сбитая с толку, вспыхнула. Детектив, в свою очередь, не знал, как ему выйти
из положения. К счастью, он вовремя вспомнил, что в кармане у него лежит
целая пачка карточек центра общественных связей Столичного полицейского
департамента. Карточки были совершенно идиотские: на них был изображен герб
департамента - мышеподобная зверушка по имени Пеопо, а также напечатаны
телефон экстренной службы и телефон дежурного офицера. Эти карточки
следовало раздавать законопослушным жителям, избегая, конечно,
бандитов-якудза, иначе можно было стать посмешищем всего криминального
Токио.
знак признательности. Адачи улыбнулся ей еще раз и очень скоро вышел на
своей станции.
***
Группа Адачи работала в большом зале на шестом этаже.
чем занимаются его товарищи. Для сосредоточенной индивидуальной работы это
было не очень удобно, однако руководитель получал превосходную возможность
для надзора и сплочения своей команды.
по восемь человек под командой девятого - сержанта, да три стола у окон,
принадлежащие самому Адачи и двум его инспекторам, - таков был расклад
дежурной части. За столом Адачи и работал, лишь изредка используя свой
личный кабинет. Дальше по коридору находилось несколько индивидуальных
кабинок для допросов, и каждый, кто нуждался в уединении для того, чтобы
сосредоточиться на какой-то мысли, мог в любой момент отправиться туда на
столько времени, сколько ему потребуется.
Групповые действия считались основой японской социальной культуры, и до сих
пор это себя оправдывало. Чаще всего в Японии можно было услышать
высказывание, что молоток, дескать, бьет по тому гвоздю, чья шляпка
выступает. Это, однако, не значило, что система не признает инициативы. Она
даже поощрялась, но лишь до тех пор, пока служила общему прогрессу.
шляпки в последнее время, однако у него было сильное подозрение, что так на
самом деле было всегда. Хитрость заключалась лишь в том, чтобы избежать
удара молотком, и лучшим, что было придумано для гвоздя в этом отношении,
была самая простая и примитивная тактика: нужно было сделать вид, что ты
гвоздем не являешься. В качестве варианта гвозди могли собраться вместе и
притвориться группой.
остаться вне той или иной общности людей.
него подобрались отборные, ибо служба в элитном подразделении
рассматривалась как привилегия сама по себе, однако и дисциплинарные
требования были строги. Как правило, его сотрудники работали по
семьдесят-восемьдесят часов в неделю, не считая тех трех часов, которые
каждый из них ежедневно тратил на дорогу, и почти обязательных групповых
возлияний в ближайшем баре по окончании рабочего дня.
бессонной ночи. Насильственная смерть куромаку оказалась делом нешуточным, и
для скорейшего разрешения этой загадки необходимо было приложить все
возможные усилия. К тому же каждый из них понимал, что двадцать четыре часа,
прошедших с момента убийства, являлись сроком почти критическим.
Свидетельства очевидцев в таких делах ценились на вес золота, а человеческая
память считалась довольно скоропортящимся товаром, поэтому поиск и опрос
очевидцев необходимо было вести по горячим следам. Каждый из полицейских
детективов прекрасно это знал.
людьми все это трудное время, однако утешился тем, что за прошедшую ночь он
тоже узнал кое-что необходимое для расследования. К тому же его правая рука,
полицейский инспектор Юн Фудзивара, был настолько надежным работником,
насколько это только возможно.
Фудзивара, коренастый и крепкий, несмотря на свои сорок пять, поднялся по
служебной лестнице с самого низа исключительно благодаря своим способностям
и обладал даже большим опытом оперативной работы, чем сам Адачи. К тому же у
него были глубокие, почти энциклопедические познания во всем, что касалось
якудза. Их профессиональные навыки успешно дополняли друг друга, и поэтому
вместе обоим работалось особенно легко. Адачи, во всяком случае, считал, что
с помощником ему крупно повезло.
устроился напротив него. Кто-то из следователей принес горячий чай, и Адачи
обратил внимание на то, что человек этот был в домашних тапочках, как,
впрочем, и большинство сотрудников департамента. И это было совсем
неудивительно. В Японии, где служащие проводили на работе изрядное
количество времени, каждый старался устроиться с максимальным комфортом,
чтобы чувствовать себя на рабочем месте как дома. Разумеется, никто же не
ходит дома в ботинках, и мысль о том, чтобы приносить в дом уличную грязь на
своих башмаках, многим казалась варварской. Ношение тапочек на работе было в
порядке вещей, к тому же в современной тесной обуви было не слишком удобно -
уставали ноги.
