АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
На его лице проступило мучительное колебание.
— Мне нужно подумать, — проронил он наконец.
Я поднялся, учтиво поклонился.
— Разумеется, разумеется! Такие решения не принимаются сразу. Оставляю вас, граф. Мне еще нужно со своими людьми разработать план быстрого захвата всей Армландии. Желательно вот так же, без кровопролития.
До самых дверей я чувствовал на спине его недоумевающий взгляд: этот Ричард — самоуверенный дурак или просто сумасшедший?
ГЛАВА 6
Митчелл откровенно наслаждался блестящим захватом замка. Он так и не поверил, что граф добровольно принес мне присягу, хотя вслух не сказал ни слова, но в его глазах я видел мрачное восхищение. Сам не слишком щепетильный в выборе средств, сказалось дурное влияние родителя, он восторгался сюзереном, который оставаясь благородным рыцарем, мог перещеголять самого дьявола в нехороших выдумках.
Не дожидаясь приказа, он послал одного из своих людей к нашему основному войску, чтобы поторопились сюда до подхода графа Росчертского. Я поблагодарил, добавил, что всегда восхищаюсь людьми, которые не ждут приказа, а делают то, что делать надо.
Во главе нашего войска скакал Альбрехт Гуммельсберг, который барон Цоллерна и Ротвайля, еще более пышный и нарядный, словно возит за собой целый гардероб. Граф Инкризер, стоявший на стене рядом со мной, вздохнул.
— Невероятно.
— Да, — согласился я. — Он мог бы явиться ко мне еще в первый день! Если такой дальновидный, чего тянул?… Прибыл, когда нам осталось только дожать противника.
Я говорил с очень серьезным лицом, граф Инкризер смотрел то на меня, то на вливающееся в раскрытые ворота войско, наконец развел руками.
— Стар я становлюсь. Не успеваю за военными новшествами. Я полагаю, вы хотите, чтобы я знатных рыцарей пригласил в замок?
— Да, конечно, — ответил я, со стен видно, что войско начало было располагаться у замка. — Но… вы не будете против, если я на время воспользуюсь вашим гостеприимством и приглашу в замок все наше небольшое войско?
Он вздохнул:
— А я могу быть против?
— Вот и хорошо, — сказал я обрадованно. — Не думаю, что будем долго им злоупотреблять, но сейчас нам лучше укрыться за стенами…
Он развел руками:
— Делайте что хотите. Я все больше склоняюсь к мысли, что сильно сглупил.
— Вы поступили правильно, — возразил я. — В самом деле правильно, благородный сэр.
Мы со стен наблюдали, как войско втягивается в замок, а когда за последним захлопнулись ворота, я сбежал вниз, двор уже заполнен людьми, конями, звон железа, конское ржание, грубые раздраженные голоса, кое-где во дворе начинают разжигать костры.
Я помогал устраиваться, как вдруг со стены крикнули:
— К замку скачет какой-то рыцарь! Один.
Я крикнул:
— Впустить! Но ворота за ним запереть сразу.
Рыцари насторожились, но помалкивали, пока из-под арки ворот не вылетел на огромном коне тяжеловооруженный всадник. Металла на нем втрое больше, чем на обычном рыцаре, уже по этому я мог бы узнать его, но я всматривался с недоверием в массивную фигуру, от которой за милю прет звериной мощью.
Забрало поднято, и, когда он повернулся, я увидел вырубленное из гранита лицо, знакомые узкие щели глаз, массивные надбровья и мощные скулы. За это время как-то успел подзабыть, что голова его сидит прямо на плечах, а грудь широка неимоверно, содрогнулся, когда он спрыгнул с коня и заключил меня в мощные объятия.
— Сэр Ричард, как я рад, что вы вернулись!
— А как я рад, — ответил я со смешанным чувством. — Что привело вас, сэр Растер? Он воскликнул:
— Как что? Когда леди Беатрисса внезапно исчезла, мы все догадались, что помчалась за вами. Но спохватились поздно, а лошадку она выбрала самую что ни на есть, да… Словом, я кое-кому побил доспехи и морду там, в замке, потом уехал, подрался на дороге, но все такие бедные… Хотел было на Север, но услышал, что вы вернулись! Ну, понятно, тут же повернул своего ушастого: не могу же бросить друга в беде. Рыцари засмеялись, Макс бросил ревниво:
— Я бы не сказал, что сэр Ричард в беде.
— В беде тот, кто все еще идет против нас, — добавил Килпатрик.
Только Альбрехт молчал и смотрел на всех оценивающе, словно прикидывал, за сколько можно продать сборище таких чистосердечных идиотов.
— Сэр Растер, — сказал я с тем же смешанным чувством, — я ценю вашу рыцарственность… но вы правы, нам предстоит сражение с очень опасным противником. Главное, у него в десятки, если не в сотни раз больше как рыцарей, так и всего-всего… Подумайте.
