня хозяйка квартира.

- Вот урод! - хмыкнул Сева, копаясь в холодильнике. - [цензура], Машка, у тебя даже пива нет?

- А ну отдай, - отнял у него пакет молока я. - Перенервничал я тут с вами, хоть молочка выпью...

- Ты зачем мои стаканы выкинул?!

- А ты зачем в меня ими кидалась?

- А ты зачем Юрку выгнал?!

- Что? - удивился Юра.

- Не тебя, - отмахнулась Маша. - Алексеева Юрку.

- Это который с тобой?..

- Да, именно со мной!

- А зачем твой Юрка на меня с молотком пошел? Еще бы рогатину захватил! Я вам не косолапый мишка! И я ему, кстати, ничего даже не сделал - просто стоял и улыбался. Нельзя, что ли? И вообще - считайте это демонстрацией. Вам самим я вреда причинить не могу, но вот вашим вещам... Или, скажем, родственникам... Намек понятен?

- А если бы не эта дурацкая клятва, мы бы вас всех давно зарезали, - подал голос Рабан.

"Они тебя все равно не слышат", - скептично подумал я.

- А ты им озвучь.

- Угу. Иголки патефонные только наточу, и сразу.

- Что? - снова протупил Юра.

- Да это я так, своим мыслям. Держи свой плакатик, радуйся.

Когда я протянул студенту копию "Джоконды", он сначала просветлел лицом. Касаясь рамы произведения бессмертного Леонардо, его руки заметно дрожали. Но уже в следующую секунду до него дошло, что здесь что-то не так. Он перевернул картину и отупело уставился на ценник, который я заботливо пришпилил кусочком скотча.

- Это же репродукция... - пролепетал Юра.

- Конечно, - спокойно вскрыл еще один молочный пакет я. - Но ведь "Джоконда"?

- "Джоконда"... Но репродукция!

- Угу. Точно. А чем ты недоволен? Желание исполнено, следующий.

Я ехидно продемонстрировал ему и всем остальным договор, с которого исчезла третья подпись. Договор был не в претензии.

- Но ведь репродукция же! - уже чуть не плакал Юра.

- [цензура] тебя, лох ушастый? - заржал Сева. - А не [цензура] всякую [цензура] загадывать!

- Триста пятнадцать рублей... - грустно прочитал ценник обманутый заказчик. - Это еще и дешевая репродукция!

- Самая дешевая из всех, какие только были, - довольно подтвердил я. - Но дырку на обоях загородить сгодится. Так кто следующий?

- Я, - подняла руку Маша. - Но я уступаю. Можно я буду последней?

- Можно, можно, - отпихнул ее Сева. - Значит, я хочу... хотя погодите... лучше я... нет, на [цензура]... а вот если...

- Совет надо? - осторожно предложил Миша.

- Пошел на, - коротко ответил ему Сева. - Так, чего бы такого... Надо как следует подумать... Что бы я такое загадал, если бы...

- Если бы у тебя были мозги? - уточнил я. - Тогда бы ты загадал что-нибудь умное. Ты думай, думай, я не тороплю.

- Ла-а-а-адно... - поскреб висок Сева. - А если я попрошу... у-у-у... еще тысячу желаний?

- Увеличивать нельзя, - автоматически ответил я. - Одно. Никаких хитростей - такие фокусы срабатывают только в глупых сказках. Хотя загадывай, если хочешь - просто потеряешь единственное.

- А если я попрошу... это я еще не прошу!.. если я попрошу отпи... ну, избить нашего декана? Такая сука, все время достает...

- Мне нетрудно, - сухо ответил я. - Но я разозлюсь. Не люблю работать держимордой.

- Тогда... тогда... тогда я...

- Слушай, ну попроси, чтобы я не мстил тебе, когда освобожусь от ваших дурацких желаний! - не выдержал я.

Эти мои слова подействовали на собравшихся, как ледяной душ. Они оцепенело уставились на меня, явно прокручивая в голове, как я, демон, могу им отомстить. А потом Юра тихо спросил:

- А вы будете мстить?

- А ты как думал? - сблефовал я. - Читай внимательно контракт - по окончании работы я освобождаюсь от всех обязательств по отношению к вам! И могу делать все, что захочу! Захочу - пошинкую вас в капусту. Захочу - вырву глаза и заставлю сожрать. Захочу - выгрызу дырки в животах и пущу туда живых хомячков. Пусть побегают. Захочу...

- Мамочки! - упала на ближайший стул слабонервная Надя.

- А чего сразу не сказал? - растерянно ахнул Сева.

- Чтоб не лишать вас удовольствия, - огрызнулся я.

