Чтение 14–й страницы книги ~Налог на недвижимость~

Нахум Анкори нажал на кнопку звонка, и в кабинет вошел молодой
полицейский.

- Проводите госпожу на выход.

Я поднялась, смерила уничтожающим взглядом чинушу и вышла. Правда, как
мне показалось, это не произвело на него впечатления. Пытаясь исправить
положение, я спросила своего сопровождающего, когда мы шли по коридору:

- Скажите, где сейчас господин Борнштейн?

- Он поехал по вызову.

- А когда он вернется?

- Не могу знать, госпожа.

Звонить Михаэлю было бессмысленно. Что я ему скажу? Что дядя - бяка?
Выгнал меня из кабинета и сейчас мучает бедного Дениса? Наверняка все это
заранее спланировано. Как только я позвонила ему по сотовому телефону, он
передал деле этому, как его, Нахуму. Он же меня предупреждал! Денис должен
был прийти и дать показания. Хорошо еще, что они не знают о сорвавшемся
побеге за границу, да еще под чужой фамилией! Ох, да у Дениса в кармане
паспорт и две тысячи долларов... Вот что, я сяду тут, у входа в полицию и
буду ждать, когда Денис выйдет. Час, два, не страшно.

Но ожидание затянулось. Сидя на ступеньках, я успела выпить бутылку
воды, прочитать толстую газету, купленную в магазинчике напротив, и
окончательно затосковать. Совсем отчаявшись, я снова вошла в просторный
холл, чтобы спросить, что происходит, и увидела, что по коридору два
полицейских ведут Дениса. Причем не на выход, а вглубь здания. О боже! Он
был в наручниках!

Бросившись навстречу, я закричала:

- Денис, что случилось?! Куда тебя везут?

- Меня задерживают. Лерочка, позвони маме, успокой ее.

Больше он ничего не успел сказать, они завернули за угол и исчезли.

- Вы к кому, госпожа? - остановил меня дежурный.

- К следователю Анкори, - ответила я, сдерживая нетерпение.

- Подождите, я позвоню ему.

Он набрал три цифры и, сказав в трубку несколько слов, передал ее мне.

- Вы посадили невиновного вместо того, чтобы искать настоящих убийц! -
заорала я. - Я же говорила Борнштейну, что за нами гонятся бандиты, это
наверняка те, что убили Татьяну, а вы даже не поинтересовались...

- Передайте трубку дежурному, - оборвал меня голос следователя.

Я повиновалась. Послушав минуту, дежурный положил трубку на рычаг и
обернулся ко мне:

- Пройдите в кабинет. В конце коридора и...

- Спасибо, я знаю.

Пробежав знакомый коридор, я ворвалась в кабинет.

- Сядьте и успокойтесь, - приказал мне Нахум Анкори. - Что это вы
говорили о бандитах?

- Они преследовали нас по дороге в аэропорт, а потом развернулись и
поехали за нами обратно.

- Кто они?

- Не знаю, но за нами следили, вы понимаете? И в квартире у Дениса они
устроили разгром, но ничего не взяли. Это вы можете как-нибудь объяснить?

И тут - о чудо! - дверь открылась, и в кабинет вошел Борнштейн.

- Михаэль, - обрадовалась я, - скажите ему! Я звонила вам, потому что
нас преследовали... - и тут я осеклась, поняв, что сморозила глупость.

- А прийти тогда, когда было совершено преступление, он не мог? Только
когда вас преследовали? - немедленно среагировал Михаэль.

Я замолчала, крыть было нечем. Видимо смягчившись, он продолжил:

- Мы задержали его, потому что ваш друг знал о преступлении и не
сообщил нам. Вместо этого он ударился в бега. Чего он боялся? Пришел бы к
нам в ту же минуту, тут же мы отпустили бы его. А сейчас? Неоказание помощи
следствию, сокрытие фактов, попытка удрать за границу с иностранным
паспортом. Вам мало?

"Ох, и это узнали..." - с горечью подумала я.

- И вы хороши, Валерия, не ожидал от вас такого. Помогать человеку,
который замешан в преступлении... И это после того, как я вас предупреждал.

- Он не убивал...

- Следствие покажет.

- Человек, который не убивал, но присутствовал при убийстве, - внес
свою лепту Анкори, - по законодательству несет ту же ответственность, что
убийца. Если он, конечно, не сообщил следствию о факте преступления.

Да, дела Дениса были совсем плохи. Мне ничего не оставалось делать, как
понурив голову, выйти из кабинета.

На улице я вспомнила, что Элеонора все еще ничего не знает. Тяжело
вздохнув, я села в машину и поехала к ней.

Элеонора была дома и тотчас открыла дверь. Было видно, что она наводила
порядок после разгрома, который сотворили у нее в квартире.