Он выпрямился, насколько ему удалось при его вырубленной из одного куска скалы фигуре, спросил с подозрением:
— Это оскорбление?
— Что вы, сэр Растер, — ответил я со вздохом, — словом, добро пожаловать в наши ряды.
В замке еще не закончили размещать отряды Митчелла и барона Альбрехта, Макс и Килпатрик выстраивают лучников на стене, Будакер снова предпочел занять позицию у ворот. Если выбьют — первым примет удар, а отступит враг — можно прокатиться на его спине.
Я надеялся, что сэр Растер тоже встанет рядом с Будакером, однако этот, соскучившись, поднялся ко мне на стену. Я всматривался в даль, когда с высокой башенки раздался крик:
— С запада конный отряд! Большой.
Макс задрал голову, часовые наверху навалились животами на перекладину, стараясь приблизиться к рассматриваемым. Снова прокричал тот же голос:
— За ними еще отряд… нет, целое войско!
Макс крикнул мне:
— Это граф Росчертский!
— Легок на помине, — ответил я. А Килпатрик проговорил с угрозой:
— Мы вошли вовремя. Надеюсь, этот старый дурак ничего не заметит.
Растер фыркнул, как огромный кит:
— Какой же он старый? Недавно женихался.
— Но что дурак, вы не спорите, доблестный сэр… сэр?
— Растер, сэр Растер к вашим услугам, благородный сэр.
— Рад видеть в наших рядах такого могучего воина, — сказал Килпатрик дипломатично, но на всякий случай отодвинулся. — Уверен, вы себя у нас покажете.
Растер прорычал:
— Надеюсь и я. Граф явно дурак, другой бы повернул и удирал со всех ног.
Они зубоскалили, как понимают люди графа Инкризера, но, возможно, наши в самом деле верят, что отобьемся. С угла стены раздался грозный окрик Макса:
— Лучники! Не спать, не спаа-а-ать!
Вместе с нашими встали и лучники графа Инкризера, хорошо обученные и бравые с виду ребята, но, конечно, наших впятеро больше. Правда, благодаря Альбрехту Гуммельсбергу, барону Цоллерна и еще чего-то, он привел удивительно точно сбалансированное войско: в нужных пропорциях таранный клин рыцарей, пешие копейщики, ратники и лучники с большим запасом стрел.
Я смотрел с тревогой, не всегда будет коту масленица, где-то удача да обломится. На стену поднялся Митчелл, хмыкал и крутил головой. Мои рыцари смотрят без страха, но когда на стену поднялся сэр Инкризер, лицо его было темнее ночи. Сэр Растер предложил браво распахнуть ворота и ударить навстречу. Будет красивый бой, и многие рыцари смогут выказать доблесть, а также заслужить любовь прекрасных дам.
Я крикнул:
— Не стрелять, пока не подойдут к воротам! Первым стреляю я, это сигнал!
Сэр Инкризер осторожно тронул меня за локоть. Лицо его было страдальческим, глаза запали, под ними темные круги.
— Может быть, сообщить им, что я принял вашу сторону?
— Зачем?
— Это если не остановит их, то… нет, простите, я сам не знаю, что говорю. Я просто с ума схожу от беспокойства за свою семью.
Я покачал головой:
— У графа Росчертского слишком много людей. И потому они настолько уверены в своей мощи, что никаких других доводов не услышат.
— Других…
— Да. Других.
Всадники подъезжали к замку спокойные и уверенные. Впереди сам граф Росчертский, рядом с ним знатные бароны, я узнал их лица, тоже были среди женихов, хотя и не в первом ряду. С ними еще с десяток вельмож, следом с развернутыми знаменами оруженосцы, гордые и надменные еще больше, чем их сеньоры. Чуть отстав, движется основной отряд рыцарей, а само войско подтягивается медленно, уж им-то не светит привольное времяпрепровождение в замке, им ночевать у костров за стенами замка.
Я снял с плеча лук, сэр Растер поглядел обеспокоенно.
— Сэр Ричард, — сказал он с беспокойством, — я видел, как вы стреляете… Но мне кажется, это не совсем благородно…
— Что?
— Стрелять вот так…
— А как можно? Он развел руками.
— Ну, предупредить хотя бы. А то не по-рыцарски как-то. Нельзя рыцарей убивать, как овец.
Другие вслушивались с напряженным вниманием, не все поняли, из местных вообще никто не видел, как я стреляю, я кивнул и ответил быстро:
— Сэр Растер, ценю вашу рыцарственность! Я как раз сейчас и поступаю весьма по-рыцарски: уравниваю шансы. А то наши противники будут опозорены тем, что напали вдесятеро превосходящими силами. Это не благородно, верно?