На самом деле мне это только что пришло в голову. На самом деле я, конечно, не собираюсь мстить этим пацанам, но припугнуть как следует будет нелишним.

Сева все больше скисал. Под маской храбрящегося петушка обнаружился банальный трус. Как говорится, и хочется, и колется - он бы на моем месте непременно отомстил козлу, заставившего его пахать задаром, и, естественно, полагал, что и я поступлю аналогичным образом.

- Хочу, чтобы ты мне не мстил, - в конце концов заявил он.

- Исполнено, - удовлетворенно взглянул на договор я. - Можешь спать спокойно.

- А мы? - испугался Миша.

- А вот вам спокойного сна не обещаю, - развел руками я.

- Надь, я тебе половину денег отдам, только попроси, чтоб он и меня не трогал! - взмолился толстяк.

- А что, уже моя очередь? - пролепетала девочка, растерянно глядя на товарищей.

- Остались только дамы, - подтвердил я. - Давайте, давайте, не тяните время!

- А можно попросить, чтобы вы... ну, никого не трогали? - робко спросила она, зачарованно глядя мне в пасть.

- Конечно, можно, - не очень охотно согласился я.

Она так и сделала. Я вторично пообещал пальцем не прикасаться ни к кому из них. Правда, украдкой намекнул, что родственники и друзья по-прежнему висят на волоске - мне очень хотелось, чтобы и Маша истратила свое желание на какую-нибудь ерунду.

Но не тут-то было. Скорее наоборот - получив гарантию безопасности лично для себя, она как-то очень хитро заулыбалась. Хотя что ей - из родственников только отчим, а он ей абсолютно безразличен. Пожалуй, она даже не против, если я его расчекрыжу - получит вторую квартиру. Когда ее матушка умерла, она быстренько разменяла их трехкомнатную на две однокомнатные, да еще и с доплатой. Причем все деньги прикарманила. Вот так бедный отчим неожиданно для себя переселился аж за МКАД. Хотя и женился-то только для того, чтобы приобрести хорошую квартиру внутри Садового кольца. Но падчерица оказалась еще хитрее...

- Ладно, загадывай, - прохрипел я, настороженно глядя на эту начинающую интриганку.

- Ничего сложного, - заверила меня она. - Сколько там времени?

- Почти час ночи, - сообщил Миша.

- Ну и отлично. В общем, я хочу, чтобы ровно в полночь... то есть через двадцать три часа ты явился прямо вот по этому адресу, - протянула мне бумажку она. - Точно в полночь! И через окно.

- Зачем? - тупо уставился на нее я. - Это точно все?

- Все, все...

Я был не единственным, кто ничего не понимал. Судя по взглядам остальных пятерых, они тоже не знали, зачем вдруг Маше понадобилось мое присутствие в полночь в данной квартире. Пятнадцатый этаж...

Чую пакость, чую пакость. Чую!

- Патрон, только не выходи из себя, - поспешил предупредить меня Рабан. - Держи себя в руках!

- В чем подлость? - мрачно осведомился я.

Маша посмотрела на меня наивными глазами молодой газели. Они были настолько честными, что я окончательно убедился - меня ожидает что-то поразительно мерзкое.

- Сделаю, - сквозь зубы процедил я. - Но если...

- То ты вернешься и доломаешь все, что еще не доломал, - демонстративно зевнула проклятая девчонка. Ненавижу ее. - Иди, иди, чудище...

- Все, пошел, - прохрипел я, открывая окно. - Только чмокну тебя на прощанье...

- Не надо! - загородилась стулом Маша. Не любят меня девушки...

- А можно тогда я чмокну? - попросил развеселившийся Сева.

- Тебе можно, - подставила щеку моя последняя заказчица.

Ну и вот чем этот мелкий моральный урод лучше меня? У него нос картошкой! У меня, правда, его совсем нет...

Сева наклонился к Машиному уху, приоткрыл рот и... заорал во все горло:

- ЧМО!!!

Настроение немного улучшилось.

Глава 13

"Как нам реорганизовать Рабкрин"?! Что еще за подтасовки, я этого никогда не писал!

Владимир Ульянов (Ленин)

- Да ладно тебе, патрон? Может, она просто хочет устроить нам прощальную вечеринку с сюрпризом? - предположил Рабан.

- Поглупее ничего не мог придумать?

- Мог. Я еще и не такое могу.

- Охотно верю. И все-таки - что она задумала? Я не верю, что это просто маленькая глупая шутка! Не верю!

- Патрон, ты опять злишься. А когда ты злишься, мне больно! - возмутился Рабан.

- Извини.