дюймов толщиной. Задумчиво глядя на нее, он подумал, что приятное
времяпрепровождение, которое Адачи позволил себе этой ночью, вряд ли удастся
повторить, во всяком случае, до тех пор, пока убийцы Ходамы не будут
найдены. Пока же ему предстояла работа, работа и еще раз работа. Так было
принято в Японии.
делом обычным - от человека постоянно ожидали, что он будет не жалея сил
выполнять порученную ему работу, не видя в этом ничего особенного. Как раз
все остальные варианты расценивались как нечто из ряда вон выходящее. Ничего
исключительного в том, что человек честно и самоотверженно выполняет свой
долг, не было.
регулировщиков и патрульных в том районе. Кроме того, поступили
предварительные результаты вскрытия и рапорт из криминалистической
лаборатории. Есть кое-какие новости.
случай поможет нам отработать наше довольствие.
районе около семи часов утра, - так или иначе это укладывается в известный
отрезок времени, в течение которого произошло убийство. Лимузины были
марки ?тойота-корона? модели этого года, и на них обратили внимание, потому
что они двигались один за другим. Это обстоятельство заставило некоторых
очевидцев гадать, что за важная шишка сидит внутри. В остальном ничего
подозрительного замечено не было. Стекла машин были затемнены, поэтому никто
из свидетелей не мог сказать нам, сколько человек было внутри и кто они
такие. Тем не менее, этого, на мой взгляд, вполне достаточно, чтобы
предположить, что преступники приехали и уехали на этих двух машинах.
служебных лимузинов и что десятки тысяч из них являются ?тойотами? модели
текущего года. На его взгляд, это направление расследования не было особенно
многообещающим. Жаль, что убийцы не воспользовались ?мерседесами? или
?кадиллаками?. И тех, и других были считанные единицы, к тому же якудза
предпочитали эти две марки всем остальным. Тогда у него было бы по крайней
мере одно направление для поисков. Кроме того, расследуя деятельность мафии,
можно было почти всегда рассчитывать на результат. Для того чтобы избавиться
от назойливых полицейских, якудза зачастую сами выдавали подозреваемых.
Подозреваемый мог быть ни в чем не повинен, однако он упорно настаивал на
своей вине, писал чистосердечные признания, и полиция могла со спокойной
душой закрывать дело. В обмен на эту любезность ?преступник? отделывался
мягким приговором и выходил на свободу, образно говоря, под аплодисменты
своих товарищей по банде. Для неофитов это был обычный способ утвердиться в
том или ином преступном сообществе; дело дошло до того, что сидение в тюрьме
считалось чем-то вроде неотъемлемой части срока ученичества.
ответственности западным полицейским, которые приехали обмениваться опытом и
налаживать сотрудничество, чем поверг гостей в настоящий шок. Сам Адачи
считал, что у этой традиции есть немало достоинств. Самое главное
заключалось в том, что ни один якудза никогда не действовал по своей
собственной инициативе; все указания спускались к ним с самого верха,
поэтому вопрос о виновности или невиновности конкретного боевика представлял
чисто академический интерес. Во-вторых, эта традиция сама по себе сдерживала
рост преступности. Банда якудза никогда не возражала, время от времени
выдавая правосудию то одного, то другого своего члена, пусть и на несколько
лет, однако когда половина членов банды оказывалась за решеткой, это не
могло не сказаться на ее боевом духе и криминальной активности. Наконец,
сложившаяся система изрядно облегчала работу полиции и судов, что было
хорошо не столько для них самих, сколько для карманов налогоплательщиков.
Короче говоря, в выигрыше оказывались все заинтересованные стороны.
быть, кто-нибудь запомнил номерной знак?
признание? - с улыбкой закончил Фудзивара. - Увы, ничего похожего. Правда
один кобан - патрульный полицейский, чей пост находится в нескольких
Флинт Эрик
Сертаков Виталий
Володихин Дмитрий
Флинт Эрик
Корнев Павел
Маккэфри Энн