Он замялся, а я наложил первую стрелу. Всадники остановились на рву, кто-то вытащил рог и затрубил громко и звонко. Другой рыцарь крикнул весело:
— Заснули? Опускайте мост! А то оборвем уши! Или вообще вытянем, как у коров, чтоб лучше слышали…
К ним подъехали рыцари основного отряда. Я поднялся из-за укрытия, выстрелил, держа взглядом открытое лицо графа Росчертского, тут же выхватил другую стрелу и выпустил ее в грудь барона справа, а третью — в барона слева. Только после моей четвертой стрелы со стены сорвался нестройный ряд стрел, но я уже успел поразить еще двух.
Руки мои мелькали с такой скоростью, что со стороны, наверное, кажется, что у меня их четыре, если не восемь. Я задержал дыхание и стрелял с максимальной скоростью, стремясь поразить как можно больше целей. Эти меднолобые идиоты не сразу даже поняли, что происходит: орали и ругались, грозили кулаками, обещали обрубить нам руки, как только войдут в замок, все еще уверенные, что их с кем-то перепутали. Лучники старались так же, как и я, всякий понимает, что второго такого шанса не будет, и стреляли, стреляли, стреляли…
Внизу был крик, конское ржание, грохот падающих тел. Стрелы бьют часто, как град, и когда рыцари наконец повернули коней, их оставалось меньше трети. Я успел поразить еще четверых в спины до того, как они вышли из зоны поражения.
На стене разразились бурными криками ликования. Правда, на лицах рыцарей я видел еще и шок, что закованных в прекрасную сталь благородных людей перебили простолюдины из безопасного места. Ничего, подумал я мстительно, вы не знаете о знаменитой битве при Креси, когда английские лучники «из простого народа» перебили практически все французское рыцарское войско, аристократ на аристократе… тысячи и тысячи французских рыцарей полегло, а из англичан только один палец в носу сломал.
Я опустил лук, руки горят, на меня смотрят ошарашенно. Я сказал с подъемом:
— Противник немного ослаблен. Наши шансы еще не уравнялись, но уже лучше, чем было полчаса назад. Сэр Растер воскликнул почти враждебно:
— Уравнялись?… Вы убили графа Росчертского и всех его самых близких вассалов!… Половина лордов лежат под стенами…
— Кстати, — сказал я, — хорошо, что напомнили. Предлагаю добить раненых, чтоб меньше хлопот. Как вы на это смотрите?
Сэр Инкризер побагровел, задышал часто.
— Сэр Ричард… я не позволю! Это мой замок. Пусть лучше мы все умрем, но я не позволю добивать раненых рыцарей.
— Негуманно? — спросил я. — А что предлагаете?
— Мы выйдем и заберем их в замок. Кто умрет, того причастит священник, а кто выживет — это нам зачтется на Страшном суде!
Сэр Растер поддакнул:
— Да, о выкупе тоже нужно думать! А вы такое расточительство предлагаете! Человеческая жизнь дорого стоит. Можно даже сто тысяч экю взять, если принца, к примеру… Ну а за этих и по тысяче бы получить, тоже богатство. Или хотя бы пятьсот…
Я подумал, покачал головой:
— Сэр Инкризер прав, как можно думать о таких меркантильных вещах, как деньги? Нет, поступим благородно: разрешим разбитому противнику забрать этих рыцарей…
Потом мы смотрели, как приехали с белым флагом и забирали раненых и убитых. Их забирали и забирали, сперва грузили на коней, потом пригнали наспех сколоченную волокушу и погрузили на нее самых тяжело раненных. Когда наконец утащили последних, ко мне на стену поднялся сэр Альбрехт.
Я сделал вид, что не замечаю его присутствия. Он кашлянул, сказал негромко:
— Сэр Ричард, поздравляю с блестяще проведенной операцией. Но можно один вопрос?
— Даже два, — ответил я любезно и еще любезнее сообщил: — Но это не гарантия, что будет и ответ.
Он сказал одобрительно:
— Подобной реакции я и ждал. Сэр Ричард, а на самом деле… зачем вы позволили им забрать раненых?
Я буркнул:
— Дык благородство, рыцарский дух и все такое. Он покачал головой:
— Нет, вы же еще и умный человек. Я уже не сомневаюсь, что лично я поступил верно. В смысле, не зря пошел с вами. Так развейте мои последние сомнения.
Я ответил тише, Чтобы слышал только он:
— Раненые сражаться не могут, зато обузой станут. У противника ни телег, ни повозок, на чем их возить. А стонами, жалобами и проклятиями деморализуют и без того невысокий дух этого воинства. Самые тяжелые умрут на глазах у всех. Это, конечно, тоже бодрости не прибавит.