Я взглянул на часы - маленькая стрелка уже переползла через семерку. Семь часов утра. Щученко в соседней комнате оглушительно скрипел раскладушкой, ворочаясь с боку на бок. Святогневнев в подвале звенел склянками. Интересно, что он там опять химичит? Наверняка выращивает нового смертоносного микроба.

По крайней мере, теперь я могу быть спокоен - не пройдет и суток, как уже буду дома. То есть, не дома, конечно - у меня вообще нет собственного дома. На конспиративной квартире, в Лэнге. В замке моего папаши... чтоб ему на том свете икалось погромче. А вот интересно, куда попадают демоны после смерти? Куда-то ведь они все-таки попадают - душа у всех бессмертна. Или они сразу отправляются на реинкарнацию? Спрошу при случае у миледи Инанны - Рабан не знает.

Считаем, сколько времени я отсутствовал. В Хрустальных Чертогах задержался всего часа на три-четыре - сдал пленника, отчитался, получил новое задание и перекусил. На Земле-2016... часов на пятнадцать, не больше. А тут... третий день пошел. Ну, это еще ничего, это ерунда. Если, конечно, Мария Савоськина не приготовила для меня какой-нибудь особенной пакости. Ух! Верно говорят - все зло от женщин!

- Олег, ты чего там хрипишь? - окликнул меня снизу Святогневнев. - Опять есть хочешь?

Лев Игнатьевич благоразумно наполнил холодильник так, что он не закрывается - пришлось подпереть дверцу тумбочкой. С моим аппетитом это отнюдь не лишнее. Все-таки я ем впятеро, а то и вшестеро больше взрослого человека среднего веса.

- Не хочу, но все равно спасибо, - вежливо поблагодарил его я, усаживаясь на табурет.

Святогневнев еще вчера купил себе новый телевизор и очень мягко попросил Щученко больше не кидаться в него ничем тяжелым. Ефим Макарович посмотрел в его обесцвеченные глаза и почувствовал, что ему как-то не по себе. Хотя почему - не понял.

Мы не сказали ему, что этот безобидный микробиолог - ходячий мертвец. Зачем зря волновать человека? Кто его знает, как он отнесется к этому факту? Он хоть и полковник КГБ, но с зомбями раньше вряд ли встречался. С другой стороны, он и с инопланетянами раньше не встречался, а я у него не вызвал даже легчайшего любопытства. Ладно, все равно завтра я уже верну его обратно в привычное коммунистическое окружение.

- Товарищ Бритва, я у вас хотел бы, значить, уточнить некоторые организационные вопросы!

О, легок на помине. То-то раскладушка так скрипела - полковник всегда ворочается перед тем, как проснуться.

- Слушаю вас, Ефим Макарович, - вежливо повернулся я. - Хотите узнать, что на завтрак?

- Це я и так знаю. На завтрак, значить, еда. А сегодня у нас на повестке дня лежать еще некоторые другие несрочные, но крайне безотлагательные вопросы. Пункть, значить, первый - я так правильно понял, шо мы в параллельном мире, чье существование доказано согласно закону Эйнштейна-Ленина?

- Эйнштейна... Ленина? - выпучился на него я. - Полковник, а при чем тут Ленин? Эйнштейн правильно, он доказал... ну, по крайней мере, предположил с большой долей вероятности... но Ленин-то тут при чем?

- Вы мне здесь, значить, не коллаборационируйте! - строго потребовал Щученко. - Владимир Ильич этого буржуйского интеллигентишку, значить, вдохновлял морально! Хрен бы тот без него шо изобрел!

- Ладно, не буду спорить. В пункте первом вы правы - мы в параллельном мире. Как я вам и говорил с самого начала.

- О как! - довольно кивнул полковник. - Тогда, значить, воспоследуеть пункть второй - этот параллельный мир есть то, шо всякие научные фантасты навроде товарищей Ефремова и Булычева называють антимиром. То есть - здесь все неправильно, все наперекосяк. В правильном мире товарищ Берия жил долго и счастливо, построил коммунизм и упокоился в Мавзолее номер три! А в вашем шиворот-навывернутом его расстреляли поганые оппортунисты, и великое дело Ленина-Сталина было разрушено ко всем чертям! Я провел исследование! - потряс кипой бумаги он. - Це поганый антимир! Здесь победило Зло!

- А Берия - это Добро? - скептически спросил я.

- А як же? - удивился Щученко. - Я вам, товарищ Бритва, скажу без утайки - Владимир Ильич коммунизм задумал, Иосиф Виссарионович построил, а Лаврентий Павлович укрепил! А дальше уже проще, значить, было.

- Ну, в этом вопросе я не слишком компетентен, - признался я. - Хорошо, допустим. А дальше-то что?

