грозовой тучи, глаза метнули молнию.
воином.
лежала... Ни белая, ни черная, ни чистая, ни нечистая. Раз в тысячу лет
звезды выстраиваются так, что образуется нечто... словом, можно будет
долететь туда... и обратно. Такое свойство звезд... Если хотите в тот же
день вернуться обратно, то можете...
едва не падал в обморок, всюду видел летающих в воздухе крохотных чертей
и оборонялся от них крестом и молитвой. Мы с Беольдром так и не увидели,
кого он бьет крестом по головам, но Беольдр все равно хмурился, кусал
усы. Терентон спросил:
сказал вяло:
Звезды хрен сдвинутся... ну, чтоб заметить простым глазом. Силу вы
оседлали великую, честь вам и хвала. Но как... обратно?
все больше вылезали из орбит. Опомнившись, сказал наконец:
откуда? Вы таких мест избегаете.
бы.
Беольдр сказал сурово:
добавил:
кстати, тоже.
полезны.
чувством юмора, сэр.
ничего не сказал - массивная такая железная башня и так же мало
говорящая.
вольны вернуться, никто в ваш адрес не скажет слова упрека. Все
понимаем, что с вашей стороны это не трусость, а всего лишь верность
принципам.
разряженный индюк отказался, всю дорогу у меня уже руки чесались
ухватить его за горло. Ухватить и сдавить так, чтобы глаза на лоб, а
язык коснулся земли.
докажу, что ничто меня не пошатнет в моем служении господу и королю!.. Я
отправлюсь в Кернель. Но по возвращении я вынужден буду просить святую
инквизицию обратить внимание на эту... эту богомерзость! И, простите,
сэр, на вашу странную деятельность... и странные связи с этими... да-да,
с этими!
адрес барона что-то вроде ?ты еще вернись, надутая жаба?, укоризненно
покачал головой. Я молча кивнул, вряд ли он сомневался в моем согласии.
веревочкой.
отцу-настоятелю.
с растопыренными пальцами. В глазах был лед, а на меня снова посмотрел с
сочувствием. Гендельсон сунул мешочек за пазуху, веревочку накинул на
шею. Я успел заметить, что мешочек оказался рядом с широким золотым
нательным крестом.
коней...
собирались?
заставил опустить руку. Гендельсон подчинился, но сверкал глазами и
показывал всем видом, что, не вмешайся брат короля, он бывсе здесь
разнес во славу господа и его Богоматери.
него обеими руками. Перевел дух, сказал зло:
страшится железа?
столько сил, чтобы все это забросить в Кернель. Хотя бы с частью надо
расстаться...
одобрением. Я повернулся к нему спиной, он понял, расстегнул ремни. Я
освободился от панциря, снял тяжелые стальные сапоги. Тело сразу
возликовало, запело. Я вздохнул всей грудью.
собой столько железа?
простолюдины... Впрочем, я не хочу задевать простолюдина, странною
прихотью женщины... видимо, за какие-то особые заслуги, посвященного в
рыцари. Но теперь-то мы готовы?
головы до ног, определяя вес. Я потащил через голову свой огромный меч,
меч Арианта.
здесь на растерзание? Со мной молот и кинжал. Этого больше чем
достаточно. Но если надо, я даже разуюсь. Простолюдина это не позорит.
оставалось сомнение, он посмотрел на Гендельсона, вздохнул, сказал:
походил больше на экспонат в историческом музее, чем на живого человека.
- Я знаю, что сэр Ланселот не трус, он оставил бы все доспехи и даже меч
здесь...
доспехах. Я рыцарь, а не... не...
сделал нам знак следовать за ним. Я двинулся за ним сразу же; здесь под
каменной стеной башни темно, а лунный свет, пробиваясь через кроны
деревьев, по которым пробегает ветерок, превращает весь мир в сплошную
камуфляжную сеть. Гендельсон, подчеркивая свое высокое происхождение и,
наверное, бесстрашие, обогнал меня и пошел за оборотником в затылок.
хотелось влупить в затылок этому железному болвану. Это что, начало
протянувшейся на столетия борьбы между потомственными и пожалованными?
Потомственные считают себя лучше уже тем, что у них - порода, они ж от
знатного производителя, пожалованные молча демонстрируют размер
мускулов, а король балансирует между этими двумя силами, ибо за
потомственными - накопленные предками богатства, влияние, земли, замки,
а за пожалованными - ум, отвага, сила, дерзание...
Лукьяненко Сергей
Эриксон Стивен
Каменистый Артем
Никитин Юрий
Лукин Евгений
Шилова Юлия