- Ну что? - она схватила меня за руку и чуть ли не силком затащила меня
внутрь квартиры.

- Денис сидит в камере предварительного заключения, - бухнула я.

Элеонора упала в кресло:

- Так я и знала! Я чувствовала, что эта история так просто не
кончится...

- Успокойтесь, еще ничего не кончилось. Все только начинается, - я
спохватилась, что ляпнула что-то не то. Да уж, утешительница из меня, как из
вороны - Монсеррат Кабалье.

- Нужно найти адвоката, - Элеонора лихорадочно соображала, - я позвоню
Шульману. Или нет, Шульман в Канаде... Тогда к этому, как его...

- Да подождите вы, - я остановила поток ее мыслей, - адвокат - это,
конечно, хорошо, но пока надо понять, в чем Дениса конкретно обвиняют. Если
мы докажем, что этот погром в вашей квартире как-то связан с убийством
Татьяны, то Дениса выпустят, и никакой адвокат не понадобится! Лучше
расскажите, как тут все было.

Элеонора выглядела постаревшей лет на десять. Она непонимающе смотрела
на меня, потом тряхнула головой, как будто прогоняя наваждение, потом
сказала:

- Они перевернули весь дом! Конечно, что-то я смогла прибрать, но здесь
еще работать и работать!

- Что пропало, кроме джинсов и долларов?

- Папка моего мужа.

- Это все взяла я. Денис попросил принести чистые вещи, деньги и
документы, - Элеонора непонимающе взглянула на меня, но я не дала оформиться
в ее голове мысли: "Кто шляпку украл, тот и тетку пришил". - Вещи взяла я, а
погром устроил кто-то другой.

- Зачем вам понадобилась старая папка с никому не нужными документами?
- недоумевала Элеонора. - Мы ее держим потому, что там переводы, написанные
рукой Сергея, это единственная память о нем!

- Простите мою невоспитанность, папку я прихватила машинально, но у
меня есть большое подозрение, что тот, кто влез в квартиру, искал именно ее.

Элеонора задумалась. Видно было, что она что-то сопоставляла в уме и
наконец произнесла:

- Мне кажется, что это не первая их попытка. Несколько дней назад
начались странные звонки по телефону, молчали и клали трубку. Видимо
проверяли - дома ли я.

В моей голове, пустой как туристский котелок в конце маршрута,
появилась мысль:

- Элеонора, что за старушка живет у вас на этаже?

- Не знаю, это семья новеньких из Биробиджана. Приехали пару месяцев
назад. А зачем вы спрашиваете, Валерия?

- Когда я заходила к вам за вещами, из той двери выглянула бабулька, и
оказалось, что она внимательно следит за вашей квартирой. Вот я и подумала,
а не зайти ли нам к ней?

- Пошли! - решительно сказала Элеонора, и мы постучались в соседскую
дверь.

- Кто это? - раздался глухой старческий голос.

- Откройте, бабушка, это соседка ваша, - ответила Элеонора.

Дверь приоткрылась на ширину цепочки, и на нас глянула знакомая бабка.
Глаза у нее были на удивление ясными и хитрющими.

- Какая я тебе бабушка, - сказала она недовольно, - самой небось пора
внуков-то нянчить, а не бегать с тетрадками.

"Ого, - подумала я, - все примечает. Не бабка, а юный следопыт!"

Элеонора неожиданно смутилась:

- Извините, баб... А как вас зовут?

- Рахиля Никитишна мы, надо что?

От этого сочетания имени и отчества я остолбенела, не зная, как мне
обращаться к старушке - ведь лопну со смеху, выговаривая.

Но на стальную Элеонору это не произвело впечатления, и она сказала:

- Нам бы хотелось поговорить с вами, Рахиля Никитишна, вы бы не могли
нас впустить?

- А позади никто не прячется? - подозрительно спросила бабка.

Мы, не сговариваясь, расступились, чтобы она смогла осмотреть
лестничную площадку. Убедившись в полной безопасности, Рахиль Никитишна
прикрыла дверь и, пошуршав цепочкой, впустила нас в квартиру.

Мне чуть не стало плохо от спертого воздуха. Все окна оказались
закрыты, что было бы разумно при работающем кондиционер, но его не было и в
помине. Разнокалиберная мебель, видимо, была собрана на "выставке", то есть
взята оттуда, куда ее выставляют за ненадобностью. На полу лежал потертый
палас, в углу большой комнаты до потолка были навалены коробки, перетянутые
прочными веревками.

Не дождавшись приглашения, мы с Элеонорой осторожно уселись на шаткий
диван, застеленный цветастым покрывалом.

Из соседней комнаты послышался мощный храп.

- Это Давидик, внук мой, - пояснила бабулька, - с ночной вернулся,
отдыхает.