- Еще не думал, - честно признался Щученко. - Я, значить, рассуждаю так - сначала сделаем оргвыводы, а потом уже из них будем делать оргвыводы. Но главное мы уже выяснили.

- Да?

- Вне всяких сомнений, товарищ Бритва! Главное - мы не имеем, значить, права оставить этот мир прозябать во тьме и невежестве! Мы просто обязаны построить здесь коммунизм!

- А мое участие обязательно?

- А шо - хочете взять самоотвод?

- Если можно.

- Не можно! Больше скажу - нельзя! Немедленно, значить, приступить к постройке счастливого коммунистического общества! Вы со мной, или мне вас расстрелять? Кстати, верните-ка мне табельное оружие - у вас на его разрешения нету.

- Не-а, не верну.

- Товарищ Бритва, це не по-товарищески! - надулся полковник. - Как я, значить, буду вас расстреливать без пистолета, а? Об этом вы подумали?

- Подумал. Потому и не верну.

Пистолет я спрятал в банке с мукой - надо же было где-то спрятать? Лучше бы, конечно, в сейфе, но у Святогневнева сейфа нет.

Щученко явно не шутил. Бравый полковник всерьез взялся за работу - и начал с того, что сбегал к киоску за газетами. Правда, цены по-прежнему вызывали у него шок - на Земле-2016 за десять рублей можно купить наручные часы. И очень неплохие. Конечно, газета, стоящая такую же сумму, возмутила Ефима Макаровича до глубины души.

Вернувшись с толстенной пачкой газет и журналов, Щученко углубился в изучение последних новостей. При этом он громко кхекал, потел, беспрерывно ел соленые помидоры и время от времени густо краснел. Коммунистическая пресса его родины до сих пор сохраняла редкое целомудрие во всем, касающемся... да просто во всем. Фотографии, считающиеся у нас всего лишь слегка фривольными, для Щученко выглядели страшнейшей порнографией.

- Шо за бредятина! - непрерывно ворчал он. - Дружить, значить, с Американщиной - во дурость-то, а? Да там же сплошь омерзительные капиталисты! Родину всю разбазарили, як чашку на осколочки раскололи...

На то, что у нас не было Третьего Потопа, он особого внимания не обратил - полковник никогда не интересовался историей, географией и прочими науками, не относящимися к современной политической обстановке. То, что у этой Москвы нет моря, он тоже пока что не заметил. А я не стал его просвещать - по себе знаю, как опасно вываливать на человека слишком большую лавину новой информации. Со мной так было - до сих пор в себя прихожу.

- Не волнуйтесь, товарищ Бритва, выручим мы этот мир из, значить, тяжелой беды, - ободрил меня полковник. - Для начала надо захватить почту и телеграф...

- Сейчас это уже бесполезно, - посочувствовал ему я. - Средства связи шагнули далеко вперед. Почта и телеграф - вчерашний день, они уже большой роли не играют.

- Вы, товарищ Бритва, мене с мысли не сбивайте, - строго потребовал Щученко. - Найдем, шо захватить. Какая здесь, значить, средства связи самая востребованная?

- Хм-м-м... Ну, теперь вот Интернет все больше под себя подминает... Может, лет через пятнадцать-двадцать вообще все через него будет идти...

- Ага! А де у него главный центр?

- У кого?

- У этого вашего... як его?.. Нтернету! Де, значить, располагается центральное руководство и хто там усем руководить?

- Да как вам сказать... - озадачился я. - В Интернете, собственно говоря, никакого руководства нету... да и центра тоже...

- А хто ж там главный? Хто за все, значить, отвечаеть?

- Да никто.

- Анархизм! - догадался Щученко. - У-у-у, вражье семя! Не добили их в семнадцатом году, воть они, значить, и развернулись! Социал-анархисты - их, значить, хлебом не корми, дай порядок разрушить! Воть они де окопались-то! Значить, принимаем политически верное решение - Нтернет ваш закрыть! Анархии не допущу!

- Флаг вам в руки, - хмыкнул я, представив, как полковник попытается сделать нечто подобное. - Лева, ты меня не подменишь? А то я уже устал от этого театра абсурда!

- Извини, Олег, это твой гость, - торопливо отказался Святогневнев.

И запер подвальный люк изнутри, предоставив мне отдуваться в одиночку.

В два часа Щученко сделал перерыв и нажарил целую кипу блинов. Блины у него получились на удивление аппетитные - тонкие, поджаристые, хрустящие, обильно политые маслом.

- Воть, товарищ Бритва, угощайтесь, значить, по-нашему, по-простому, по-советски, - хлебосольно указал мне на блюдо полковник.

Я не заставил себя долго ждать. И Щученко тут же дико и возмущенно завопил.