Он подумал, переваривая, кивнул, на лице отразилось уважение, но тут же поинтересовался:
— А что потом? Другие выздоровеют!
— Не все, — ответил я бесстрастно. — К тому же пока выздоровеют, поздно будет хрюкать что-то в мой адрес.
— Почему?
— Вся Армландия, — ответил я зло, — будет в одном кулаке.
Он помолчал, в глазах странные огоньки, произнес с чувством:
— Да, этот кулак будет кулаком не графа Хоффмана.
Их войско расположилось на расстоянии двух выстрелов из лука. Мы со стен смотрели, как разожгли десятки костров, у каждого сядет по семь человек, можно подсчитать достаточно точно, сколько у них народу, но вряд ли нужно: и так видно, что превосходят нас числом в несколько раз.
У главного шатра постоянно толпятся наиболее знатные и влиятельные, судя по богатым доспехам и одежде, военачальники. Сэр Растер начал с азартом перебирать всех лордов, способных возглавить объединенное войско. С ним азартно спорил Митчелл, он тоже знает всех как облупленных, уже знает. Будакер, Макс, Килпатрик слушали внимательно, уточняли детали.
Помалкивал как раз самый знающий, Альбрехт. В отличие от Митчелла, который прибыл в эти края совсем недавно, он уроженец этих мест, но, как я заметил, Альбрехт больше интересовался речами моих рыцарей, их реакцией, чем тем, кого поставят во главе войска противника. Потом он и сам вступил в спор, но ограничивался короткими репликами, что, однако, походили на сухие поленья, брошенные в костер.
Я слушал внимательно, в конце концов большинство сошлись на графе Ансельме. Он не столько влиятельный лорд, как уважаемый за турнирные подвиги. К тому же граф никогда не влезал в интриги. В то время, когда другие строили планы, он развлекался со служанками, много пил, а всем ссорам предпочитал добрую охоту.
Еще вспоминали умелых военачальников графа Глицина и Бауэра, но те пали от моих стрел при осаде моего, да, моего замка Сворве, так что только Ансельм, неустрашимый Ансельм.
Я пытался вспомнить этого графа, но так и не мог, не сталкивался. То ли он все на охоте по служанкам, то ли еще где, но среди примелькавшихся женихов не видел.
— А как же граф Странжен? — спросил я наконец. — А еще барон ля Берж и барон Энгельярд? Я слышал, все трое довольно влиятельны…
Пока собирались с мыслями, Альбрехт сказал живо:
— Я все ждал, когда вы спросите, сэр Ричард.
— Ну спросил, — сказал я угрюмо. — А где ответ?
— Ответ: дальше к северо-востоку, — ответил Альбрехт любезно. — Эти лорды настолько могущественны, что сами в походы не ходят. Им достаточно послать одного из вассалов. Уверяю вас, с ним будет столько рыцарей, что даже вам не покажется мало.
— Я не драчливый, — сказал я. — Мне бы вообще их не было.
Сэр Растер вскрикнул негодующе:
— Как это? А славные рыцарские подвиги? А отличиться во имя дамы? Я отмахнулся:
— Да какие это подвиги — бить всякую мелочь. Вот как-нибудь пойдем с вами на северных големов…
— На големов? — переспросил сэр Растер, загораясь.
— На северных, — уточнил я. — Северные — это да, всем големам големы.
— Здорово, — прошептал он в благоговейном восторге. — Когда пойдем?
— Как только, — ответил я, — так сразу. Осталось только с мелочами закончить. Вы тут думайте, я а, пожалуй, немного прогуляюсь за стенами замка.
На меня смотрели с недоумением, Будакер спросил мрачно:
— На разведку, что ли?
— Да вроде того, — ответил я туманно.
— А оно того стоит? И так все видно.
— Но плохо слышно, — сообщил я.
Он смотрел с тем же мрачным недоверием:
— Собираетесь подобраться так близко? Там три кольца часовых. Да и негоже военачальнику лазутничать, как простому… да, как простому.
— Да я не всерьез, — объяснил я. — Так, малость поразвлекаться восхотелось от рыцарской дури. Благородным людям свойственны причуды, дабы мы отличались от простых, не так ли? Вот я и подурю малость.
Он покачал головой, в глазах недоверие.
— Малость дури никто не заметит, такой дури у всех своей полные мешки. А за большую дурь… гм… да и время вроде бы не совсем то.
— То, — ответил я. — Вам, сэр Будакер, доверю очень важное дело. Видите моего коня? Он оглянулся:
— Вижу. И все думаю, когда вы научитесь его расседлывать. Он же спину себе сотрет!
— Седло легкое, — заверил я. — Моего коня надо будет выпустить в полночь, хорошо? В смысле, за ворота. Он спросил недоверчиво:
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 [ 14 ] 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
|
|